Стонов, которыми это сопровождалось, не слышал никто, кроме нее и Жаима — Ивард не то спал, не то находился в трансе, — и память об этом горестном хоре вызвала у нее легкую тошноту. Но лишь при таких катаклизмах она могла надеяться проникнуть в систему поглубже, не рискуя быть обнаруженной.
Вийя кивнула. С помощью телепатии или без нее, она поняла то, что хотела передать ей Седри: «Во время твоей следующей попытки я займусь жучками».
Монтроз снова взялся за книгу. Набрав код, позволяющий найти нужную страницу, он улыбнулся Седри и углубился в чтение. В его взгляде она прочла понимание и поддержку.
В этот момент дверь открылась, и ввалился Лар.
Марим засмеялась — скорее по привычке, чем от души. Первое время они все смеялись, наблюдая уникальную манеру Лара входить в помещение, — даже когда он объяснил Седри, что станция, по слухам, проглотила уже двух человек, одного мертвого и одного живого.
Вскоре Вийя резко и без лишних слов объявила им, что такой факт действительно имел место, но Марим не перестала потешаться над Ларом — то ли из чувства вызова, то ли потому, что Лар был прислужником врага.
— Нохолате, малат Омбрик, — сказала Седри на бори и улыбнулась, когда Лар радостно просиял.
— Вы быстро учитесь, — сказал он. — Но Служители Дола говорят на бори только наедине друг с другом.
— У вас красивый язык. И дает передышку от Должарского — он тоже интересен, но от него у меня горло болит.
Лар, беззвучно рассмеявшись, машинально взглянул на пульт — видимо, он прикидывал, как невидимый слушатель истолкует его ответ.
— Серах Барродах вызывает вас к себе, — деревянным голосом произнес он.
— Прямо сейчас? — Седри выключила пульт. Лар кивнул. — Хорошо, — сказала она, скрывая участившееся сердцебиение и обводя взглядом остальных.
Монтроз хмуро свел косматые брови над бесформенным носом, но промолчал. Вийя казалась напряженной, но не такой усталой, как в день своей первой попытки. Она чуть заметно кивнула, как будто напоминая Седри, что та в любом случае без поддержки не останется.
Быть может, они хотят заставить Вийю сегодня же повторить опыт? Но тогда тарканцы снова пришли бы взять их под стражу — видимо, у Барродаха другое на уме.
Лар стукнул кулаком по дверной клавише и выскочил в коридор. Седри последовала за ним, провожаемая хихиканьем Марим.
По дороге она наблюдала, как общаются между собой подчиненные Эсабиана. Хотя почти все они носили безликие серые комбинезоны, на станции, очевидно, существовала четкая иерархия. Лар часто останавливал Седри, чтобы пропустить других одетых в серое людей — в большинстве своем бори, судя по маленькому росту, круглым черепам и курчавым каштановым волосам — или тарканцев, или солдат в серой форме. Дважды дорогу уступали Лару, и женщина-бори, пропустившая их, сделала рукой какой-то быстрый знак.
Заинтригованная Седри, не поворачивая головы, взглянула на Лара и поймала его ответный жест. При этом оба бори даже не смотрели друг на друга.
Условный код? Седри в приливе интереса решила заняться языком более усердно.
У Барродаха худощавая секретарша-бори сразу же пропустила их в кабинет, где, как заметила Седри, вся техника и мебель были расставлены подальше от стен.
— Сенц-ло Барродах, — сказал Лар по-должарски, — это Седри Тетрис.
— Подожди снаружи, — приказал Барродах, бросил свой электронный блокнот на стол, где лежали чипы, бумаги, какая-то карта и стояла единственная тарелка, свидетельство скромной трапезы.
Когда Лар вышел, Барродах приблизился к экрану. Его лицо с туго натянутой на скуле кожей носило нездоровый оттенок, характерный для страдающих интоксикацией печени. Может, он наркотиками пользуется? Сухие, плотно сжатые губы позволяли предположить, что этот человек контролирует себя даже во сне. Один глаз у него слегка косил — не в предчувствии ли скорого приступа? Взгляд у него был умный, сердитый и недоверчивый.
— Я сразу подумал, что ваше имя мне знакомо, — без предисловий сказал он на уни без всякого акцента. — Облако Шелани. Вы заслужили некоторую славу, как талантливый программист, коммандер. — Последнее слово он язвительно подчеркнул.
— Коммандер в отставке, — спокойно поправила Седри. — Неужели ДатаНет даст столь фрагментарную информацию?
Барродах пристально посмотрел на нее, и его губы сложились в насмешливую улыбку.
— Значит, на Флоте вас раскрыли?
— Так же, как и я раскрыла, что нашу революцию поддерживаете вы. Получается, что мы тратили свои усилия лишь для того, чтобы сменить один авторитарный режим на другой.
— Вы лично хорошо потрудились, чтобы разрушить эти наши планы. Усилия, достойные патриота. — Снова ехидный упор на последнее слово.
— Жаль, что мои бывшие командиры не сочли мою работу патриотической, — я могла бы теперь быть далеко отсюда и разрабатывать гораздо более действенный план.
Пальцы Барродаха, как пауки, бегали по клавишам блокнота.
— Меня очень интересует, почему флотский коммандер оказался в компании с беглой должарской рабыней, убийцей, нарушителем контракта и смутьяном из выгребной ямы, именуемой панархистами Тимбервеллом. А ваша техник контроля повреждений, кажется, была воровкой?
— Чего не знаю, того не знаю, — вскинула руки Седри. — Рифтерский этикет воспрещает расспрашивать о прошлом человека, если он сам о нем умалчивает. А Марим о своем молчит, по крайней мере при мне.
— Где вы с ними встретились? В аресской тюрьме?
— Там это называется «блок». — Они с Вийей немало потрудились над этой легендой — ведь Седри прекрасно понимала, что Барродах рано или поздно докопается до ее участия в шеланийской революции, — но лгать ей было крайне неприятно.
— И как же вам удалось бежать? Арес слывет самой неприступной крепостью Панархии.
— Он действительно был таким — до нашествия беженцев. Голодные бунты, если в них участвует достаточно народу, даже военный режим способны поколебать. Зачинщики одного такого бунта вздумали освободить из заключения своих соотечественников, и мы воспользовались случаем.
— Разве вам не опечатали скачковые системы?
— Разумеется, опечатали. Но мы сняли печати, укрываясь на Рейде среди беженцев, недопускаемых на станцию. Рейд еще хуже Рифтхавена — там порядка вообще нет.
У Барродаха внезапно вырвался болезненный, скрежещущий смех.
— Значит, мы нанесли Аресу весомый удар, раскрыв его координаты?
— Насколько мы могли видеть, дела там плохи, — пожала плечами Седри.
— Ну да — вы находились в заключении, поэтому о военных приготовлениях вам мало что известно. Так?
— Вообще ничего не известно. Когда мы стартовали, то видели на Колпаке четыре покалеченных крейсера — только и всего.
— Четыре? — Барродах потер щеку и тут же убрал руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169