Слава Богу, латиноамериканские мелодии, она их обожает. С другой — лай собаки. Та тявкала на все — будь то кузнечик, листок, а то и просто порыв ветра. Издалека раздавались ребячьи крики — мальчишки играли в футбол. Время от времени слышались голоса Алана и его дружка Роберта. Похоже, игра была в самом разгаре.
Мэйбл подождала, пока качалка остановится, и, поставив ногу на перила, с наслаждением вдохнула свежий чистый воздух. Подул легкий ветерок, и она поежилась. Сказочный сезон не за горами. Здесь, во Флориде, она больше всего любила именно это время года, когда жара спадала; стояли солнечные, теплые деньки, а ночью было приятно спать с открытыми окнами под неугомонный стрекот цикад. В Мемфисе она скучала по этим месяцам. Конечно, и там точно так же за осенью наступала зима, дни становились короче и холоднее, деревья сбрасывали листву. Но в том городе, простирающемся на многие мили, не было такого соленого морского аромата, как здесь, в Стампе.
Надо будет свозить Алана в какой-нибудь Национальный парк на севере, когда деревья, покрытые желтой и багряной листвой, являют взору изумительную картину. Сын никогда не видел настоящего леса. Отправились бы в субботу рано поутру, а вернулись…
Нет, пока ничего не выйдет, ведь все субботы и воскресенья он работает. Можно, конечно, попросить Гарда дать Алану пару свободных дней — он наверняка пошел бы на это, но как-то язык не поворачивался. Ведь пока ее сынок будет наслаждаться прелестями природы, остальным ребятам придется вкалывать.
Ладно, на будущий год поедем.
Она откинула голову на спинку качалки и закрыла глаза. Неплохая выдалась неделя, особенно по сравнению с прошлыми выходными. Правда, пришлось выслушать немало колкостей от матери, зато отец перестал названивать и поучать каждый день. Питер, хоть и неохотно, тоже оставил ее в покое. На работе все шло нормально, напарница поправилась, начальство не беспокоило, с сослуживцами тоже стычек не было.
Словом, тишь да гладь, да Божья благодать. А завтра наступит долгожданная суббота…
Послышался шум мотора, хлопнула дверца, прервав на секунду плавный ход мыслей, но Мэйбл глаз не открыла. К ней с сыном редко приезжали гости. И ее родителям, и Роллинсам этот дом не пришелся по душе. Им хотелось, чтобы она поселилась где-нибудь поблизости, то есть выбрала что-то попрестижнее, больше, по их мнению, подобающее дочери и внуку из респектабельной семьи. Но Мэйбл настояла на своем. Ее эта скромная обитель вполне устраивала. И от работы недалеко, и школа, в которую ходит Алан, считалась неплохой, но самое главное — квартплата оказалась по карману, так что не пришлось брать деньги у родителей. В результате в гости к ней заходили только мама и Дороти. Отец со свекром и порога ее дома не переступили.
— Привет! — послышался чей-то голос. Вздрогнув от неожиданности, Мэйбл открыла глаза и подняла голову. На нижней ступеньке лестницы стоял человек, которого она меньше всего ожидала увидеть у себя, — Гард. Скорее всего пришел по делу, решила хозяйка. Наверное, хочет поговорить о сыне, о его работе. А как было бы хорошо, если бы приехал совсем по другой причине.
Похоже, чувствует себя не в своей тарелке — смущенно переминается с ноги на ногу, руки засунул в карманы. Да и ей тоже не по себе, ведь невооруженным глазом видно — для него мука горькая находиться рядом с ней. Сама во всем виновата, в который раз укорила себя Мэйбл. Собственными руками разрушила свое счастье.
— Может, присядешь? — предложила она. Он поднялся по ступенькам, но садиться не стал — прислонился к перилам.
— А где Алан?
— Гоняет с мальчишками в футбол. — Улыбнулась невесело. Догадка ее, похоже, оказалась верной. — Хочешь его видеть?
— Нет. Я пришел поговорить с тобой совсем о другом.
О чем же, вертелся на языке вопрос. Судя по выражению лица, приехал явно по делу, а не ради удовольствия.
— Ну что, разобралась со своим свекром?
Вот уж о чем не хотелось говорить с Гардом, так это о Роллинсах. Впрочем, он мог бы придумать вопросы и похлеще, а именно — почему она так подло бросила его и вышла замуж за другого? А то и того не лучше — почему разошлась с мужем? Вот пришлось бы попыхтеть, придумывая правдоподобное объяснение!
— Вроде да. Во всяком случае на какое-то время он успокоился, — ответила Мэйбл и поспешно добавила: — Питер желает нам только добра. Алан его единственный внук. Других у него не будет. И ему очень хочется, чтобы его жизнь текла без забот и хлопот. А то, что своей чрезмерной опекой он наносит ребенку вред, не понимает.
