Соски грудей Эрин отвердели и уперлись в сорочку. Рискуя порезать жесткой травой ступни, она пересекла газон и проскользнула в теплый салон автомобиля.
Коннор обнял ее и спросил, с трудом скрывая досаду:
— Какого дьявола ты выскочила из дома полуголой?
— Мне захотелось показаться тебе в своей новой сорочке, — пролепетала она, глядя на него из-под опущенных ресниц.
— О Господи! — простонал Коннор, запрокинув голову. — Ты хочешь меня доконать?
— Я просто очень соскучилась по тебе, — ответила она, прижимаясь щекой к его груди. — Я увидела тебя из окна спальни и подумала, что моему благородному рыцарю одиноко в этом «кадиллаке» без своей прекрасной дамы.
Коннор взял ее за руку и нежно поцеловал ей пальцы.
— Мне нравится эта сорочка, — сказал Коннор. — Вот только, по-моему, она несколько нескромная. Что скажет твоя мама, если увидит тебя в таком виде?
— Мы здесь одни, — прошептала Эрин. — Мама и Синди спят. Вот я и решила немного попрактиковаться в некоторых своих дурных наклонностях. Мне еще не доводилось делать минет в машине. А вот ты уже лобзал меня однажды в своем «кадиллаке» в аэропорту. Теперь моя очередь продемонстрировать, на что способна твоя скверная девчонка.
— Ты, конечно, права, за мной должок. Но лучше отложим это на другой раз, — сказал Коннор. — Нет, я, разумеется, не имею ничего против орального секса, но нельзя же забывать об осторожности! А вдруг в самый неподходящий момент на нас кто-то нападет?
— Тогда давай поднимемся ко мне! — Эрин потерлась щекой о его колючий подбородок. — Запрем дверь, включим сигнализацию, и никто нас не побеспокоит в миг экстаза.
Коннор прикрыл глаза ладонью и с сарказмом воскликнул:
— Да, это очень заманчиво! Но мне будет трудно забыть о том, что твоя мама в любой момент может проснуться. Ты видела, что она сделала с «ягуаром»?
— Не говори глупости! — воскликнула Эрин. — Ты же не Билли Вега, к тому же ты ей симпатичен. Моя комната находится в другой половине дома, далеко от ее спальни. Она устала и ничего не услышит. Тебе нечего опасаться в моем доме, милый!
— Ты коварна, как твоя праматерь Ева.
— Тебе понравится, Коннор! — замурлыкала Эрин. — Вот увидишь!
Одна его рука легла ей на бедро, другой он сжал ее грудь. Она прошептала, чувственно изгибаясь:
— Пошли ко мне, дорогой, мне еще никогда в жизни не доводилось приводить тайком мальчика в свою спальню. Доставь же мне такое удовольствие!
— Я не мальчик, — строго напомнил он ей, — а серьезный мужчина. Ты понимаешь разницу?
— А я женщина, милый, — тихо промолвила она и поцеловала его в лоб. — Так что все будет в порядке.
— Ладно, считай, что уговорила. Веди меня к себе и люби меня, как только тебе того захочется.
Эрин шумно вздохнула и выбралась из автомобиля.
— Учти, что четвертая ступенька первого лестничного пролета скрипит. Постарайся переступить через нее! — предупредила она.
— Надеюсь, ты понимаешь, чем чревато внезапное появление в твоей спальне Барбары?
— Не волнуйся, мы запремся изнутри на щеколду. Взламывать дверь мамочка не станет. Отец — другое дело, он разнес бы дверь в щепки. Но мама — человек иного склада, она предпочитает изображать оскорбленное достоинство и укоризненно качать головой.
— Со мной она вряд ли станет церемониться, просто разобьет мне башку сковородкой, — сказал Коннор.
— Не будь таким трусишкой! — фыркнув, воскликнула Эрин.
Они прокрались на цыпочках на крыльцо, Эрин включила сигнализацию и подала Коннору знак молча следовать за ней. Он выполнил ее инструкции с поразительным мастерством, даже шуршания половика под его ногами не было слышно. Коннор двигался абсолютно бесшумно, словно призрак. Войдя в спальню, он запер на щеколду дверь, а Эрин стала зажигать свечи, желая придать обстановке больше уюта и торжественности. Прежде чем возлечь на алтарь любви, она расставила подсвечники под вазами с высушенными цветами — розами, лавандой, жасмином, фиалками и лилиями, с наслаждением вдохнула их аромат, полюбовалась отражением пламени в зеркалах и только после этого повернулась лицом к своему возлюбленному, помолодевшая и сияющая от счастья.
Внезапно время стремительно понеслось вспять, и она вновь почувствовала себя застенчивой семнадцатилетней девушкой, влюбившейся в своего героя с первого же взгляда. После знакомства с Коннором ей долго не спалось, она ворочалась в постели до рассвета, преследуемая причудливыми видениями и дерзкими фантазиями, которые вызывали в ее теле непривычные ощущения. Одна из них вдруг пришла ей в голову и теперь.
