Если вообще доберутся до Лондона, подумал Грей, взглянув на Джейн.
— Расскажите нам, — потребовала Лиззи.
— Да, пожалуйста.
Тихая просьба Джейн подействовала на него больше, чем напор Лиззи. Джейн была старше, и ее-то и преследовал повеса, которому он на прошлой неделе давал советы, как осуществить свои намерения.
— Подождите меня минутку, — попросил Грей, поднимаясь с земли.
Когда он подошел, Эмма с Тристаном с помощью рулетки обмеряли курятник. У работника при виде Грея даже лысина покраснела от страха, что он позволил хозяйничать посторонним. Грей не обратил на него никакого внимания: он собирался выяснить, с какими неприглядными подробностями его жизни Тристан успел познакомить Эмму.
— Это девчушки тебя так напугали, что ты сбежал от них, а, Уиклифф? — спросил виконт.
— Мне надо с вами переговорить, — обратился Грей к директрисе, проигнорировав вопрос. — Наедине.
— Хорошо, — немного поколебавшись, ответила она и отдала конец рулетки работнику. — Прошу меня извинить.
Эмма считала, что достаточно будет отойти всего на несколько шагов, но Грей все шел, пока не завернул за угол конюшни. Он слышал, как она остановилась — верно, догадалась, куда он ее ведет. Грей на секунду замер, но шаги возобновились, и он, успокоившись, пошел дальше.
— Я надеюсь, вы не собираетесь прочесть мне лекцию по птицеводству? — осведомилась Эмма, качаясь с носка на пятку, как бывает свойственно юным девушкам, которые, хотя и стараются казаться спокойными, на самом деле страшно нервничают.
— Ваши ученицы просили меня объяснить, что означает слово «повеса».
— О! Я им уже объясняла, что…
— Вы и вправду сказали, что повеса — это мужчина, который старается перецеловать множество женщин?
— Ну, не совсем в таких выражениях, — вспыхнула Эмма.
— Но это же крайне далеко от действительности.
— В некоторых случаях, что бы я ни хотела объяснить, мне приходится руководствоваться правилами высшего света. Кроме того, разве вы меня не целовали? — в негодовании спросила она.
— Не отказываюсь — целовал, Эмма. Но неужели вы подумали, что мне не хотелось большего?
Он приблизился к ней, но она, вытянув руку, уперлась ему в грудь:
— Прекратите.
— Почему? Я уже целовал вас. По-вашему, это все, что меня интер…
— Перестаньте дурачиться.
— А вы не запутывайте своих девочек. Наверняка можно все объяснить иначе.
Рука Эммы все еще касалась его груди, более того, ее изящные пальчики начали крутить верхнюю пуговицу его жилета, и ему только усилием воли удалось держать себя в руках. Боже, еще немного, и он не сумеет совладать с собой!
— А вообще-то какое вам до этого дело? — Эмма старательно избегала его взгляда.
— Как вы решаетесь давать какие-либо сведения по теме, о которой сами ничего не знаете?
— Я знаю вас.
— Сомневаюсь. — Он взял ее за подбородок и медленно, чтобы не напугать ее, стал наклоняться все ниже, пока его губы не коснулись ее рта. Эмма глубоко вздохнула и, встав на цыпочки, ответила ему. Вот, оказывается, в чем была его ошибка, подумал Грей, наслаждаясь поцелуем. Он слишком торопился, пытаясь направлять и контролировать их сближение. А Эмма — таков уж был ее характер — сначала упиралась, а потом применила против него свое самое верное оружие — свой ум.
Поэтому сейчас, хотя он дрожал от напряжения, он не стал настаивать, а позволил ей прервать поцелуй. Несколько секунд она смотрела на него затуманенным взором, потом мягко отняла руку.
— Я был бы вам признателен, если бы вы разрешили мне объяснить вашим ученицам, кто такой повеса, и ответить на все вопросы, которые у них могут возникнуть в ходе моего объяснения.
— Я не могу этого разрешить. Кроме того, эта проблема не имеет никакого отношения к нашему пари.
— Эмма, если они войдут в жизнь с такими же наивными представлениями о мужчинах, как у вас, какая разница, будут ли они при этом знать столицу Пруссии или уметь красиво танцевать.
— Я не так наивна в оценке мужчин, как вы думаете. — Она гордо выпрямилась. Грею стоило огромного труда не смотреть на ее восхитительную грудь.
— Но…
— Однако я не могу лишать своих учениц тех знаний, которые помогут их успеху в обществе.
Это замечание одновременно удивило и заинтриговало Грея.
— Вот и хорошо.
— Подобные вопросы вы будете обсуждать с ними только в моем присутствии. Если же я попрошу прекратить дискуссию, вы немедленно это сделаете. Вы согласны на такие условия?
— Разумеется. У меня нет никакого желания волновать мисс Перчейз столь пикантными подробностями.
