А пока ему дается последний шанс. И любую помощь го стороны матери можно будет только приветствовать.
Вот и дожидайся ее, чтобы сказать об этом, хотя давно можно было уйти домой.
Впрочем, так ли уж он хочет помочь этому негодному мальчишке. А может, просто ищет повод, чтобы пообщаться с его мамулей?
Не исключено, хотя признаваться в этом — нож острый. Две недели назад он заявил своей сестре, что не желает больше видеть Мэйбл. С тех пор и в самом деле не видел. В прошлую субботу она привезла Алана, но даже не вышла из машины. Сегодня — та же картина.
Но на сей раз они наконец увидятся и поговорят. Он заглянет в ее бездонные как небо глаза, услышит милый южный говорок ч…
О, черт! Какой же он осел! На адские муки обрекает себя ради какого-то мальчишки, который к тому же его терпеть не может! А что ждет его, Гарда? Вернется домой и тут же окунется в омут воспоминаний! Они станут преследовать его день и ночь. Нет, нужно бежать отсюда! И чем скорее, тем лучше.
Поздно… На стоянку вырулил шикарный автомобиль. Мальчишка встал из-за стола и направился к выходу.
— Эй, Алан! — окликнул его воспитатель. — Скажи своей маме, что я хочу поговорить с ней.
— Сами скажите! — пробормотал он сквозь зубы, но просьбу все же выполнил.
Не прошло и секунды, как Мэйбл выключила двигатель и вышла из машины. Выражения глаз не видно — их скрывают солнечные очки. Впрочем, догадаться нетрудно — взвинчена до предела: плотно сжатые губы, вздернутый подбородок…
Гард подождал, пока она подойдет поближе, — не хотел, чтобы Алан услышал их разговор.
— Добрый день, миссис Роллинс!
Не по имени же к ней обращаться, когда кругом столько народа.
— Значит, миссис Роллинс? — тихо проговорила женщина, снимая очки. — Если думаешь, что и я буду называть тебя лейтенант Брустер, спешу разочаровать!
— Неудивительно. Уж чего-чего, а разочарований, связанных с тобой, мне всегда хватало.
Вздрогнув, женщина застыла на месте. Ну зачем он с ней так, запоздало укорил себя Гард. К чему ворошить прошлое? Как говорится, кто старое помянет, тому глаз вон.
И наставник перешел прямо к делу.
— Я хотел бы поговорить с тобой об Алане. Мы с ним никак не сработаемся.
— Вот как? Он говорит, что ты к нему придираешься, — бесстрастным тоном произнесла мать.
Гард едва не вспылил, но, заставив себя сдержаться, бросил:
— Извини, что задержал. Я попрошу начальство перевести Алана в другую группу.
Он круто развернулся, чтобы уйти, но не успел — маленькая теплая ладонь легла на его плечо. Словно огнем опалило — ни шелохнуться, ни двинуться…
— Я же не сказала, что поверила ему, Гард, — заметила Мэйбл, снимая руку.
Он медленно обернулся и взглянул на нее. Милое лицо, невинные глазки… Такие уж невинные? Когда-то он уже жестоко обманулся, решив, что Мэйбл наивная, чистая девочка. А она поиграла с ним и бросила. Вышвырнула, как выкидывают надоевшую игрушку. И сейчас вполне способна проделать такой же фокус. Если ему хватит ума ей позволить.
— У него в школе все в порядке? — хмуро спросил он.
Мэйбл кивнула.
— Да. Успевает по всем предметам. По поведению удовлетворительные отметки. И с ребятами дружит.
— А дома как себя ведет?
— После того, что с ним случилось, он часто бывает раздраженным. Что правда, то правда. Вот, пожалуй, и все. — Сунула руки в карманы и прислонилась к низкой стене. — Сын терпеть не может ездить сюда. Обычно по субботам он играл с дедушкой в гольф, а воскресенье проводил с моими родителями. Теперь все изменилось…
Мимо прошел адвокат из военной прокуратуры. Он тоже, как и Гард, работал с трудными подростками. Лейтенант подождал, пока тот пройдет, и тихо спросил:
— Что ты ему рассказала обо мне?
Женщина вспыхнула. А с румянцем на щеках она еще красивее, подумал Гард. Какая-то трогательная и беззащитная.
— Только то, что мы с тобой давно знакомы, — дрогнувшим голосом проговорила она. — Что когда-то были друзьями.
— Друзьями? — ехидно переспросил он. Вот уж что их никогда не связывало, так это дружба. Все было — непреодолимая тяга друг к другу, безудержная страсть. И любовь… Его безответная любовь…
Но Мэйбл не обратила внимания на его сарказм. Подумала и тихонько сказала:
— Может быть, в этом все дело…
Она хотела что-то добавить, но не успела — подошла какая-то женщина и бесцеремонно взяла Гарда под руку. Мэйбл вспомнила, что видела ее в полицейском участке, когда арестовали сына. Тогда незнакомка показалась ей ослепительно красивой.
— Не помешаю? — улыбнулась она.
