Это был Андре, русский художник. Наверное, я чем-то выдал себя, потому что полицейский тут же спросил, знаком ли мне утонувший человек. Не знаю почему, но я отрицательно покачал головой. Испугался, наверное, смалодушничал. А потом собрал кисти, сложил мольберт и отправился обратно. Все равно настроения писать уже не было. Ноги сами принесли меня на Монмартр. Перед тем как зайти в пивную, я заглянул в галерею неподалеку — я частенько туда захаживаю.
— К мсье Кервадеку в галерею «Дез Ар»? И там ты рассказал ему о смерти Андре, верно?
— Да, — удивился Улисс, — а откуда тебе известно? Ты с ним разговаривала?
— Пришлось, — вздохнула я. — Он заявился в мансарду Андре и предложил триста пятьдесят франков за все его картины. А вел себя так, будто оказывает нам великое благодеяние.
— Узнаю папашу Себастьяна, — усмехнулся швед. — Уж он-то своего не упустит.
— Но мы не продали Кервадеку картины. Сесиль выгнала его, сказала, что только холстов в комнате на пятьсот франков.
— А старый лис возразил, что раньше холсты были чистыми, — догадался Улисс.
— Верно! Откуда ты знаешь? — Теперь настала моя очередь удивляться.
— Он всем говорит одно и то же. Это ведь бородатый анекдот. Кстати, вот и полицейское управление. Если хочешь, я подожду тебя в кафе напротив. Удачи тебе!
— Хорошо, я постараюсь закончить дела как можно скорее.
Но мне не повезло. Вместо знакомого полицейского Донзака меня принял какой-то надутый индюк в синем форменном кепи. Он долго выяснял, кем я прихожусь Андрею, проверял паспорт и наконец заявил, что без обыска на квартире убитого полиция не может выдать тело. А если я хочу помочь полиции, то обязана предоставить ключи от квартиры покойного, чтобы им не пришлось ломать дверь.
— Я хочу видеть мсье Донзака, — сказала я.
— Он скоро будет, — невозмутимо ответил индюк.
Расстроенная, я вышла на Кэ дез Орфевр и увидела Улисса, сидящего под полосатым тентом. Он пил пиво и выглядел довольным.
— Не знаю, что и делать… — Я опустилась в плетеное кресло рядом с ним. — Полная капитуляция. Ватерлоо…
— Могу ли я чем-нибудь помочь? Гарсон, кофе мадам! — Улисс щелкнул пальцами, и передо мной появилась чашечка ароматного напитка.
Пригубив кофе, я рассказала Улиссу о своих проблемах. Как быть? Не могу же я разорваться! Нужно пойти к Сесиль, взять у нее ключи и не пропустить Донзака.
— Полин, не волнуйся, я сам схожу к натурщице и принесу ключи. Я знаю, где она живет.
— Премного обяжешь, Улисс! — обрадовалась я. — Возьми фиакр, так быстрее!
— Жди меня тут, я скоро вернусь! — крикнул он из окна экипажа. — Никуда не уходи!
Три часа я мерила булыжную мостовую, шагая до конца квартала и обратно, но ни Улисс, ни мсье Донзак не появились. Отчаявшись, я пошла домой, чтобы отдохнуть и переодеться. Я решила сходить вечером к Сесиль, забрать у нее ключ, а утром снова пойти в полицейское управление.
Я сильно рассердилась на Улисса. Как некрасиво он со мной поступил: пообещал помочь и бросил меня тут одну, под палящим солнцем!
Мало мне было неприятностей в течение дня, так еще при входе в отель «Сабин» меня встретила рассерженная хозяйка:
— Я не позволю, мадам Авилова! Такого позора еще не было в моем доме! Потрудитесь объясниться! С вашим поселением в моем отеле все перевернулось вверх дном! Боже, какой позор перед соседями!
— Что случилось? — с досадой спросила я, снимая шляпку. — Я опять опоздала на обед? В конце концов, вам за него заплачено. Позвольте мне пройти в мою комнату, я очень устала и хочу лечь.
— Нет уж, — загородила мне дорогу мадам де Жаликур, — сначала пройдите в гостиную. Там вас ждет полиция! И уже не один час!
Не ожидая ничего хорошего от этой встречи, я вздохнула и пошла в гостиную. Каково же было мое удивление, когда я увидела, что за столом сидит тот, кого я тщетно прождала около входа в здание на Кэ дез Орфевр, — мсье Прюдан Донзак.
Он поднялся мне навстречу.
— Присаживайтесь, мадам Авилова. Я вас тут уже третий час дожидаюсь.
— А я сегодня ждала вас почти столько же рядом с полицейским управлением, но тщетно. Вот ведь как получается: я жду вас там, а вы меня — здесь.
— Кто может подтвердить ваши слова?
— Я разговаривала в управлении с одним полицейским… таким полнокровным… в синем кепи. Он сказал, что вы скоро будете. Поэтому я пошла в кафе, и там Улисс угостил меня кофе. О, простите, не Улисс, а мсье Тигенштет, художник.
— И что было потом?
— Мне нужно было сходить за ключами от комнаты мсье Протасова к Сесиль, натурщице. На этом настаивал тот полицейский. Он сказал, что если я принесу ключи, то полиции не придется ломать дверь, чтобы провести обыск.
— Разумно, — кивнул инспектор. — Что было дальше?
— Больше всего я боялась разминуться с вами, поэтому мсье Тигенштет оказался столь любезен, что согласился поехать к натурщице Сесиль Мерсо и привезти от нее ключи. Он взял фиакр и уехал, а я осталась в кафе дожидаться вас, мсье Донзак.
— И все три часа вы сидели в кафе?
— Нет, я прогуливалась по улице, стараясь не упускать из виду вход в полицейское управление. Я очень ждала вас, мсье Донзак. Скажите же наконец, я могу похоронить покойного по православному обряду?
— Боюсь, что придется повременить, мадам Авилова. Дело в том, что сегодня, несколько часов назад, в своей квартире найдена убитой натурщица Сесиль Мерсо. По подозрению в убийстве на месте преступления задержан шведский подданный Лидере Тигенштет.
За дверью сдавленно ахнули. Конечно же, хозяйка подслушивала.
— Как это случилось? — спросила я, пораженная этим известием.
— Соседка заглянула к мадемуазель Мерсо и увидела Тигенштета, склонившегося над лежащей девушкой. Ей это показалось подозрительным, и она спросила, что он делает в комнате и почему Сесиль лежит на полу. Андерс Тигенштет тут же начал оправдываться, что это не он, он только зашел и увидел, что Сесиль мертва, но соседка принялась кричать. На ее крик прибежали консьерж и сосед с нижнего этажа. Они скрутили Тигенштета и вызвали полицию. Сейчас подозреваемый у мэтра Бертильона, который делает измерения для картотеки.
— Он не… — Я хотела сказать: «Он не виноват», — но, вспомнив слова Сесиль о том, что Улисс ревновал ее к Андрею, прикусила язык. А вдруг все, что говорила натурщица, — правда? И рядом со мной находился волк в овечьей шкуре? Хороша же я была, когда посылала его к бедной девушке! Если это Улисс убил натурщицу, то косвенная вина лежит и на мне, потому что Бог на небе все видит.
— Что вы хотели сказать, мадам Авилова? — Внимательный полицейский заметил, что я не закончила фразу.
— Н-нет, ничего, все в порядке, — запаниковала я. Мне не хотелось делиться с Донзаком своими подозрениями. Если Улисс виновен, то полиции осталось только собрать улики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75