— Она должна была стать монахиней, но брат ее умер и оставил Эшлин. Она само совершенство, господин мой. Никогда не думал, что такой старый, закаленный в битвах воин, как я, женится, да еще на такой чудесной девушке.
— Меня уверили, что Стефан протянет это лето, — заметил герцог Генрих. — Даю тебе месяц уладить дела, а потом отправляйся в Нормандию, ко Дню святого Суитена. Поезжай в Барфлер, а оттуда — в Руан. Я повезу туда жену и сына, чтобы представить матери. Там ты присоединишься ко двору. Рад, что ты любишь жену, Ранульф. Однако позаботься и о моей семье и благополучно доставь ее в Англию. Как только окажешься в Нормандии, мы обсудим, каким маршрутом им лучше ехать.
Ранульф поднялся и низко поклонился будущему королю:
— Готов вам служить, милорд.
— Только никому не говори, кроме разве что жены, если, разумеется, она не из сплетниц, — предупредил герцог.
— Понимаю, — кивнул Ранульф и вышел из маленькой комнаты в коридор. Там никого не было.
Он направился к конюшне, где нашел свою лошадь в просторном стойле. Отстегнув пояс, на котором висел меч, Ранульф отложил его в сторону, лег на вязанку соломы и заснул. Пробудил его узкий луч света, проникавший в крохотную щель на стене.
— Оседлай жеребца через полчаса, — велел он конюху, убиравшему противоположное стойло, вышел во двор и плеснул на лицо воды из лошадиной колоды. Немного придя в себя, он последовал за толпой священников в парадный зал, где уже подали завтрак. На раскладных столах стояли корзины с хлебом и деревянные чаши, которые наполняли элем слуги. Ранульф, вынув небольшой каравай, отрезал ломоть сыра. Ел он торопливо и молча, поскольку кругом не было видно ни одного знакомого лица. Гаррик Талиферро куда-то исчез, но это к лучшему: не придется объяснять, чего хочет от него герцог.
Ранульф съел половину каравая и сыр, сунул остаток в сумку, на дорогу, поскольку не знал, когда представится возможность поесть в следующий раз. Допив эль, он отправился во двор. Лошадь была уже оседлана и привязана у конюшни, но конюх куда-то исчез. Ранульф вскочил в седло и отъехал.
День занимался, когда он выехал на дорогу, ведущую к Эшлину. Солнце поднималось все выше, и Ранульф остановился у быстрой речки, чтобы напоить лошадь. Потом пустил животное пастись и доел хлеб с сыром, утоляя жажду ледяной водой. Освежившись, Ранульф продолжал путь. Стоял июнь, и сумерки наступали поздно. Ранульф обрадовался, когда на вершине холма показался монастырь, в котором он ночевал по пути в Вустер. Добравшись до него, он попросил гостеприимства у привратника.
Он как раз успел к ужину, который подавали посетителям. Слуга подал хлеб, ножку вареного кролика и небольшую чашу с элем. Однако монах, распоряжавшийся странноприимным домом, сжалился над Ранульфом и принес ему еще кусок крольчатины, видя, что рыцарь голоден, что неудивительно для такого великана.
— Куда направляетесь, господин? — полюбопытствовал он.
— В монастырь Святого Фрайдсуайда, — объяснил Ранульф, благодарно кивая монаху. — Моя жена гостила там, когда у нее начались роды. Она принесла сына. — Он неспешно дожевал кусок мяса и сделал глоток эля. — Я был в Вустере, — солгал он, — когда знакомый путник передал мне новости. Теперь я еду за ними, чтобы отвезти домой, в Эшлин.
— Эшлин? Вы хозяин Эшлина? — удивился монах.
— Да, преподобный отец.
— Да ведь это совсем близко от Уэльса, а там, как я слышал, теперь неспокойно.
— Поместье хорошо защищено, отче. Стены высоки, а мои люди прекрасно обучены.
— Ничто не поможет, если урожай сожгут, а скот угонят, — вздохнул монах. — И сделают это ради удовольствия напакостить. Валлийцы — безбожные создания.
— В таком случае попрошу вас молиться за Эшлин и его людей, — расстроился Ранульф. — Вы что-то слышали в последнее время, преподобный отец?
— Они снова пустились в набеги. Пока лишь небольшие вылазки по нашу сторону границы, то здесь, то там. Особенно досаждает нам один разбойник, по имени Мэрин Ап-Оуэн. Говорят, за ним повсюду следует златовласая ведьма, столь же кровожадная, как сам он. Никому от них нет спасения. Несколько недель назад они сожгли небольшой монастырь Святой Бригитты, убили старых монахинь и обесчестили молодых, перед тем как прикончить. Бойня была ужасной. — Монах печально покачав головой. — Вам не следует путешествовать в одиночку.
— Я неплохо вооружен, — возразил Ранульф, — а кроме того, не выгляжу человеком, которого стоит грабить, отче.
