За тот краткий путь, который он совершил от дома Лоуренса до кондитерской, Криспин только и слышал, что разговоры о Софи Чампьон. Это были либо проклятия в адрес убийцы, либо восхищение ее удивительным побегом. Ему довелось услышать и обрывки бесчисленного множества рассказов о том, как кто-то получил от Софи Чампьон деньги на открытие собственного дела, кто-то был спасен от жестокого обращения отца, брата и мужа. Делая скидку на преувеличения, к которым склонны болтуны, Криспин подумал, что Софи должна была истратить на благотворительность огромное состояние, и едва удержался от вопроса, откуда у нее столько денег. Однако даже безграничные денежные ресурсы, не важно, какого происхождения, все равно не могли спасти ее от виселицы. И тот, кто пытается отправить туда Софи, должен быть найден. И как можно скорее.
В замке входной двери со скрежетом повернулся ключ, прерывая размышления Криспина. Он засунул кусок ткани в карман сюртука и потащил Софи к двери, которая, судя по всему, вела в туалетную комнату. Едва они закрыли за собой дверь, как в комнате послышались шаги — человек подошел к трупу и остановился перед ним.
Криспин и Софи оказались в тесной холодной каморке, совершенно темной, если не считать узкой полоски света, проникающей сюда из-под двери. Криспин взял Софи за руку и крепко сжал ее. Позади них мрак сгущался сильнее, и Криспин предположил, что там находится лестница, ведущая в погреб.
Эта лестница и полная темнота, защищавшая и, были единственной надеждой на спасение, но они же могли и снова возродить панический страх Софи. Оставаться в доме было нельзя — констебли наверняка захотят обыскать дом в поисках улик, поэтому у них был лишь один выход — притаиться внизу. Криспин снова сжал руку Софи, и она слабо ответила на его пожатие.
Констебли возились с трупом, и производимый ими шум заглушил шаги беглецов, спускающихся по каменным ступеням в погреб. Криспин шел первым, часто останавливаясь, чтобы дать Софи возможность перевести дух. В какой-то момент, когда темнота стала совсем непроглядной, она остановилась и прижалась плечом к стене.
— Иди один, — прошептала она. — Я не могу. Пожалуйста, оставь меня.
— Закрой глаза, Софи, — ласково сказал он, чувствуя, что ее ладонь стала холодной и влажной от страха. — Все будет хорошо. Помнишь, как в прошлый раз? Все ведь обошлось. Я не причиню тебе вреда. Закрой глаза и доверься мне, tesoro.
Звук его голоса и это магическое слово, как всегда, подействовали на нее успокаивающе. Она покорно закрыла глаза и почувствовала себя в полной безопасности, когда он обнял ее, а затем взял на руки. Ее дыхание стало ровным, но окончательно она пришла в себя, только когда Криспин преодолел последние ступени лестницы.
Пол в погребе был застлан тростником, который хрустел при каждом шаге. Здесь было еще холоднее, чем наверху, и к запаху тростника примешивался молочный.
— М-м, — протянула Софи. — Масло!
Софи была права. Они попали непосредственно в кондитерскую Суитсона или в ее кладовую. А если так, то здесь должна быть еще одна дверь, ведущая на задний двор, через которую выносят заказы, чтобы не поднимать их по узкой лестнице со щербатыми ступенями.
— Софи, если я опущу тебя на пол, ты сможешь стоять? — обратился к ней Криспин.
— Не оставляй меня одну! — отчаянно взмолилась она.
— Я и не собираюсь. Я хочу осмотреть помещение и найти дверь. Если же мы будем искать вместе, то наделаем много шума.
— Ты не бросишь меня здесь? — Она крепко обняла его за шею.
— Нет, tesoro. Никогда. — Криспин почувствовал, как она разняла руки, и осторожно поставил ее на пол. В темноте он ногой нащупал покрытый сеном чурбан и усадил на него Софи. — Сиди здесь и не двигайся.
Софи послушно сидела с закрытыми глазами и прислушивалась к звукам вокруг себя. Она смутно различала голоса, по крайней мере два, и шаги наверху. Судя по тяжелому стуку, констебли перевернули тело и потащили его к входной двери, однако что-то им, видимо, помешало, потому что все звуки вдруг стихли.
Через минуту шаги возобновились возле двери, за которой скрылись они с Криспином. Софи отвлекло то, что чурбан под ней тает — наверное, Криспин усадил ее на огромный кусок масла, — и в этот момент дверь со скрежетом отворилась. Софи открыла глаза и увидела, что две трети лестницы залиты светом, который, к счастью, не достигал самого погреба. Софи изогнулась на своем скользком сиденье и посмотрела вверх.
В дверном проеме стояли двое. Один был настолько широк в плечах, что почти полностью загораживал свет, но его все же хватило, чтобы разглядеть того, кто в числе прочих арестовывал ее в доме Лоуренса. Второго Софи видела только в профиль, но и его она узнала — он тоже принимал участие в ее аресте.
— Пошли, внизу никого нет, — сказал маленький, потянув за рукав своего товарища.
— Чем-то пахнет. Подозрительный запах, — ответил тот.
— Это масло, идиот. Ты никогда не слышал о том, что кондитеры используют для выпечки масло? Надо унести труп отсюда, пока другие не подоспели. У нас нет времени обыскивать погреб.
Широкоплечий спустился на одну ступеньку и, нагнувшись, вгляделся в темноту. Он смотрел прямо на Софи, и она испугалась, что он ее заметит.
— Ладно, давай унесем тело, — выпрямился он. — Иди, я запру дверь и догоню тебя. Все таки там внизу есть что-то подозрительное.
Они вышли и заперли за собой дверь, и Софи снова оказалась в кромешном мраке. Она услышала, как через дверные петли протянули цепь и повесили на нее замок.
Шаги наверху постепенно стихли. Воцарилась могильная тишина, особенно жуткая в полной темноте. Холодок пробежал у нее по спине, когда она услышала шорох тростника и почувствовала на щеке чье-то дыхание.
— Криспин, — прошептала она. Ответа не последовало.
— Криспин, — позвала она снова, пугаясь еще сильнее. — Это ты?
Шорох стих, но ответа так и не было. И вдруг она ощутила, как кто-то прикоснулся сначала к ее руке, а затем к бедру.
Софи раскрыла рот, готовясь закричать, но ни единого звука не вырвалось из ее гортани. Она повторила попытку, но чья-то рука зажала ей рот. Софи в ужасе всхлипнула и замахала руками в темноте. Слезы текли у нее по щекам, она была слишком напугана, чтобы услышать голос, что-то прошептавший ей в ухо.
— Тихо, Софи, это я, — повторил Криспин. — Не бойся, — успокоил он ее, и Софи перестала отбиваться от невидимого врага. — Если я уберу руку, ты не закричишь, tesoro?
Софи покачала головой.
— Что так напугало тебя? — спросил он, прижимая ее к груди.
— Почему ты не отвечал мне? Почему, когда я позвала тебя по имени, ты промолчал? — сердито выпалила Софи.
— Я не слышал, как ты называла меня по имени. Я был в дальнем углу.
— Значит, здесь есть кто-то еще. — Она вцепилась в его руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86