– Никогда не говори такую чепуху. Я беспокоюсь о том, что могут подумать другие, увидев твою книгу. Для тебя это копилка знании, менее умным она может показаться таинственным писанием, предназначенным для того, чтобы разрушать судьбы людей.
Она неохотно согласилась с ним:
– К несчастью, ты прав. Вот поэтому я и называю ее моей секретной книгой. Лучше, чтобы собранные в ней знания предназначались только для моих глаз.
– Но ты же позволила мне заглянуть в нее?
Зия похлопала его по руке, лежащей на спинке кресла-качалки.
– Ты ведь мой муж.
Артэр кивнул, улыбнувшись:
– Мудрая жена не имеет секретов от своего мужа.
– Я никогда не стала бы хранить секреты от своего мужа. Для этого и причин не было бы.
– Ты уже хорошая жена.
Она улыбнулась.
– Не спеши.
Оба тихо засмеялись, и он показал на открытую страницу в книге:
– Ты можешь найти что-нибудь, что поможет людям?
– Я пытаюсь объединить разные вещи, но обнаружила, что при такой болезни, как эта, иногда единственный выход – оставить все как есть.
– И деревня сможет пережить эту странную вспышку загадочной болезни? – поинтересовался Артэр.
– Не уверена. Кажется, что сильнее всего борются с болезнью очень молодые люди и люди постарше.
– Те, у кого большое желание выжить? – спросил он.
– Да. Вот почему я пытаюсь укрепить менее выносливых.
– И больше ты ничего не можешь сделать?
– Терпение – важная часть силы целителя, – сказала она.
Артэр наклонился и шепнул ей на ухо:
– Терпение и страсть не сочетаются.
Его теплое дыхание, как легкое перышко, щекотало ее шею, и по телу у нее побежали мурашки. Она вздрогнула и улыбнулась ему.
– Требуется терпение, чтобы познать истинную страсть.
– Я никогда так не думал.
– Это потому, что ты слишком практичен. Но научишься, – сказала она.
– Ты уверена?
Она потянулась и поцеловала его в щеку.
– В тебе? Всегда.
Он погладил ее затылок.
– Я знал, что ты станешь хорошей женой.
– Конечно, стану. А вот ты станешь ли хорошим мужем?
Мальчик проснулся с плачем, и Зия вскочила с качалки, захлопнула свою книгу и отдала ее Артэру:
– Береги ее.
Она не услышала его ответа, а может быть, просто не слушала, сосредоточив свое внимание на малыше. Ей нужно было дать ему снадобье и позаботиться о том, чтобы он отдыхал как можно больше.
Мальчик выпил снадобье без возражений. Зия приготовила вкусное питье, чтобы больной не отказывался его принимать. Однако Эндрю не хотел снова ложиться в кровать, так что ей пришлось взять его на руки и сесть с ним в кресло-качалку.
Вскоре малыш уснул, и, посмотрев на него – с покрасневшими от жара пухлыми щеками – Зия подумала, как ей хочется иметь своих детей, много детей.
Свободной рукой она смочила тряпку в миске с холодной водой, стоящей рядом с креслом, и нежно протерла его пылающий лоб. Малыш извивался и вертелся в ее руках. Она крепко прижимала его к себе, утешала ласковыми словами.
– Ты будешь прекрасной матерью, – заметил Артэр, наблюдая за ней.
– Ты не ушел? – спокойно спросила Зия, заметив, что он все еще держит в руках ее дневник.
– Я подумал, не нужна ли тебе помощь, но вижу, как ловко ты справляешься с малышом. Беру назад свои слова, хотя и считаю, что только ты обладаешь этим качеством. У тебя есть терпение, чтобы лечить, и страсть к лечению, что делает тебя удивительной женщиной и целительницей.
Зия была рада появлению Клер, матери мальчика, прервавшей их разговор. Комплименты Артэра поразили ее, и она не была уверена, как ей реагировать и реагировать ли на них вообще.
– Как мой Эндрю? – встревожено спросила молодая мать.
– Держится молодцом, – ответила Зия. – Положите его в кровать, ему нужно поспать.
Клер кивнула, когда Зия передала спящего мальчика ей в руки. Она обняла сына и поцеловала в макушку.
– Он такой хороший у меня. – Она посмотрела сквозь слезы на Зию. – С ним ведь все будет в порядке, правда?
– Думаю, да, но ему нужно больше спать и пить снадобье.
Клер кивнула.
– Он не хотел есть и почти ничего не пил, пока ты не дала ему снадобье.
– Оно поможет вылечиться, – заверила озабоченную мать Зия.
Клер уложила Эндрю в постель и испуганно всплеснула руками:
– Господи, чуть не забыла. Тебя ждут у старой Мэри. Она плохо чувствует себя.
– Ты знаешь, что нужно делать, – сказала Зия и, когда женщина кивнула, поспешила за дверь.
Артэр последовал за ней.
– Пожалуйста, положи дневник в мой мешок с одеждой.
– А потом? – спросил он, шагая в ногу с ней.
– А потом ты свободен, – сказала Зия и убежала.
Сделав так, как просила Зия, Артэр прошелся по деревне. Он велел своим людям познакомиться с планом Доннана и с ее жителями и немедленно сообщать ему обо всех изменениях в разговорах или в поведении жителей. И остерегаться чужаков, которые появятся, особенно после того, как разнеслась весть, что деревню поразила болезнь. Никто не отважился бы прийти сюда, разве только… кто-то заинтересуется целительницей.
Артэр продолжал наблюдать за Зией, следуя за ней из дома в дом, и через несколько часов удивился, как она может выдерживать такой темп. Не успевала она закончить с одним больным, как ее звали к другому, да еще были такие, кого она посещала особенно часто, – тех, у кого жар возрастал и кто почти не надеялся выжить.
Но как отважный воин, она не сдавалась. Продолжала биться.
Он восхищался ее настойчивостью, но она и беспокоила его, Зия заботилась о состоянии других больше, чем о своем собственном. Не важно, насколько она устала, она шла к больным и не жаловалась. Кажется, она только набиралась от этого сил.
Страсть.
Он знавал страсть не с одной женщиной и не однажды. Но это было другое. Или Зия была другая? Кажется, она вселяет страсть во все, что делает. Это была существенная часть ее, и он сомневался, сможет ли она когда-нибудь обойтись без этого, и гадал, сможет ли это угаснуть или отгореть с годами. Ведь неразумно думать, что ее необыкновенная страсть помогать людям будет длиться вечно.
К вечеру он вспомнил, что Зия весь день ничего не ела. Ухаживая за больными, она занималась тем, что толкла листья и готовила снадобье, и теперь пекла хлеб, чтобы раздать его больным. И это был только их первый день в Доннане.
Он встретился с ней в доме старой Мэри – Мэри была самой старой и слабой среди больных.
Он встал в открытых дверях, держась руками за глиняную притолоку.
– Ты печешь хлеб, а сама ничего не ела.
Зия подняла голову, улыбнулась и отряхнула руки о поношенный и испачканный белый фартук, повязанный поверх темно-синей юбки. Она подошла к нему и обняла Артэра, положив голову ему на грудь.
– Я отдохну немного, – вздохнула она.
Он нежно и крепко обнял ее.
– Отдыхай сколько хочешь. Тебе нужно поесть, – напомнил он, поглаживая ее спину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68