Вблизи эта особа оказалась еще очаровательнее, чем при первой встрече, но Мэйбл красотка сразу не понравилась.
— Это мать Алана, — представил ее Гард.
Значит, мать Алана, печально улыбнулась она. Когда-то он называл ее милая, любимая, а когда занимались любовью — малыш. Теперь даже имени ее произнести не хочет…
— Меня зовут Барбара Энджерс. Работаю в отделе общественных связей.
— Мэйбл Роллинс.
Руку эта дама ей не протянула — ведь тогда пришлось бы отцепляться от Гарда. Ладно, обойдемся без рукопожатий, раздраженно подумала Мэйбл, не очень-то и хотелось.
— Мы говорили об Алане, — поспешил внести ясность Гард.
Как он торопится доложить этой роскошной брюнетке, что это просто деловой разговор, нахмурилась Мэйбл. Она что, очень ревнива? Впрочем, ей-то какое дело!
— Алан, Алан… Ах, да! Такой симпатичный мальчик. Только на лейтенанта почему-то сердится. Хотя это легко объяснимо. Нарушители закона обычно не питают добрых чувств к полицейскому, который их поймал. Так что работать с ними довольно тяжело.
Гард повернулся к Мэйбл — впервые с тех пор, как эта мадам подошла к ним.
— Так что вы мне собирались сказать?
— Не помню, — отрезала мамаша непутевого сынка.
Естественно, она все прекрасно помнила, но разве станет в присутствии этой красотки признаваться, что Алан ревнует ее к полицейскому. Мальчик с самого дня развода ненавидел каждого мужчину, к которому мать проявляла хоть какой-то интерес, опасаясь, что тот займет в ее жизни место отца.
— Вы с мужем в разводе? — спросила Барбара.
Мэйбл спокойно посмотрела на нее.
— Да.
— Он знает, что случилось с сыном?
Разведенная женщина вздохнула. Последний раз она разговаривала с Реджи почти восемь месяцев назад. Тогда и сообщила ему, что как только закончится срок аренды квартиры, они с сыном уедут в Стампу. Он в очередной раз обвинил ее в том, что она его бросает. Он, мол, всегда знал, что на нее нельзя рассчитывать, что она эгоистка, которая печется только о своем благополучии. Из-за нее, видите ли, и он оказался в таком бедственном положении. На этом ее терпение иссякло, и Мэйбл выскочила из комнаты. С тех пор они не виделись и не разговаривали.
И сейчас, понимая, что Барбара и особенно Гард ждут от нее ответа, она, откашлявшись, сказала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
Вот и дожидайся ее, чтобы сказать об этом, хотя давно можно было уйти домой.
Впрочем, так ли уж он хочет помочь этому негодному мальчишке. А может, просто ищет повод, чтобы пообщаться с его мамулей?
Не исключено, хотя признаваться в этом — нож острый. Две недели назад он заявил своей сестре, что не желает больше видеть Мэйбл. С тех пор и в самом деле не видел. В прошлую субботу она привезла Алана, но даже не вышла из машины. Сегодня — та же картина.
Но на сей раз они наконец увидятся и поговорят. Он заглянет в ее бездонные как небо глаза, услышит милый южный говорок ч…
О, черт! Какой же он осел! На адские муки обрекает себя ради какого-то мальчишки, который к тому же его терпеть не может! А что ждет его, Гарда? Вернется домой и тут же окунется в омут воспоминаний! Они станут преследовать его день и ночь. Нет, нужно бежать отсюда! И чем скорее, тем лучше.
Поздно… На стоянку вырулил шикарный автомобиль. Мальчишка встал из-за стола и направился к выходу.
— Эй, Алан! — окликнул его воспитатель. — Скажи своей маме, что я хочу поговорить с ней.
— Сами скажите! — пробормотал он сквозь зубы, но просьбу все же выполнил.
Не прошло и секунды, как Мэйбл выключила двигатель и вышла из машины. Выражения глаз не видно — их скрывают солнечные очки. Впрочем, догадаться нетрудно — взвинчена до предела: плотно сжатые губы, вздернутый подбородок…
Гард подождал, пока она подойдет поближе, — не хотел, чтобы Алан услышал их разговор.
— Добрый день, миссис Роллинс!
Не по имени же к ней обращаться, когда кругом столько народа.
— Значит, миссис Роллинс? — тихо проговорила женщина, снимая очки. — Если думаешь, что и я буду называть тебя лейтенант Брустер, спешу разочаровать!
— Неудивительно. Уж чего-чего, а разочарований, связанных с тобой, мне всегда хватало.
Вздрогнув, женщина застыла на месте. Ну зачем он с ней так, запоздало укорил себя Гард. К чему ворошить прошлое? Как говорится, кто старое помянет, тому глаз вон.
И наставник перешел прямо к делу.
— Я хотел бы поговорить с тобой об Алане. Мы с ним никак не сработаемся.
— Вот как? Он говорит, что ты к нему придираешься, — бесстрастным тоном произнесла мать.
