Ведь чахотка у нее.
— А мужчины все равно ходят! — насупился сосед.
Уважаемые дамы, сможем ли мы сейчас поговорить с мадемуазель Мадлен? — обратился Доминик к спорящим женщинам. — Я репортер газеты «Ле Пти Журналь», и мне хотелось бы взять интервью у спасшейся девушки.
— Нет, никак нельзя, — покачала головой мадам Гранде. — Ее увезли в больницу Сальпетриер. Бедняжка вся обгорела. Она чудом осталась в живых.
— Как туда добраться? — спросила я.
Репортер взял меня под локоть:
— Полин, не волнуйся, я знаю, где это. Больница находится в Ботаническом саду, около площади Контреэскарп. Завтра мы поедем туда и расспросим девушку, если она в силах будет отвечать.
— Это больница для проституток. Их там видимо-невидимо! — снова завелся папаша Мартель. Наверняка у него имелся огромный зуб на несчастную девушку.
— Что-нибудь удалось спасти из мансарды? — спросила я.
— О чем вы говорите! — Мадам Амабль удивленно посмотрела на меня. — Даже стен не осталось — все выгорело. Как мы сами спаслись — уму непостижимо! Выскочили кто в чем, даже времени одеться не было. А потом пожарные и наши квартиры водой залили, но мансарду не спасли. Вот хозяину убыток.
— Ничего, он не бедный. Каждые полгода квартирную плату повышает, — отозвалась еще одна соседка, кутающаяся в широкую шаль с кистями. — Мы тут все небогатые, а в мансарде художник жил, тихий такой, скромный, так у него вообще никогда ни сантима не было, только холсты да рамы — вмиг все занялось, словно сухое сено. Такой факел в темноте горел — на другом берегу Сены, думаю, видно было!
— А кто девушку спас?
— Один из пожарных. По приставной лестнице поднялся прямо в окно и спас. Она уже без сознания была. Пожарные и отвезли ее в больницу, бедняжку.
— Понятно, спасибо вам за разъяснения, — сказала я жильцам.
— Не забудьте газету принести, зря, что ли, мы тут распинались? — буркнул на прощанье папаша Мартель. — А то как расспрашивать — все лезут, а как отблагодарить — так никого.
Мы распрощались со всеми, и Доминик вызвался проводить меня домой. Через десять минут мы оказались на бульваре Рошешуар.
— Давай посидим здесь, Полин. Ты еле на ногах держишься от переживаний.
Мы сели на массивную скамейку, скрытую под каштанами. Сквозь разлапистые листья светили звезды. Луна еще не достигла своего пика, но ее света было достаточно, чтобы на земле образовались четкие бархатные тени. Доминик положил мне руку на плечо и легонько привлек к себе:
— Устала, бедняжка… Сколько на тебя навалилось, моя маленькая девочка.
Он приподнял вуаль моей шляпки и стал покрывать поцелуями мое лицо и волосы. Я сидела неподвижно и ни одним движением не выказывала своих чувств — мне просто было хорошо, я отдыхала. Нежные прикосновения его губ напоминали мне ласки Андрея. Но когда молодой человек начал расстегивать пуговицы на воротничке платья, пелена спала с моих глаз.
— Нет, Доминик, оставь… Не сейчас, я не могу так. — Я отвела его руку от себя. — Андре еще не погребен, завтра похороны… Я не хочу.
— Ты любила его? — спросил он, но не отстранился. Будто ждал, что я изменю свое к нему отношение.
— Он любил меня, — уклончиво ответила я.
— И этого достаточно, чтобы приехать за ним в другую страну и сейчас хранить верность покойнику? Вы, русские, странные люди, вас не понять!..
— Не надо понимать, просто будь со мной, Доминик. Мне спокойно в твоем присутствии. Ты хороший человек, и мне бы не хотелось, чтобы ты на меня сердился.
— Хороший человек и только? Такое говорят неудачливому поклоннику, когда желают от него избавиться. Ты еще скажи, что относишься ко мне как сестра! — Вот теперь Доминик отодвинулся от меня с видом обиженного ребенка. — Полин, ты одной рукой притягиваешь меня к себе, а другой — отталкиваешь. Зачем ты это делаешь? Неужели ты не хочешь просто развеяться, отрешиться от мрачных дум? Я предлагаю тебе свои объятья, а ты отвергаешь их. Неужели тебе ничего не хочется? Разве ты не женщина?
Мне надоело спорить, и я ответила:
— Ты прав, мой друг, может, в будущем я и воспользуюсь твоим предложением. А сейчас проводи меня домой, я очень устала за сегодняшний день.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Человек никогда не бывает
так несчастлив, как ему кажется,
или так счастлив, как ему хочется.
Утром меня ожидали свежайшие круассаны и кофе со сливками. Хозяйка, князь и мадам Ларок завтракали и слушали мой рассказ о пожаре в мансарде. Они ахали, когда я описывала несчастную Мадлен, увезенную пожарными в Сальпетриер, и факел, взметнувшийся вверх. Когда я в настроении, то могу рассказывать весьма красочно.
— Уверена, что полиция во всем разберется, — заявила Матильда. — По моему мнению, пожар вспыхнул вовсе не от случайной искры. Не бывает таких совпадений, когда и художник сам утонул, и мансарда сама сгорела.
— Все может быть… — задумчиво произнес князь, промокая губы салфеткой.
— А у меня всегда печные трубы в порядке, — похвасталась мадам де Жаликур. — Я вызываю трубочиста, по меньшей мере, дважды за зиму. А что касается дома на улице Турлак, то его хозяин, мсье Рене, всегда сдает комнаты неизвестно кому. Не удивлюсь, если в его доме еще что-нибудь произойдет.
Хозяйка даже не поняла, что проявила бестактность. Я отложила круассан в сторону и поднялась с места:
— Мадам, в том доме жил мой близкий друг. И он не «неизвестно кто». Если вы считаете его неподходящей личностью для того, чтобы сдавать ему квартиру, то, следовательно, и я для вас личность более чем подозрительная. Я готова немедленно переехать в другой отель, их в Париже достаточно, а вы мне вернете часть полученных за комнату денег.
— Ну что вы, дорогая Полин! — засуетилась хозяйка. — Разве так можно?! Я вас очень уважаю. Я и не думала вас обидеть. Прошу меня простить, я совсем не вас и не вашего друга-художника имела в виду. Мсье Рене сдает комнаты проституткам и разным сомнительным личностям, поэтому у него в доме все может произойти.
Несмотря на ее извинения, я совершенно не была уверена в их искренности.
— Хорошо. Думаю, что инцидент исчерпан. Мне нужно идти.
В коридоре меня догнал князь.
— Полина, умоляю вас, будьте осторожны, — понизив голос, сказал он. — Мне пришло в голову, что этот пожар неспроста. Там заметали следы. Или искали что-то, а потом уж подожгли. Сдается мне, что вашу папку с рисунками…
— Спасибо за предупреждение, Кирилл Игоревич. У меня к вам просьба: кто бы ни спрашивал, не рассказывайте никому о рисунках, которые я вам показывала. Договорились? Ведь, кроме меня и вас, никто не знает, что папка у меня, так что если узнают…
Тут я вспомнила, что о папке знает еще Доминик. Он был в мансарде, когда я ее забирала. Неужели он?! Как часто он появлялся на моем пути, причем происходило это всегда как бы невзначай и очень вовремя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75