— Ты готов исполнить одно мое желание? — спросила она.
— С радостью, дорогая! — с улыбкой ответил он, поедая ее взглядом. — Любое!
— Я хочу вернуться в прошлое, чтобы исправить одну свою роковую ошибку, — пролепетала она собравшись с духом. — Я избрала не того мужчину, желая поскорее расстаться с девственностью. И горько пожалела потом об этом. Мне тогда не хватило духу отдаться тому, кого я полюбила…
— Ты разбиваешь мне сердце, милая! — сказал Коннор.
— Невинности меня должен был лишить ты, — выпалила Эрин, густо покраснев. — Но все случилось иначе. В результате я на долгие годы замкнулась в себе и даже не пыталась заниматься сексом. Пока не соблазнила тебя!
— Что он сделал с тобой? — Коннор сжал кулаки.
Испугавшись ярости, переполнявшей его, Эрин затрясла головой:
— Я сама во всем виновата! Я ведь отдалась ему, не любя.
— Но такое объяснение меня не устраивает! Я знаю, что ты готова взять на себя чужую вину.
— Возможно, ты и прав. Но что это меняет?! — в сердцах воскликнула Эрин. — Я не хочу даже вспоминать этот кошмар! Сегодня мне хочется сотворить чудо и вернуться в прошлое, в пору своей невинности… Ты меня понимаешь, любимый? Представь себе, что мне всего девятнадцать лет, что я прекрасна и чиста. И ты первый, кому я принадлежу… Если б такое было возможно!
— Я люблю тебя, Эрин! — подавшись вперед, прошептал он и взял ее за руки. От волнения она онемела, только трепетала как осиновый лист, отказываясь верить своим ушам.
— Я не хотел говорить об этом, — взволнованно продолжал он. — Я боялся отпугнуть тебя этим признанием. Но теперь, после того, что ты сказала… Я больше не могу молчать. Я люблю тебя!
— И я люблю тебя, милый! И всегда любила одного тебя! — сказала она и почувствовала, что уносится в чудесный цветущий сад, благоухающий райскими запахами, и распускается, как бутон.
— Если так, — хрипло произнес Коннор, — тогда можно считать эту ночь нашей первой брачной ночью. Отныне я навсегда твой, а ты — моя! Навсегда.
Слезы покатились по щекам Эрин, все закружилось у нее перед глазами.
— Да, — прошептала она и подставила ему губы для поцелуя.
И лишь только их уста соприкоснулись, оковы злого заклятия пали с нее как по волшебству, и все ее тело наполнилось легкостью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
Коннор обнял ее и спросил, с трудом скрывая досаду:
— Какого дьявола ты выскочила из дома полуголой?
— Мне захотелось показаться тебе в своей новой сорочке, — пролепетала она, глядя на него из-под опущенных ресниц.
— О Господи! — простонал Коннор, запрокинув голову. — Ты хочешь меня доконать?
— Я просто очень соскучилась по тебе, — ответила она, прижимаясь щекой к его груди. — Я увидела тебя из окна спальни и подумала, что моему благородному рыцарю одиноко в этом «кадиллаке» без своей прекрасной дамы.
Коннор взял ее за руку и нежно поцеловал ей пальцы.
— Мне нравится эта сорочка, — сказал Коннор. — Вот только, по-моему, она несколько нескромная. Что скажет твоя мама, если увидит тебя в таком виде?
— Мы здесь одни, — прошептала Эрин. — Мама и Синди спят. Вот я и решила немного попрактиковаться в некоторых своих дурных наклонностях. Мне еще не доводилось делать минет в машине. А вот ты уже лобзал меня однажды в своем «кадиллаке» в аэропорту. Теперь моя очередь продемонстрировать, на что способна твоя скверная девчонка.
— Ты, конечно, права, за мной должок. Но лучше отложим это на другой раз, — сказал Коннор. — Нет, я, разумеется, не имею ничего против орального секса, но нельзя же забывать об осторожности! А вдруг в самый неподходящий момент на нас кто-то нападет?
— Тогда давай поднимемся ко мне! — Эрин потерлась щекой о его колючий подбородок. — Запрем дверь, включим сигнализацию, и никто нас не побеспокоит в миг экстаза.
Коннор прикрыл глаза ладонью и с сарказмом воскликнул:
— Да, это очень заманчиво! Но мне будет трудно забыть о том, что твоя мама в любой момент может проснуться. Ты видела, что она сделала с «ягуаром»?
— Не говори глупости! — воскликнула Эрин. — Ты же не Билли Вега, к тому же ты ей симпатичен. Моя комната находится в другой половине дома, далеко от ее спальни. Она устала и ничего не услышит. Тебе нечего опасаться в моем доме, милый!
— Ты коварна, как твоя праматерь Ева.
— Тебе понравится, Коннор! — замурлыкала Эрин. — Вот увидишь!
