- Ты ему не болтнул чего-нибудь? - допытывался Володя. - Он аж зеленый какой-то...
- Ничего я ему не говорил, - ответил Григорий. - Сердце у него. Сидел, сидел и вдруг...
Домой шли по дождю. И спать легли, слушали шум дождя. Такой монотонный, такой нескончаемый, такой равнодушный ко всему, что творится вокруг.
17
Прокопов появился в конторе лишь в одиннадцатом часу. В коридоре было непривычно пусто и тихо, лишь из бухгалтерии доносился треск арифмометра. Отворив дверь приемной, Прокопов охнул.
На полу, возле стола Клавдии, высилась гора папок, конторских книг и прочих бумаг. А Леночка, выдвинув ящики стола, рылась в них, вынимая и складывая на пол новые и новые богатства.
- Ты что наделала?! - ужаснулся Прокопов. - Кто тебе разрешил сюда лазить?! Что ты натворила?
- Не кричи, папа, - спокойно ответила Леночка. - Ты же сам ругаешься, что я ручку твою потеряла, трехцветную. Вот я ее ищу. Я же здесь рисовала.
- Давай быстрей все на место... Пока мама не пришла. А то она тебе такие поиски задаст!
Прокопов присел на корточки и начал складывать все вынутое на прежнее место, в ящики стола.
- Ишь какая своевольница. Это тебе не дома, не игрушки твои. Все попереворочала. Вот...
Прокопов вдруг умолк. Он глядел на сшивку, лежащую перед ним на полу, и не мог ничего понять. Взял в руки, перечитал еще раз титул, пролистал страницы.
- Леночка? - спросил он растерянно. - Дочка? Откуда ты это взяла? Может, почту уже привозили?
- Нет, не привозили, - ответила Леночка. - Ты письмо ждешь от бабушки?
- Письмо, конечно, письмо. - растерянно проговорил Прокопов.
- Так откуда же ты это взяла?! - гневно потряс он сшивкой. - Откуда?!
Леночка испуганно молчала.
Опомнившись, Прокопов начал перебирать лежащие на полу бумаги. Он еще одну сшивку отложил, и еще одну... Потом притянул к себе дочку, прижался к ее груди.
- Ты заболел, папа? - тихо спросила Леночка, поглаживая его.
- Заболел, доченька. Ну, ничего, - осторожно отстранив Леночку, он отнес в кабинет отобранные сшивки и, вернувшись, сказал:
- Давай все же уберем, доченька, все на место.
- Чтобы мама не ругалась?
- Чтобы мама не ругалась.
Когда дело было сделано, Прокопов взял лист бумаги, написал на нем: "Васильевна! Придержи мое чадо часок-другой. У меня дела, а она мне голову заморочила". И сказал дочери:
- Пойди на склад и отдай тете Варе эту записку.
- Отдам, - пообещала Леночка и выбежала из комнаты.
А Прокопов так и остался сидеть в приемной. И сидел до тех пор, пока жена не пришла.
- Прокопыч, - заговорила Клавдия с порога, - я все же решила взять костюм, про который говорила. Он, правда, дороговат, но зато - вещь. Я сейчас примеряла, Настя говорит, бери и не думай, прямо на тебя сшито.
Прокопов покивал головой, соглашаясь, встал и спросил:
- Так где же проекты? Где проекты все-таки, милая моя жена, помощник и опора.
- Какие проекты? - испуганно залепетала Клавдия. - Проекты... Какие тебе проекты нужны?.. О чем ты говоришь, не пойму... - взгляд ее перебегал от Прокопова к столу, снова к Прокопову и опять к столу.
Подойдя к жене, Прокопов обхватил ладонями ее плечи и легонько потряс. В его больших руках Клавдия стала маленькой, щуплой. Казалось, нажми Прокопов чуть сильнее, и хрупнут Клавдины косточки.
- Я тебя сколько раз просил: научись врать... Научись врать... - тихо и горестно говорил Прокопов. - Научись так врать, чтобы я тебе хоть немного мог верить. Так нет же... - оттолкнул он ее. - У тебя все на лбу написано.
