Доброй ночи, джентльмены.
И тут Джек снова вспомнил о Лилит. Ему очень хотелось увидеть ее. К тому же он должен был рассказать ей о том, как Дольф Ремдейл обращается с женщинами. Если мерзавец хоть пальцем прикоснется к ней, то ему повезет, если перед смертью он успеет пожалеть об этом.
Глядя на безоблачное небо над Гайд-парком, Лилит с грустью улыбалась – чем хуже все складывалось в ее жизни, тем лучше становилась погода в Лондоне. Она ласково потрепала по холке свою кобылку Полли и вздохнула – как бы ей хотелось хоть на минуту забыть обо всех неприятностях!
– Что ты сказала сегодня утром своей тете? – спросила ехавшая рядом с ней Пенелопа. Милгрю, сопровождавший их, держался на почтительном расстоянии. – Твоя тетушка просто светилась от счастья.
Лилит пожала плечами:
– Я сказала, что с радостью принимаю приглашение его светлости на завтрашний пикник. – Разумеется, никто даже не догадывался, почему она решила проводить с Дольфом Ремдейлом больше времени. И Лилит надеялась, что он тоже не поймет – по крайней мере, до тех пор, пока она не узнает, кто убил старого герцога.
– Что ты сказала? – переспросила Пен, приподнимая изящные брови. – Вчера вечером при одной мысли о встрече с ним тебе становилось плохо. И как же лорд Данс…
– Тише, Пен, – перебила Лилит. – Я знаю, что делаю. – По крайней мере, она надеялась, что знает.
Пенелопа покачала головой:
– Не понимаю, Лил, что на тебя нашло, но… – Она вдруг умолкла и покраснела. Потом с улыбкой проговорила: – Добрый день, мистер Бентон.
– Добрый день, мисс Сэнфорд, – отозвался Уильям. Лилит обернулась и увидела брата, поравнявшегося с ними. Он восседал на чудовищно дорогом черном жеребце, купить которого убедил его Джек. Теперь, когда Лилит смотрела на Тора более благосклонным взглядом, она не могла не признать, что он великолепен.
– Я думала, ты будешь занят со своими приятелями. – Лилит с любопытством посмотрела на брата. Казалось, он был чем-то расстроен, но она не представляла, чем именно. Впрочем, было совершенно ясно: причина его плохого настроения – отношения с Антонией Сен-Жерар.
– Моих приятелей словно ветром сдуло, – проворчал Уильям. – Я могу найти только Джека, но отец ужасно разозлится, если я опять заговорю с ним.
«Интересно, что сделал бы отец, если бы узнал о моих отношениях с Джеком?» – подумала Лилит.
– А как же мисс Сен-Жерар? На прошлой неделе у вас были сплошные пикники.
– Антония в основном развлекается по ночам. – Уильям еще·больше помрачнел.
– Случилось что-нибудь? – вмешалась Пенелопа.
Уильям пожал плечами:
– Нет, ничего особенного. Просто мне есть о чем подумать, вот и все.
– Не могли бы мы чем-нибудь помочь?
– Даю слово, что нет, – заявил Уильям. Он вдруг ударил кулаком по луке седла. – Просто иногда женщины слишком уступчивы!
Лилит и Пен переглянулись. Пенелопа улыбнулась и заметила:
– Любая женщина слишком уступчива, когда она пытается чего-то добиться.
Уильям внимательно посмотрел на нее и пробормотал:
– Странно, что вы никогда не сердитесь, мисс Сэнфорд.
– Нет, сержусь, – возразила Пен. – Но я сержусь, когда мне это нужно.
– Но как же в таком случае узнать…
Тут на поляне напротив них послышался какой-то шум, и Лилит повернулась в ту сторону. Прямо на них летел гнедой конь без седока. Полли беспокойно перебирала копытами, и Лилит натянула поводья.
– Это Бенедик, гнедой Джека, – ответил Уильям, разворачивая Тора.
Уильям подъехал к гнедому и, нагнувшись, подхватил болтавшиеся поводья. Конь маркиза тотчас же остановился. Лилит с замиранием сердца осмотрелась в поисках всадника. Наконец она увидела его. Он шел к ним через парк, не обращая внимания на других пешеходов, шарахавшихся от него.
– Спасибо, Уильям, – сказал маркиз. – Я заболтался с леди Генри, и этот дьявол сбежал от меня.
– Значит, вы не пострадали? – стараясь говорить бесстрастным тоном, спросила Лилит.
Он взглянул на нее:
– Нисколько, мисс Бентон.
Лорд Дансбери взял у Уильяма поводья и вскочил в седло. Проезжая мимо Лилит, он прошептал:
– Сегодня ночью оставь окно открытым, дорогая.
В следующее мгновение Джек исчез за деревьями.
– Бенедик сбежал от него? Так я и поверил, – пробормотал Уильям. Он покачал головой и добавил: – Интересно, что на сей раз задумал этот дьявол?
– Может быть, он тоскует? – пробормотала Пенелопа.
Лилит взглянула на нее и увидела, что подруга не сводит глаз с ее брата. – Кажется, все его покинули.
