Стало быть, совершенно ясно, что обе части должны сообщаться между собой. Где этот переход?
— Но если существуют два входа в замок, — рассудила Мария, — то разве нельзя допустить, что оба «креста» разделены между собой?
— Это отпадает, — возразил Виктор. — Убежище обязательно должно иметь вход и выход… Так оно и в данном случае. Раз логофэт Зогряну называет путь, по которому мы пришли сюда, входом в крепость, значит, путь, по которому шла девушка, есть выход из нее. А, зная это, можем ли мы предполагать, что между входом и выходом нет связующего перехода? Абсурд. Половины замка связаны меду собой, это точно!
— Но где же он, этот переход? — спросил Дан. — Весь замок такой симметричный, такой строгий, нет ничего лишнего. Здесь нет, как в замках из романов, всякой мебели, сводов, каминов, переходов, коридоров, каменных аркад и обоев на стенах. Какие потайные входы и выходы могут скрываться за этими гладкими мраморными плитами?
— Вот и я об этом думаю, — признался Виктор. — Где может быть этот переход? Где?.. Попробуем методом исключения…
— В коридоре не может быть, это точно, — сказал Урсу. — Стены толстые и крепкие, словно из гранита.
— А во внутренних дворах и подавно, — сказала Мария. — Там стены из настоящего гранита.
— Остаются только залы, — заключила Лучия. — В одном из четырех покоев. Но в каком?
— В каком? — повторил Виктор.
— Ладно. Там на месте и проверим, — просительно предложил Дан, охваченный усталостью.
Чирешары без всяких возражений приняли предложение Дана. Нужно было отдохнуть, восстановить силы, потраченные в долгих и трудных поисках, подготовиться к новым.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Человек со шрамом проснулся на рассвете. Ночь он проспал спокойно и хорошо отдохнул. Побрившись, он разбудил остальных и тут же вышел из комнаты, захватив с собой инструмент, с которым почти никогда не расставался. Тощий и человек с хорьковыми глазами не спешили вставать. Закурив, они стали, по своему обыкновению, делиться мнениями.
— Тебе не кажется, что он как-то изменился? — спросил тощий.
— Вроде бы. Он как-то поостыл.
— Нда! Может, настанут более спокойные времена. Сказать по правде, вся эта история мне порядком надоела.
— Пожалуй… Только бы опять чего-нибудь не случилось…
— Ты тоже говорил с чабаном? Вот кто мог навредить нам! Хорошо, что в последнюю минуту все уладилось.
— Старший сказал, что патруль больше не вернется сюда, — сообщил Хорек. — А если и вернется, нас тут уже не будет. А старина-то здорово разволновался. Особенно из-за девчонки…
— Еще бы! История с ней оказалась самой опасной во всем этом деле. Что теперь будет с ней?
— С его заскоками никогда не знаешь заранее.
— Вчера вечером он долго стоял у нее под дверью, — продолжал тщедушный. Кажется, он даже вошел в ее комнату, когда она спала…
— Что ты говоришь? Ты думаешь? Правда, мне до этого нет дела. Больше не вмешиваюсь. Помнишь, что было с этой монетой? Хорошо, мне тогда повезло, да и нашелся я вовремя…
— Ты в самом деле думаешь, что он не заметил? А мне кажется, он просто вид сделал…
— Не говори глупости. Если бы он меня тогда застукал, мне бы досталось по первое число. Помнишь, в каком он был настроении…
— Как бы он не вернулся, — спохватился тщедушный. — Пора вставать.
Они одновременно вскочили с коек, быстро оделись и побежали с полотенцами к источнику умываться. Вернувшись в комнату, они нашли там своего предводителя. Было заметно, что он действительно смягчился, хотя лицо по-прежнему оставалось суровым.
— Я освободил вход, — сообщил он, — но это не значит, что мы не должны быть осмотрительны. Выходить редко и быть начеку!
— И чабан ушел? — спросил толстяк. — Он вроде ночевал поблизости…
— Ушел. Только что. Я отчитал его по заслугам.
— Думаю, он после стольких выговоров потеряет охоту болтать! — рассмеялся тщедушный.
— Верно, — сказал старший. Он поклялся, положа руку на сердце, что больше не будет. Я ему верю.
— А патруль?
— Тоже успокоился. Значит, и нам будет поспокойней. И жаль, если мы этим не воспользуемся. Вы как следует подумали?
— О чем? О входе? — невинно спросил тщедушный. — Всю ночь. Лично мне снились одни входы и выходы.
— Ну и что? — спросил человек со шрамом. — А что бы вы сказали, если бы вход оказался прямо в этой зале?
— Здесь? — спросили оба в один голос.
— Да, здесь. Посмотрите внимательно. Где он может быть? — Он сделал жест рукой, словно навечно жаловал им беломраморную залу. — Вам ничего не кажется странным в этом помещении? Ну, оглядитесь и пошевелите мозгами!
