ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


— Я использую свой шанс, обращусь в суд, — возразил он.
— Мы в тупике, милорд, и единственный способ решить проблему — поверить друг другу. Несколько месяцев назад ваш сын Адам пришел ко мне насчет закладной на
— недвижимость в Даффтауне. Он боялся, что вы это обнаружите, и я аннулировала долг без всяких условий.
Гордон недоверчиво хмыкнул.
— Выслушайте меня, — сказала она тихо. — Я знаю, что не могу доказать это в данный момент, но уверена, Адам скажет вам правду, если вы спросите. Потому что он достойный человек. Я аннулирую ваши долги, если вы поклянетесь, что сообщите мужу, где он меня может найти.
Гордон не долго думал, какое принять решение. Он отчетливо представлял, как Кокберн, обнаружив его записку, в тот же миг начнет рыскать по всей округе. Вполне возможно, ему известны руины замка в Данбаре. Он появится здесь. Гордон улыбнулся — золотая идея пришла ему в голову. Он выдернул орлиное перо из шапочки, взял нож и очинил его. Потом поманил Табризию к столу.
— Я развяжу ваши руки, чтобы вы могли подписать закладные.
Табризия кивнула. Он освободил ее запястья от веревки, и она осторожно потерла кожу.
— Но чернил нет. Воспользуемся кровью, — угрожающе заявил Гордон, пробуя пальцем остроту ножа.
Табризия подняла на него потемневшие от ненависти глаза.
— Если вы прольете хоть каплю моей крови, ваш сын станет новым лордом Гордоном прежде, чем взойдет полная луна.
Эти слова прозвучали, как предсказание ведьмы. Он быстро надрезал тыльную сторону своей руки, намочил в крови перо и протянул ей.
Но она упрямо повторила:
— Я подпишу только тогда, когда вы отправите своего человека с запиской к моему мужу. И ни минутой раньше!
Он призвал человека, предвкушая, что сейчас придет его очередь диктовать условия, и написал: «Я покончил с твоей женой. Она в Данбаре. Джон Гордон».
Табризия пробежала глазами наглые слова, но спорить не стала. Не это сейчас важно, главное — Джон Гордон должен уйти отсюда, не причинив ей никакого вреда.
Он велел своему человеку передать записку первому, кого увидит на земле Кокбернов, и сразу отправляться в Хантли. Еще раз он окунул перо в кровь и протянул ей. Поперек каждой бумаги она написала: «Долг аннулирован». Потом поставила дату и подпись.
Едва она положила перо, он снова завел ей руки за спину и связал.
Страх опять появился в глазах Табризии, когда Джон Гордон принялся свободно шарить по ее телу.
— Сделка заключалась в том, что вы мне не причините никакого вреда и отпустите, — вспылила она.
— Не тронув даже волоска у вас на голове, я могу лишить Кокберна покоя на всю оставшуюся жизнь. — И он непристойно засмеялся.
Табризия затаила дыхание.
— Я просто оставлю вас голой.
Глава 17
«Морская колдунья» подошла так близко, что с палубы был виден Кокбернспэт-Касл, и Парис оглядел сторожевые башенки. От этой привычки он, наверное, никогда не избавится. Губы его сурово сжались — никаких признаков ожидания.
Джеймс тоже посмотрел в ту сторону и сказал:
— Мою жену нечего искать. Она в Эдинбурге, тратит мои денежки.
Парис пожал плечами. Будь он проклят, если со всех ног кинется к ней навстречу, как влюбленный подросток. Он посмотрел на небо. Часа два еще будет светло, и им хватит времени снять лошадей с кораблей и поставить в конюшни.
Парис отправил близнецов с первой лодкой на берег, все еще не решив, как их наказать. Солнце почти село, когда они с Джеймсом погрузились в последнюю лодку и поплыли к берегу. Каждый ящик с золотыми монетами пришлось тащить двум мужчинам.
Парис пошел к себе в комнату — принять ванну и переодеться. Табризии нигде не было, и он цинично подумал: «Наверное, тоже унеслась в Эдинбург вместе со всеми сучками». Хорошо, что он привез золотишка, похоже, она ему дорого обойдется. Но тут его взгляд упал на записку. Он осторожно взял ее, а когда прочитал: «У меня твоя жена. Джон Гордон», — застыл. Сердце словно сковало льдом и так стиснуло, что, казалось, весь воздух ушел из тела Он смял записку, закинул голову и взвыл:
— Нет!
На вопль, от которого стыла кровь, сбежались все. Александрия вцепилась в миссис Холл — бедняжка залилась слезами, когда узнала, в чем дело Парис едва не лишился рассудка Джеймсу и Трою пришлось приложить немало усилий, чтобы добиться от него объяснений. Новость потрясла всех. Джон Гордон украл Табризию! Трой налил Парису большую порцию бренди, чтобы брат успокоился, но тот яростно оттолкнул сосуд.
— Мне нужны мозги, чтобы найти ее, ты, дурак!
Он созвал слуг, всех, до последнего мальчишки из конюшни, и установил, что Шеннон и Дамаскус вчера уехали в Эдинбург. Двое слуг признались, что видели какого-то темноволосого посетителя сегодня утром, но никто не заметил, как он уехал.
Никогда в жизни Парис не чувствовал такой бессильной ярости. Он даже сам забеспокоился, не сходит ли с ума Все проклятия мира призывал он на Гордонов — на все века, на все поколения! Куда же ее увезли: в Эдинбург, в Хантли или куда-то еще? А день кончался, скоро наступит глухая ночь! Приказав людям начать поиски, он встал перед дилеммой кинуться самому искать или оставаться здесь, на случай если Гордоны захотят выставить условия. Однако нервы его не выдержали ожидания, и он отправился искать жену.
Они начали со своих деревень, расспрашивали про всадников, но никто ничего не видел. Парис впал в отчаяние. Он отправил Троя с дюжиной людей в Эдинбург, — попытаться найти там следы похищенной Табризии Послал Яна с десятком всадников в порт Лей посмотреть, не там ли корабль Гордона. Сам вместе с Джеймсом метался по окрестностям, каждые два часа возвращаясь в замок И так всю ночь.
Парис мучил себя воспоминаниями. Он ткнул Гордона в руку во время последней встречи, и теперь Табризия должна платить за его безрассудство Потеряв всякую надежду, они вернулись в замок в четыре утра Джеймс пытался убедить друга бесполезно искать в темноте, гораздо больше смысла остаться, отдохнуть, перегруппировать силы и снова заняться поисками, когда рассветет Парис нехотя согласился и ушел к себе в комнату Он хотел остаться наедине со своим горем.
Он не смел думать, что Джон Гордон способен сделать с его любимой, и корил себя за свое обращение с ней Он, видите ли, хотел, чтобы она призналась ему в любви, и готов был добиваться желаемого, провоцируя ее на признание. Сейчас без Табризии Парису было невыносимо. Она стала частью его Лучшей частью.
Он поклялся, если вернет Табризию невредимой, будет холить и лелеять ее до конца жизни. Почувствовав тупую боль в сердце, Парис внезапно понял, что ему совсем не обязательно, чтобы она его любила, ему важно самому любить ее. Волосы Париса стояли почти дыбом — он постоянно ворошил их пальцами. Он не мог больше ждать и в половине шестого отправился в конюшню, приготовить лошадь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92