Эдвардс послал морскую пехоту прочесывать остров. В это время на фрегат явился хитрый Помаре. Кротко выслушав выговор капитана за то, что скрывает врагов своего друга – короля Англии, вождь поклялся, что ничего не знал о событиях на «Баунти», и предложил помощь в поимке солдат своей армии, которые так верно ему служили. Вездесущие шпионы вождя выследили моряков. Ночью, спящих, их разбудили прикладами, избили и приволокли на «Пандору».
Утром третий лейтенант Хейворд представил капитану список выловленных бунтовщиков:
1. Гардемарин Джордж Стюарт
2. Гардемарин Питер Хейвуд
3. Помощник боцмана Джеймс Моррисон
4. Оружейный мастер Джошуа Коулмен
5. Плотник Чарльз Норман
6. Плотник Томас Макинтош
7. Матрос Майкл Бирн
8. Матрос Генри Хиллбрант
9. Матрос Джон Самнер
10. Матрос Уильям Маспретт
11. Матрос Джон Миллуорда
12. Матрос Томас Эллисон
13. Матрос Ричард Скинер
14. Матрос Томас Беркетт
– Двоих – капрала Черчилля и матроса Томпсона нет в живых, сэр, – добавил Хейворд. – Остальные девять мятежников во главе со штурманом Флетчером восемнадцать месяцев назад ушли с острова на «Баунти» в неизвестном направлении.
Эдвардс опасался, как бы пойманные мятежники не склонили и команду «Пандоры» к бунту. Следовало изолировать узников и держать их под строгим надзором. Капитан дал распоряжение плотникам сколотить на шканцах из толстых досок ящик три на пять метров, куда перевели четырнадцать арестованных моряков. Единственный вход в тесную клетку – небольшой люк в потолке, который открывался только снаружи. В стенах – два окошечка, забранных решетками. У ящика постоянно дежурили двое часовых под командой гардемарина. Разговаривать с арестантами запрещалось, исключение капитан сделал только для старшины корабельной полиции, который мог отвечать на вопросы, касающиеся рациона. Прочность кандалов проверяли при каждой смене караула. Под страхом расстрела узникам запрещалось разговаривать между собой на таитянском наречии.
Наступившая жара усилила их мучения. Смрад от двух параш, которые не спешили опорожнять, назойливые мухи и духота делали их страдания нечеловеческими.
Таитянские жены арестованных были вне себя от горя. Каждый день с грудными детьми на руках они поднимались на фрегат и через решетку смотрели на своих мужей. Вечером их силой отрывали от клетки. Женщины рыдали и рвали на себе волосы. Стюарт, не выдержавший душераздирающих сцен, отказался от дальнейших свиданий.
Полтора месяца стояла «Пандора» в Матаваи, пока команда конопатила корпус судна. Иногда, когда у капитана был хорошее настроение, он разрешал узникам поиграть со своими детьми в тюрьме. Закованные в кандалы матросы плакали, сознавая, что больше никогда не увидят своих отпрысков.
По просьбе Хитихити арестованных хорошо кормили; они даже получали ром. Друзья с острова передавали для них орехи, фрукты и овощи.
8 мая 1791 года под завывания жен и подруг узников, под прощальные крики побратимов «Пандора», плавно развернувшись, направилась в открытое море продолжить поиски мятежников. За фрегатом следовала оснащенная парусами шхуна «Резолюшн» под командой унтер-офицера Оливера. Юная жена Стюарта голосила громче всех, протягивая на руках вслед удалявшимся кораблям семимесячную девочку. Стюарт так никогда и не узнает, что его безутешная супруга через несколько недель умрет от горя, целыми днями всматриваясь в пустынный горизонт, в отчаянии надеясь на чудо.
На «Пандоре» уплыл домой, на остров Борабора, и полинезийский полководец Хитихити. Он не захотел больше служить Помаре, который так подло поступил с «дядями».
Прочитав еще раз инструкции Адмиралтейства, Эдвардс начал поиски мятежного корабля. «Пандора» обошла западную часть архипелага Общества и архипелаг Дружбы, Эдвардс изредка высаживался на островах и расспрашивал местных жителей. Полинезийцы, не понимая, как маловероятно появление европейского корабля в их водах, и шестым чувством угадывая, какие ответы наиболее желательны для щедрых гостей, утвердительно кивали головами и указывали различные направления. Задача Эдвардса была безнадежной: в Тихом океане тысячи островов, на любом из них могли укрыться мятежники. То, что удалось арестовать четырнадцать человек из экипажа «Баунти», – чудо. Никто не мог предполагать, что капитан Блай совершит невозможное и живым доберется до Англии. А те, у кого хватило ума как следует спрятаться, исчезли бесследно.