Оба тупо посмотрели вокруг себя. Каждая мраморная плитка, каждый сантиметр был им знаком. Они беспомощно пожали плечами.
— А видели вы когда-нибудь помещения с одной-единственной колонной? — продолжал человек со шрамом. — Да притом еще с ненужной?
— Он… в колонне? — пробормотал тщедушный.
— Я давно подозревал… но последние события отвлекли меня… Ставьте лестницу.
Тщедушный принес из угла комнаты легкую металлическую стремянку и приставил ее к колонне. Человек со шрамом, вооружившись молоточком, уверенно и ловко поднялся на стремянку. На середине он остановился.
— Он даже не очень высоко находится. Послушайте!
М он тихо постучал молоточком по колонне. Он ударял только по двум плиткам, расположенным рядом. И после каждого удара ждал. Затем стал бить по каждой плитке несколько раз. Стоявшие внизу не могли уловить никакой разницы.
— Неужели не слышите? А вы вслушайтесь!
Наконец и помощники уловили, что одна из плиток звучит глуше.
— Вот эта плитка! И в противоположной комнате такая же плитка звучит так же. Разница в толщине плиток невелика, всего несколько сантиметров. В одной, может быть, 25 сантиметров, в другой 15 или 20. Но это совпадение о многом говорит — ведь одни и те же плитки!
— Неужели можно открыть ее?
— К сожалению, нет. Она открывается только изнутри колонны. Видимо, там особый механизм. Отсюда пришлось бы разве что взорвать колонну. Она слишком мощная… Тихо! — вдруг приказал он.
Откуда-то доносились глухие удары. Удары в стену — никакого сомнения тут быть не могло. В мгновенье ока все трое вооружились топориками с длинной рукоятью.
— Немедленно закрыть вход! — распорядился старший.
И сам бросился за подручными, чтобы убедиться, что все сделано правильно. Увидев, что они никак не могут сдвинуть с места огромный камень, который перемещался по сложной системе рычагов, он встал рядом и подставил плечо. Камень сдвинулся с места и словно навеки прервал всякую связь с внешним миром.
— Самым внимательным образом проверьте залы! Левую и правую.
Подручные повиновались. Тщедушный поспешил в левую залу, его товарищ — в правую. За поясом у них торчали топорики.
Очутившись у двери комнаты, в которой жила пленница, человек с глазами хорька стал двигаться с большой осторожностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
— Но если существуют два входа в замок, — рассудила Мария, — то разве нельзя допустить, что оба «креста» разделены между собой?
— Это отпадает, — возразил Виктор. — Убежище обязательно должно иметь вход и выход… Так оно и в данном случае. Раз логофэт Зогряну называет путь, по которому мы пришли сюда, входом в крепость, значит, путь, по которому шла девушка, есть выход из нее. А, зная это, можем ли мы предполагать, что между входом и выходом нет связующего перехода? Абсурд. Половины замка связаны меду собой, это точно!
— Но где же он, этот переход? — спросил Дан. — Весь замок такой симметричный, такой строгий, нет ничего лишнего. Здесь нет, как в замках из романов, всякой мебели, сводов, каминов, переходов, коридоров, каменных аркад и обоев на стенах. Какие потайные входы и выходы могут скрываться за этими гладкими мраморными плитами?
— Вот и я об этом думаю, — признался Виктор. — Где может быть этот переход? Где?.. Попробуем методом исключения…
— В коридоре не может быть, это точно, — сказал Урсу. — Стены толстые и крепкие, словно из гранита.
— А во внутренних дворах и подавно, — сказала Мария. — Там стены из настоящего гранита.
— Остаются только залы, — заключила Лучия. — В одном из четырех покоев. Но в каком?
— В каком? — повторил Виктор.
— Ладно. Там на месте и проверим, — просительно предложил Дан, охваченный усталостью.
Чирешары без всяких возражений приняли предложение Дана. Нужно было отдохнуть, восстановить силы, потраченные в долгих и трудных поисках, подготовиться к новым.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Человек со шрамом проснулся на рассвете. Ночь он проспал спокойно и хорошо отдохнул. Побрившись, он разбудил остальных и тут же вышел из комнаты, захватив с собой инструмент, с которым почти никогда не расставался. Тощий и человек с хорьковыми глазами не спешили вставать. Закурив, они стали, по своему обыкновению, делиться мнениями.
— Тебе не кажется, что он как-то изменился? — спросил тощий.
— Вроде бы. Он как-то поостыл.
— Нда! Может, настанут более спокойные времена. Сказать по правде, вся эта история мне порядком надоела.
— Пожалуй… Только бы опять чего-нибудь не случилось…
— Ты тоже говорил с чабаном? Вот кто мог навредить нам! Хорошо, что в последнюю минуту все уладилось.
