Этот ужасный мистер Берк скорее всего посмеялся над ними. А теперь, когда уже слишком поздно, у Дианы хватило наглости явиться и приказать дворецкому доложить о себе!
— Добрый день, Ричард. Привет, Пруденс. Как наше бедрышко?
Глаза графа Батского с удовольствием отметили, как у Пруденс сначала отвисла челюсть, а потом рот сжался в тонкую полоску.
— Понять не могу, как у тебя хватает смелости показываться на людях после такого скандала, о котором все только и говорят и в Лондоне, и в Бате.
— Смелости у меня всегда было с избытком, Пруденс. — Диана улыбнулась. — Ты делала все, чтобы задавить меня, но сама видишь, твои жалкие потуги ни к чему не привели.
Пруденс надменно задрала подбородок и посмотрела на нее сверху вниз:
— По крайней мере мне удалось аннулировать твой брак!
«Гори ты в адском огне, Пруденс. Ты все еще способна сделать мне больно».
— Пару слов наедине, Давенпорт? — спокойно предложил граф.
Оставшись с Пруденс, Диана решила не показывать ей своей уязвимости.
— Брак — всего лишь листок бумаги, Пруденс, причем не слишком для меня важный.
Пруденс жестко улыбнулась:
— Особенно если он признан недействительным с помощью другого листка бумаги!
— Поскольку ты питаешь такую страсть к бумагам, то я тоже кое-что для тебя приготовила. — Диана полезла в сумку и протянула ей документ.
— Предписание о выселении? — взвизгнула Пруденс.
— Торопиться некуда, но до полуночи прошу освободить дом.
— Ах ты, маленькая сучка! — закричала Пруденс, делая угрожающий шаг к ней.
— Осторожнее, Пруденс, не то я сделаю тебе укол в стиле доктора Бонора.
— Что?
— Засуну этот зонтик тебе в задницу и открою его!
Глава 39
Граф тоже не скучал с Ричардом Давенпортом. Он держал в руках кипу юридических документов, один убийственнее другого.
Ричард с опаской на него поглядывал.
— Позвольте мне удовлетворить ваше любопытство. Этот документ предписывает начать полное расследование того, как вы управляли финансами Леди Дианы.
Ричард побледнел.
— Вот здесь вы обвиняетесь в незаконном похищении, а здесь — в незаконном заключении в сумасшедший дом и удержании там.
— Мы действовали в пределах прав, данных нам как опекунам.
— Не имея к тому оснований.
— Девчонка была безумной, она верила, что перенеслась во времени!
— Только вы, я и доктор Уэнтворт слышали, что она говорила об Аква Сулис, а мы будем это отрицать.
— Доктор Бонор — свидетель, — настаивал Ричард.
— У доктора Бонора побольше неприятностей, чем у вас, Давенпорт. Боюсь, дни его в качестве врача сочтены, равно как и ваши в качестве стряпчего. А, я еще позабыл о документе, обвиняющем вас в присвоении чужих денег! Как юрист вы знаете, какое за это полагается наказание.
Лицо Ричарда приобрело пепельный оттенок, и он весь взмок. Граф дал ему возможность попотеть несколько минут.
— Может быть, если леди Диана станет моей женой, мне удастся уговорить ее не выдвигать этих обвинений.
Руки Ричарда заметно дрожали.
— Пруденс никогда не даст письменного согласия на ваш брак.
— К счастью, законным опекуном Дианы являетесь вы, а не Пруденс.
Когда джентльмены вернулись к дамам, Диана мило сказала:
— Не будем вас задерживать, вам ведь надо упаковывать вещи.
Мстительная Пруденс торжествующе произнесла:
— Тебе все равно понадобится наше согласие на брак. Как ты думаешь, тебе удастся удержаться в любовницах еще три года?
Сердце Дианы сжалось от боли, Ричард съежился, а Марк возликовал.
В карете по дороге в «Савой» Диана храбро улыбалась, но Марк видел, что глаза ее остаются печальными.
— Ты хочешь сегодня куда-нибудь пойти поужинать в честь твоего дня рождения?
— Я бы лучше никуда не ходила, Марк, если ты не очень огорчишься.
— Я уже заказал ужин в номер, так что никаких огорчений.
Диана приняла ванну и надела белый пеньюар, отороченный золотой лентой, который хорошо оттенял ее ожерелье с лазуритом. Когда она вышла из ванной комнаты, ужин уже подали. Она приподняла тяжелую серебряную крышку и ахнула от восхищения. Марк заказал ей бледно-голубые орхидеи. Она бросилась ему на шею.
— Ты подумал обо всем!
Он легко поцеловал ее в лоб:
— Давай поедем завтра домой.
Она печально вздохнула:
— Это не мой дом.
Он вложил ей в руку бумагу.
— Скоро станет твоим.
Она развернула хрустящий пергамент и прочла, что Ричард Давенпорт дает свое согласие на брак леди Дианы и Марка Хардвика, графа Батского. Смеясь и плача одновременно, Диана прижала бесценный пергамент к груди.
