А он еще подсмеивался про себя, когда слушал рассказы пилотов о том, как у них «планка упала» и «нога сама собой по газам дала»! Вот сидел бы сейчас на водительском месте, такого натворил, даже представить страшно! Какой там «трезвый расчет» и «холодный рассудок», о котором так любят рассуждать с умным видом журналисты! Скорее уж «в атаку, за мной!» или «кто не спрятался — я не виноват». Внутри все бурлит и клокочет, перед глазами все мелькает. Некогда даже подумать о том, как лучше пройти маршрут, какие ворота взять, а какие объехать. Только молот в ушах «бум-бум», да рука судорожно держится за обшивку сиденья.
На третьих воротах штурман перешел на ненормативную лексику, сочтя, что пилот проходит трассу не так, не там, и вообще пора менять прокладку между рулем и сиденьем. На четвертых воротах он вообще выскочил из машины и, бегая перед ней, жестами показал, куда именно рулить, после чего снова запрыгнул внутрь.
На приснопамятных пятых воротах пилот взял крутой разгон и буквально птицей взлетел вверх, подпрыгнув на пригорке всеми четырьмя колесами, чем вызвал дружный восхищенный вздох зрителей. Иван ощутимо впечатался головой в потолок. Да, не было бы шлема — без шишки не обошлось. Со штурманского сиденья раздался мат и тихое, но внятное пожелание пилоту: «Чтоб тебя дети на старости в инвалидной коляске так катали, ирод»!
Доселе лишь потрескивающая рация вдруг ожила и голосом штурмана из дружеского экипажа произнесла:
— Молодца, Боцман, красиво прошел! Теперь вниз налево и через речку. Дно там нормальное, каменюки, так что не парьтесь, легко пройдете!
— Да мы и не паримся, мы моемся, — прошипел штурман, который через открытое окно уже принимал холодную и грязную ванну, наравне с пилотом и, в чуть меньшей степени, Лесничим.
Все это время пилот-флегматик молчал, словно происходящее не очень-то сильно его и трогало. Но когда он съезжал наискось через девятые ворота, представляющие собой солидную ступеньку на обрыве, тяжелую машину стало сносить вниз по одной лишь ей ведомой прихоти. Вывернув руль в сторону заноса, пилот обернулся к штурману и просто сказал: «сейчас будут уши». После чего они оба начали орать что-то невообразимое. Кажется, Иван тоже орал. Не то что бы за компанию — просто это единственное, чего в тот момент требовала душа. Вместе со штурманом Иван, как только мог, упал всем телом налево, стараясь удержать машину, перевесить крен своей массой. Чудо произошло, и увешанный наклейками нынешнего и прошлых соревнований железный монстр аккуратно соскользнул со ступеньки и уже ровно съехал вниз.
— И на хрена было так вывешиваться: что мы, в Пизе что ли?! — откомментировал штурман. Пилот промолчал. До конца трассы оставалось еще трое ворот.
Когда они финишировали, и Лесничий покинул гостеприимный экипаж, первые шаги по земле дались с определенным трудом. Качало и штормило, как юнгу после первого плавания. Описывать все то, что он чувствовал в эти мгновения, было совершенно бесполезно. Какой-то детский восторг и навязчивое желание повторить все это. Когда-нибудь. Потом. Но обязательно повторить. Обязательно.
После того, как финишировал последний заезд, все не спеша отправились в пансионат, где через пару часов состоялось торжественное подведение итогов и вручение призов. Ликвидатор все время пытался быть в самой гуще событий, и продолжить разговор с Лесничим явно желанием не горел. Они с Семь-Сорок вовсю суетились около организаторов, подносили какие-то коробки, притащили и накрыли белой скатертью стол, на который водрузили дипломы и памятные подарки. Впрочем, Ивану было не до того. Внезапно накатила такая щемящая грусть, что он на какое-то время оказался выключенным из общей атмосферы праздника. Даже прослушал, кто же в итоге занял призовые места.
После награждения несколько экипажей собрались и разъехались по домам, а остальные продолжили праздновать. Иван ненадолго отлучился в свою комнату — слегка разгрузить карманы и набросить на плечи куртку, чтобы не бояться вечерних комариных атак и холода. Выйдя на улицу, нашел глазами друзей, приплясывающих около мангала с шашлыком, и потихоньку побрел к ним.
Увлеченные разговором Ликвидатор и Семь-Сорок не заметили, как к ним подошел Иван, и поэтому он успел услышать о себе кое-что интересное:
— Олежка, — спрашивал Семь-Сорок, — так я не понял, что у них с Кристиной?
— Что-что! Стали интеллектуальными любовниками, вот что!
— Подожди. Это как?
— Да очень просто — трахают друг другу мозги по полной программе. Ванька с ней слишком церемонился, вот и доигрался. Теперь думает, как все исправить, пока еще не совсем поздно.
— Как думаешь: у них наладится?
— Кто ж тебе наперед скажет! Может, и наладится. Лучше скажи: ты-то как со своей подругой-журналисткой?
— Да ничего. На западном фронте без перемен.
— Слушай, может, плюнешь и другую найдешь? Девок вокруг — хоть вагонами грузи!
— Пробовал. Другие даже рядом не стояли. Она у меня — уникальный экземпляр штучной выработки.
Иван решил, что дальше подслушивать смысла не имеет, и для надежности потоптавшись со слоновьей грацией по гравию дорожки, громко воскликнул: «Ага, вот вы где!». В ответ ему тут же всучили шампур с подрумяненной куриной ногой и стопку сорокаградусной. Больше на больные темы друзья в этот вечер не говорили. Горланили песни под гитару, строили местную дискотеку, запивали водку пивом, ощущая себя стопроцентными мачо. Настоящий мужской отдых по полной программе.
* * *
Кристина с практически невесомым рюкзачком в виде енота, обхватывающего лапками спину владельца, терпеливо ждала во дворе, когда Иван закончит разбираться с Волгой. Вроде бы в порядке, просто опять перестраховывается, паникер. Воды залил, уровень масла проверил, шины подкачал. Ну, что еще? Ничего? Слава Богу, можно садиться. Наконец-то!
Куда они едут, Кристина не знала. Вернее, Лесничий, конечно, что-то об этом говорил, и даже не один раз, но она, честно говоря, все прослушала. Ну, и ладно. Кстати, может быть, он и прав в том, что касается отдыха? Что-то она в этом году слишком высокие темпы взяла, надо бы и о себе подумать, побалбесничать слегка. Все равно через пару дней домой.
Ехали долго, часа четыре. Правда, по пути остановились перекусить в одном придорожном кафе. Сильно есть не хотелось, но Иван настоял на том, что надо нормально пообедать, и заказал комплексный обед.
Интересно: показалось, или он на самом деле сегодня какой-то не такой? Слишком внимателен, подчеркнуто ненавязчив, и смотрит с какой-то грустинкой в глазах. Впрочем, в последнее время он, кажется, частенько так себя ведет. Нет, Ванька — мужик что надо. В искусстве, правда, ни лешего не понимает, но да у каждого свои недостатки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73