— Старший сказал, что патруль больше не вернется сюда, — сообщил Хорек. — А если и вернется, нас тут уже не будет. А старина-то здорово разволновался. Особенно из-за девчонки…
— Еще бы! История с ней оказалась самой опасной во всем этом деле. Что теперь будет с ней?
— С его заскоками никогда не знаешь заранее.
— Вчера вечером он долго стоял у нее под дверью, — продолжал тщедушный. Кажется, он даже вошел в ее комнату, когда она спала…
— Что ты говоришь? Ты думаешь? Правда, мне до этого нет дела. Больше не вмешиваюсь. Помнишь, что было с этой монетой? Хорошо, мне тогда повезло, да и нашелся я вовремя…
— Ты в самом деле думаешь, что он не заметил? А мне кажется, он просто вид сделал…
— Не говори глупости. Если бы он меня тогда застукал, мне бы досталось по первое число. Помнишь, в каком он был настроении…
— Как бы он не вернулся, — спохватился тщедушный. — Пора вставать.
Они одновременно вскочили с коек, быстро оделись и побежали с полотенцами к источнику умываться. Вернувшись в комнату, они нашли там своего предводителя. Было заметно, что он действительно смягчился, хотя лицо по-прежнему оставалось суровым.
— Я освободил вход, — сообщил он, — но это не значит, что мы не должны быть осмотрительны. Выходить редко и быть начеку!
— И чабан ушел? — спросил толстяк. — Он вроде ночевал поблизости…
— Ушел. Только что. Я отчитал его по заслугам.
— Думаю, он после стольких выговоров потеряет охоту болтать! — рассмеялся тщедушный.
— Верно, — сказал старший. Он поклялся, положа руку на сердце, что больше не будет. Я ему верю.
— А патруль?
— Тоже успокоился. Значит, и нам будет поспокойней. И жаль, если мы этим не воспользуемся. Вы как следует подумали?
— О чем? О входе? — невинно спросил тщедушный. — Всю ночь. Лично мне снились одни входы и выходы.
— Ну и что? — спросил человек со шрамом. — А что бы вы сказали, если бы вход оказался прямо в этой зале?
— Здесь? — спросили оба в один голос.
— Да, здесь. Посмотрите внимательно. Где он может быть? — Он сделал жест рукой, словно навечно жаловал им беломраморную залу. — Вам ничего не кажется странным в этом помещении? Ну, оглядитесь и пошевелите мозгами!
Оба тупо посмотрели вокруг себя. Каждая мраморная плитка, каждый сантиметр был им знаком. Они беспомощно пожали плечами.
— А видели вы когда-нибудь помещения с одной-единственной колонной? — продолжал человек со шрамом. — Да притом еще с ненужной?
— Он… в колонне? — пробормотал тщедушный.
— Я давно подозревал… но последние события отвлекли меня… Ставьте лестницу.
Тщедушный принес из угла комнаты легкую металлическую стремянку и приставил ее к колонне. Человек со шрамом, вооружившись молоточком, уверенно и ловко поднялся на стремянку. На середине он остановился.
— Он даже не очень высоко находится. Послушайте!
М он тихо постучал молоточком по колонне. Он ударял только по двум плиткам, расположенным рядом. И после каждого удара ждал. Затем стал бить по каждой плитке несколько раз. Стоявшие внизу не могли уловить никакой разницы.
— Неужели не слышите? А вы вслушайтесь!
Наконец и помощники уловили, что одна из плиток звучит глуше.
— Вот эта плитка! И в противоположной комнате такая же плитка звучит так же. Разница в толщине плиток невелика, всего несколько сантиметров. В одной, может быть, 25 сантиметров, в другой 15 или 20. Но это совпадение о многом говорит — ведь одни и те же плитки!
— Неужели можно открыть ее?
— К сожалению, нет. Она открывается только изнутри колонны. Видимо, там особый механизм. Отсюда пришлось бы разве что взорвать колонну. Она слишком мощная… Тихо! — вдруг приказал он.
Откуда-то доносились глухие удары. Удары в стену — никакого сомнения тут быть не могло. В мгновенье ока все трое вооружились топориками с длинной рукоятью.
— Немедленно закрыть вход! — распорядился старший.
И сам бросился за подручными, чтобы убедиться, что все сделано правильно. Увидев, что они никак не могут сдвинуть с места огромный камень, который перемещался по сложной системе рычагов, он встал рядом и подставил плечо. Камень сдвинулся с места и словно навеки прервал всякую связь с внешним миром.
— Самым внимательным образом проверьте залы! Левую и правую.
Подручные повиновались. Тщедушный поспешил в левую залу, его товарищ — в правую. За поясом у них торчали топорики.
Очутившись у двери комнаты, в которой жила пленница, человек с глазами хорька стал двигаться с большой осторожностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73