Или уже нет?
Роза бросилась ему на шею.
– Ой, да. Ой, Шейн. Да!
И когда он ее обнял, его затопила волна отчаянного желания, которое мучило его весь последний месяц. Он обхватил ее руками и поцеловал в губы.
Словно домой вернулся.
В тепле ее объятий Шейн вспомнил, с какой необузданностью они любили друг друга. Это всколыхнуло страсть, которую он отрицал в себе целый месяц, пробудило стремления, от которых он пытался отречься.
– Роза! – Шейн нащупал шпильки, скрепляющие ее прическу, высвободил шелковистые пряди, ни на мгновение не отрываясь от ее губ. Он почувствовал, как ее руки скользнули ему под пиджак, потянули за полы рубашки. Он пододвинулся, чтобы Розе удобнее было вытащить рубашку из джинсов и секундой позже был награжден прикосновением ее ладоней к голой спине.
Поглаживая одной рукой ее волосы, он запустил вторую под пояс ее юбки, коснувшись ее разгоряченной кожи.
– Я скучал по тебе, – бормотал он. – Боже, как я по тебе скучал! Все это время я места себе не находил, потому что мыслями был с тобой.
– Да! – отвечала Роза. – Да! И я тоже.
Они продолжали целоваться, страстно, жадно, отчаянно.
Дверь отворилась, впустив внутрь поток холодного февральского воздуха.
– Мы не помешаем? – спросил Розин отец.
Десятая глава
В книгах о хороших манерах такие ситуации не описаны.
А может, Роза просто пропустила эту главу, решив, что к ней это не относится.
– Боже, – прошипела она сквозь зубы. Дрожащей рукой она лихорадочно начала поправлять блузку, в то время как другая ее рука пыталась привести распущенные волосы в более-менее приличный вид.
Роза взглянула на Шейна. Его загорелое лицо побелело, как мел. Он заправлял рубашку в джинсы. Неужели это она ее выдернула? К своему стыду Роза поняла, что действительно сделала это.
– П-папа, – произнесла она так радостно, как только сумела. – Ты… так рано?
Отец многозначительно взглянул на часы.
– Как раз вовремя.
– А. – Роза наконец перестала дергать блузку и пробежалась пальцами по волосам. – Конечно. Я совсем забыла о времени.
– Неудивительно, – ледяным тоном сказал отец.
Но он даже не посмотрел на нее.
Его взгляд был обращен на Шейна, и, казалось, он вполне готов совершить убийство. Его обычно бледное лицо побагровело. Руки сжались в кулаки.
Шейн тоже выглядел не лучше. Почти как зверь, попавший в ловушку – доведенный до отчаяния, решительный. И дикий.
Роза решила, что сейчас они подерутся.
– Шейн? – неожиданно вмешался чей-то незнакомый голос. – Николс? Какого черта ты здесь делаешь?
Шейн вздрогнул. Он посмотрел на мужчину, вошедшего следом за Розиным отцом. Во взгляде гостя вместо ярости светилось удивление и… радость?
Шейн застыл, как вкопанный.
– Рэнс?
– Привет, приятель. А Джордж и не сказал мне, что ты будешь здесь. – Мужчина шагнул вперед, протягивая Шейну руку. – Но, судя по всему, – добавил он, подмигнув, – он и сам не знал.
Краска прилила к лицу Шейна. Он мотнул головой, словно пес, отряхивающий воду. Роза заметила, что он сглотнул, но тут же овладел собой. Его лицо превратилось в маску. Сейчас оно казалось лишенным выражения, за исключением сдержанной улыбки, промелькнувшей на его губах.
– Рэнс, – повторил он, отвечая на рукопожатие. В его голосе появилось что-то новое – как будто он смирился с чем-то. – Я должен был догадаться, что это ты.
* * *
Судья Гамильтон – его возмездие. Рэнс Филлипс – его спаситель.
Шейн считал, что в этом проявляется какое-то издевательское равновесие. Наверное, Бог пытается о чем-то его предупредить.
Вот только о чем, страшно и спрашивать…
Эта история началась четырнадцать лет назад, когда он учился в выпускном классе школы, за день до футбольного матча между «Ястребами» Мюррея и «Орлами» Элмера.
Давнее соперничество между школами, всегда остававшееся напряженным, лет восемьдесят назад доходило до настоящих перестрелок между Элмерскими охламонами и Мюррейскими шалопаями.
Каждая сторона винила во всем другую. А поскольку сейчас уже стреляться стало невозможно, вражда находила свое выражение в футбольных баталиях.
Мюррей становился победителем на протяжении последних трех лет. Шейн решил, что их полоса везения слишком уж затянулась. Чтобы оборвать ее, он предложил своему приятелю Джейку применить психологию.
– Отнимем их гордость, – сказал он.
– Какую гордость? – переспросил непонятливый Джейк.
– Их ястреба.