Эдвардс был ограничен и во времени. Продолжать поиски он мог ровно столько, насколько хватит продовольствия. Посетив для очистки совести еще архипелаг Самое, капитан «Пандоры» в начале августа решил возвращаться. Единственное, на что он мог рассчитывать – это обнаружить бунтовщиков по пути домой случайно. Но тот, кто всем управляет, так скуп на чудеса.
Узников не выводили на прогулку, чтобы исключить малейшую возможность для побега. Они томились в своем ящике в ужасной тесноте, в еще большей степени испытывая весь комплекс страданий арестанта после той привольной и счастливой жизни, которую вели на Таити.
«Пандора» взяла курс на запад в Торресов пролив, все дальше и дальше удаляясь от Питкерна. Вблизи острова Хатам исчез из виду «Резолюшн», и хотя фрегат несколько дней держался на виду, шхуна так и не появилась.
– Я не могу больше ждать. Оливер опытный моряк, он в состоянии добраться до Ост-Индии самостоятельно, – сказал Эдвардс первому помощнику лейтенанту Джону Ларкину. – Надо признать, что бунтовщики построили неплохое судно. Оно надежно, обладает превосходными мореходными качествами.
Следуя на запад, Эдвардс открыл к северу от Фиджи и острова Фатака и Аната и еще два острова в восточной части архипелага Соломона. 13 августа «Пандора» проплыла мимо острова Ваникоро. Три года назад в Тихом океане пропала без вести экспедиция французского мореплавателя Лаперуза. Над островом поднимался дым костров, но Эдвардс не обратил на него особого внимания и упустил возможность спасти оставшихся в живых французских моряков, подававших сигнал проходящему кораблю.
В конце августа капитан Эдварде привел фрегат к Торрссовому проливу. «Пандора» шла в плохо изученных и едва ли не самых опасных водах в мире. Самые зоркие матросы сидели высоко на мачтах в корзинах, высматривая проливы, которыми ранее прошел Кук. Эдвардс на капитанском мостике не отходил от карты, делая пометки карандашом.
Капитан лег в дрейф и выслал вперед шлюпку с лейтенантом Корнером. Через несколько часов лейтенант подал знак, что проход найден. Наступил вечер, и, как всегда в тропиках, быстро стемнело. «Пандора», поддерживая связь со шлюпкой световыми сигналами, осторожно двигалась к Большому Барьерному рифу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
Утром третий лейтенант Хейворд представил капитану список выловленных бунтовщиков:
1. Гардемарин Джордж Стюарт
2. Гардемарин Питер Хейвуд
3. Помощник боцмана Джеймс Моррисон
4. Оружейный мастер Джошуа Коулмен
5. Плотник Чарльз Норман
6. Плотник Томас Макинтош
7. Матрос Майкл Бирн
8. Матрос Генри Хиллбрант
9. Матрос Джон Самнер
10. Матрос Уильям Маспретт
11. Матрос Джон Миллуорда
12. Матрос Томас Эллисон
13. Матрос Ричард Скинер
14. Матрос Томас Беркетт
– Двоих – капрала Черчилля и матроса Томпсона нет в живых, сэр, – добавил Хейворд. – Остальные девять мятежников во главе со штурманом Флетчером восемнадцать месяцев назад ушли с острова на «Баунти» в неизвестном направлении.
Эдвардс опасался, как бы пойманные мятежники не склонили и команду «Пандоры» к бунту. Следовало изолировать узников и держать их под строгим надзором. Капитан дал распоряжение плотникам сколотить на шканцах из толстых досок ящик три на пять метров, куда перевели четырнадцать арестованных моряков. Единственный вход в тесную клетку – небольшой люк в потолке, который открывался только снаружи. В стенах – два окошечка, забранных решетками. У ящика постоянно дежурили двое часовых под командой гардемарина. Разговаривать с арестантами запрещалось, исключение капитан сделал только для старшины корабельной полиции, который мог отвечать на вопросы, касающиеся рациона. Прочность кандалов проверяли при каждой смене караула. Под страхом расстрела узникам запрещалось разговаривать между собой на таитянском наречии.
Наступившая жара усилила их мучения. Смрад от двух параш, которые не спешили опорожнять, назойливые мухи и духота делали их страдания нечеловеческими.
Таитянские жены арестованных были вне себя от горя. Каждый день с грудными детьми на руках они поднимались на фрегат и через решетку смотрели на своих мужей. Вечером их силой отрывали от клетки. Женщины рыдали и рвали на себе волосы. Стюарт, не выдержавший душераздирающих сцен, отказался от дальнейших свиданий.
