По настоянию Тельды, нам полагалось прихватить с собой массу «совершенно необходимых», по её словам, предметов.
Я бросил в траву красивое зеркало в серебряной оправе.
— Чистейший балласт, Тельда. Если тебе охота почистить перышки — посмотрись в пруд.
Она принялась было спорить, а Делия попыталась было убеждать её, но я просто заявил:
— Если хочешь захватить все это барахло — неси его сама.
Это решило вопрос.
Мы взяли мечи, луки и стрелы, кинжалы и ножи, а также спальные принадлежности. Кроме того, я решил захватить небольшой запас пищи: она могла нам пригодиться, пока не удастся поохотиться. Взяли мы и фляги с водой — большие баклаги из санурказзской кожи. Нигде на внутреннем море не выделывают кожу так хорошо, как в Санурказзе. Хотя наверное магдагцы, сгнои их Зар, изготавливают из неё куда более изящные на вид вещицы.
По предложению Делии мы закопали все золото, драгоценные камни и роскошные украшения. Если мы когда-нибудь снова пройдем этой дорогой, то откопаем их, а если какой-то неизвестный воин, бродя в этих краях, найдет отмеченное нами место — что ж, он тогда внезапно разбогатеет, и да сопутствует ему удача. Что же касается обуви, то мы захватили всю, какая у нас имелась. Сам я, правда, предпочитаю ходить босиком, но остальные хорошо понимали какие неудобства поджидают нас в пути. Сег-то вероятно привык охоться босым у себя в горах Эртирдрина, а Делия — как мне случилось убедиться, когда мы сбежали из сада на крыше дворца принцессы Натемы и провели несколько чудесных недель на равнинах Сегестеса — тоже могла неплохо обходиться без обуви. Нет, забрав всю обувь мы просто хотели таким способом сказать, что Тельде, по нашему общему мнению, без обуви далеко не уйти.
Бедная Тельда!
И бедный Сег!
Он совершенно смирился с тем, что в случае необходимости ему придется её нести.
Что же до меня, то должен признаться, я вообще не видел причин для беспокойства. Мы приземлились оставшись целыми и невредимыми. У нас есть оружие и еда, мы так и лучимся здоровьем, и перед нами лежал незнакомый континент. Вэллия никуда не денется, и когда-нибудь мы доберемся и до нее. Я не спешил попасть в пределы этой таинственной, могущественной и грозной островной империи и встретиться лицом к лицу с её императором — отцом девушки, на которой хотел жениться. Будущее само позаботиться о себе; значение имеют только «здесь и сейчас».
Ибо разве не шагала столь легко и свободно рядом со мной моя Делия на-Дельфонд?
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
На Враждебных Территориях
Делия пела.
Мы шли походным строем, и Делия пела.
А грудь у меня горела огнем.
Едва оправившись, Тельда обратила внимание на рубцы у меня на груди. И тут же заворковала, поджала свои полные губы, отошла и вскоре вернулась с пригоршней каких-то ярко-лиловых диких цветов, которые она растерла и смешала в вязкую массу. Пока Тельда готовила мазь, совершенно поглощенная этим процессом, Делия подошла, наклонилась, внимательно посмотрела на цветы и, украдкой улыбнувшись мне, отошла, мурлыча песенку.
После этого Тельда размазала эту бледно-лиловую мазь по моей многострадальной груди, приговаривая:
— Она прекрасно поможет тебе, Дрей! Это старое вэллийское средство — цветы вилми. Оно просто чудодейственное! Твои раны затянутся в мгновение ока!
И вот теперь эта мазь жгла так, словно мне в грудь впился целый улей пчел.
А Делия шла во главе нашего маленького каравана и пела.
Пела она чудесно. Веселые, разухабистые песенки помогали нам шагать быстрее по травянистой равнине. А слушая печальные короткие жалобные песни или плачи я лично мысленно переносился во времена всех тех великих и могущественных людей, которых, как я знал, больше не существовало. А иной раз Делия заводила какие-то дурацкие, но привязчивые куплеты, и мы все дружно подхватывали припев — и Тельда, которая явно гордилась своими вокальными данными и осознавала производимый ею эффект, и Сег, чей мощный певучий тенор приводил меня в искренний восторг, и я сам, хотя мой дикий рев заставлял Тельду подпрыгивать, а Делию — петь дальше ещё чудесней.
Но эта проклятая мазь саднила и жгла, и в конце концов я уже не мог этого терпеть.
— Черный Чункра её побери! — заорал я. И, содрав всю клейкую бледно-лиловую массу пластыря, швырнул её в траву и начал с остервенением топтать. — У меня вся грудь огнем горит!
— Нет, ну самом деле, Дрей! — Тельда печально вздохнула, до боли удрученная моей неблагодарностью. — Ты должен немного потерпеть. Надо дать ей время сотворить свое волшебное исцеление.
— Какое там волшебное исцеление! — заорал я. — Сама попробуй! Налепи её на свою роскошную грудь и увидишь, как это приятно!
— Дрей Прескот!
— Ла-адно…
Журчание струившегося неподалеку, под сенью развесистых салитасов, ручейка, дало мне предлог не позориться ещё больше. Подбежав к нему я бросился в воду, и если бы все зубастые и когтистые чудовища из книги мифов под названием «Легенды о Спитце и его заговоренном мече», пользовавшейся популярностью во время моего пребывания в Зеникке, накинулись на меня, я бы все равно не покинул ручья, пока дочиста не отмылся. Ни в каком чудесном снадобье я не нуждался. Погружение в священный бассейн на реке Зелф в далекой Афразое — далекой! Да никто ведь не знал, где расположена эта Афразоя, Город Савантов! — дало нам с Делией не только продолжительность жизни в тысячу лет и стойкое здоровье, но и такой ценный атрибут как способность примечательно быстро оправляться от ран. К тому же, с тех пор мы похоже никогда не болели.
Искупавшись, я вновь присоединился к своим спутникам и услышал как Делия задумчиво так говорит разглядывая сорванный голубой цветочек.
— Какой красивый, Сег! Посмотри, лепестки, тычинки — и смотри, какой любопытный серебряный узор на каждом лепестке, в точности как сердечко…
— Ой! — воскликнула Тельда и зажала рот ладонью.
— Тебе нехорошо, Тельда? — встревожился Сег.
— Ой! Как глупо… Ох, Дрей, что ты обо мне подумаешь!
— Теперь, когда у меня на груди нет этой треклятой мази, я ничего не думаю, — буркнул я. Но тут я увидел лицо Делии, раскрасневшееся и сияющее, и понял: Что-то Случилось.
— Ой, Дрей! — взвыла Тельда. — Я сорвала совсем не вилми! У них нет такого серебряного сердечка… я забыла! Это был фаллими, мы употребляем его для очистки баков, а я наложила его тебе на грудь! Ой, Дрей!
Я ошарашенно поглядел на нее, не в силах произнести ни слова.
Она спрятала лицо в ладонях и разразилась рыданиями.
— Глупая девчонка! Это не имеет значения! — рявкнул я на неё не желая терпеть ещё и бабьи слезы. — Добро бы я был смертельно ранен… Ох, ради самого Зим-Зара, прекрати этот адский вой!
— Скажи… скажи, что ты… прощаешь… меня! Я такая… такая глупая!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70