Каждые десять минут она заставляла меня выходить и смотреть, не появились ли ягнята. Наконец настояла на том, чтобы пойти вместе со мной. И будь я проклят, если эта овца не принесла тройню! Они лежали около матери, три комочка, дрожащие от холода. Мы внесли их, я обмыл головки, растирал и похлопывал — и вот они наконец задышали. Она заставляла меня топить на огне снег в горшке, чтобы помыть их. После этого они стали такие хорошенькие! Ну и что ж ты думаешь, была она удовлетворена моей усердной работой? Ни капельки! Вместо того чтобы вынести ягнят обезумевшей матери, она заставила взять проклятую овцу в хижину на ночь. Ничего себе, идиллическое свидание! Такой поворот событий мог охладить страсть даже самого похотливого мужчины. Но я сохранил это воспоминание как одно из самых светлых.
— Спасибо, что рассказал мне, — тихо сказала Табризия, пытаясь проглотить возникший в горле ком.
— Она была такая ласковая, — прошептал Магнус хрипло. — Никогда не думала о деньгах. Не выставлялась на передний план… Но у тебя в жизни все будет по-другому! А сейчас спи, завтра в прилив мы отправляемся.
В последний день ноября они подгребли на лодке к «Амброзии», и, когда наконец оказались на борту судна, Табризия с радостью пошла погреться. Повалил снег, ветер, дувший с Атлантики, заставлял сгибаться пополам. Корабль графа был удобным и хорошо оборудованным, но без экзотической атмосферы «Морской колдуньи».
Целых две недели они плыли вдоль берегов Англии до устья Темзы. Табризия старалась все время сидеть внизу, спасаясь от жестокой стихии. Первые два дня на бушующем океане она страдала от морской болезни, но после того, как научилась крепко стоять на палубе, морская болезнь отступила.
Хотя все бумаги и закладные, которые она унаследовала, во время ее отсутствия хранились в банке отца, у нее все еще оставалось много финансовых дел, и она обсуждала их со Стефеном Гэлбрэйтом. Магнус дал молодому человеку понять, что тому следует выбросить из головы мысль поухаживать за Табризией. Стефен не мог распроститься с надеждами, но в присутствии Магнуса старался сдерживаться и вести себя еще галантнее, чем прежде.
«Амброзия» достигла южной оконечности Англии. Погода стояла мягкая, и в солнечный день середины декабря Табризия вышла на палубу полюбоваться большими кораблями, маневрирующими в широком устье. В Шотландии сейчас стояла настоящая зима, а здесь было свежо и зелено, как в дни позднего лета. Кораблей скопилось очень много Табризия смотрела на них, чувствуя странное оживление, освобождение. Душа ее, словно пробудившись ото сна, полнилась ожиданиями Торговые суда со всего света прибывали в большой порт Девушка восхищенно наблюдала за доками, мимо которых проплывала «Амброзия» Деревянные пристани несли на себе несмываемые следы товаров, многие годы разгружавшихся здесь Черные пятна от угля, белые — от муки, голубые — от индиго, коричневые — от табака и фиолетовые — от вина Запахи были столь же разнообразны, как и краски, — от рыбы и специй до тюков с кожей
Времени у них оставалось немного, чтобы не опоздать на праздничный сезон ко двору «Амброзия» бросила якорь в Гринвиче, расположенном в пяти милях вверх по Темзе Стефен Гэлбрэйт тотчас отбыл ко двору, а Магнус потратил пять дней, чтобы арендовать дом и прилично, как подобает, обставить его.
Никогда в жизни Табризия не видела столько народу. От людей, стекавшихся ко двору, Лондон трещал по швам. Это было первое Рождество, которое королева Анна встречала в своей новой стране. Ходили слухи, что к моменту ее прибытия в Виндзор прошлым летом свита разрослась до пяти тысяч всадников и двухсот пятидесяти повозок Больше половины из них составляли шотландские семьи, которые должны были экипироваться так, чтобы достойно соперничать с более богатыми представителями английского двора Желая заплатить за путешествие и снять дома в Лондоне, они потоками устремлялись к ростовщикам вроде Абрахамса, закладывая свои земли.
