Солнце кануло за горизонт. Небо потемнело. Музыка стала еще громче, ритм — бешеным, диким, первобытным, и вдруг все стихло. Людей окружило глубокое молчание, не нарушаемое ни единым звуком. Потом костры поспешно потушили, и жители Эшлина растворились во мраке. Ранульф тоже повел жену домой. Праздник завершился. Впереди трудовой день.
— Вилла убежала, — неодобрительно пробурчала Аида. — Я сама поухаживаю за тобой, дитя мое.
— Нет, няня, иди лучше спать, — спокойно возразил Ранульф. — Я не хуже тебя помогу своей жене раздеться.
— Верно, господин. Все лишняя забава, не так ли? — закудахтала Аида.
Ранульф ухмыльнулся и последовал за женой в хозяйские покои, оставив весь мир за дверью.
Эльф поспешно обернулась и, обняв мужа, взглянула ему в глаза.
— Скоро ты покинешь меня, — едва слышно выговорила она. — Не знаю, сколько времени тебя не будет, но уже тоскую. Пусть я дерзка и чересчур смела, Ранульф, но прошу, возьми меня. Люби. Хоть всю ночь. Как давно наши тела не сливались в страстных объятиях!
Ее бездонные глаза сияли неприкрытым желанием.
— Я не причиню тебе боли, — тихо пообещал Ранульф. Эльф невольно рассмеялась.
— Клянусь, господин мой, ты самый добрый человек из всех, кого я встречала, хотя, честно говоря, до сих пор жила я довольно уединенно. Не знай я тебя лучше, предположила бы, что у тебя есть любовница среди крепостных. Но ты не из таких, — поспешно поправилась она, видя растерянное лицо мужа. — Ранульф, мой господин, мой славный муж, я с самого начала наслаждалась радостью, которую приносит мне наше соитие. Но мы так давно не были вместе, а ведь через неделю нам предстоит бесконечно долгая разлука. Хотя бы до твоего отъезда мы будем неразлучны! Благодаря своим травам и отварам я быстро исцелилась.
Она торжествующе улыбнулась и погладила мужа по щеке.
— Ты хочешь любить меня? Возможно, мужчине приходится труднее, чем женщине, и хотя я должна по обету чести оставаться целомудренной все то время, что тебя не будет, ты — дело другое, и когда доберешься до двора герцога Генриха, станешь гасить свои желания с прекрасными и утонченными женщинами? — Глаза ее неожиданно сверкнули, и Эльф сердито топнула ножкой. — Клянусь Богом, я этого не допущу! — И она принялась барабанить по его груди стиснутыми кулачками.
Ранульф оглушительно расхохотался. Невероятно! Из неотразимо прелестной и соблазнительной кошечки она мгновенно превратилась в разъяренную ведьму! Неужели он ей небезразличен?
Сердце Ранульфа забилось быстрее, и он осторожно, но крепко сжал ее запястья.
— Малышка, — поклялся он, — я никогда не предам тебя, как бы ни был велик голод, ибо превыше всего ставлю и желаю лишь единственную женщину во всем мире: тебя, моя Элинор.
Прижав ее к своей широкой груди, он спрятал лицо в густых волосах.
— Ты, малышка, моя жена. Другой мне не нужно. Их уста слились.
Немного утихомирившись, она тоже поцеловала его, лихорадочно стараясь распутать узел на его поясе.
— Ну и бесстыдница ты, малышка, — поддел он. — И во что бы то ни стало хочешь заманить меня в постель.
Он помог ей стащить с него тунику и, в свою очередь, ослабил ее пояс и принялся раздевать. Ее юбка вслед за туникой тут же оказалась на полу. Эльф расшнуровала его камизу, и длинная рубаха соскользнула с плеч. Ранульф ответил тем же и привлек ее к себе, так что ее полные груди прижались к его обнаженному торсу, а венерин холмик — к горящему копью. Эльф громко охнула, когда он, встав на колени, скатал и снял чулки с ее ножек и поцеловал пухлые коленки. Потом он поднялся, и Эльф, подражая мужу, сняла с него шоссы и отпрянула, пораженная мощью освобожденной мужской плоти. До сих пор она не видела ее так близко и теперь не могла отвести зачарованного взгляда от источника своего наслаждения. Огромное орудие привлекало ее своими необыкновенными размерами, а какой восторг испытывала Эльф, когда оно наполняло ее!
Когда Эльф встала, муж вопросительно взглянул на нее.
Он снова притянул ее к себе, жадно вдыхая аромат тела.
— Теперь, когда мы лучше узнали друг друга, я могу многому научить тебя, малышка, — признался он.
— Можно, мне поцеловать его?
— Да, — коротко ответил он.
— А что еще?
— Можешь сосать его, как я — твои груди, — прошептал он. Господи, он сейчас взорвется. Она так возбуждает его своими наивными вопросами. Мысль о том, что сейчас эти губки возьмут его плоть, была почти непереносима.
— А если я проглочу твое семя, могу забеременеть? — продолжала любопытствовать она.
— Нет, но я не хочу, чтобы ты это делала. Я сберегу свое семя для твоего сладостного лона.
— И это даст тебе наслаждение? — допытывалась Эльф.
— Да! — выдавил он.
Эльф, ни минуты не колеблясь, упала перед мужем на колени, и жаркие уста сомкнулись на его жаждущей плоти. У Ранульфа голова шла кругом.
— Не так сильно, малышка, — простонал он. Кровь Христова, как она изменилась! Совсем не та невинная девочка, на которой он женился менее двух лет назад!
— Довольно! — вскрикнул он.
Раскрасневшаяся Эльф вскочила, и он принялся осыпать ее безумными поцелуями. Не в силах сдержаться, он подхватил ее, сжимая ягодицы в больших ладонях, и стоило ей инстинктивно обвить ногами его талию, медленно вошел в истекающее любовной влагой тело. Она обняла его, прижалась и глубоко, удовлетворенно вздохнула.
» Неужели я ей небезразличен? — снова спросил себя Ранульф. — Или она просто наслаждается радостями супружеской близости?«
Он медленно прошел через комнату, направился в спальню, ни на миг не давая их телам разъединиться, и положил драгоценную ношу на постель. Сам лег сверху и начал осторожно двигаться, боясь, что причинит любимой боль. Но Эльф откровенно млела, буквально купаясь в нежных ласках, и тихо стонала. Как сладостно он наполняет ее! Как она истосковалась по его страсти! Полюбит ли он ее когда-нибудь или ей придется довольствоваться лишь его страстью?
Ее ногти вонзились в бугрящиеся на его спине мышцы. Она отчаянно напряглась в предвкушении вот-вот готового обрушиться экстаза, и когда жгучее наслаждение опалило ее, она как сквозь сон услышала его крик, и его любовная лава затопила ее.
Ранульф обессиленно рухнул на жену, но уже через мгновение она легонько его толкнула. Глаза их встретились, и ослепительная улыбка жены едва не лишила его рассудка.
Он любит ее и хочет, чтобы она тоже его любила!
Как можно заставить ее полюбить себя? Это чувство совсем иное, чем страсть, ибо, когда они не лежат в постели, Ранульф испытывает к жене нечто совсем иное. Жаждет защитить ее. Разделить с ней свои мысли и узнать, что у нее в душе и на уме. Признаться, как важно ему ее одобрение и одно лишь прикосновение руки возносит на седьмое небо!
Ранульф слегка стыдился своей слабости, ибо, помимо всего прочего, он еще и мужчина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94