— Я все же до сих пор не поняла: зачем вы так стараетесь?
Она имела полное право подозревать его в недобром умысле, тем более что у него самого не было ответа на этот вопрос.
— Хочу выиграть пари.
— У вас все еще нет никаких шансов. Впрочем, — выражение лица Эммы стало задумчивым, — сейчас вы впервые сделали шаг в правильном направлении.
Герцог Уиклифф привез с собой все для ленча и троих слуг, которые должны были подавать еду. Хотя трапеза и выглядела немного необычно — все сидели на одеялах, расстеленных на траве, а лакеи в ливреях обносили присутствующих жареными цыплятами и сандвичами с огурцом, — девочки были в восторге. Эмме тоже очень понравилось, но она ни за что не призналась бы в этом герцогу.
Грей сидел, окруженный воспитанницами, и жевал сандвич. Эмме показалось, что сегодня он не такой, как обычно. Вчерашний поцелуй тоже был другим — она не почувствовала себя потрясенной, как в первый раз. Этот поцелуй был поистине божественным. Бессонные ночи ей теперь обеспечены.
— Значит, вы хотите расширить курятник? — Тристан сидел рядом с ней, скрестив по-турецки ноги.
— После войны цены на говядину здорово подскочили. Дворяне, возможно, все еще могут ее себе позволить, но я полагаю, что остальное население Лондона перешло на рыбу, курятину и свинину. Из Хаверли можно было бы поставлять на рынок кур…
— Пожалуй, это увеличит доходы поместья, — кивнул Тристан.
— Я знаю, что этого недостаточно, чтобы выиграть пари. — Эмма положила на стопку бумаги со своими записями персик, чтобы листки не унесло ветром. — Но ведь надо учитывать даже самую малость.
Грей молча посмотрел на нее и вернулся к разговору с Джулией и Генриеттой. Эмма вздохнула.
— Не грустите. — Тристан сорвал маргаритку и протянул ее Эмме. — Еще немного, и мы уедем из Гемпшира.
— О! Дело не в этом, — улыбнулась Эмма. — Мне нравятся такие пикники, как сегодня.
По правде говоря, мысль об отъезде Уиклиффа ее совсем не радовала. Жизнь, конечно, сильно упростится, но станет ли она счастливее?
— Мисс Эмма, прошел уже почти час. Мы можем продолжить урок?
Она объясняла старшим девочкам, что такое повеса, перечисляя многочисленные ситуации, которых желательно избегать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
— Расскажите нам, — потребовала Лиззи.
— Да, пожалуйста.
Тихая просьба Джейн подействовала на него больше, чем напор Лиззи. Джейн была старше, и ее-то и преследовал повеса, которому он на прошлой неделе давал советы, как осуществить свои намерения.
— Подождите меня минутку, — попросил Грей, поднимаясь с земли.
Когда он подошел, Эмма с Тристаном с помощью рулетки обмеряли курятник. У работника при виде Грея даже лысина покраснела от страха, что он позволил хозяйничать посторонним. Грей не обратил на него никакого внимания: он собирался выяснить, с какими неприглядными подробностями его жизни Тристан успел познакомить Эмму.
— Это девчушки тебя так напугали, что ты сбежал от них, а, Уиклифф? — спросил виконт.
— Мне надо с вами переговорить, — обратился Грей к директрисе, проигнорировав вопрос. — Наедине.
— Хорошо, — немного поколебавшись, ответила она и отдала конец рулетки работнику. — Прошу меня извинить.
Эмма считала, что достаточно будет отойти всего на несколько шагов, но Грей все шел, пока не завернул за угол конюшни. Он слышал, как она остановилась — верно, догадалась, куда он ее ведет. Грей на секунду замер, но шаги возобновились, и он, успокоившись, пошел дальше.
— Я надеюсь, вы не собираетесь прочесть мне лекцию по птицеводству? — осведомилась Эмма, качаясь с носка на пятку, как бывает свойственно юным девушкам, которые, хотя и стараются казаться спокойными, на самом деле страшно нервничают.
— Ваши ученицы просили меня объяснить, что означает слово «повеса».
— О! Я им уже объясняла, что…
— Вы и вправду сказали, что повеса — это мужчина, который старается перецеловать множество женщин?
— Ну, не совсем в таких выражениях, — вспыхнула Эмма.
— Но это же крайне далеко от действительности.
— В некоторых случаях, что бы я ни хотела объяснить, мне приходится руководствоваться правилами высшего света. Кроме того, разве вы меня не целовали? — в негодовании спросила она.
— Не отказываюсь — целовал, Эмма. Но неужели вы подумали, что мне не хотелось большего?
Он приблизился к ней, но она, вытянув руку, уперлась ему в грудь:
— Прекратите.
— Почему? Я уже целовал вас. По-вашему, это все, что меня интер…
— Перестаньте дурачиться.