Для первого появления при дворе за два дня до Рождества Табризия выбрала белое бархатное платье с лифом, украшенным хрустальными бусинками, ярко вспыхивающими в свете свечи при малейшем движении Магнус нарядился в винного цвета бархат и волновался не меньше Табризии Накидывая ей на плечи песцовый мех, он сказал:
— Надо поторопиться
Он выбрал самого надежного из своих людей и велел ему не спускать глаз с Табризии Джаспер, крепкий детина с жесткими седыми волосами, должен был следить за каждым ее движением так, чтобы даже она сама не заметила присутствия возле себя телохранителя
Король Джеймс обитал в Уайтхолле, и именно там проводились рождественские торжества Сегодня вечером — маскарад, завтра — бал, через два дня — Рождество, а потом будет торжественное присвоение титула герцога Йоркского младшему сыну короля.
Когда Табризия и Магнус вошли в длинную тронную залу сияющею тысячью свечей, она уже была переполнена гостями, и с каждой минутой их прибывало все больше Места для танцев не осталось, даже присесть было негде Однако оказалось, что нет ничего удобнее, чем стоя сплетничать, флиртовать и выпивать.
Королева Анна и ее придворные дамы были наряжены в маскарадные костюмы Табризия бросила взгляд на толпу Она увидела мужчин, завернувшихся в шкуры экзотических животных, одетых в костюмы, такие яркие и украшенные Таким количеством драгоценностей, что от их блеска слезились глаза В центр зала выходили люди и читали монологи Их голоса тонули в болтовне и смехе собравшихся.
Табризия с интересом смотрела живые картины, изображавшие шотландского льва, леопардов и тюдоровские розы Англии. Но в первую очередь ее внимание привлекали роскошные костюмы Магнус медленно прокладывал дочери путь через толпу Он не знал здесь никого из англичан, но все шотландцы были ему знакомы Поэтому им понадобилось почти два часа, чтобы приблизиться к возвышению, на котором сидел король Магнус провел достаточно времени в королевском окружении, чтобы знать, что в своей постели и за ее пределами его величество предпочитает молодых людей. Поэтому он ничуть не удивился фаворитам короля. Некоторые из них были вывезены из Шотландии, другие отобраны из цвета английской аристократии Главному пажу сэру Джону Рэмсэю, сидевшему по правую руку от монарха, было лет восемнадцать, и он отличался девичьим сложением. По левую руку восседал Гарри Риотслей, молодой граф из Саутхэмптона. Тот и другой без устали сопровождали живые картины вульгарными шутками
Табризию потрясли яркие наряды мужчин при дворе На всех была затканная золотом фиолетовая и алая одежда На их фоне платье отца казалось совершенно старомодным
Поприветствовав короля, Магнус взял Табризию за руку и повел обратно через зал По пути он заметил свою родственницу Кэтрин и сквозь толпу устремился к ней
— Магнус!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
— Спасибо, что рассказал мне, — тихо сказала Табризия, пытаясь проглотить возникший в горле ком.
— Она была такая ласковая, — прошептал Магнус хрипло. — Никогда не думала о деньгах. Не выставлялась на передний план… Но у тебя в жизни все будет по-другому! А сейчас спи, завтра в прилив мы отправляемся.
В последний день ноября они подгребли на лодке к «Амброзии», и, когда наконец оказались на борту судна, Табризия с радостью пошла погреться. Повалил снег, ветер, дувший с Атлантики, заставлял сгибаться пополам. Корабль графа был удобным и хорошо оборудованным, но без экзотической атмосферы «Морской колдуньи».
Целых две недели они плыли вдоль берегов Англии до устья Темзы. Табризия старалась все время сидеть внизу, спасаясь от жестокой стихии. Первые два дня на бушующем океане она страдала от морской болезни, но после того, как научилась крепко стоять на палубе, морская болезнь отступила.
Хотя все бумаги и закладные, которые она унаследовала, во время ее отсутствия хранились в банке отца, у нее все еще оставалось много финансовых дел, и она обсуждала их со Стефеном Гэлбрэйтом. Магнус дал молодому человеку понять, что тому следует выбросить из головы мысль поухаживать за Табризией. Стефен не мог распроститься с надеждами, но в присутствии Магнуса старался сдерживаться и вести себя еще галантнее, чем прежде.