Гард едва не вспылил, но, заставив себя сдержаться, бросил:
— Извини, что задержал. Я попрошу начальство перевести Алана в другую группу.
Он круто развернулся, чтобы уйти, но не успел — маленькая теплая ладонь легла на его плечо. Словно огнем опалило — ни шелохнуться, ни двинуться…
— Я же не сказала, что поверила ему, Гард, — заметила Мэйбл, снимая руку.
Он медленно обернулся и взглянул на нее. Милое лицо, невинные глазки… Такие уж невинные? Когда-то он уже жестоко обманулся, решив, что Мэйбл наивная, чистая девочка. А она поиграла с ним и бросила. Вышвырнула, как выкидывают надоевшую игрушку. И сейчас вполне способна проделать такой же фокус. Если ему хватит ума ей позволить.
— У него в школе все в порядке? — хмуро спросил он.
Мэйбл кивнула.
— Да. Успевает по всем предметам. По поведению удовлетворительные отметки. И с ребятами дружит.
— А дома как себя ведет?
— После того, что с ним случилось, он часто бывает раздраженным. Что правда, то правда. Вот, пожалуй, и все. — Сунула руки в карманы и прислонилась к низкой стене. — Сын терпеть не может ездить сюда. Обычно по субботам он играл с дедушкой в гольф, а воскресенье проводил с моими родителями. Теперь все изменилось…
Мимо прошел адвокат из военной прокуратуры. Он тоже, как и Гард, работал с трудными подростками. Лейтенант подождал, пока тот пройдет, и тихо спросил:
— Что ты ему рассказала обо мне?
Женщина вспыхнула. А с румянцем на щеках она еще красивее, подумал Гард. Какая-то трогательная и беззащитная.
— Только то, что мы с тобой давно знакомы, — дрогнувшим голосом проговорила она. — Что когда-то были друзьями.
— Друзьями? — ехидно переспросил он. Вот уж что их никогда не связывало, так это дружба. Все было — непреодолимая тяга друг к другу, безудержная страсть. И любовь… Его безответная любовь…
Но Мэйбл не обратила внимания на его сарказм. Подумала и тихонько сказала:
— Может быть, в этом все дело…
Она хотела что-то добавить, но не успела — подошла какая-то женщина и бесцеремонно взяла Гарда под руку. Мэйбл вспомнила, что видела ее в полицейском участке, когда арестовали сына. Тогда незнакомка показалась ей ослепительно красивой.
— Не помешаю? — улыбнулась она.
Вблизи эта особа оказалась еще очаровательнее, чем при первой встрече, но Мэйбл красотка сразу не понравилась.
— Это мать Алана, — представил ее Гард.
Значит, мать Алана, печально улыбнулась она. Когда-то он называл ее милая, любимая, а когда занимались любовью — малыш. Теперь даже имени ее произнести не хочет…
— Меня зовут Барбара Энджерс. Работаю в отделе общественных связей.
— Мэйбл Роллинс.
Руку эта дама ей не протянула — ведь тогда пришлось бы отцепляться от Гарда. Ладно, обойдемся без рукопожатий, раздраженно подумала Мэйбл, не очень-то и хотелось.
— Мы говорили об Алане, — поспешил внести ясность Гард.
Как он торопится доложить этой роскошной брюнетке, что это просто деловой разговор, нахмурилась Мэйбл. Она что, очень ревнива? Впрочем, ей-то какое дело!
— Алан, Алан… Ах, да! Такой симпатичный мальчик. Только на лейтенанта почему-то сердится. Хотя это легко объяснимо. Нарушители закона обычно не питают добрых чувств к полицейскому, который их поймал. Так что работать с ними довольно тяжело.
Гард повернулся к Мэйбл — впервые с тех пор, как эта мадам подошла к ним.
— Так что вы мне собирались сказать?
— Не помню, — отрезала мамаша непутевого сынка.
Естественно, она все прекрасно помнила, но разве станет в присутствии этой красотки признаваться, что Алан ревнует ее к полицейскому. Мальчик с самого дня развода ненавидел каждого мужчину, к которому мать проявляла хоть какой-то интерес, опасаясь, что тот займет в ее жизни место отца.
— Вы с мужем в разводе? — спросила Барбара.
Мэйбл спокойно посмотрела на нее.
— Да.
— Он знает, что случилось с сыном?
Разведенная женщина вздохнула. Последний раз она разговаривала с Реджи почти восемь месяцев назад. Тогда и сообщила ему, что как только закончится срок аренды квартиры, они с сыном уедут в Стампу. Он в очередной раз обвинил ее в том, что она его бросает. Он, мол, всегда знал, что на нее нельзя рассчитывать, что она эгоистка, которая печется только о своем благополучии. Из-за нее, видите ли, и он оказался в таком бедственном положении. На этом ее терпение иссякло, и Мэйбл выскочила из комнаты. С тех пор они не виделись и не разговаривали.
И сейчас, понимая, что Барбара и особенно Гард ждут от нее ответа, она, откашлявшись, сказала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64