Ну и что, что все видят в нем рубаху-парня, внутри-то он все равно романтик Ромео!
Сергею вспомнилось, как месяц назад, покидая на рассвете Янкину комнату, столкнулся-таки в коридоре с ее матерью. И ничего. Глаза в пол не прятал, поздоровался, пожелал доброго утра, и даже был приглашен позавтракать вместе. Он не отказался. Так и сидели за столом втроем: он, Янка и ее мама. Янка была удивлена, но — Семь-сорок был готов в этом поклясться — обрадована! С тех пор он совершенно перестал прятаться и не скрывал своих чувств. Единственное, чего Сергей пока не сделал — это не назвал ее своей девушкой. Не хотелось, чтобы Янка поняла это как-то превратно и расценила, как ограничение собственной свободы. Как бы она не хорохорилась, но нанесенная Юрой рана все еще кровоточила. Поэтому Сергей решил, что этот вопрос она должна решить сама. Так будет правильно.
Он вышел на работу сисадмином в одну небольшую компанию. Работал по договоренности с руководством три-четыре дня в неделю, если возникал какой-либо аврал — мог просидеть и всю ночь. Работа нравилась, но главное — обеспечила стабильный и довольно существенный достаток. За пару месяцев Сергей накопил сумму, достаточную для того, чтобы купить Янке серебряный гарнитур с настоящими драгоценными камнями и ограненными самоцветами (золото она по каким-то своим причинам невзлюбила и даже в шутку говорила, что на свадьбу закажет серебряные, а не золотые обручальные кольца). Сейчас гарнитур лежал у него в комнате, упакованный в выстеленную бархатом коробку, и ждал своего часа. До Нового года оставалось две недели.
Странным вышел год: конфликтным, сумбурным. Почти все близкие друзья успели поругаться, пожить порознь, помириться. И событий столько произошло. А если посмотреть, что принес этот год ему, Сергею? Наверное, он просто повзрослел. Сергей каждой своей клеточкой чувствовал, что стал другим: более понимающим что ли? И акценты внутренние сместились, с себя на других. Теперь он пытался понять мотивы других людей, терпимее относился к критике в свой адрес и не пытался ежеминутно доказать, что он чего-то стоит в этой жизни. Что ж, рано или поздно это должно было случится.
Как ни прятался Семь-сорок в оконном проеме, но через полчаса его убежище вычислил Фомич.
— Ну, герой, чего сидишь-грустишь?
— На звезды смотрю.
— И много отсюда разглядел? Ладно, можешь не отвечать. Пошли, что ли, поможешь стол достойно закончить. А то я уже вконец умаялся, еле на ногах стою. Как ты там пел? Про мужа в углу?
— Как-то вечером домой
Я пришла с работы.
Муж валяется в углу,
Видно, ждет кого-то.
— Вот-вот, именно! Я сейчас как тот самый муж в угол закачусь, и хоть кол на голове теши — не пошевелюсь. Так что помогай, а то не дело мне остатки репутации ронять!
— Значит, разгоняем всех? — лукаво спросил Семь-сорок.
— В целом ты меня правильно понял, но смотри, не переборщи!
— И пусть салат нам будет пухом!
— Э-э, не шали! Я все-таки предпочитаю спать в постели, а не в тарелке!
— Ну, в жизни всякое бывает, — заметил Сергей, а потом, взглянув на Фомича, не выдержал, и они на пару рассмеялись.
* * *
Когда Кристина и Иван наконец-то добрались до дома, Иван, уже успевший открыть дверь, вдруг остановился на пороге, развернулся и, сделав торжественное лицо, поднял Кристину на руки и перенес ее через порог. Помог снять шубу, усадил на пуфик и, извлекши из туфель замерзшие ноги, принялся их растирать. Хотя в такси было тепло, но ноги Кристина все равно застудила.
— Какой ты заботливый, Ванька!
Лесничий ничего не ответил, лишь чмокнул жену в коленку прямо через чулок. Убедившись, что с ногами Кристины все в порядке, Иван поднялся и отправился раскладывать диван. Разобрав диван, он понял, что в квартире довольно холодно. Точно, забыл закрыть форточку! Иван отправился на кухню, чтобы исправить досадный просчет. Не май месяц.
Вернувшись, он обнаружил, что Кристина, все еще в свадебном платье, стелет простыню на разложенный диван.
— Кристя, да я сам!
— Вань, да тут дел всего — раз-два и обчелся. Я мигом!
Лесничий мысленно застонал:
— Слушай, а тебе не кажется, что лучше было бы простыню заправить за край и пододвинуть диван к стене? А то ночью собьется…
— … И ты меня в ней потеряешь? Ванька, не будь таким серьезным, умоляю!
— Но простыня в ком свернется, сама же проснешься посреди ночи и не уснешь!
Кристина внимательно поглядела на мужа. Да, наверное, он прав. Хотя и слегка несвоевременно выдал инструкцию по застилке постели:
— Сейчас все исправлю!
— Да ладно, ерунда это!
Супруги переглянулись и потянулись друг к другу:
— А раньше бы точно поругались!
— Мы умеем учиться на ошибках, — улыбнувшись, ответила Кристина и спряталась в объятьях Лесничего.
Вскоре они улеглись. Лесничий, едва коснувшись головой подушки, тут же уснул. А Кристина вновь и вновь размышляла о том, какой рубеж они сегодня перешли, и что это будет значить для них с Иваном. Подняв взгляд, она обнаружила на люстре задорно раскачивающуюся на хвосте мышь. В камуфляже, разумеется.
— Полный сюр! — вырвалось у Кристины вместе с нервным смешком. Она перевернулась на другой бок, положила голову на плечо Лесничего и сразу заснула.
— Сама ты сюр! — хмыкнула мышь и медленно растворилась в воздухе. Больше Кристина никогда не встречала мышь в камуфляже.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73