— Так ты в самом деле просишь меня выйти за тебя замуж?
— Тебе лучше согласиться: я сегодня днём разослал приглашения.
Уголки ее рта опустились.
— Ох, Марк, со мной связаны такие скандальные сплетни, никто не примет приглашения. Меня изгонят из приличного общества и тйбя вместе со мной.
— Ерунда! Это общество вовсе не приличное. Я ведь граф, забыла? Люди драться начнут за то, чтобы иметь возможность приехать в Хардвик-Холл и взглянуть на мою возмутительную невесту.
— Так ты знал, чего мне хочется на мой день рождения?
— Ты прозрачна, как венецианское стекло, и так же прекрасна. Почему бы нам не забыть об ужине и не отправиться прямиком в постель? — вкрадчиво про говорил он.
— Ты с ума сошел? Я умираю с голода! Сначала ужин, потом ты на десерт.
— Отсроченное удовольствие только нагнетает страсть. — Он обмакнул кусочек омара в растопленное масло и поднес к ее губам. — Сегодня ночью я дам пищу всем твоим чувствам…
Она облизала губы.
— Ты самоуверенный нахал!..
Марк таинственно улыбнулся.
Украшенный весенними цветами Хардвик-Холл никогда еще не был так прекрасен. В день свадьбы даже погода удалась на славу. Угощение было заказано, так что Нора могла помочь Диане.
Накануне ночью Диана и Марк обменялись свадебными подарками. Она купила ему великолепно сохранившийся меч римского гладиатора, а он подарил ей бриллиантовое колье с цветами из аметистов — под цвет ее глаз.
— А, вот я еще что забыл!.. — сказал Марк, вытаскивая из-под кровати большую коробку.
Когда Диана открыла крышку, ее глаза наполнились слезами. Там лежала кремовая tunica recta, сделанная одним куском, пара кремовых кожаных туфель, вышитых жемчугом, и свадебная фата из огненно-красного китайского шелка.
— Марк, ты, судя по всему, очень внимательно слушал мои рассказы.
— А почему бы и нет? Я же люблю тебя не только за твою красоту. Мне нравятся твой ум и чувство юмора.
Диана подумала, сколько же веков должно было пройти, чтобы он смог оценить в женщине все присущие ей качества.
— У тебя хватит смелости надеть красную вуаль?
— У меня на все хватит смелости!
Теперь же, стоя перед большим зеркалом и глядя, как Нора с помощью веточек вербены закрепляет на волосах вуаль, она не чувствовала былой уверенности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
— Добрый день, Ричард. Привет, Пруденс. Как наше бедрышко?
Глаза графа Батского с удовольствием отметили, как у Пруденс сначала отвисла челюсть, а потом рот сжался в тонкую полоску.
— Понять не могу, как у тебя хватает смелости показываться на людях после такого скандала, о котором все только и говорят и в Лондоне, и в Бате.
— Смелости у меня всегда было с избытком, Пруденс. — Диана улыбнулась. — Ты делала все, чтобы задавить меня, но сама видишь, твои жалкие потуги ни к чему не привели.
Пруденс надменно задрала подбородок и посмотрела на нее сверху вниз:
— По крайней мере мне удалось аннулировать твой брак!
«Гори ты в адском огне, Пруденс. Ты все еще способна сделать мне больно».
— Пару слов наедине, Давенпорт? — спокойно предложил граф.
Оставшись с Пруденс, Диана решила не показывать ей своей уязвимости.
— Брак — всего лишь листок бумаги, Пруденс, причем не слишком для меня важный.
Пруденс жестко улыбнулась:
— Особенно если он признан недействительным с помощью другого листка бумаги!
— Поскольку ты питаешь такую страсть к бумагам, то я тоже кое-что для тебя приготовила. — Диана полезла в сумку и протянула ей документ.
— Предписание о выселении? — взвизгнула Пруденс.
— Торопиться некуда, но до полуночи прошу освободить дом.
— Ах ты, маленькая сучка! — закричала Пруденс, делая угрожающий шаг к ней.
— Осторожнее, Пруденс, не то я сделаю тебе укол в стиле доктора Бонора.
— Что?
— Засуну этот зонтик тебе в задницу и открою его!
Глава 39
Граф тоже не скучал с Ричардом Давенпортом. Он держал в руках кипу юридических документов, один убийственнее другого.
Ричард с опаской на него поглядывал.
— Позвольте мне удовлетворить ваше любопытство. Этот документ предписывает начать полное расследование того, как вы управляли финансами Леди Дианы.
Ричард побледнел.
— Вот здесь вы обвиняетесь в незаконном похищении, а здесь — в незаконном заключении в сумасшедший дом и удержании там.
— Мы действовали в пределах прав, данных нам как опекунам.
— Не имея к тому оснований.
— Девчонка была безумной, она верила, что перенеслась во времени!