Клавдия заплакала.
- Пошли, - жестко приказал Прокопов, открывая свой кабинет. - Пошли, здесь будем слезы лить.
Пропустив Клавдию, он запер дверь на ключ.
Они пробыли в кабинете не очень долго и вышли вместе.
- Леночку забери, - сказал Прокопов. - Она у Васильевны. Забери и сиди. Жди меня.
Клавдия уже ступила на порог, когда Прокопов ее остановил:
- Подожди. А почему ты в пятницу их не положила? С почтой. Ведь без толку было держать!
- Я хотела... хотела. А потом товары привезли в магазин. Настя прибежала. И я забыла.
- Това-ары... Магази-ин, - презрительно процедил сквозь зубы Прокопов. - Иди!
И сам пошел было к себе в кабинет. Дверь отворил, поглядел на стопку сшивок с проектами, что на его столе лежали, и повернул назад. Уселся за стол Клавдии, бездумно ударил пальцем по клавише машинки. Потом еще раз.
И начал по клавишам стучать. Одним пальцем. Машинка щелкала сухо, отрывисто. Буквы ползли по белому листу бумаги.
За этим занятием и застал его Лихарь.
- Специальность новую приобретаешь?
- Приобретаю...
- Заболела, что ли, Клавдия?
- Заболела.
- Хоть девку эту позови, студентку. Все что-то соображает.
- Студентке не сообразить, - медленно проговорил Прокопов и, поискав глазами, нашел клавишу с точкой. Сильно ударил по ней. Пробил тонкую бумагу.
- Чего дурью мучаешься? - пожалел его Лихарь. - Скажи Ольге, она сделает. Ишь какой... стеснительный стал.
Он подошел к столу, поглядел на лист, что в машинке был заложен, потом на Прокопова.
- Что? - взглянул на него Прокопов. - Не понимаешь? Забывать стал грамоту? Садись, я тебе все прочитаю. Садись, послушай, до чего Прокопов дожил.
Лихарь, взяв от стены стул, уселся рядом, слушал молча, угрюмо, гладил шрам на беспалой руке.
- Вот и все, - закончил Прокопов, вынул из машинки лист, смял его, бросил в угол.
- Видно, не все, парень, - с горечью сказал Лихарь. - Думается мне, что не все.
- Что не все? - поморщился Прокопов. - Все как на духу.
- Это на твоем духу все. Ну, раз день такой, давай уж до конца.
Он поднялся, открыл дверь, крикнул:
- Оля! Оля! У тебя ноги быстрые, сбегай к студентам. Там комиссар есть, Григорий. Пусть сюда идет. Скажи, Лихарь звал. Быстренько!
- Ты чего? - недовольно спросил Прокопов. - Какие еще комиссары... Сам не можешь сказать?
- А я, парень, сам тоже ничего не знаю. А лишь догадываюсь. Так что давай ждать.
18
Приказом начальника участка Валерий Никитич был отстранен от должности прораба. Антон Антонович Лихарь назначен врио. В тот же день он снял бригаду Володи со школьной мастерской и перевел на спортзал, который нужно было строить рядом. Бригада начала бузить: кому охота снова в земле ковыряться. Но Лихарь быстро успокоил:
- Мастерская будет рубленая, - сказал он. - У вас опыта нуль. А Калинин склад рубленый сложил. И вообще, у вас коммуна или вы на артели шабашников разбились?
На том разговор и закончился.
На площадке спортзала в первый же час, только-только тронув лопатой землю, ребята наткнулись на вечную мерзлоту.
Сколько было дурацкой радости! Все побросали лопаты и ощупывали, обнюхивали, пробовали на язык, прикладывали к щеке комочки стылой земли, дивились светлой полосе ледяной жилы, проступившей в том месте, где Петя-большой начал копать угловую яму. А первооткрыватель жилы стоял гордый, словно была она не из льда, а из чистого золота.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45