Полтора месяца стояла «Пандора» в Матаваи, пока команда конопатила корпус судна. Иногда, когда у капитана был хорошее настроение, он разрешал узникам поиграть со своими детьми в тюрьме. Закованные в кандалы матросы плакали, сознавая, что больше никогда не увидят своих отпрысков.
По просьбе Хитихити арестованных хорошо кормили; они даже получали ром. Друзья с острова передавали для них орехи, фрукты и овощи.
8 мая 1791 года под завывания жен и подруг узников, под прощальные крики побратимов «Пандора», плавно развернувшись, направилась в открытое море продолжить поиски мятежников. За фрегатом следовала оснащенная парусами шхуна «Резолюшн» под командой унтер-офицера Оливера. Юная жена Стюарта голосила громче всех, протягивая на руках вслед удалявшимся кораблям семимесячную девочку. Стюарт так никогда и не узнает, что его безутешная супруга через несколько недель умрет от горя, целыми днями всматриваясь в пустынный горизонт, в отчаянии надеясь на чудо.
На «Пандоре» уплыл домой, на остров Борабора, и полинезийский полководец Хитихити. Он не захотел больше служить Помаре, который так подло поступил с «дядями».
Прочитав еще раз инструкции Адмиралтейства, Эдвардс начал поиски мятежного корабля. «Пандора» обошла западную часть архипелага Общества и архипелаг Дружбы, Эдвардс изредка высаживался на островах и расспрашивал местных жителей. Полинезийцы, не понимая, как маловероятно появление европейского корабля в их водах, и шестым чувством угадывая, какие ответы наиболее желательны для щедрых гостей, утвердительно кивали головами и указывали различные направления. Задача Эдвардса была безнадежной: в Тихом океане тысячи островов, на любом из них могли укрыться мятежники. То, что удалось арестовать четырнадцать человек из экипажа «Баунти», – чудо. Никто не мог предполагать, что капитан Блай совершит невозможное и живым доберется до Англии. А те, у кого хватило ума как следует спрятаться, исчезли бесследно.
Эдвардс был ограничен и во времени. Продолжать поиски он мог ровно столько, насколько хватит продовольствия. Посетив для очистки совести еще архипелаг Самое, капитан «Пандоры» в начале августа решил возвращаться. Единственное, на что он мог рассчитывать – это обнаружить бунтовщиков по пути домой случайно. Но тот, кто всем управляет, так скуп на чудеса.
Узников не выводили на прогулку, чтобы исключить малейшую возможность для побега. Они томились в своем ящике в ужасной тесноте, в еще большей степени испытывая весь комплекс страданий арестанта после той привольной и счастливой жизни, которую вели на Таити.
«Пандора» взяла курс на запад в Торресов пролив, все дальше и дальше удаляясь от Питкерна. Вблизи острова Хатам исчез из виду «Резолюшн», и хотя фрегат несколько дней держался на виду, шхуна так и не появилась.
– Я не могу больше ждать. Оливер опытный моряк, он в состоянии добраться до Ост-Индии самостоятельно, – сказал Эдвардс первому помощнику лейтенанту Джону Ларкину. – Надо признать, что бунтовщики построили неплохое судно. Оно надежно, обладает превосходными мореходными качествами.
Следуя на запад, Эдвардс открыл к северу от Фиджи и острова Фатака и Аната и еще два острова в восточной части архипелага Соломона. 13 августа «Пандора» проплыла мимо острова Ваникоро. Три года назад в Тихом океане пропала без вести экспедиция французского мореплавателя Лаперуза. Над островом поднимался дым костров, но Эдвардс не обратил на него особого внимания и упустил возможность спасти оставшихся в живых французских моряков, подававших сигнал проходящему кораблю.
В конце августа капитан Эдварде привел фрегат к Торрссовому проливу. «Пандора» шла в плохо изученных и едва ли не самых опасных водах в мире. Самые зоркие матросы сидели высоко на мачтах в корзинах, высматривая проливы, которыми ранее прошел Кук. Эдвардс на капитанском мостике не отходил от карты, делая пометки карандашом.
Капитан лег в дрейф и выслал вперед шлюпку с лейтенантом Корнером. Через несколько часов лейтенант подал знак, что проход найден. Наступил вечер, и, как всегда в тропиках, быстро стемнело. «Пандора», поддерживая связь со шлюпкой световыми сигналами, осторожно двигалась к Большому Барьерному рифу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115