– Включите суперфильтр 1-А. Экран потемнел, и Фавелл взглянул на часы. Три изумленных вздоха раздались одновременно, когда отец де Карло и монахи увидели темное небо в четком фокусе. Но астроном ничего не слышал, он слился с машиной в единое целое. Случись в эту минуту в обсерватории грандиозный пожар, вряд ли Фавелл заметил бы его.
Еще какое-то время изображение оставалось неподвижным, затем в центре, а также из двух точек снизу, начал пробиваться свет. Отец де Карло затаил дыхание. Руки сами собой молитвенно сложились.
Постепенно три светлых пятна начали сближаться, разгораясь все ярче и ярче, пока наконец экран не озарился ослепительной вспышкой. Ее сияние было настолько ярким и невыносимым, что Антонио, прикрыв ладонью глаза, откинулся на спинку стула.
– Включите десятый фильтр, – резко произнес Фавелл. Фильтр притушил ослепительный свет трех слившихся дрожащих дисков. Отец де Карло заморгал, ожидая, что вот-вот с экрана вырвутся языки пламени. Он перевел взгляд на Фавелла и собрался было заговорить с ним, надеясь хоть на какое-нибудь разъяснениее, но астроном был погружен в свою работу, глаза его перебегали с изображения звезд на цифры в углу экрана. Здесь, на земной карте, три диска сливались.
Фавелл бросил очередное отрывистое указание, и изображение на экране сменилось: теперь это был крупный план слившихся звезд. Максимальное свечение приходилось как раз над Британскими островами.
Де Карло взглянул на щелкающие в углу экрана секундные показатели:
0012
0011
0010
009
008
007...
Он перекрестился и затаил дыхание.
В глазах Фавелла, перебегающих с одного монитора на другой, плясали чертики, пальцы барабанили по пульту компьютера, и теперь уже вся обсерватория погрузилась в дрожащее мерцание, исходившее от двух экранов. Священник и монахи купались в сиянии, исторгнутом глубинами Вселенной.
003
002
001
000!
Оба экрана вспыхнули ярчайшим светом, а на карте, над южным участком Англии, запульсировали три диска. Монахи, молясь, упали на колени, а отец де Карло, не сдерживаясь более, разрыдался.
В этот момент в двадцати милях к северу от обсерватории Дэмьен вскочил с кровати. Он резко дернулся, будто с ног до головы был опутан веревками. В течении получаса он метался во сне, мучимый кошмаром, и вот теперь весь этот ужас становился реальностью. Пот струился по его телу, заливая простыни и пропитывая матрац. Глаза горели, а на приоткрытых губах застыл беззвучный вопль. Пальцы через скомканную простыню впились в кожу. Он неподвижно уставился в потолок, ничего не видя и не слыша вокруг себя. Он даже не осознал, что за звук раздался совсем рядом: жуткий, чудовищный вой собаки, будто из ее черного тела вырвали душу.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Глава десятая
Группа демонстрантов на площади Гросвенор, такая малочисленная с утра, постепенно росла и превратилась к обеду в толпу. Были вызваны дополнительные отряды полиции, прибыли репортеры, толпа еще более пополнила свои ряды, а отдельные выкрики можно было слышать уже и на Оксфорд-стрит, и на Парк-Лейн.
Когда к посольству подкатил автомобиль Торна, из толпы вырвались несколько человек, но их тут же задержали полицейские. Дэмьен вышел из лимузина и повернулся к толпе, задерживая взгляд то на одном, то на другом плакате.
«Осудить израильских зачинщиков кровавой бойни!»
«Где же твой голос, Америка?»
«Прекратите поддержку еврейских подонков!»
Сквозь толпу репортеров Дэмьен продирался ко входу в посольство. – Как вы себя чувствуете, господин посол? – прозвучал первый вопрос. – Как никогда хорошо. – А не находите ли вы, что существует какая-то связь между тем, что произошло на Би-би-си, и сегодняшними событиями?
– Никакой связи. Торн, окруженный репортерами и телеоператорами, протиснулся к двери. В это время отчетливо и громко прозвучал вопрос:
– Как бы вы прокомментировали заявление Шредера, будто за взрыв Асуанской плотины несут ответственность израильтяне?
– Если это соответствует действительности, – произнес Дэмьен, – происшедшее – настоящий удар по миру на всем земном шаре.
– Можно считать ваши слова официальным заявлением? – выкрикнул другой репортер.
– Я осуждаю всякое насилие, но делать выводы слишком рано. Раздались многочисленные голоса, но Дэмьен, как бы извиняясь, развел руками и поспешил к дверям, которые один из его охранников услужливо распахнул перед ним.
Он уже заходил в здание посольства, когда услышал голос Кейт, позвавшей его. Дэмьен обернулся и увидел журналистку, проталкивающуюся к нему сквозь толпу.
– Доброе утро, миссис Рейнолдс. – Дэмьен кивнул телохранителю, и Кейт вошла в здание, не обращая внимания на возмущенную толпу репортеров.
Следом за Дэмьеном она добралась до лифтов и перевела дыхание. – Я вчера пыталась вам дозвониться, но телефон не отвечал. – Кейт взглянула на посла. В ее взгляде еще сквозило тревожное воспоминание о случившейся трагедии. – Сможем ли мы хоть как-нибудь исправиться?
– Как, например? – полюбопытствовал Дэмьен, останавливаясь у лифта и нажимая кнопку вызова.
Кейт пожала плечами. Пока она в уме лихорадочно перебирала все возможные варианты, Дэмьен сам пришел ей на помощь.
– Ну, к примеру, можно закончить интервью. Кейт благодарно взглянула на него. – Однако на этот раз я бы предпочел встретиться у меня, – продолжал Дэмьен. – Ваши апартаменты меня не очень-то устраивают.
Кейт облегченно вздохнула.
Дэмьен стоял перед разошедшимися створками лифта. – Вы можете остаться на обед, если захотите. – Он вошел в лифт. – Мы будем втроем.
Кейт в недоумении захлопала ресницами. – Вы, я и Питер.
«Почему Питер?» – подумала Кейт и выпалила скороговоркой: – Спасибо, но мне кажется, что Питеру необязательно присутствовать. – Мне бы хотелось, чтобы он пришел, – бросил на прощание Дэмьен, прежде чем дверцы лифта сомкнулись.
Кожа и дерево в кабинете Эндрю Дойла уступили место мебели, отвечающей вкусам Дэмьена. Сжав в руке телефонную трубку, Харвей Дин испытывал в кабинете Торна странное ощущение, будто все это уже происходило. Он стоял у окна и наблюдал за демонстрантами. Сквозь толстые оконные стекла до него долетали выкрики. Дин пытался определить размеры толпы.
– Когда Белый дом получил все это? – спросил он в трубку. Услышав ответ, Дин кивнул и бросил взгляд на часы. – Полагаю, мы можем ждать ответа… м-м-м… во сколько? К полудню по вашему времени? – Он помедлил, заметив, отряд полицейских, направлявшихся к площади, затем продолжал со странным удовлетворением в голосе: – Я уже давно не видел ничего подобного. Даже представить себе боюсь, как все это выглядит у израильского посольства.
Дин прошел на середину кабинета, потянув за собой телефонный шнур. На его лице играла торжествующая улыбка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36