У «Орлов» не было своего орла, потому что эти птицы находятся на грани вымирания. Но в этом году у «Красных ястребов» из средней школы Мюррея помимо огромного чучела ястреба появился и настоящий. О нем даже писали в газете, которая попалась Шейну на глаза на прошлой неделе.
Это был молодой ястреб со сломанным крылом, почти выздоровевший, которого вскоре можно будет выпустить на свободу. Но тем временем предприимчивые ученики уговорили службу охраны дикой природы доверить заботу о птице кафедре биологии.
Весь Мюррей сходил с ума по своему ястребу. А футбольный тренер, далеко не дурак, когда дело касалось поднятия боевого духа своей команды, воспользовался этим к своей выгоде. Футболисты собирались торжественно выпустить ястреба в конце сезона. А пока птица стала их живым талисманом.
– Мы украдем ястреба, – с блестящими от возбуждения глазами говорил Шейн. – Украдем их гордость.
– Украдем? Мы не можем украсть, – возразил Джейк. – Это незаконно.
Шейн окинул его уничтожающим взглядом.
– Не навсегда. На неделю. Чтобы у них не было ястреба во время игры. Потом вернем. А взамен, – он усмехнулся, – дадим им другой талисман.
– Какой же? – спросил Джейк.
Лицо Шейна расплылось в улыбке.
– Мы оставим им цыпленка.
Джейк был привлечен в качестве моральной поддержки, и еще потому, что у него был грузовик. Но он все время продолжал твердить о своих опасениях.
А вдруг поймают?
– Не поймают, – убеждал его Шейн. – Ты думаешь, они там стражу поставили, чтобы «караул» кричать?
К несчастью, в Мюррейской школе нашелся один чересчур трудолюбивый преподаватель истории. Он заявился на работу поздно ночью, чтобы подготовиться к завтрашним занятиям, и наткнулся на Шейна, который как раз крался к выходу с завернутым в наволочку ястребом подмышкой.
Налицо была цепь преступлений: взлом и незаконное вторжение. Кража. Злостное хулиганство.
– Дверь была открыта, – возражал Шейн.
Зато клетка была заперта.
– Но я же в клетку не вторгался!
Это не имело значения. Местные представители власти были в ярости. Служба охраны природы обвинила Шейна еще и в том, что он подверг опасности редкого пернатого хищника.
– Кого? – переспросил ошеломленный Шейн.
– Птицу.
И это до того, как вмешалось руководство обеих школ.
Директор средней школы Мюррея без обиняков заявил, что чести их учебного заведения нанесен ущерб.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
Роза бросилась ему на шею.
– Ой, да. Ой, Шейн. Да!
И когда он ее обнял, его затопила волна отчаянного желания, которое мучило его весь последний месяц. Он обхватил ее руками и поцеловал в губы.
Словно домой вернулся.
В тепле ее объятий Шейн вспомнил, с какой необузданностью они любили друг друга. Это всколыхнуло страсть, которую он отрицал в себе целый месяц, пробудило стремления, от которых он пытался отречься.
– Роза! – Шейн нащупал шпильки, скрепляющие ее прическу, высвободил шелковистые пряди, ни на мгновение не отрываясь от ее губ. Он почувствовал, как ее руки скользнули ему под пиджак, потянули за полы рубашки. Он пододвинулся, чтобы Розе удобнее было вытащить рубашку из джинсов и секундой позже был награжден прикосновением ее ладоней к голой спине.
Поглаживая одной рукой ее волосы, он запустил вторую под пояс ее юбки, коснувшись ее разгоряченной кожи.
– Я скучал по тебе, – бормотал он. – Боже, как я по тебе скучал! Все это время я места себе не находил, потому что мыслями был с тобой.
– Да! – отвечала Роза. – Да! И я тоже.
Они продолжали целоваться, страстно, жадно, отчаянно.
Дверь отворилась, впустив внутрь поток холодного февральского воздуха.
– Мы не помешаем? – спросил Розин отец.
Десятая глава
В книгах о хороших манерах такие ситуации не описаны.
А может, Роза просто пропустила эту главу, решив, что к ней это не относится.
– Боже, – прошипела она сквозь зубы. Дрожащей рукой она лихорадочно начала поправлять блузку, в то время как другая ее рука пыталась привести распущенные волосы в более-менее приличный вид.
Роза взглянула на Шейна. Его загорелое лицо побелело, как мел. Он заправлял рубашку в джинсы. Неужели это она ее выдернула? К своему стыду Роза поняла, что действительно сделала это.
– П-папа, – произнесла она так радостно, как только сумела. – Ты… так рано?
Отец многозначительно взглянул на часы.
– Как раз вовремя.
– А. – Роза наконец перестала дергать блузку и пробежалась пальцами по волосам. – Конечно. Я совсем забыла о времени.
– Неудивительно, – ледяным тоном сказал отец.
Но он даже не посмотрел на нее.
Его взгляд был обращен на Шейна, и, казалось, он вполне готов совершить убийство. Его обычно бледное лицо побагровело. Руки сжались в кулаки.
