Даже если ему придется при этом остаться с Габриэль.
– Габби – неплохой парень, Оливер.
– Может быть. А может быть, и нет. Но я останусь. Клетис хочет видеть меня, – заявил Оливер, тяжело вздыхая.
За время отсутствия Джо Габриэль сотворила чудо. Накануне вечером, когда он укладывал Оливера спать, что бы он ни говорил, ничего не помогало. А сегодня Габби что-то сказала малышу или сделала, и это помогло. Когда он входил в кухню, она взглянула на него, шлепнув на разделочную доску кусок теста.
– Прекрасная косметика, Душистый Горошек.
Мука была у нее на щеке, на подбородке и на шее у выреза темно-зеленой майки. Мукой были обсыпаны и выцветшие джинсовые шорты с подогнутыми краями.
– Ты прямо как в театре Кабуки. Хмм. Это что? – Он опустил палец в блестящую измельченную массу и облизнул. – Сладкая...
– Я? – Габби ударила его по руке.
– Ты? Да нет. – Он снова облизнул палец. – Сахар, конечно. А что, по-твоему, я имел в виду?
Конечно, он имел в виду ее – сладковатый вкус ее кожи еще стоял у него во рту.
Шутка, однако, оказалась небезобидной – в нем проснулся голод, который нельзя было приглушить сахаром.
В такой день следует прощать маленькие слабости, решил он. Потому что некоторые страсти были обречены остаться неудовлетворенными. Это нормально. Он построил план и будет жить согласно своим решениям.
– Мы с Габби делаем печенье. – Оливер поднял обсыпанное сахаром дерево из теста. – Посмотри, папа. Это я сделал специально для тебя.
– Очень вкусно. – Джо проглотил большой кусок печенья и подхватил Оливера на руки. Мальчик положил сладкие ладошки ему на щеки и прижался к нему сладкими губами. – Как прошло утро?
– Нормально. – Оливер устроился у него на бедре.
– Нормально, – откликнулась Габби. Она поставила голую загорелую ногу на перекладину стоящего рядом стула. Ее розовые ступни блестели от крупиц сахара. – Мы растопили восковые мелки и нанесли их с помощью утюга на бумагу. Получилась рождественская оберточная бумага, – серьезно объяснила она. – Для подарков. У нас с Оливером был день занятий по хозяйству.
Габби показала красную с розовым восковую бумагу. С нее на пол посыпались золотистые блестки.
– Празднично, – одобрил Джо.
– Мы тоже так решили. – Она отложила бумагу в сторону, подальше от муки и сахара. – Мы напекли уйму печенья, и мы сгоняли Клетиса со стола, – добавила Габриэль.
– В основном, – прошептал доверительно Оливер на ухо Джо. – Но не всегда. И я давал ему крошки. Очень много.
– Клетиса часто тошнило? – Джо легонько толкнул ногой пушистый комок под столом.
– Пару раз. – Мука разлетелась облаком, когда Габриэль бросила совок обратно в банку. – Мы справились.
– Могу себе представить. – Джо нравилось, как солнечный свет золотит ей кожу и волосы на висках. – Мы с Майло вместе позавтракали.
Габби замерла со скалкой в руке, как будто хотела спросить о чем-то. Но вместо этого сказала:
– Кофе? Ленч? Да, умеют люди продлить праздник. – Она протанцевала мимо него. – Гуляки. Бездельники. – Отряхивая над раковиной руки, она строго произнесла: – А мы работали весь день как лошади и не ели. За наши старания мы с Оливером заслужили усиленное питание. Верно, дорогой?
– Определенно.
Джо улыбнулся. Когда он успел подхватить это словечко Габби?
Он опустил мальчика на пол. Обняв рукой его ногу, Оливер принялся перечислять:
– Гамбургеры. Яблочный пирог. Молочный коктейль. Все по первому классу.
– А где папа? – Габби открыла духовку, сунула туда посыпанный мукой алюминиевый противень и поставила таймер. – Он вернулся вместе с тобой?
– Он сказал, что у него есть поручения.
– Нетти?
– Я тоже так думаю. Он полетел, как летучая мышь из...
– Из пещеры? – Улыбка Габби обволокла его, словно растопившаяся помадка, – обольстительная, чарующая и совершенно естественная.
– Да. Я видел, как он прикрывал прядью волос лысину на макушке, и сразу понял, что грядет встреча с прекрасной Нетти.
– Нехорошо, Джо. – Габби хлопнула его по руке. – Папа гордится своей мужской гривой. А если бы у тебя стали редеть волосы?
– Я бы купил целую коллекцию бейсболок. Или бы сделал прическу как у Майкла Джордана. – Он пригладил руками волосы. – Как тебе нравится?
Она сморщила нос.
– Будем надеяться, ты унаследовал хорошие волосяные гены.
– Волосяные что? Штаны? – Оливер прикрыл рот и присвистнул. – Придется стричь штаны и мыть их шампунем. Ты говоришь глупости, Габби.
Двигаясь к раковине с последней банкой, Габби засмеялась и легко шлепнула его по макушке.
– Юноша, имейте хоть каплю уважения к тем, кому пока не требуется бесплатная медицинская помощь. Серьезные глаза Оливера изучали ее лицо.
– Ты взрослая, но не такая старая, как Майло, да? Джо прыснул, и Габби рассмеялась.
– Нет, дорогой, не такая старая, как мой отец, спасибо большое.
– Я так и думал, Майло очень старый, старше всех.
– Ох, если бы папа слышал, что говорит этот красавчик. – Она открыла кран и подставила руки. – А ты знал? Мун или Майло говорили тебе?
– О Нетти? – Джо находил отношения Майло и Нетти трогательными. – Нет, ни Мун, ни Майло ничего мне не говорили.
– Неважно. Я вчера видела их, Майло и Нетти, под омелой. Они целовались.
– Представляю себе.
– Возможно, и нет. – Она задумчиво взглянула на него. – Это было... трогательно.
– А как тебе это? Ничего? Любовь пожилых граждан?
– Думаю, ничего. Но, позволь тебе заметить, в них не было ничего от пожилых граждан, Джо. – Голос у нее стал тоскливым. – Я долго не могла уснуть вчера, все думала.
– Я тоже. Что не принесло мне особой пользы, – пробормотал он, глядя на серебристую воду и движения рук Габби под струёй. – А как ты?
– Мне кажется, я кое в чем разобралась. Возможно. – Она закрыла кран и подняла вверх мокрые руки. Вода ручейками потекла вниз по рукам, и Габби вздрогнула. – Жизнь полна неожиданностей, а?
С уцепившимся за его ногу Оливером Джо подошел к девушке и протянул ей бумажное полотенце.
– Не хочешь поехать за рождественскими покупками?
– Я? – Она так резко повернулась, что его рука скользнула ей на живот.
Ему захотелось прижаться к этому мягкому изгибу, где бедро переходило в округлость, притянуть ее к себе. Он откашлялся. А ему-то казалось, что он разрешил спор между своим половым инстинктом и головой еще той ночью, когда они с Оливером вернулись в гостиницу.
Габби посмотрела на него.
– Ты приглашаешь меня на ленч?
– Ну, вообще-то я понимаю намек, когда мне его делают.
– Будем знать. Что ты понимаешь намеки. На всякий случай.
И снова – медленная мягкая улыбка.
Она флиртовала с ним. Они договорились, что флиртовать можно. Но это было до того, как его гормоны и разум устроили смертельную битву.
Они с Габби могли быть друзьями. А друзьям флиртовать нельзя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27