— Значит, твой бывший муж не женился? — Поймав недоуменный взгляд хозяйки, Гард пояснил: — Ты же сказала, что других внуков у Питера не будет.
Мэйбл смущенно отвела взгляд в сторону.
— Реджи сейчас не до женитьбы. А уж про детей и говорить нечего.
— Поэтому он и с сыном никогда не видится?
Гард смотрел ей прямо в глаза, но взгляд все равно скользил куда-то вниз, на ее ноги. Они были так близко — длинные, стройные. Только руку протяни, коснешься шелковистой кожи… И представил себе, как эти великолепные ноги обвиваются вокруг его бедер, сжимая их все крепче, крепче…
Совсем с ума сошел, оборвал он себя. Нашел время для воспоминаний. Вот вернешься домой, тогда думай и вспоминай сколько влезет. Но не сейчас, когда она, слепо уставившись в пустоту, рассуждает о своем бывшем муже — человеке, денежки которого пришлись ей куда больше по душе, чем его, Гарда, открытая душа.
— Они не видятся, потому что Реджи живет от нас за тысячу миль. Это во-первых. А во-вторых, у него сейчас другие проблемы.
— Неужели более важные, чем собственный сын?
Ни секунды не раздумывая, она коротко ответила:
— Да.
Гарду очень хотелось знать, что же это за проблемы, которые дороже собственного ребенка, но придержал язык. Не станет она ему отвечать. Вон какое изобразила непроницаемое лицо!
— Скучаешь по Мемфису? — сменил он тему разговора.
— Нет. — По лицу ее пробежала легкая улыбка, и оно стало еще красивее. — А ты скучаешь по тем местам, где приходилось служить?
— Нет. Только по сослуживцам. И еще по собакам.
Он тосковал по всем собакам, с которыми ему довелось работать — и по Джокеру, и по Голду. Первый отличался самым смирным нравом, Голд — самым злобным. Пес в припадке ярости запросто мог и покусать своего наставника. Но самой любимой собакой был Бизон.
— А в каких штатах тебе доводилось работать?
— В Южной Каролине, Алабаме, Джорджии, Теннесси.
При упоминании о последнем штате собеседница встрепенулась. Какая ирония судьбы, подумал Гард — уехать из Флориды подальше от нее и поселиться в Теннесси, о котором у него сохранились не самые теплые воспоминания. Он приехал туда, когда выписался из госпиталя после ранения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
Мэйбл подождала, пока качалка остановится, и, поставив ногу на перила, с наслаждением вдохнула свежий чистый воздух. Подул легкий ветерок, и она поежилась. Сказочный сезон не за горами. Здесь, во Флориде, она больше всего любила именно это время года, когда жара спадала; стояли солнечные, теплые деньки, а ночью было приятно спать с открытыми окнами под неугомонный стрекот цикад. В Мемфисе она скучала по этим месяцам. Конечно, и там точно так же за осенью наступала зима, дни становились короче и холоднее, деревья сбрасывали листву. Но в том городе, простирающемся на многие мили, не было такого соленого морского аромата, как здесь, в Стампе.
Надо будет свозить Алана в какой-нибудь Национальный парк на севере, когда деревья, покрытые желтой и багряной листвой, являют взору изумительную картину. Сын никогда не видел настоящего леса. Отправились бы в субботу рано поутру, а вернулись…
Нет, пока ничего не выйдет, ведь все субботы и воскресенья он работает. Можно, конечно, попросить Гарда дать Алану пару свободных дней — он наверняка пошел бы на это, но как-то язык не поворачивался. Ведь пока ее сынок будет наслаждаться прелестями природы, остальным ребятам придется вкалывать.
Ладно, на будущий год поедем.
Она откинула голову на спинку качалки и закрыла глаза. Неплохая выдалась неделя, особенно по сравнению с прошлыми выходными. Правда, пришлось выслушать немало колкостей от матери, зато отец перестал названивать и поучать каждый день. Питер, хоть и неохотно, тоже оставил ее в покое. На работе все шло нормально, напарница поправилась, начальство не беспокоило, с сослуживцами тоже стычек не было.
Словом, тишь да гладь, да Божья благодать. А завтра наступит долгожданная суббота…
Послышался шум мотора, хлопнула дверца, прервав на секунду плавный ход мыслей, но Мэйбл глаз не открыла. К ней с сыном редко приезжали гости. И ее родителям, и Роллинсам этот дом не пришелся по душе. Им хотелось, чтобы она поселилась где-нибудь поблизости, то есть выбрала что-то попрестижнее, больше, по их мнению, подобающее дочери и внуку из респектабельной семьи. Но Мэйбл настояла на своем. Ее эта скромная обитель вполне устраивала. И от работы недалеко, и школа, в которую ходит Алан, считалась неплохой, но самое главное — квартплата оказалась по карману, так что не пришлось брать деньги у родителей. В результате в гости к ней заходили только мама и Дороти. Отец со свекром и порога ее дома не переступили.
