глаза одновременно увидят и то, и другое. Сложно, конечно, это написать, но как заманчиво! Руки уже чешутся от нетерпения. Эх, был бы с собой мольберт или хотя бы этюдник!
А кстати? Если попросить Фомича? Наверняка у него есть все то, что нужно, иначе как же он рисует свои «шедевры»? Единственная засада — это если он все свои холсты до последнего использовал, а новых не купил. В принципе, можно и на обратной стороне холста рисовать, и какой-нибудь неудачный керосином отмыть, но чистенький несравненно лучше. Словно сам под кисточку просится.
Хорошо, что здесь течения практически нет, вряд ли ее завтра с места сильно сносить будет. Но подстраховаться не мешает, а то заново раскадровку ловить — хуже не придумаешь. Чего бы такого изобрести? А, точно: нужен якорь! Взять какой-нибудь подходящий булыжник, привязать к лодке, чтобы, когда камень на дно лег, веревка в натяг была, и можно спокойно работать. Ну, булыжники здесь просто так на дороге не валяются, но вряд ли это будет большой проблемой. Что еще? Наверное, какую-нибудь панаму на голову изобразить, а то солнце солидно припекает, можно и солнечный удар схватить запросто. Пить, конечно, захочется… Столько часов на таком пекле провести! А, была — не была!
Кристина наклонилась над зеркалом озера, но лодка опасно накренилась. Тогда Кристина зачерпнула воду ладонями и сделала большой глоток. Вода имела очень приятный нежно-сладкий привкус. И конечно же, никакого намека на хлорку, которой так щедро сдабривают столичную воду. Если к сегодняшнему вечеру желудок бунтовать не начнет, значит, хорошая вода, пить можно. Глупо, конечно, изображать из себя лабораторную крысу, но можно ведь в кой веки раз послать к черту все правила?
Почему-то вспомнилась старая песня «Беловежская пуща», в которой были слова «как олени с колен пью святую твою родниковую правду». Ну, положим, не как олени, и не с колен, и не из родника, но что-то определенно совпадает. Пришедшая на ум аналогия изрядно развеселила Кристину, и она, взмахнув веслами, направила свое крошечное судно в сторону берега, где желтело что-то такое непонятное. А, исследовать новые территории — так исследовать! «Мы вышли в открытое море, в суровый и дальний поход…»
Желтое и непонятное оказалось песчаным пляжем, небольшим, и очень уютным. Лес с этой стороны озера был самым настоящим сосновым бором, но совсем не таким, что напугал Кристину в первый вечер, а очень светлым и каким-то уютным. Здесь очень легко дышалось, и голова кружилась в предвкушении чего-то такого, радостного и долгожданного. Кристина вытащила лодку на берег, с наслаждением плюхнулась на нагретый солнцем песок, и ей сразу же пришла в голову мысль о купании. Тем более найти место лучше представлялось весьма сложно: здесь никаких тебе водорослей на расстоянии ближайших метров десяти, ровное пологое дно без обрывов и ям, плюс все тот же мелкий выбеленный песок.
И тут настроение Кристины резво упало. Она наконец-то вспомнила, что забыла взять с собой — купальник! И как теперь купаться? Вот клуша! Ведь специально на кровать выложила, чтобы оставалось только забежать в дом и захватить. Столько сюда плыла ради того, чтобы искупаться, а теперь отправляться назад, не солоно хлебавши?
Но тут у Кристины возникла одна веселая мысль явно хулиганского характера. Фомич говорил, что в лесу сейчас чужих нет, и вряд ли кто появится. До пляжа этого добираться — не ближний свет, что вообще сводит к минимуму появление нежданных гостей. Следов ни людских, ни звериных не наблюдается вроде. Песок гладкий и не истоптанный. Значит, можно искупаться неглиже?
До этого времени Кристина таких вольностей себе не позволяла. Да и не слишком-то хотелось, честно говоря. К чему? Вся эта экстравагантность с демонстративным нудизмом при ближайшем рассмотрении обычно оказывается весьма мерзкого толка, так что желание присоединиться к его последователям, если оно и было, отпадает напрочь. Но сейчас совсем иной случай. Никого нет… Почему бы не попробовать?
Раздевшись и аккуратно сложив вещи ровной стопкой, Кристина последний раз оглядевшись по сторонам, сделала первый шаг к воде. Еще один, еще… Вода приняла ее в свои объятья, заставив слегка задрожать от холода, поднимающегося со дна, и одновременно подарив тепло своего верхнего, нагретого солнцем слоя. Но тело довольно быстро адаптировалось к температуре воды, и уже ничто не отвлекало Кристину от переживаемого наслаждения. Оказывается, купальник всегда хоть чуть-чуть, но тормозит тебя своими завязками! Вот это открытие! А если бы сейчас не решилась, никогда об этом не узнала, и даже не задумалась. А еще — появилось такое чувство полной свободы, что хотелось кричать во весь голос об этом, чтобы знали все: лес, птицы, звери, небо над головой; кричать, замирая от собственной смелости — я свободна! Свободна!