— А вы не запутывайте своих девочек. Наверняка можно все объяснить иначе.
Рука Эммы все еще касалась его груди, более того, ее изящные пальчики начали крутить верхнюю пуговицу его жилета, и ему только усилием воли удалось держать себя в руках. Боже, еще немного, и он не сумеет совладать с собой!
— А вообще-то какое вам до этого дело? — Эмма старательно избегала его взгляда.
— Как вы решаетесь давать какие-либо сведения по теме, о которой сами ничего не знаете?
— Я знаю вас.
— Сомневаюсь. — Он взял ее за подбородок и медленно, чтобы не напугать ее, стал наклоняться все ниже, пока его губы не коснулись ее рта. Эмма глубоко вздохнула и, встав на цыпочки, ответила ему. Вот, оказывается, в чем была его ошибка, подумал Грей, наслаждаясь поцелуем. Он слишком торопился, пытаясь направлять и контролировать их сближение. А Эмма — таков уж был ее характер — сначала упиралась, а потом применила против него свое самое верное оружие — свой ум.
Поэтому сейчас, хотя он дрожал от напряжения, он не стал настаивать, а позволил ей прервать поцелуй. Несколько секунд она смотрела на него затуманенным взором, потом мягко отняла руку.
— Я был бы вам признателен, если бы вы разрешили мне объяснить вашим ученицам, кто такой повеса, и ответить на все вопросы, которые у них могут возникнуть в ходе моего объяснения.
— Я не могу этого разрешить. Кроме того, эта проблема не имеет никакого отношения к нашему пари.
— Эмма, если они войдут в жизнь с такими же наивными представлениями о мужчинах, как у вас, какая разница, будут ли они при этом знать столицу Пруссии или уметь красиво танцевать.
— Я не так наивна в оценке мужчин, как вы думаете. — Она гордо выпрямилась. Грею стоило огромного труда не смотреть на ее восхитительную грудь.
— Но…
— Однако я не могу лишать своих учениц тех знаний, которые помогут их успеху в обществе.
Это замечание одновременно удивило и заинтриговало Грея.
— Вот и хорошо.
— Подобные вопросы вы будете обсуждать с ними только в моем присутствии. Если же я попрошу прекратить дискуссию, вы немедленно это сделаете. Вы согласны на такие условия?
— Разумеется. У меня нет никакого желания волновать мисс Перчейз столь пикантными подробностями.
— Я все же до сих пор не поняла: зачем вы так стараетесь?
Она имела полное право подозревать его в недобром умысле, тем более что у него самого не было ответа на этот вопрос.
— Хочу выиграть пари.
— У вас все еще нет никаких шансов. Впрочем, — выражение лица Эммы стало задумчивым, — сейчас вы впервые сделали шаг в правильном направлении.
Герцог Уиклифф привез с собой все для ленча и троих слуг, которые должны были подавать еду. Хотя трапеза и выглядела немного необычно — все сидели на одеялах, расстеленных на траве, а лакеи в ливреях обносили присутствующих жареными цыплятами и сандвичами с огурцом, — девочки были в восторге. Эмме тоже очень понравилось, но она ни за что не призналась бы в этом герцогу.
Грей сидел, окруженный воспитанницами, и жевал сандвич. Эмме показалось, что сегодня он не такой, как обычно. Вчерашний поцелуй тоже был другим — она не почувствовала себя потрясенной, как в первый раз. Этот поцелуй был поистине божественным. Бессонные ночи ей теперь обеспечены.
— Значит, вы хотите расширить курятник? — Тристан сидел рядом с ней, скрестив по-турецки ноги.
— После войны цены на говядину здорово подскочили. Дворяне, возможно, все еще могут ее себе позволить, но я полагаю, что остальное население Лондона перешло на рыбу, курятину и свинину. Из Хаверли можно было бы поставлять на рынок кур…
— Пожалуй, это увеличит доходы поместья, — кивнул Тристан.
— Я знаю, что этого недостаточно, чтобы выиграть пари. — Эмма положила на стопку бумаги со своими записями персик, чтобы листки не унесло ветром. — Но ведь надо учитывать даже самую малость.
Грей молча посмотрел на нее и вернулся к разговору с Джулией и Генриеттой. Эмма вздохнула.
— Не грустите. — Тристан сорвал маргаритку и протянул ее Эмме. — Еще немного, и мы уедем из Гемпшира.
— О! Дело не в этом, — улыбнулась Эмма. — Мне нравятся такие пикники, как сегодня.
По правде говоря, мысль об отъезде Уиклиффа ее совсем не радовала. Жизнь, конечно, сильно упростится, но станет ли она счастливее?
— Мисс Эмма, прошел уже почти час. Мы можем продолжить урок?
Она объясняла старшим девочкам, что такое повеса, перечисляя многочисленные ситуации, которых желательно избегать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73