В отличие от многих я люблю чистоту. — И, блеснув глазами, прошептал:
— Ты вымоешь меня, жена?
Эльф кивнула:
— Правда, я не умею, но Аида обещала подсказать, что делать. До сих пор я ничего подобного не делала. Этому в монастыре не обучают.
Эльф, несмотря на то что нервничала, все же пыталась сохранять присутствие духа.
— Надеюсь, я окажусь способной ученицей, — пошутила она.
Вместо ответа он снова взял се за руку и принялся игриво покусывать пальцы.
— Я тоже, малышка.
— Чем тебя так привлекают мои пальцы? — удивилась она, но на этот раз не отстранилась.
— Ты восхитительна, Элинор. Я понял это с самого первого взгляда.
— Но тогда я была в одеянии послушницы, — возразила она.
— Однако это не мешало мужчинам думать, что ты самая прелестная малышка на свете, — откровенно признался он. — Я еще подумал, как несправедливо, что ты должна до конца дней своих остаться девственной.
— Я считала, что такова моя участь, — столь же честно призналась Эльф.
Ранульф склонил к ней голову и тихо пообещал:
— Настанет ночь, Элинор, когда я возьму тебя, и только тогда ты поймешь, как я был прав. Ты предназначена не для монастыря, а для моей постели и моего сердца.
Он поцеловал ее ладонь. Эльф поспешно вскочила, боясь, что кто-то заметит, как горят ее щеки.
— Пойдем, Ранульф, позволь мне вымыть тебя. И, доверчиво сжав его ладонь, повела в хозяйские покои, где перед очагом стоял огромный чан. Аида уже ждала их, повязав передник вокруг располневшей талии.
— Садитесь, господин, я сниму ваши сапоги. Госпожа, конечно, уже успела сказать, что я помогу наставить ее в искусстве мытья, поскольку в монастыре ничем подобным не занимались.
Она ловко стащила с него сапоги и шоссы. Ранульф встал, и Аида сняла котту, обе туники и подштанники, так что он остался в доходившей до колен камизе с разрезами по бокам и вопросительно взглянул на старушку. Та понимающе кивнула и, вручив Вилле охапку одежды, приказала:
— Ну-ка, девчонка, присмотри, чтобы сапоги начистили, котту вытряхнули, а шоссы и подштанники выстирали и высушили к утру. Ты слишком молода для такого зрелища, — лукаво прокудахтала она, — так что беги отсюда. Госпожа, сними с мужа камизу и возьми щетку.
Она выхватила у хозяина камизу и вручила Эльф, а Ранульф тем временем забрался в чан так быстро, что жена не успела узреть почти ничего нескромного.
— Черт побери! — внезапно завопил Ранульф. — Да ты что, старуха, решила сварить меня заживо?!
— Госпожа должна купаться после вас, — пояснила Аида, — и если сделать воду похолоднее, к тому времени она окончательно остынет. Кроме того, у мужчин шкура толще, чем у женщин. Ну же, госпожа, намыльте щетку. Мыло в этом кувшине.
Ранульф встал, и женщины принялись скрести его щетками. Эльф деликатно отвела глаза, когда он взобрался на табурет, стоявший в чане, чтобы она могла вымыть его ноги. Ранульф улыбнулся Аиде. Настанет время, когда жена не будет его стесняться, и, кроме того, чан достаточно велик для двоих. Он мечтал о том дне, когда они будут мыться вместе, и при мысли об этом ощутил непреодолимое желание. Плоть его восстала, и старуха, заметив это, заговорщически подмигнула. В глазах ее заплясали веселые искорки. Стиснув зубы, Ранульф пытался припомнить подробности последнего турнира, устроенного королем, который, несмотря на возражения церковников, привез эту забаву в Англию. Мгновенно заныли старые раны, но цель была достигнута: похоть покорно утихомирилась.
— Госпожа, — потребовала Аида, — промой мужу волосы, только сначала вычеши гнид.
— У меня нет вшей, — возмутился Ранульф. — Я содержу себя в чистоте, старуха.
Аида взъерошила узловатыми пальцами его волосы и, ничего не найдя, была вынуждена признать:
— Он не лжет, госпожа.
Эльф хихикнула.
Глядя на нее, Ранульф тоже рассмеялся:
— Король мог бы не посылать меня в Эшлин. У тебя уже есть свой дракон-защитник.
— Если бы он не послал вас, — нашлась Аида, — эта прелестная девушка посвятила бы себя Богу. Нам всем повезло, но особенно вам, господин.
Эльф, улыбаясь, намылила его волосы и хорошенько промыла; именно это она часто делала по поручению сестры Катберт, помогая младшим воспитанницам.
— Ну вот, — вымолвила она, толкая его с головой под воду, — все в порядке.
— Теперь возьми полотно и заверни его, госпожа, — наставляла Аида, когда Ранульф поднялся из воды. — Посади мужа у огня и хорошенько оботри, пока я достану чистую камизу. Потом, господин, немедленно в постель, пока не простудились.