«Амброзия» достигла южной оконечности Англии. Погода стояла мягкая, и в солнечный день середины декабря Табризия вышла на палубу полюбоваться большими кораблями, маневрирующими в широком устье. В Шотландии сейчас стояла настоящая зима, а здесь было свежо и зелено, как в дни позднего лета. Кораблей скопилось очень много Табризия смотрела на них, чувствуя странное оживление, освобождение. Душа ее, словно пробудившись ото сна, полнилась ожиданиями Торговые суда со всего света прибывали в большой порт Девушка восхищенно наблюдала за доками, мимо которых проплывала «Амброзия» Деревянные пристани несли на себе несмываемые следы товаров, многие годы разгружавшихся здесь Черные пятна от угля, белые — от муки, голубые — от индиго, коричневые — от табака и фиолетовые — от вина Запахи были столь же разнообразны, как и краски, — от рыбы и специй до тюков с кожей
Времени у них оставалось немного, чтобы не опоздать на праздничный сезон ко двору «Амброзия» бросила якорь в Гринвиче, расположенном в пяти милях вверх по Темзе Стефен Гэлбрэйт тотчас отбыл ко двору, а Магнус потратил пять дней, чтобы арендовать дом и прилично, как подобает, обставить его.
Никогда в жизни Табризия не видела столько народу. От людей, стекавшихся ко двору, Лондон трещал по швам. Это было первое Рождество, которое королева Анна встречала в своей новой стране. Ходили слухи, что к моменту ее прибытия в Виндзор прошлым летом свита разрослась до пяти тысяч всадников и двухсот пятидесяти повозок Больше половины из них составляли шотландские семьи, которые должны были экипироваться так, чтобы достойно соперничать с более богатыми представителями английского двора Желая заплатить за путешествие и снять дома в Лондоне, они потоками устремлялись к ростовщикам вроде Абрахамса, закладывая свои земли.
Для первого появления при дворе за два дня до Рождества Табризия выбрала белое бархатное платье с лифом, украшенным хрустальными бусинками, ярко вспыхивающими в свете свечи при малейшем движении Магнус нарядился в винного цвета бархат и волновался не меньше Табризии Накидывая ей на плечи песцовый мех, он сказал:
— Надо поторопиться
Он выбрал самого надежного из своих людей и велел ему не спускать глаз с Табризии Джаспер, крепкий детина с жесткими седыми волосами, должен был следить за каждым ее движением так, чтобы даже она сама не заметила присутствия возле себя телохранителя
Король Джеймс обитал в Уайтхолле, и именно там проводились рождественские торжества Сегодня вечером — маскарад, завтра — бал, через два дня — Рождество, а потом будет торжественное присвоение титула герцога Йоркского младшему сыну короля.
Когда Табризия и Магнус вошли в длинную тронную залу сияющею тысячью свечей, она уже была переполнена гостями, и с каждой минутой их прибывало все больше Места для танцев не осталось, даже присесть было негде Однако оказалось, что нет ничего удобнее, чем стоя сплетничать, флиртовать и выпивать.
Королева Анна и ее придворные дамы были наряжены в маскарадные костюмы Табризия бросила взгляд на толпу Она увидела мужчин, завернувшихся в шкуры экзотических животных, одетых в костюмы, такие яркие и украшенные Таким количеством драгоценностей, что от их блеска слезились глаза В центр зала выходили люди и читали монологи Их голоса тонули в болтовне и смехе собравшихся.
Табризия с интересом смотрела живые картины, изображавшие шотландского льва, леопардов и тюдоровские розы Англии. Но в первую очередь ее внимание привлекали роскошные костюмы Магнус медленно прокладывал дочери путь через толпу Он не знал здесь никого из англичан, но все шотландцы были ему знакомы Поэтому им понадобилось почти два часа, чтобы приблизиться к возвышению, на котором сидел король Магнус провел достаточно времени в королевском окружении, чтобы знать, что в своей постели и за ее пределами его величество предпочитает молодых людей. Поэтому он ничуть не удивился фаворитам короля. Некоторые из них были вывезены из Шотландии, другие отобраны из цвета английской аристократии Главному пажу сэру Джону Рэмсэю, сидевшему по правую руку от монарха, было лет восемнадцать, и он отличался девичьим сложением. По левую руку восседал Гарри Риотслей, молодой граф из Саутхэмптона. Тот и другой без устали сопровождали живые картины вульгарными шутками
Табризию потрясли яркие наряды мужчин при дворе На всех была затканная золотом фиолетовая и алая одежда На их фоне платье отца казалось совершенно старомодным
Поприветствовав короля, Магнус взял Табризию за руку и повел обратно через зал По пути он заметил свою родственницу Кэтрин и сквозь толпу устремился к ней
— Магнус!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92