— А ваша лошадь, господин?
— Верно, но Шедоу легко обгонит пони любого разбойника.
— Я буду молиться за вас, сын мой. И за Эшлин, — пообещал монах.
Ранульф с облегчением увидел, что, кроме него, в доме никого не осталось и ему не придется делить свой тюфяк с другим гостем. Он поднялся затемно, чтобы присутствовать на заутрене. Потом ему подали на удивление сытный завтрак: овсяную кашу в корке теплого каравая. Он съел всю кашу и половину хлеба, спрятав остаток в сумку. Допив сидр, Ранульф встал, положил на стол монету, поблагодарил доброго монаха и пошел за лошадью. Видя, что за животным заботливо ухаживали, он в порыве великодушия дал монаху, присматривавшему за конюшнями, еще одну монету.
Ранульф опять пробыл в пути до полудня, остановившись, чтобы напоить и накормить коня и съесть хлеб.
Сегодня он доберется до монастыря, где подадут про стой ужин. Как он мечтал о доме и вкусной еде: дымящемся кроличьем рагу в винном соусе, сочных овощах и сладком пудинге. Сыр. Сколько он пожелает! Масло. Свежее масло на теплом хлебе!
Ранульф, рассмеявшись, погнал жеребца. Кажется, он уже привык к привольной жизни владельца поместья, и трудности существования простого рыцаря ему не по вкусу.
Он не переставал спрашивать себя, уж не предал ли короля Стефана. Однако герцог Генрих не просил чего-то необычного и, уж разумеется, не подстрекал его к измене. Кроме того, Ранульф пообещал принести герцогу клятву вассала, как только тот взойдет на трон. Ранульф окажет будущему королю бесценную услугу, если привезет в страну его жену с ребенком. Чем отблагодарит его Генрих? Короли, как известно, награждают преданных слуг. И Генрих обязательно спросит, чего хочет Ранульф.
Де Гланвиль задумался. Чего же он хочет?
И внезапно он понял. Королевского повеления построить замок. Помочь защитить границу между Англией и Уэльсом. Эшлину нужен замок, но без позволения монарха это невозможно. Он постарается войти в милость к королеве, чтобы получить ее поддержку.
Ранульф усмехнулся. Жена гордилась бы им, ибо теперь он мыслит как муж, отец и хозяин поместья.
Только на закате он наконец добрался до монастыря. У ворот, как всегда, стояла сестра Перпетуя, открыв одну створку. Ранульф проехал во двор и услышал позади стук закрывшейся створки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
— Меня уверили, что Стефан протянет это лето, — заметил герцог Генрих. — Даю тебе месяц уладить дела, а потом отправляйся в Нормандию, ко Дню святого Суитена. Поезжай в Барфлер, а оттуда — в Руан. Я повезу туда жену и сына, чтобы представить матери. Там ты присоединишься ко двору. Рад, что ты любишь жену, Ранульф. Однако позаботься и о моей семье и благополучно доставь ее в Англию. Как только окажешься в Нормандии, мы обсудим, каким маршрутом им лучше ехать.
Ранульф поднялся и низко поклонился будущему королю:
— Готов вам служить, милорд.
— Только никому не говори, кроме разве что жены, если, разумеется, она не из сплетниц, — предупредил герцог.
— Понимаю, — кивнул Ранульф и вышел из маленькой комнаты в коридор. Там никого не было.
Он направился к конюшне, где нашел свою лошадь в просторном стойле. Отстегнув пояс, на котором висел меч, Ранульф отложил его в сторону, лег на вязанку соломы и заснул. Пробудил его узкий луч света, проникавший в крохотную щель на стене.
— Оседлай жеребца через полчаса, — велел он конюху, убиравшему противоположное стойло, вышел во двор и плеснул на лицо воды из лошадиной колоды. Немного придя в себя, он последовал за толпой священников в парадный зал, где уже подали завтрак. На раскладных столах стояли корзины с хлебом и деревянные чаши, которые наполняли элем слуги. Ранульф, вынув небольшой каравай, отрезал ломоть сыра. Ел он торопливо и молча, поскольку кругом не было видно ни одного знакомого лица. Гаррик Талиферро куда-то исчез, но это к лучшему: не придется объяснять, чего хочет от него герцог.
Ранульф съел половину каравая и сыр, сунул остаток в сумку, на дорогу, поскольку не знал, когда представится возможность поесть в следующий раз. Допив эль, он отправился во двор. Лошадь была уже оседлана и привязана у конюшни, но конюх куда-то исчез. Ранульф вскочил в седло и отъехал.