– Ничего страшного, – проворчал Уильям. Он вздохнул и вдруг спросил: – Могу я купить вам мороженого, леди?
– Я бы с удовольствием. – Пен улыбнулась. Уильям тут же подъехал к ней поближе, а Лилит следовала позади них.
Ее сердце гулко стучало, а в голове теснились сумбурные мысли. Если бы у нее оставалось хоть немного здравого смысла, она бы ночью заперла окна и задвинула бы все засовы на дверях. Лилит улыбнулась, она знала, что не сделает ничего подобного. Придет Джек.
– Это вызывает кое-какие воспоминания, – заметил Мартин, отступая на шаг и оглядывая хозяина.
Джек повернулся и посмотрел в зеркало. Темная одежда из грубой черной ткани вызывала у него воспоминания, большей частью неприятные. Рассказывая Лилит о том, как они с Ричардом «возились в грязи» в провинциях Франции и Бельгии, он даже и намеком не оценил по достоинству ту работу, которую они проделали во имя Господа и Англии. Увы, работа эта слишком часто оказывалась кровавой.
– Да, Марти, ты прав, – подтвердил маркиз. Он взглянул в окно. С наступлением вечера начал сгущаться туман. Ему будет лучше пробираться в темноте, ибо он совсем не желал, чтобы его увидели у дома Лилит. – От Фиса есть новости?
Камердинер, приводивший в порядок туалетный столик, покачал головой:
– Я думаю, вы задели его гордость, милорд, когда сказали, что ему следовало бы знать больше о домашних делах его светлости. Как только Фис вернулся с лордом Хаттоном с тайной встречи, он сразу же ушел, сказав, что вернется поздно ночью.
– Он очень удачно выбрал время для прогулок, – проворчал Джек. – Мне только не хватает, чтобы моего дворецкого застали под окнами Ремдейла. – Маркиз зашел в кабинет, вынул из футляра один из пистолетов и зарядил его. Он не собирался ходить в темноте безоружным – от Дольфа всего можно было ожидать.
– Что вы хотите делать, милорд?
Сжимая в руке пистолет, Джек обернулся. В дверях стоял Фис.
– Я должен собрать сведения. А где ты был? – Джек прошел в холл, положил пистолет на столик и принялся надевать плащ.
– Я тоже собирал сведения, – ответил дворецкий. Он подал хозяину пистолет, и тот опустил его в глубокий карман. – А дворецкий ушел, – добавил Фис.
Джек остановился уже у двери и спросил:
– Ты о чем? Чей дворецкий?
– Уэнфорда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
И тут Джек снова вспомнил о Лилит. Ему очень хотелось увидеть ее. К тому же он должен был рассказать ей о том, как Дольф Ремдейл обращается с женщинами. Если мерзавец хоть пальцем прикоснется к ней, то ему повезет, если перед смертью он успеет пожалеть об этом.
Глядя на безоблачное небо над Гайд-парком, Лилит с грустью улыбалась – чем хуже все складывалось в ее жизни, тем лучше становилась погода в Лондоне. Она ласково потрепала по холке свою кобылку Полли и вздохнула – как бы ей хотелось хоть на минуту забыть обо всех неприятностях!
– Что ты сказала сегодня утром своей тете? – спросила ехавшая рядом с ней Пенелопа. Милгрю, сопровождавший их, держался на почтительном расстоянии. – Твоя тетушка просто светилась от счастья.
Лилит пожала плечами:
– Я сказала, что с радостью принимаю приглашение его светлости на завтрашний пикник. – Разумеется, никто даже не догадывался, почему она решила проводить с Дольфом Ремдейлом больше времени. И Лилит надеялась, что он тоже не поймет – по крайней мере, до тех пор, пока она не узнает, кто убил старого герцога.
– Что ты сказала? – переспросила Пен, приподнимая изящные брови. – Вчера вечером при одной мысли о встрече с ним тебе становилось плохо. И как же лорд Данс…
– Тише, Пен, – перебила Лилит. – Я знаю, что делаю. – По крайней мере, она надеялась, что знает.
Пенелопа покачала головой:
– Не понимаю, Лил, что на тебя нашло, но… – Она вдруг умолкла и покраснела. Потом с улыбкой проговорила: – Добрый день, мистер Бентон.
– Добрый день, мисс Сэнфорд, – отозвался Уильям. Лилит обернулась и увидела брата, поравнявшегося с ними. Он восседал на чудовищно дорогом черном жеребце, купить которого убедил его Джек. Теперь, когда Лилит смотрела на Тора более благосклонным взглядом, она не могла не признать, что он великолепен.
– Я думала, ты будешь занят со своими приятелями. – Лилит с любопытством посмотрела на брата. Казалось, он был чем-то расстроен, но она не представляла, чем именно. Впрочем, было совершенно ясно: причина его плохого настроения – отношения с Антонией Сен-Жерар.
– Моих приятелей словно ветром сдуло, – проворчал Уильям. – Я могу найти только Джека, но отец ужасно разозлится, если я опять заговорю с ним.