Эльф, застенчиво краснея, встала на колени и вытерла мужу ноги, поднялась и взяла другой отрез полотна. Какой он огромный! И тело изборождено шрамами.
— Самое главное предоставь мне, — пробормотал Ранульф, и Эльф благодарно улыбнулась мужу. Тот направился к спальне, куда Аида принесла камизу. Минуту спустя старуха снова появилась на пороге.
— Ты прекрасно справилась, дочь моя, — ободрила она, — а теперь позволь тебе помочь.
Эльф медленно разоблачилась, отдала Аиде одежду и осталась было в камизе, но, осмелев, стащила и ее, заколола косу на затылке и ступила в чан. Еще не успевшая остыть вода доходила ей до шеи, и девушка вздохнула от удовольствия. Но Аида так и не дала ей понежиться, велела встать на табурет и вручила намыленную тряпочку.
— А волосы? — вспомнила она.
— Я вымыла их перед свадьбой, так что можно подождать несколько дней, Аида. Кроме того, уже поздно, и не могу же я лечь в постель с мокрой головой!
Старушка рассмеялась:
— Будь я женой этого великана с добрыми глазами, тоже немедля помчалась бы в постель! Ха!
— Принеси чистую камизу, — попросила Эльф, чувствуя, как кровь бросилась в лицо при этой непристойной реплике.
— Что? Ты станешь спать в камизе рядом с таким чудесным мужем? — Аида вздохнула. — Что же, потребуется время, чтобы выбить из тебя чрезмерную скромность.
Она пошаркала в спальню, чтобы принести требуемое, а когда вернулась, Эльф уже стояла у очага, тщательно растираясь: после теплой ванны воздух в комнате казался ледяным. Одевшись, девушка пожелала няне спокойной ночи.
— Пусть Вилла спит с тобой, — добавила она и, направившись в спальню, закрыла за собой дверь.
Сев на табурет у огня, она расплела толстую косу и взяла щетку из кабаньей щетины. Но тут муж сжал ее руку.
— Позволь мне, — прошептал он.
— Я думала, ты спишь, — тихо сказала она.
— Грел постель в ожидании тебя, — пояснил он, принимаясь водить щеткой по ее длинным волосам, пока волосы не заблестели, как дорогой византийский шелк.
Девушка успокоилась, расслабилась и едва не задремала, но тут он тихо заметил:
— Твои волосы так прекрасны. Ты настоящая красавица, малышка!
Слегка повернувшись, Эльф попыталась взять у него щетку. Их губы были близко, так близко, что Эльф едва не лишилась сознания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
— Ты вымоешь меня, жена?
Эльф кивнула:
— Правда, я не умею, но Аида обещала подсказать, что делать. До сих пор я ничего подобного не делала. Этому в монастыре не обучают.
Эльф, несмотря на то что нервничала, все же пыталась сохранять присутствие духа.
— Надеюсь, я окажусь способной ученицей, — пошутила она.
Вместо ответа он снова взял се за руку и принялся игриво покусывать пальцы.
— Я тоже, малышка.
— Чем тебя так привлекают мои пальцы? — удивилась она, но на этот раз не отстранилась.
— Ты восхитительна, Элинор. Я понял это с самого первого взгляда.
— Но тогда я была в одеянии послушницы, — возразила она.
— Однако это не мешало мужчинам думать, что ты самая прелестная малышка на свете, — откровенно признался он. — Я еще подумал, как несправедливо, что ты должна до конца дней своих остаться девственной.
— Я считала, что такова моя участь, — столь же честно призналась Эльф.
Ранульф склонил к ней голову и тихо пообещал:
— Настанет ночь, Элинор, когда я возьму тебя, и только тогда ты поймешь, как я был прав. Ты предназначена не для монастыря, а для моей постели и моего сердца.
Он поцеловал ее ладонь. Эльф поспешно вскочила, боясь, что кто-то заметит, как горят ее щеки.
— Пойдем, Ранульф, позволь мне вымыть тебя. И, доверчиво сжав его ладонь, повела в хозяйские покои, где перед очагом стоял огромный чан. Аида уже ждала их, повязав передник вокруг располневшей талии.
— Садитесь, господин, я сниму ваши сапоги. Госпожа, конечно, уже успела сказать, что я помогу наставить ее в искусстве мытья, поскольку в монастыре ничем подобным не занимались.
Она ловко стащила с него сапоги и шоссы. Ранульф встал, и Аида сняла котту, обе туники и подштанники, так что он остался в доходившей до колен камизе с разрезами по бокам и вопросительно взглянул на старушку. Та понимающе кивнула и, вручив Вилле охапку одежды, приказала:
— Ну-ка, девчонка, присмотри, чтобы сапоги начистили, котту вытряхнули, а шоссы и подштанники выстирали и высушили к утру. Ты слишком молода для такого зрелища, — лукаво прокудахтала она, — так что беги отсюда. Госпожа, сними с мужа камизу и возьми щетку.