Кристина потеряла счет времени, изображая из себя русалку. Когда вернулась на берег, даже приблизительно не могла прикинуть, сколько она провела в воде: пять минут? Десять? Полчаса? Час? Впрочем, кому какое дело? Она себе — полновластная хозяйка, и делает то, что считает нужным.
Вдоволь понежившись на теплом песке и заодно обсохнув, Кристина смахнула прилипшие песчинки, оделась, и с некоторым сожалением посмотрев на пляж и сосновый бор, отправилась обратно. Судя по тому, как легли первые тени, день давно перевалил за вторую половину. Значит, скоро ее может начать разыскивать Фомич. Зачем заставлять человека волноваться?
Обратный путь показался почему-то длиннее. Наверное, оттого, что спина начинала болеть от непривычной работы, плечи — те просто отваливались. Да еще и ладони натерла… Хорошо вовремя вспомнила, что листья подорожника должны при этой напасти помогать, нарвала и обмотала им ручки весел. Вроде действительно полегчало, по крайней мере, зуд этот противный утих, да и особо содранные места жгло уже поменьше. Хотя и неудобно, листья эти вокруг рукоятей вертятся, то и дело поправлять приходится. Неудобно. Завтра надо будет обязательно какие-нибудь перчатки раздобыть у Фомича, или хотя бы тряпки, чтобы рукоятки весел замотать. А то не доберется она до этого пляжа, придется где-нибудь на полдороге разворачиваться. Что может быть обиднее!
Когда она добралась до места своего утреннего старта, Фомич уже поджидал ее. Видимо, после переговоров по рации, когда Кристина двинулась в сторону дома, примерно прикинул, когда она должна появиться здесь, вот и пришел чуть загодя. Помог зачалиться, дал руку и практически вынул Кристину на берег (что-то ее с непривычки даже заштормило, точь-в-точь юнга после первого плавания). Потом затащил лодку, но сдувать не стал, а спрятал в прибрежных зарослях ивняка. Если не знаешь, ни за что не разглядишь, где лежит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
А кстати? Если попросить Фомича? Наверняка у него есть все то, что нужно, иначе как же он рисует свои «шедевры»? Единственная засада — это если он все свои холсты до последнего использовал, а новых не купил. В принципе, можно и на обратной стороне холста рисовать, и какой-нибудь неудачный керосином отмыть, но чистенький несравненно лучше. Словно сам под кисточку просится.
Хорошо, что здесь течения практически нет, вряд ли ее завтра с места сильно сносить будет. Но подстраховаться не мешает, а то заново раскадровку ловить — хуже не придумаешь. Чего бы такого изобрести? А, точно: нужен якорь! Взять какой-нибудь подходящий булыжник, привязать к лодке, чтобы, когда камень на дно лег, веревка в натяг была, и можно спокойно работать. Ну, булыжники здесь просто так на дороге не валяются, но вряд ли это будет большой проблемой. Что еще? Наверное, какую-нибудь панаму на голову изобразить, а то солнце солидно припекает, можно и солнечный удар схватить запросто. Пить, конечно, захочется… Столько часов на таком пекле провести! А, была — не была!
Кристина наклонилась над зеркалом озера, но лодка опасно накренилась. Тогда Кристина зачерпнула воду ладонями и сделала большой глоток. Вода имела очень приятный нежно-сладкий привкус. И конечно же, никакого намека на хлорку, которой так щедро сдабривают столичную воду. Если к сегодняшнему вечеру желудок бунтовать не начнет, значит, хорошая вода, пить можно. Глупо, конечно, изображать из себя лабораторную крысу, но можно ведь в кой веки раз послать к черту все правила?
Почему-то вспомнилась старая песня «Беловежская пуща», в которой были слова «как олени с колен пью святую твою родниковую правду». Ну, положим, не как олени, и не с колен, и не из родника, но что-то определенно совпадает. Пришедшая на ум аналогия изрядно развеселила Кристину, и она, взмахнув веслами, направила свое крошечное судно в сторону берега, где желтело что-то такое непонятное. А, исследовать новые территории — так исследовать! «Мы вышли в открытое море, в суровый и дальний поход…»
Желтое и непонятное оказалось песчаным пляжем, небольшим, и очень уютным. Лес с этой стороны озера был самым настоящим сосновым бором, но совсем не таким, что напугал Кристину в первый вечер, а очень светлым и каким-то уютным. Здесь очень легко дышалось, и голова кружилась в предвкушении чего-то такого, радостного и долгожданного. Кристина вытащила лодку на берег, с наслаждением плюхнулась на нагретый солнцем песок, и ей сразу же пришла в голову мысль о купании. Тем более найти место лучше представлялось весьма сложно: здесь никаких тебе водорослей на расстоянии ближайших метров десяти, ровное пологое дно без обрывов и ям, плюс все тот же мелкий выбеленный песок.