«Интересно, что сделал бы отец, если бы узнал о моих отношениях с Джеком?» – подумала Лилит.
– А как же мисс Сен-Жерар? На прошлой неделе у вас были сплошные пикники.
– Антония в основном развлекается по ночам. – Уильям еще·больше помрачнел.
– Случилось что-нибудь? – вмешалась Пенелопа.
Уильям пожал плечами:
– Нет, ничего особенного. Просто мне есть о чем подумать, вот и все.
– Не могли бы мы чем-нибудь помочь?
– Даю слово, что нет, – заявил Уильям. Он вдруг ударил кулаком по луке седла. – Просто иногда женщины слишком уступчивы!
Лилит и Пен переглянулись. Пенелопа улыбнулась и заметила:
– Любая женщина слишком уступчива, когда она пытается чего-то добиться.
Уильям внимательно посмотрел на нее и пробормотал:
– Странно, что вы никогда не сердитесь, мисс Сэнфорд.
– Нет, сержусь, – возразила Пен. – Но я сержусь, когда мне это нужно.
– Но как же в таком случае узнать…
Тут на поляне напротив них послышался какой-то шум, и Лилит повернулась в ту сторону. Прямо на них летел гнедой конь без седока. Полли беспокойно перебирала копытами, и Лилит натянула поводья.
– Это Бенедик, гнедой Джека, – ответил Уильям, разворачивая Тора.
Уильям подъехал к гнедому и, нагнувшись, подхватил болтавшиеся поводья. Конь маркиза тотчас же остановился. Лилит с замиранием сердца осмотрелась в поисках всадника. Наконец она увидела его. Он шел к ним через парк, не обращая внимания на других пешеходов, шарахавшихся от него.
– Спасибо, Уильям, – сказал маркиз. – Я заболтался с леди Генри, и этот дьявол сбежал от меня.
– Значит, вы не пострадали? – стараясь говорить бесстрастным тоном, спросила Лилит.
Он взглянул на нее:
– Нисколько, мисс Бентон.
Лорд Дансбери взял у Уильяма поводья и вскочил в седло. Проезжая мимо Лилит, он прошептал:
– Сегодня ночью оставь окно открытым, дорогая.
В следующее мгновение Джек исчез за деревьями.
– Бенедик сбежал от него? Так я и поверил, – пробормотал Уильям. Он покачал головой и добавил: – Интересно, что на сей раз задумал этот дьявол?
– Может быть, он тоскует? – пробормотала Пенелопа.
Лилит взглянула на нее и увидела, что подруга не сводит глаз с ее брата. – Кажется, все его покинули.
– Ничего страшного, – проворчал Уильям. Он вздохнул и вдруг спросил: – Могу я купить вам мороженого, леди?
– Я бы с удовольствием. – Пен улыбнулась. Уильям тут же подъехал к ней поближе, а Лилит следовала позади них.
Ее сердце гулко стучало, а в голове теснились сумбурные мысли. Если бы у нее оставалось хоть немного здравого смысла, она бы ночью заперла окна и задвинула бы все засовы на дверях. Лилит улыбнулась, она знала, что не сделает ничего подобного. Придет Джек.
– Это вызывает кое-какие воспоминания, – заметил Мартин, отступая на шаг и оглядывая хозяина.
Джек повернулся и посмотрел в зеркало. Темная одежда из грубой черной ткани вызывала у него воспоминания, большей частью неприятные. Рассказывая Лилит о том, как они с Ричардом «возились в грязи» в провинциях Франции и Бельгии, он даже и намеком не оценил по достоинству ту работу, которую они проделали во имя Господа и Англии. Увы, работа эта слишком часто оказывалась кровавой.
– Да, Марти, ты прав, – подтвердил маркиз. Он взглянул в окно. С наступлением вечера начал сгущаться туман. Ему будет лучше пробираться в темноте, ибо он совсем не желал, чтобы его увидели у дома Лилит. – От Фиса есть новости?
Камердинер, приводивший в порядок туалетный столик, покачал головой:
– Я думаю, вы задели его гордость, милорд, когда сказали, что ему следовало бы знать больше о домашних делах его светлости. Как только Фис вернулся с лордом Хаттоном с тайной встречи, он сразу же ушел, сказав, что вернется поздно ночью.
– Он очень удачно выбрал время для прогулок, – проворчал Джек. – Мне только не хватает, чтобы моего дворецкого застали под окнами Ремдейла. – Маркиз зашел в кабинет, вынул из футляра один из пистолетов и зарядил его. Он не собирался ходить в темноте безоружным – от Дольфа всего можно было ожидать.
– Что вы хотите делать, милорд?
Сжимая в руке пистолет, Джек обернулся. В дверях стоял Фис.
– Я должен собрать сведения. А где ты был? – Джек прошел в холл, положил пистолет на столик и принялся надевать плащ.
– Я тоже собирал сведения, – ответил дворецкий. Он подал хозяину пистолет, и тот опустил его в глубокий карман. – А дворецкий ушел, – добавил Фис.
Джек остановился уже у двери и спросил:
– Ты о чем? Чей дворецкий?
– Уэнфорда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74