— Только вы, я и доктор Уэнтворт слышали, что она говорила об Аква Сулис, а мы будем это отрицать.
— Доктор Бонор — свидетель, — настаивал Ричард.
— У доктора Бонора побольше неприятностей, чем у вас, Давенпорт. Боюсь, дни его в качестве врача сочтены, равно как и ваши в качестве стряпчего. А, я еще позабыл о документе, обвиняющем вас в присвоении чужих денег! Как юрист вы знаете, какое за это полагается наказание.
Лицо Ричарда приобрело пепельный оттенок, и он весь взмок. Граф дал ему возможность попотеть несколько минут.
— Может быть, если леди Диана станет моей женой, мне удастся уговорить ее не выдвигать этих обвинений.
Руки Ричарда заметно дрожали.
— Пруденс никогда не даст письменного согласия на ваш брак.
— К счастью, законным опекуном Дианы являетесь вы, а не Пруденс.
Когда джентльмены вернулись к дамам, Диана мило сказала:
— Не будем вас задерживать, вам ведь надо упаковывать вещи.
Мстительная Пруденс торжествующе произнесла:
— Тебе все равно понадобится наше согласие на брак. Как ты думаешь, тебе удастся удержаться в любовницах еще три года?
Сердце Дианы сжалось от боли, Ричард съежился, а Марк возликовал.
В карете по дороге в «Савой» Диана храбро улыбалась, но Марк видел, что глаза ее остаются печальными.
— Ты хочешь сегодня куда-нибудь пойти поужинать в честь твоего дня рождения?
— Я бы лучше никуда не ходила, Марк, если ты не очень огорчишься.
— Я уже заказал ужин в номер, так что никаких огорчений.
Диана приняла ванну и надела белый пеньюар, отороченный золотой лентой, который хорошо оттенял ее ожерелье с лазуритом. Когда она вышла из ванной комнаты, ужин уже подали. Она приподняла тяжелую серебряную крышку и ахнула от восхищения. Марк заказал ей бледно-голубые орхидеи. Она бросилась ему на шею.
— Ты подумал обо всем!
Он легко поцеловал ее в лоб:
— Давай поедем завтра домой.
Она печально вздохнула:
— Это не мой дом.
Он вложил ей в руку бумагу.
— Скоро станет твоим.
Она развернула хрустящий пергамент и прочла, что Ричард Давенпорт дает свое согласие на брак леди Дианы и Марка Хардвика, графа Батского. Смеясь и плача одновременно, Диана прижала бесценный пергамент к груди.
— Так ты в самом деле просишь меня выйти за тебя замуж?
— Тебе лучше согласиться: я сегодня днём разослал приглашения.
Уголки ее рта опустились.
— Ох, Марк, со мной связаны такие скандальные сплетни, никто не примет приглашения. Меня изгонят из приличного общества и тйбя вместе со мной.
— Ерунда! Это общество вовсе не приличное. Я ведь граф, забыла? Люди драться начнут за то, чтобы иметь возможность приехать в Хардвик-Холл и взглянуть на мою возмутительную невесту.
— Так ты знал, чего мне хочется на мой день рождения?
— Ты прозрачна, как венецианское стекло, и так же прекрасна. Почему бы нам не забыть об ужине и не отправиться прямиком в постель? — вкрадчиво про говорил он.
— Ты с ума сошел? Я умираю с голода! Сначала ужин, потом ты на десерт.
— Отсроченное удовольствие только нагнетает страсть. — Он обмакнул кусочек омара в растопленное масло и поднес к ее губам. — Сегодня ночью я дам пищу всем твоим чувствам…
Она облизала губы.
— Ты самоуверенный нахал!..
Марк таинственно улыбнулся.
Украшенный весенними цветами Хардвик-Холл никогда еще не был так прекрасен. В день свадьбы даже погода удалась на славу. Угощение было заказано, так что Нора могла помочь Диане.
Накануне ночью Диана и Марк обменялись свадебными подарками. Она купила ему великолепно сохранившийся меч римского гладиатора, а он подарил ей бриллиантовое колье с цветами из аметистов — под цвет ее глаз.
— А, вот я еще что забыл!.. — сказал Марк, вытаскивая из-под кровати большую коробку.
Когда Диана открыла крышку, ее глаза наполнились слезами. Там лежала кремовая tunica recta, сделанная одним куском, пара кремовых кожаных туфель, вышитых жемчугом, и свадебная фата из огненно-красного китайского шелка.
— Марк, ты, судя по всему, очень внимательно слушал мои рассказы.
— А почему бы и нет? Я же люблю тебя не только за твою красоту. Мне нравятся твой ум и чувство юмора.
Диана подумала, сколько же веков должно было пройти, чтобы он смог оценить в женщине все присущие ей качества.
— У тебя хватит смелости надеть красную вуаль?
— У меня на все хватит смелости!
Теперь же, стоя перед большим зеркалом и глядя, как Нора с помощью веточек вербены закрепляет на волосах вуаль, она не чувствовала былой уверенности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105