И тут настроение Кристины резво упало. Она наконец-то вспомнила, что забыла взять с собой — купальник! И как теперь купаться? Вот клуша! Ведь специально на кровать выложила, чтобы оставалось только забежать в дом и захватить. Столько сюда плыла ради того, чтобы искупаться, а теперь отправляться назад, не солоно хлебавши?
Но тут у Кристины возникла одна веселая мысль явно хулиганского характера. Фомич говорил, что в лесу сейчас чужих нет, и вряд ли кто появится. До пляжа этого добираться — не ближний свет, что вообще сводит к минимуму появление нежданных гостей. Следов ни людских, ни звериных не наблюдается вроде. Песок гладкий и не истоптанный. Значит, можно искупаться неглиже?
До этого времени Кристина таких вольностей себе не позволяла. Да и не слишком-то хотелось, честно говоря. К чему? Вся эта экстравагантность с демонстративным нудизмом при ближайшем рассмотрении обычно оказывается весьма мерзкого толка, так что желание присоединиться к его последователям, если оно и было, отпадает напрочь. Но сейчас совсем иной случай. Никого нет… Почему бы не попробовать?
Раздевшись и аккуратно сложив вещи ровной стопкой, Кристина последний раз оглядевшись по сторонам, сделала первый шаг к воде. Еще один, еще… Вода приняла ее в свои объятья, заставив слегка задрожать от холода, поднимающегося со дна, и одновременно подарив тепло своего верхнего, нагретого солнцем слоя. Но тело довольно быстро адаптировалось к температуре воды, и уже ничто не отвлекало Кристину от переживаемого наслаждения. Оказывается, купальник всегда хоть чуть-чуть, но тормозит тебя своими завязками! Вот это открытие! А если бы сейчас не решилась, никогда об этом не узнала, и даже не задумалась. А еще — появилось такое чувство полной свободы, что хотелось кричать во весь голос об этом, чтобы знали все: лес, птицы, звери, небо над головой; кричать, замирая от собственной смелости — я свободна! Свободна!
Кристина потеряла счет времени, изображая из себя русалку. Когда вернулась на берег, даже приблизительно не могла прикинуть, сколько она провела в воде: пять минут? Десять? Полчаса? Час? Впрочем, кому какое дело? Она себе — полновластная хозяйка, и делает то, что считает нужным.
Вдоволь понежившись на теплом песке и заодно обсохнув, Кристина смахнула прилипшие песчинки, оделась, и с некоторым сожалением посмотрев на пляж и сосновый бор, отправилась обратно. Судя по тому, как легли первые тени, день давно перевалил за вторую половину. Значит, скоро ее может начать разыскивать Фомич. Зачем заставлять человека волноваться?
Обратный путь показался почему-то длиннее. Наверное, оттого, что спина начинала болеть от непривычной работы, плечи — те просто отваливались. Да еще и ладони натерла… Хорошо вовремя вспомнила, что листья подорожника должны при этой напасти помогать, нарвала и обмотала им ручки весел. Вроде действительно полегчало, по крайней мере, зуд этот противный утих, да и особо содранные места жгло уже поменьше. Хотя и неудобно, листья эти вокруг рукоятей вертятся, то и дело поправлять приходится. Неудобно. Завтра надо будет обязательно какие-нибудь перчатки раздобыть у Фомича, или хотя бы тряпки, чтобы рукоятки весел замотать. А то не доберется она до этого пляжа, придется где-нибудь на полдороге разворачиваться. Что может быть обиднее!
Когда она добралась до места своего утреннего старта, Фомич уже поджидал ее. Видимо, после переговоров по рации, когда Кристина двинулась в сторону дома, примерно прикинул, когда она должна появиться здесь, вот и пришел чуть загодя. Помог зачалиться, дал руку и практически вынул Кристину на берег (что-то ее с непривычки даже заштормило, точь-в-точь юнга после первого плавания). Потом затащил лодку, но сдувать не стал, а спрятал в прибрежных зарослях ивняка. Если не знаешь, ни за что не разглядишь, где лежит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73