Так же, как вы нуждаетесь в том, чтобы ваше чувство долга уравновешивалось его легкомыслием. Джеймс улыбнулся.
— Вы провели блестящий анализ нашей дружбы, мисс Ричмонд.
— Вы были расстроены, когда лорд Сидмут настоял на вступлении в армию?
— Я ему завидовал. Я сам хотел сделать это, но мать и дядя убедили меня, что долг перед семьей не позволяет мне рисковать жизнью. Долг Отли, понимаете? Гарри, конечно, не внял мольбам родных и уехал воевать.
— Мне трудно понять, чему тут завидовать. Без сомнения, ранения лорда Сид-мута убедили вас в этом?
— О, я знаю, каким кошмаром была война на Пиренейском полуострове. Точнее, я не знаю, но представляю, какой она должна была быть, из газет и из того немногого, что рассказывают о ней Гарри и его товарищи.
— Мой брат тоже редко говорит о том, что пережил там. — Линнет внимательно посмотрела на Джеймса. — Я восхищаюсь принятым вами решением, лорд Клитероу. Думаю, что отказ от поступка, которым все восторгались бы, требует большой силы воли, такой же, какая необходима, чтобы устремиться навстречу опасности.
— Благодарю вас, мисс Ричмонд.
Впервые с тех пор, как Гарри отправился воевать, Джеймс почувствовал, что не испытывает постоянно подавляемого стыда. Хотя он досадовал на требования матери, в то же время иногда спрашивал себя, а не воспользовался ли он ими как предлогом. Как ни хотел он принять участие в боевых действиях, он в то же время страшился этого и часто думал о том, что же удержало его дома: страх или чувство ответственности. То, что его душевную борьбу оценили, очень много значило для него. К тому же, увидев, как близко был Гарри к смерти на этой войне, он утвердился в мысли, что каковы бы ни были его мотивы, он поступил правильно, исполнив свой долг дворянина и единственного сына.
— Но довольно говорить обо мне, мисс Ричмонд, — сказал Джеймс после непродолжительной паузы, в которой не ощущалось неловкости. — Расскажите мне, что будет происходить в Пэдстоу и почему ваш отец должен быть там первого мая?
Линнет наградила его одной из своих редких улыбок, ясной и открытой, которая преобразила ее из сказочной королевы фей 41 в молодую женщину из плоти и крови.
— Мой отец давно мечтал посетить Корнуолл и посмотреть знаменитый праздник Чучела коня.
— Чучела коня?
— Пэдстоу — один из тех немногих городков, где продолжаются традиционные майские празднества. Во многих других, конечно, тоже есть праздники с майским деревом, но празднество в Пэдстоу восходит в глубь веков. Оно начинается накануне первого мая и продолжается всю ночь и следующий день.
— А что означает в нем Чучело коня? — спросил Джеймс, представив себе детскую игрушечную лошадку: конскую голову на палочке.
Линнет впервые покраснела при обсуждении научных интересов отца, сама удивившись этому.
— Кони, помимо всего прочего, олицетворяют плодовитость, лорд Клитероу. Древние ритуалы часто отправлялись, чтобы обеспечить плодородие почвы и плодовитость… людей. Вначале, конечно, это были священные обряды, а сейчас они сохранились в форме народных празднеств. Моего отца давно интересовал вопрос о том, что осталось от древних религий.
— Значит, люди скачут на игрушечных лошадках во время праздника? — спросил Джеймс, пытаясь представить эту картину.
Линнет громко рассмеялась и сразу прикрыла рукой рот. Джеймс подумал, что она похожа сейчас на шаловливую девочку.
— Нет, лорд Клитероу, это совсем друт гой конь. Конь, или кони — а в Пэдстоу их два, — представляют собой громадные каркасы, покрытые спускающейся вниз непромокаемой тканью. Двое мужчин несут такого коня на своих плечах, спрятавшись внутри, и устраивают танцы по всему городку. Каждый вызывается попеть и станцевать. Мне всегда хотелось увидеть этот праздник.
— В таком случае я рад, что убедил вас вернуться вовремя, мисс Ричмонд.
— И я тоже, — тихо сказала она.
28
Они приехали в Лондон днем. Родители были несказанно рады возвращению Лин-нет. За внешним спокойствием они скрывали тревогу из-за ее внезапного бегства.
— Ты все расскажешь нам потом, — указал отец после объятий в холле. — А сейчас поднимайся наверх. Ты, должно быть, устала с дороги.
Линнет застенчиво поблагодарила Джеймса и попрощалась с ним, прежде чем подняться наверх. Мистер Ричмонд повернулся к нему.
— Лорд Клитероу, я так благодарен вам за то, что вы вернули ее. Наверное, это означает, что Линнет согласна рассмотреть ваше предложение?
— Она согласилась на нашу дружбу и не лишила меня надежды впоследствии сделать ей предложение.
— Это прекрасное начало, Джеймс.
— Она как-нибудь объяснила вам, почему уехала домой? — спросила леди Элизабет.
— Нет, миледи. И мне не хотелось допытываться.
— Очень разумно, молодой человек, — сказал мистер Ричмонд. — Надеюсь, мы встретимся завтра вечером у Гербертов?
— Да, сэр, я буду там. Но не кажется ли вам, что вашей дочери рано выезжать?
— Думаю, она отдохнет после поездки и сможет выехать в свет, потому что общество вряд ли и дальше будет верить нам. Если она не появится в ближайшие дни, пойдут слухи, что она либо умерла от малярии, либо с кем-то сбежала.
Линнет знала, что ей придется откровенно объяснить родителям, почему она вернулась в Йоркшир, но, казалось, пока не была готова к этому. Несмотря на доводы Габриэля, она все еще испытывала стыд и неловкость.
Она спустилась вниз незадолго до чая и увидела в столовой отца, мать и вдовствующую маркизу. Леди Элизабет встала ей навстречу и крепко обняла.
— Я так рада, что ты вернулась с лордом Клитероу, дорогая. Я так беспокоилась о тебе.
— Прости меня, мама, что я вот так сбежала. Но мне необходимо было уехать домой. Нужно было поговорить с одним человеком.
Линнет улыбнулась в ответ на удивленный взгляд леди Элизабет и пояснила:
— С Габриэлем Крэбтри, мама.
— С Габриэлем?
— Давайте сядем. Я должна рассказать вам, почему уехала, а это не так просто.
— Может, мне уйти, дорогая? — спросила тетя Кейт.
— О нет, лучше останьтесь.
— Причиной действительно послужил поступок Сидмута?
— И да, и нет. В конце концов, он только целовал меня на балконе. — Линнет замолчала, пораженная тем, что могла так легко сказать это и воспринимать случившееся именно так. Из ее воспоминаний исчез прежний ужас теперь, когда она поняла, как все происходило.
— Понимаете, когда я откинулась назад к балконным перилам, у меня возникло такое чувство, будто я в Йоркшире и прижата к каменной стене. Когда я вернулась домой и попыталась вернуть воспоминания, в них зазвучал голос Габриэля.
— Неужели Габриэль Крэбтри когда-то посмел дотронуться до тебя? — спросил отец.
— Нет, папа. Это был Томас Хэллок. А Габриэль вовремя подоспел. Он чуть не убил Хэл л ока.
— А я всегда думал, что он исчез, потому что какой-то другой фермер предложил ему лучшие условия, — задумчиво произнесла леди Элизабет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50