Она выхватила у хозяина камизу и вручила Эльф, а Ранульф тем временем забрался в чан так быстро, что жена не успела узреть почти ничего нескромного.
— Черт побери! — внезапно завопил Ранульф. — Да ты что, старуха, решила сварить меня заживо?!
— Госпожа должна купаться после вас, — пояснила Аида, — и если сделать воду похолоднее, к тому времени она окончательно остынет. Кроме того, у мужчин шкура толще, чем у женщин. Ну же, госпожа, намыльте щетку. Мыло в этом кувшине.
Ранульф встал, и женщины принялись скрести его щетками. Эльф деликатно отвела глаза, когда он взобрался на табурет, стоявший в чане, чтобы она могла вымыть его ноги. Ранульф улыбнулся Аиде. Настанет время, когда жена не будет его стесняться, и, кроме того, чан достаточно велик для двоих. Он мечтал о том дне, когда они будут мыться вместе, и при мысли об этом ощутил непреодолимое желание. Плоть его восстала, и старуха, заметив это, заговорщически подмигнула. В глазах ее заплясали веселые искорки. Стиснув зубы, Ранульф пытался припомнить подробности последнего турнира, устроенного королем, который, несмотря на возражения церковников, привез эту забаву в Англию. Мгновенно заныли старые раны, но цель была достигнута: похоть покорно утихомирилась.
— Госпожа, — потребовала Аида, — промой мужу волосы, только сначала вычеши гнид.
— У меня нет вшей, — возмутился Ранульф. — Я содержу себя в чистоте, старуха.
Аида взъерошила узловатыми пальцами его волосы и, ничего не найдя, была вынуждена признать:
— Он не лжет, госпожа.
Эльф хихикнула.
Глядя на нее, Ранульф тоже рассмеялся:
— Король мог бы не посылать меня в Эшлин. У тебя уже есть свой дракон-защитник.
— Если бы он не послал вас, — нашлась Аида, — эта прелестная девушка посвятила бы себя Богу. Нам всем повезло, но особенно вам, господин.
Эльф, улыбаясь, намылила его волосы и хорошенько промыла; именно это она часто делала по поручению сестры Катберт, помогая младшим воспитанницам.
— Ну вот, — вымолвила она, толкая его с головой под воду, — все в порядке.
— Теперь возьми полотно и заверни его, госпожа, — наставляла Аида, когда Ранульф поднялся из воды. — Посади мужа у огня и хорошенько оботри, пока я достану чистую камизу. Потом, господин, немедленно в постель, пока не простудились.
Эльф, застенчиво краснея, встала на колени и вытерла мужу ноги, поднялась и взяла другой отрез полотна. Какой он огромный! И тело изборождено шрамами.
— Самое главное предоставь мне, — пробормотал Ранульф, и Эльф благодарно улыбнулась мужу. Тот направился к спальне, куда Аида принесла камизу. Минуту спустя старуха снова появилась на пороге.
— Ты прекрасно справилась, дочь моя, — ободрила она, — а теперь позволь тебе помочь.
Эльф медленно разоблачилась, отдала Аиде одежду и осталась было в камизе, но, осмелев, стащила и ее, заколола косу на затылке и ступила в чан. Еще не успевшая остыть вода доходила ей до шеи, и девушка вздохнула от удовольствия. Но Аида так и не дала ей понежиться, велела встать на табурет и вручила намыленную тряпочку.
— А волосы? — вспомнила она.
— Я вымыла их перед свадьбой, так что можно подождать несколько дней, Аида. Кроме того, уже поздно, и не могу же я лечь в постель с мокрой головой!
Старушка рассмеялась:
— Будь я женой этого великана с добрыми глазами, тоже немедля помчалась бы в постель! Ха!
— Принеси чистую камизу, — попросила Эльф, чувствуя, как кровь бросилась в лицо при этой непристойной реплике.
— Что? Ты станешь спать в камизе рядом с таким чудесным мужем? — Аида вздохнула. — Что же, потребуется время, чтобы выбить из тебя чрезмерную скромность.
Она пошаркала в спальню, чтобы принести требуемое, а когда вернулась, Эльф уже стояла у очага, тщательно растираясь: после теплой ванны воздух в комнате казался ледяным. Одевшись, девушка пожелала няне спокойной ночи.
— Пусть Вилла спит с тобой, — добавила она и, направившись в спальню, закрыла за собой дверь.
Сев на табурет у огня, она расплела толстую косу и взяла щетку из кабаньей щетины. Но тут муж сжал ее руку.
— Позволь мне, — прошептал он.
— Я думала, ты спишь, — тихо сказала она.
— Грел постель в ожидании тебя, — пояснил он, принимаясь водить щеткой по ее длинным волосам, пока волосы не заблестели, как дорогой византийский шелк.
Девушка успокоилась, расслабилась и едва не задремала, но тут он тихо заметил:
— Твои волосы так прекрасны. Ты настоящая красавица, малышка!
Слегка повернувшись, Эльф попыталась взять у него щетку. Их губы были близко, так близко, что Эльф едва не лишилась сознания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94