День занимался, когда он выехал на дорогу, ведущую к Эшлину. Солнце поднималось все выше, и Ранульф остановился у быстрой речки, чтобы напоить лошадь. Потом пустил животное пастись и доел хлеб с сыром, утоляя жажду ледяной водой. Освежившись, Ранульф продолжал путь. Стоял июнь, и сумерки наступали поздно. Ранульф обрадовался, когда на вершине холма показался монастырь, в котором он ночевал по пути в Вустер. Добравшись до него, он попросил гостеприимства у привратника.
Он как раз успел к ужину, который подавали посетителям. Слуга подал хлеб, ножку вареного кролика и небольшую чашу с элем. Однако монах, распоряжавшийся странноприимным домом, сжалился над Ранульфом и принес ему еще кусок крольчатины, видя, что рыцарь голоден, что неудивительно для такого великана.
— Куда направляетесь, господин? — полюбопытствовал он.
— В монастырь Святого Фрайдсуайда, — объяснил Ранульф, благодарно кивая монаху. — Моя жена гостила там, когда у нее начались роды. Она принесла сына. — Он неспешно дожевал кусок мяса и сделал глоток эля. — Я был в Вустере, — солгал он, — когда знакомый путник передал мне новости. Теперь я еду за ними, чтобы отвезти домой, в Эшлин.
— Эшлин? Вы хозяин Эшлина? — удивился монах.
— Да, преподобный отец.
— Да ведь это совсем близко от Уэльса, а там, как я слышал, теперь неспокойно.
— Поместье хорошо защищено, отче. Стены высоки, а мои люди прекрасно обучены.
— Ничто не поможет, если урожай сожгут, а скот угонят, — вздохнул монах. — И сделают это ради удовольствия напакостить. Валлийцы — безбожные создания.
— В таком случае попрошу вас молиться за Эшлин и его людей, — расстроился Ранульф. — Вы что-то слышали в последнее время, преподобный отец?
— Они снова пустились в набеги. Пока лишь небольшие вылазки по нашу сторону границы, то здесь, то там. Особенно досаждает нам один разбойник, по имени Мэрин Ап-Оуэн. Говорят, за ним повсюду следует златовласая ведьма, столь же кровожадная, как сам он. Никому от них нет спасения. Несколько недель назад они сожгли небольшой монастырь Святой Бригитты, убили старых монахинь и обесчестили молодых, перед тем как прикончить. Бойня была ужасной. — Монах печально покачав головой. — Вам не следует путешествовать в одиночку.
— Я неплохо вооружен, — возразил Ранульф, — а кроме того, не выгляжу человеком, которого стоит грабить, отче.
— А ваша лошадь, господин?
— Верно, но Шедоу легко обгонит пони любого разбойника.
— Я буду молиться за вас, сын мой. И за Эшлин, — пообещал монах.
Ранульф с облегчением увидел, что, кроме него, в доме никого не осталось и ему не придется делить свой тюфяк с другим гостем. Он поднялся затемно, чтобы присутствовать на заутрене. Потом ему подали на удивление сытный завтрак: овсяную кашу в корке теплого каравая. Он съел всю кашу и половину хлеба, спрятав остаток в сумку. Допив сидр, Ранульф встал, положил на стол монету, поблагодарил доброго монаха и пошел за лошадью. Видя, что за животным заботливо ухаживали, он в порыве великодушия дал монаху, присматривавшему за конюшнями, еще одну монету.
Ранульф опять пробыл в пути до полудня, остановившись, чтобы напоить и накормить коня и съесть хлеб.
Сегодня он доберется до монастыря, где подадут про стой ужин. Как он мечтал о доме и вкусной еде: дымящемся кроличьем рагу в винном соусе, сочных овощах и сладком пудинге. Сыр. Сколько он пожелает! Масло. Свежее масло на теплом хлебе!
Ранульф, рассмеявшись, погнал жеребца. Кажется, он уже привык к привольной жизни владельца поместья, и трудности существования простого рыцаря ему не по вкусу.
Он не переставал спрашивать себя, уж не предал ли короля Стефана. Однако герцог Генрих не просил чего-то необычного и, уж разумеется, не подстрекал его к измене. Кроме того, Ранульф пообещал принести герцогу клятву вассала, как только тот взойдет на трон. Ранульф окажет будущему королю бесценную услугу, если привезет в страну его жену с ребенком. Чем отблагодарит его Генрих? Короли, как известно, награждают преданных слуг. И Генрих обязательно спросит, чего хочет Ранульф.
Де Гланвиль задумался. Чего же он хочет?
И внезапно он понял. Королевского повеления построить замок. Помочь защитить границу между Англией и Уэльсом. Эшлину нужен замок, но без позволения монарха это невозможно. Он постарается войти в милость к королеве, чтобы получить ее поддержку.
Ранульф усмехнулся. Жена гордилась бы им, ибо теперь он мыслит как муж, отец и хозяин поместья.
Только на закате он наконец добрался до монастыря. У ворот, как всегда, стояла сестра Перпетуя, открыв одну створку. Ранульф проехал во двор и услышал позади стук закрывшейся створки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94