Одна его рука легла ей на бедро, другой он сжал ее грудь. Она прошептала, чувственно изгибаясь:
— Пошли ко мне, дорогой, мне еще никогда в жизни не доводилось приводить тайком мальчика в свою спальню. Доставь же мне такое удовольствие!
— Я не мальчик, — строго напомнил он ей, — а серьезный мужчина. Ты понимаешь разницу?
— А я женщина, милый, — тихо промолвила она и поцеловала его в лоб. — Так что все будет в порядке.
— Ладно, считай, что уговорила. Веди меня к себе и люби меня, как только тебе того захочется.
Эрин шумно вздохнула и выбралась из автомобиля.
— Учти, что четвертая ступенька первого лестничного пролета скрипит. Постарайся переступить через нее! — предупредила она.
— Надеюсь, ты понимаешь, чем чревато внезапное появление в твоей спальне Барбары?
— Не волнуйся, мы запремся изнутри на щеколду. Взламывать дверь мамочка не станет. Отец — другое дело, он разнес бы дверь в щепки. Но мама — человек иного склада, она предпочитает изображать оскорбленное достоинство и укоризненно качать головой.
— Со мной она вряд ли станет церемониться, просто разобьет мне башку сковородкой, — сказал Коннор.
— Не будь таким трусишкой! — фыркнув, воскликнула Эрин.
Они прокрались на цыпочках на крыльцо, Эрин включила сигнализацию и подала Коннору знак молча следовать за ней. Он выполнил ее инструкции с поразительным мастерством, даже шуршания половика под его ногами не было слышно. Коннор двигался абсолютно бесшумно, словно призрак. Войдя в спальню, он запер на щеколду дверь, а Эрин стала зажигать свечи, желая придать обстановке больше уюта и торжественности. Прежде чем возлечь на алтарь любви, она расставила подсвечники под вазами с высушенными цветами — розами, лавандой, жасмином, фиалками и лилиями, с наслаждением вдохнула их аромат, полюбовалась отражением пламени в зеркалах и только после этого повернулась лицом к своему возлюбленному, помолодевшая и сияющая от счастья.
Внезапно время стремительно понеслось вспять, и она вновь почувствовала себя застенчивой семнадцатилетней девушкой, влюбившейся в своего героя с первого же взгляда. После знакомства с Коннором ей долго не спалось, она ворочалась в постели до рассвета, преследуемая причудливыми видениями и дерзкими фантазиями, которые вызывали в ее теле непривычные ощущения. Одна из них вдруг пришла ей в голову и теперь.
— Ты готов исполнить одно мое желание? — спросила она.
— С радостью, дорогая! — с улыбкой ответил он, поедая ее взглядом. — Любое!
— Я хочу вернуться в прошлое, чтобы исправить одну свою роковую ошибку, — пролепетала она собравшись с духом. — Я избрала не того мужчину, желая поскорее расстаться с девственностью. И горько пожалела потом об этом. Мне тогда не хватило духу отдаться тому, кого я полюбила…
— Ты разбиваешь мне сердце, милая! — сказал Коннор.
— Невинности меня должен был лишить ты, — выпалила Эрин, густо покраснев. — Но все случилось иначе. В результате я на долгие годы замкнулась в себе и даже не пыталась заниматься сексом. Пока не соблазнила тебя!
— Что он сделал с тобой? — Коннор сжал кулаки.
Испугавшись ярости, переполнявшей его, Эрин затрясла головой:
— Я сама во всем виновата! Я ведь отдалась ему, не любя.
— Но такое объяснение меня не устраивает! Я знаю, что ты готова взять на себя чужую вину.
— Возможно, ты и прав. Но что это меняет?! — в сердцах воскликнула Эрин. — Я не хочу даже вспоминать этот кошмар! Сегодня мне хочется сотворить чудо и вернуться в прошлое, в пору своей невинности… Ты меня понимаешь, любимый? Представь себе, что мне всего девятнадцать лет, что я прекрасна и чиста. И ты первый, кому я принадлежу… Если б такое было возможно!
— Я люблю тебя, Эрин! — подавшись вперед, прошептал он и взял ее за руки. От волнения она онемела, только трепетала как осиновый лист, отказываясь верить своим ушам.
— Я не хотел говорить об этом, — взволнованно продолжал он. — Я боялся отпугнуть тебя этим признанием. Но теперь, после того, что ты сказала… Я больше не могу молчать. Я люблю тебя!
— И я люблю тебя, милый! И всегда любила одного тебя! — сказала она и почувствовала, что уносится в чудесный цветущий сад, благоухающий райскими запахами, и распускается, как бутон.
— Если так, — хрипло произнес Коннор, — тогда можно считать эту ночь нашей первой брачной ночью. Отныне я навсегда твой, а ты — моя! Навсегда.
Слезы покатились по щекам Эрин, все закружилось у нее перед глазами.
— Да, — прошептала она и подставила ему губы для поцелуя.
И лишь только их уста соприкоснулись, оковы злого заклятия пали с нее как по волшебству, и все ее тело наполнилось легкостью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104