— Привет! — послышался чей-то голос. Вздрогнув от неожиданности, Мэйбл открыла глаза и подняла голову. На нижней ступеньке лестницы стоял человек, которого она меньше всего ожидала увидеть у себя, — Гард. Скорее всего пришел по делу, решила хозяйка. Наверное, хочет поговорить о сыне, о его работе. А как было бы хорошо, если бы приехал совсем по другой причине.
Похоже, чувствует себя не в своей тарелке — смущенно переминается с ноги на ногу, руки засунул в карманы. Да и ей тоже не по себе, ведь невооруженным глазом видно — для него мука горькая находиться рядом с ней. Сама во всем виновата, в который раз укорила себя Мэйбл. Собственными руками разрушила свое счастье.
— Может, присядешь? — предложила она. Он поднялся по ступенькам, но садиться не стал — прислонился к перилам.
— А где Алан?
— Гоняет с мальчишками в футбол. — Улыбнулась невесело. Догадка ее, похоже, оказалась верной. — Хочешь его видеть?
— Нет. Я пришел поговорить с тобой совсем о другом.
О чем же, вертелся на языке вопрос. Судя по выражению лица, приехал явно по делу, а не ради удовольствия.
— Ну что, разобралась со своим свекром?
Вот уж о чем не хотелось говорить с Гардом, так это о Роллинсах. Впрочем, он мог бы придумать вопросы и похлеще, а именно — почему она так подло бросила его и вышла замуж за другого? А то и того не лучше — почему разошлась с мужем? Вот пришлось бы попыхтеть, придумывая правдоподобное объяснение!
— Вроде да. Во всяком случае на какое-то время он успокоился, — ответила Мэйбл и поспешно добавила: — Питер желает нам только добра. Алан его единственный внук. Других у него не будет. И ему очень хочется, чтобы его жизнь текла без забот и хлопот. А то, что своей чрезмерной опекой он наносит ребенку вред, не понимает.
— Значит, твой бывший муж не женился? — Поймав недоуменный взгляд хозяйки, Гард пояснил: — Ты же сказала, что других внуков у Питера не будет.
Мэйбл смущенно отвела взгляд в сторону.
— Реджи сейчас не до женитьбы. А уж про детей и говорить нечего.
— Поэтому он и с сыном никогда не видится?
Гард смотрел ей прямо в глаза, но взгляд все равно скользил куда-то вниз, на ее ноги. Они были так близко — длинные, стройные. Только руку протяни, коснешься шелковистой кожи… И представил себе, как эти великолепные ноги обвиваются вокруг его бедер, сжимая их все крепче, крепче…
Совсем с ума сошел, оборвал он себя. Нашел время для воспоминаний. Вот вернешься домой, тогда думай и вспоминай сколько влезет. Но не сейчас, когда она, слепо уставившись в пустоту, рассуждает о своем бывшем муже — человеке, денежки которого пришлись ей куда больше по душе, чем его, Гарда, открытая душа.
— Они не видятся, потому что Реджи живет от нас за тысячу миль. Это во-первых. А во-вторых, у него сейчас другие проблемы.
— Неужели более важные, чем собственный сын?
Ни секунды не раздумывая, она коротко ответила:
— Да.
Гарду очень хотелось знать, что же это за проблемы, которые дороже собственного ребенка, но придержал язык. Не станет она ему отвечать. Вон какое изобразила непроницаемое лицо!
— Скучаешь по Мемфису? — сменил он тему разговора.
— Нет. — По лицу ее пробежала легкая улыбка, и оно стало еще красивее. — А ты скучаешь по тем местам, где приходилось служить?
— Нет. Только по сослуживцам. И еще по собакам.
Он тосковал по всем собакам, с которыми ему довелось работать — и по Джокеру, и по Голду. Первый отличался самым смирным нравом, Голд — самым злобным. Пес в припадке ярости запросто мог и покусать своего наставника. Но самой любимой собакой был Бизон.
— А в каких штатах тебе доводилось работать?
— В Южной Каролине, Алабаме, Джорджии, Теннесси.
При упоминании о последнем штате собеседница встрепенулась. Какая ирония судьбы, подумал Гард — уехать из Флориды подальше от нее и поселиться в Теннесси, о котором у него сохранились не самые теплые воспоминания. Он приехал туда, когда выписался из госпиталя после ранения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64