В своем старом штабе на Гранд-стрит Пат открыл юридическую контору и почти бесплатно или вообще бесплатно вел некоторые дела.
Пат также поступил в престижную юридическую фирму "Марони, Голдбург и Швайкерт", занимавшуюся строительными фирмами Сэма Мэсси, а также некоторыми другими его делами. Пат показывался в их офисах на Пайн-стрит не чаще трех-четырех раз в год. Ему даже не нужно было ссылаться на свои вашингтонские дела. Марони, Голдбургу и Швайкерту было достаточно того, что их новый младший партнер является конгрессменом. Лишь при упоминании об этом в прессе их доходы увеличились в полтора раза.
Кроме того, Пат стал партнером Гвидо Патерно в "Страховой компании Патерно". Здесь тоже - стоило только Патерно упомянуть о связях Пата с его фирмой, как дела его пошли в гору. В конце концов нужна же человеку страховка, так почему бы не застраховаться в фирме, которая когда-нибудь сможет помочь с какой-нибудь проблемой в Вашингтоне?
Тщательное исследование жизни Пата, возможно, показало бы, что он живет гораздо лучше, чем может себе позволить. Но это не было необычным для конгрессменов. Он снял приятную двухэтажную квартиру в Джорджтауне, где проводил три-четыре ночи в неделю во время заседаний конгресса.
Через Семью он узнал имена других конгрессменов, на которых можно было рассчитывать как на "друзей друзей". В Конгрессе у Сэма Джанканы был свой человек, у Десимоне - тоже. Также были представители от Мериленда и Флориды, Техаса и Аризоны, Невады и Калифорнии, на которых можно было рассчитывать. Кроме того, имелись семейные связи на самом высоком уровне Палаты Представителей, но ими надо было пользоваться осторожно.
Хотя все люди в Конгрессе, бывшие "друзья друзей", знали друг друга, они никогда не встречались вместе отдельной группой. Обычно не было необходимости сообщать коллегам, как должно пройти голосование. Если один "друг" предлагал билль, то другие голосовали за него.
Несколько наиболее нужных для Семьи биллей были предложены старшими коллегами, например билль, который позволял депортируемым остаться в стране, особые иммиграционные билли. Сам Пат предложил билль о легализации канадского лекарства против рака, которым интересовался Сэм, но антинаркотическое лобби, не менее мощное, чем семейное лобби, завалило этот билль.
Одним из важных дел Пата было добиться провала проекта домостроительства в приходе отца Рэя. По этому проекту разрушающиеся склады к северу от Управления полиции были бы убраны и были бы перестроены старые дома, которыми так гордились старики. Люди в округе Пата любили свои тесные хибарки с мышами. Пат завоевал много голосов, выступая против строительства новой магистрали через Манхэттен, из-за которого пришлось бы снести многие из этих домишек. Его поддерживал средний класс, не заинтересованный в проектах с низкой окупаемостью.
Кроме того, Пат пообещал Федеричи и Констанце, что когда представится удобный случай, он предложит проект о выделении федеральных субсидий на исследования умственной отсталости детей и на содержание приходских школ.
Гамбино, Катена и некоторые другие члены организации стремились к тому, чтобы Пат, пока он у власти, успел сделать для них как можно больше. Но Пат был себе на уме. Он выжидал, будучи заинтересованным в более серьезных выгодах. Человека Сэма Джанканы - Роланда Либонату - обвинили в недостойных связях с организацией, а о Корнелии Галлахере в журнале "Лайф" была напечатана серия разгромных статей. Пат не стремился к подобной известности.
Пату нравилось внимание, которое ему уделяли люди как конгрессмену. Он привык к поклонению, когда путешествовал как герой-коп, но теперь с ним обращались как с принцем, и работа, приносившая ему благодарность его "подданных", давала чувство удовлетворения, граничащее с наслаждением.
Хотя все было запланировано заранее, рейтинг Пата резко повысился, когда был построен мост Веррацано, названный так в честь итальянца. Тот факт, что из-за появления этого моста сразу же подскочили цены на землю в Ричмонде, добавил блеска этому "алмазу" в "короне" Пата.
Вначале попечительские обязанности Пата сводились к несложным контактам с городскими властями и друзьями в Олбани. Он устроил Арти Уинберга на несложную работу помощника комиссара магистралей. Поли Федеричи вошел в постоянный штат Пата как помощник по законодательству. Федеричи был энергичным, честным и не имел ни малейшего представления о связях Пата с организацией. Как администратор Пата он постоянно курсировал между Вашингтоном и Ривердейлом и иногда был единственной связью Пата с домом.
* * *
Поли и Констанца подготовили Билль об умственно отсталых, который прошел по линии либеральной партии. В день утверждения билля Пат привез Констанцу в Вашингтон и сфотографировался с ней, держа ее за талию и целуя в щеку. Он оказался достаточно щедр и хитер, чтобы всю славу принятия этого билля приписать Констанце.
После церемонии подписания билля и фотографирования Поли Федеричи повез Конни обратно в Нью-Йорк. Они сделали остановку в Балтиморе, чтобы перекусить в морском ресторанчике на Норс-Чарльз-стрит.
- Это лично я тебя приглашаю, Констанца, - сказал Поли. - Я не буду вносить это в графу расходов, иначе все будет оплачено из кармана Пата. Это только от меня. Билль, который мы протолкнули, - самая важная вещь в моей жизни. Кто знает? Может быть, эти исследования помогут предотвращать трагедии, подобные тем, которые произошли с моим Кевином и с твоим Себастьяном.
Они выпили белого вина и занялись крабами в мягких панцирях. Когда они шли к машине, порозовевшие от послеобеденного бренди, Констанца взяла Поли за плечи и посмотрела в глаза:
- Это был один из самых чудесных дней моей жизни, Поли.
Они стояли очень близко друг к другу. Поли чувствовал на щеке ее теплое дыхание. Он наклонился к ней, и внезапно они сжали друг друга в объятиях, целуясь совсем не дружеским поцелуем.
Поли, покрасневший и задохнувшийся, первым оторвался от нее.
- Давай не будем больше так делать, - сказал он. - Не думаю, что смогу это долго выдержать, и ты тоже.
Констанца, взглянув на него с полуулыбкой, ничего не ответила. Остаток пути они проехали почти молча. Трескучее радио, наполняло висевшее в воздухе напряжение призывами покупать сигареты и машины, но не могло заглушить их невысказанные мысли.
* * *
Через три недели Пат провел частную конференцию на Пятой улице, а через шесть месяцев Папа Иоанн XXIII на церемонии в соборе Святого Патрика присвоил Констанце звание Дамы Ордена Святой Гробницы.
Пат старался тщательно выбирать помощников, но все же было необходимо иметь дело и с некоторыми известными гангстерами. Самым неприятным из них был Джорджи Скализе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130