Шейн тоже выглядел не лучше. Почти как зверь, попавший в ловушку – доведенный до отчаяния, решительный. И дикий.
Роза решила, что сейчас они подерутся.
– Шейн? – неожиданно вмешался чей-то незнакомый голос. – Николс? Какого черта ты здесь делаешь?
Шейн вздрогнул. Он посмотрел на мужчину, вошедшего следом за Розиным отцом. Во взгляде гостя вместо ярости светилось удивление и… радость?
Шейн застыл, как вкопанный.
– Рэнс?
– Привет, приятель. А Джордж и не сказал мне, что ты будешь здесь. – Мужчина шагнул вперед, протягивая Шейну руку. – Но, судя по всему, – добавил он, подмигнув, – он и сам не знал.
Краска прилила к лицу Шейна. Он мотнул головой, словно пес, отряхивающий воду. Роза заметила, что он сглотнул, но тут же овладел собой. Его лицо превратилось в маску. Сейчас оно казалось лишенным выражения, за исключением сдержанной улыбки, промелькнувшей на его губах.
– Рэнс, – повторил он, отвечая на рукопожатие. В его голосе появилось что-то новое – как будто он смирился с чем-то. – Я должен был догадаться, что это ты.
* * *
Судья Гамильтон – его возмездие. Рэнс Филлипс – его спаситель.
Шейн считал, что в этом проявляется какое-то издевательское равновесие. Наверное, Бог пытается о чем-то его предупредить.
Вот только о чем, страшно и спрашивать…
Эта история началась четырнадцать лет назад, когда он учился в выпускном классе школы, за день до футбольного матча между «Ястребами» Мюррея и «Орлами» Элмера.
Давнее соперничество между школами, всегда остававшееся напряженным, лет восемьдесят назад доходило до настоящих перестрелок между Элмерскими охламонами и Мюррейскими шалопаями.
Каждая сторона винила во всем другую. А поскольку сейчас уже стреляться стало невозможно, вражда находила свое выражение в футбольных баталиях.
Мюррей становился победителем на протяжении последних трех лет. Шейн решил, что их полоса везения слишком уж затянулась. Чтобы оборвать ее, он предложил своему приятелю Джейку применить психологию.
– Отнимем их гордость, – сказал он.
– Какую гордость? – переспросил непонятливый Джейк.
– Их ястреба.
У «Орлов» не было своего орла, потому что эти птицы находятся на грани вымирания. Но в этом году у «Красных ястребов» из средней школы Мюррея помимо огромного чучела ястреба появился и настоящий. О нем даже писали в газете, которая попалась Шейну на глаза на прошлой неделе.
Это был молодой ястреб со сломанным крылом, почти выздоровевший, которого вскоре можно будет выпустить на свободу. Но тем временем предприимчивые ученики уговорили службу охраны дикой природы доверить заботу о птице кафедре биологии.
Весь Мюррей сходил с ума по своему ястребу. А футбольный тренер, далеко не дурак, когда дело касалось поднятия боевого духа своей команды, воспользовался этим к своей выгоде. Футболисты собирались торжественно выпустить ястреба в конце сезона. А пока птица стала их живым талисманом.
– Мы украдем ястреба, – с блестящими от возбуждения глазами говорил Шейн. – Украдем их гордость.
– Украдем? Мы не можем украсть, – возразил Джейк. – Это незаконно.
Шейн окинул его уничтожающим взглядом.
– Не навсегда. На неделю. Чтобы у них не было ястреба во время игры. Потом вернем. А взамен, – он усмехнулся, – дадим им другой талисман.
– Какой же? – спросил Джейк.
Лицо Шейна расплылось в улыбке.
– Мы оставим им цыпленка.
Джейк был привлечен в качестве моральной поддержки, и еще потому, что у него был грузовик. Но он все время продолжал твердить о своих опасениях.
А вдруг поймают?
– Не поймают, – убеждал его Шейн. – Ты думаешь, они там стражу поставили, чтобы «караул» кричать?
К несчастью, в Мюррейской школе нашелся один чересчур трудолюбивый преподаватель истории. Он заявился на работу поздно ночью, чтобы подготовиться к завтрашним занятиям, и наткнулся на Шейна, который как раз крался к выходу с завернутым в наволочку ястребом подмышкой.
Налицо была цепь преступлений: взлом и незаконное вторжение. Кража. Злостное хулиганство.
– Дверь была открыта, – возражал Шейн.
Зато клетка была заперта.
– Но я же в клетку не вторгался!
Это не имело значения. Местные представители власти были в ярости. Служба охраны природы обвинила Шейна еще и в том, что он подверг опасности редкого пернатого хищника.
– Кого? – переспросил ошеломленный Шейн.
– Птицу.
И это до того, как вмешалось руководство обеих школ.
Директор средней школы Мюррея без обиняков заявил, что чести их учебного заведения нанесен ущерб.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36