Общаться было довольно сложно. Люди в этой местности говорили на странном диалекте. Но все равно им удалось понять друг друга, и они без умолку болтали о политике, спорте и таких штуках, о которых Антонио знал лишь понаслышке. Но он был прекрасным слушателем. К концу вечера у них с Симеоном завелась уже куча друзей. Хорошенько надравшись пивом, Антонио лежал в постели и размышлял о том, что, останься он в миру, вполне мог бы достичь определенных высот на деловом поприще, ибо обладал умом расчетливым и предприимчивым.
На следующее утро они прогуливались по полям с одним из фермеров. Этот человек не задавал лишних вопросов и, когда Антонио спросил его, где можно достать лошадей и терьеров для охоты на лис, даже не удивился. Просто объяснил, у кого все это можно найти. Если человеку вдруг понадобился терьер, разве это не его личное дело? А захочет рассказать – так расскажет.
Милю за милей оставляли они позади себя, вышагивая по полям то через молодую поросль, то через подлесок. По виадуку пересекли узкое ущелье, по дну которого протекала речушка. На несколько минут задержались на мосту и посмотрели вниз, на речку. Но взгляд Антонио впился в противоположный конец моста. Часть скалы здесь обрушилась, и в месте обвала виднелась влажная земля.
Битый час дремала лисица в своем жилище. Расслабившись и прижав уши, она время от времени принюхивалась и потягивалась, пытаясь повернуться на бок. Но места в норе было недостаточно. Лисица зевнула. При этом ее задние лапы вздрогнули, будто она собиралась бежать.
И тут животное почуяло опасность. Навострив уши, лисица мгновенно проснулась и поползла, задевая головой свод норы. Снаружи доносился собачий лай и царапанье. Пятно света впереди – и без того небольшое – внезапно исчезло, как будто вход в нору чем-то загородили…
Навстречу ей полз терьер, глаза его сверкали. Лисица стремительно прыгнула на него, вцепилась в собачью морду и затрясла ею. В какой-то момент она выпустила голову терьера, нацелившись ему в глотку. Подобрав под себя задние лапы, лисица завалилась на бок, мгновенно проскользнула под собакой и прижалась к стене норы. Лязгая зубами, терьер пытался выхватить клок лисьей шерсти, но его противница оказалась проворней, она моментально подрыла лапами землю и молниеносно рванулась вперед, к свету.
И тут она мордой врезалась в какой-то предмет. Охваченная паникой, лисица пыталась развернуться, но не могла сдвинутться с места. Путь к отступлению был отрезан, ей некуда было деваться – ни вперед, ни назад.
Симеон действовал быстро. Как только лисица оказалась в клетке, он захлопнул крышку. Монах крепко держал клетку, не обращая внимания на вылезшего из норы терьера. Тот был весь заляпан грязью, с морды капала кровь, и он выл от боли и возмущения.
Антонио, верхом на серой кобыле, наклонился, перехватил из рук Симеона клетку и торжествующе поднял кверху кулак.
Часом пзже возле замка Мэнор вот-вот должна была начаться охота. Участники уже допивали глинтвейн и возвращали грумам кружки. В утреннем тумане клубилось дыхание гончих и лошадей. Собаки нетерпеливо перебирали лапами, то и дело наталкиваясь друг на друга. Топча копытами землю,лошади были готовы сорваться с места в карьер. Кейт расправляла на Питере курточку. «До чего же он красив, – подумалось ей, – в этих бриджах, сапожках и охотничьей куртке». Однако Кейт чувствовала, что сына раздражает ее внимание. Мужчины, отправляющиеся на охоту не нуждаются в том, чтобы рядом суетились какие-то женщины, пусть даже их матери. Кейт отошла от сына, и тот быстро смешался с остальными участниками. Женщина с трудом сдерживала волнение. Пронзительное ржание заставило ее резко обернуться. В дверях показался Дэмьен и направился к великолепному антрацитовому жеребцу. Конь бешено повел глазами и, обнажив зубы, отпрянул. Волнение жеребца передалось и другим скакунам. Один из них несколько раз норовисто лягнулся, чуть было не сбросив седока, другие же, яростно раздувая ноздри, зафыркали и захропели.
Вокруг черного жеребца засуетились люди. Странно, поражались они, что случилось с лошадьми? Обычно они были такими покладистыми. Однако и минуты не прошло, как грум успокоил антрацитового жеребца. Дэмьен сунул в стремя ногу и вскочил в седло. Несмотря на охотничью одежду, он вдруг напомнил Кейт кого-то из героев вестернов. Видимо, из-за манеры сидеть в седле. Да, американцы по-другому скачут на лошадях, и она отдала должное мастерству Дэмьена. Кучка репортеров толкалась возле Торна, и Кейт улыбнулась. А неплохо будут смотреться в газетах снимочки: американский посол, решивший поразвлечься на охоте.
Питеру достался пони. Мальчик умело вскочил в седло и улыбнулся матери, когда та направилась в его сторону.
– Держись сзади, возле Сьюзен, – напутствовала сына Кейт, кивая молодой женщине на небольшой лошадке. – И не выпендривайся перед Дэмьеном.
– Не буду, – заверил ее Питер с ангельской улыбочкой на губах. Кейт слишком хорошо знала эту улыбку. Он с кротким смирением соглашался со всем, чтобы мать ни говорила, а сам, разумеется, делал все наоборот.
– И не заводись понапрасну, – Кейт наклонилась, лаская пони, – тебе еще только предстоит крещение кровью.
– Что означает «крещение кровью»? – продолжая наивно улыбаться, спросил Питер, и глаза его округлились.
– Ты прекрасно знаешь, что это означает, – покачала головой Кейт.
– Честно, нет.
– Это старая охотничья традиция, – вмешалась в разговор Сьюзен.
– Ты сейчас впервые на охоте, – терпеливо объясняла Кейт. – Когда убьют лисицу, ее кровью вымажут тебе щеки. – Она улыбнулась. – Удовлетворен?
Питер кивнул, скорчил ей рожицу и обернулся на звук охотничьего рога. – Будь осторожен! – крикнула Кейт.
Сын с любопытством взглянул на нее. – Почему ты всегда дрожишь надо мной? – Потому, что тебя очень люблю. Ты – единственное, что у меня осталось.
И вот они умчались – всадники на лошадях и целая стая гончих. Когда они достигли подножия холма, Дэмьен догнал передних всадников, непринужденно болтавших о том, как убить лису.
– Да, уж давно такого не случалось, – присвистнул главный егерь, – эти чертовы лисы стали такими хитрыми.
На вершине холма Дэмьен оглянулся, пересчитывая наездников. Всего двадцать пять человек, считая Сьюзен и Питера. Мальчик помахал ему, Дэмьен отсалютовал в ответ, а затем взглянул на главного егеря, который указывал на подлесок внизу, в четверти мили от места, где они сейчас находились. Старик принюхивался к чему-то, как те гончие, которых он только что направил вниз с холма. Собаки помчались что есть духу, пригнув к земле морды. Они слились в единое целое, испытывая безудержную радость от того, что вырвались, наконец, за пределы своей собачьей конуры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36