– спросил он и сам же ответил: – Ни черта ты не выяснил! Ты даже не пытаешься это сделать.
Хотя у Зака внутри все клокотало от ярости, внешне он остался абсолютно спокойным. Однако по его глазам, в которых зажглись недобрые огоньки, Клер догадалась, что он может взорваться в любую минуту. Только сейчас она поняла, как Заку нелегко работать в городе, где многие его ненавидят и в душе желают, чтобы он поскорее свернул себе шею.
Людская молва никогда не щадила Зака. Да, действительно, в юности он не был паинькой и, если его оскорбляли, мгновенно пускал в ход кулаки. Но надо отдать ему должное, он не стал отчаянным бандитом, как предсказывали жители их города. Какие бы сложные чувства Клер к нему ни испытывала, она всегда уважала Зака за то, что он сам сделал себя и всего добился в жизни без чьей-либо помощи.
В эти дни жители города пристально следили за тем, как он вел расследование. Уже ходили разговоры, что если шериф не справится с этим делом, то подаст в отставку. Клер испугалась, что сейчас Зак не сдержится и набросится на Хэммонда с кулаками. Тогда проблем у него только прибавится.
– По-моему, вы ошибаетесь, – решительно вмешалась она. – Я уже давала показания по этому делу, а сейчас у шерифа появились ко мне новые вопросы. – Она встала поближе к Заку.
Начальник полиции удивленно хмыкнул: он, видимо, считал, что дочь Алекса Холта оказалась рядом с Коултером случайно.
– Понимаю, понимаю, мисс Холт. Просто я, как и все в городе, волнуюсь. Время идет, а Коултер ни на шаг не приблизился к убийце.
С этими словами Хэммонд развернулся и продолжил свой путь. Зак хотел было броситься вслед, но Клер схватила его за руку и потянула к площадке для танцев.
– Я хочу потанцевать, пойдем!
– Клер, зачем ты вмешалась в наш разговор? Я и сам могу постоять за себя.
– Я просто вернула тебе долг. – Она оглянулась и бросила на него лукавый взгляд.
– Что за ерунду ты говоришь? Какой долг?
Клер неожиданно остановилась, и Зак налетел на нее.
– Перестань, Зак. Я что, по-твоему, наивная дурочка и ничего не понимаю? Думаешь, я не знаю, кто разукрасил Стегнеру физиономию? Не было никаких хулиганов, это ты его отколотил! А вот и доказательства. – Она мягко прикоснулась к его рассеченной брови, а затем указала на разбитые костяшки пальцев. – Я угадала?
Зак вздохнул.
– Ладно, ты права. Но это был честный поединок. Я снял звезду шерифа и отвез Стегнера в индейскую резервацию, где правосудие вершится по закону силы. Мы дрались один на один. Должен сказать, Стегнер неплохо орудует кулаками: он разбил мне бровь и поставил пару синяков. До сих пор от его ударов у меня болят ребра. Но ему досталось куда больше. Думаю, этот урок он запомнит на всю жизнь и больше не посмеет угрожать тебе.
– Но ты же обещал…
Зак не дал ей договорить, приложив палец к ее губам.
– Нет, Клерг я ничего тебе не обещал и не мог обещать, поскольку такие подонки, как Стегнер, понимают только язык силы. Как ты думаешь, почему он выдумал историю о каких-то головорезах, которые якобы напали на него? Все очень просто: Стегнер хотел выглядеть героем. Он один сразился с целой шайкой бандитов и вышел победителем! Он врет без зазрения совести, чтобы сохранить свое лицо, чтобы такие же, как он, бездельники начали уважать его еще больше.
Клер испытывала противоречивые чувства, слушая Зака. С одной стороны, она была ему благодарна, даже тронута его поступком; с другой, ей не хотелось быть у него в долгу. Потому что она знала, какой благодарности Зак ждет от нее…
– Спасибо, – упавшим голосом произнесла она, а затем, спохватившись, уже жизнерадостно добавила: – Я крайне признательна тебе.
Они с Заком вышли на площадку, когда песня уже заканчивалась. Отзвучал последний аккорд, и народ разразился громкими аплодисментами. Выступавшая группа играла весьма посредственно, но это не имело никакого значения, поскольку люди хотели веселиться и были рады любой музыке. Среднее качество исполнения компенсировалось радостной атмосферой, царившей на площади, неповторимым колоритом города, центральная часть которого не изменилась со времен испанских конкистадоров, и столь же неповторимым очарованием лунной ночи.
Вновь зазвучала музыка – на этот раз какой-то блюз, – и Зак в одно мгновение притянул к себе Клер, обвив руками ее талию. Оказавшись в его объятиях, она смутилась. Казалось, каждая клеточка его крепкого мускулистого тела излучает желание. Когда он прижал ее к груди, серебряная звезда шерифа обожгла Клер огнем. Даже если бы она захотела расслабиться, ей бы не удалось это сделать. Ее охватило какое-то странное напряжение. Руки Зака мягко скользили по ее спине, и эти ласкающие прикосновения успокаивали, но вместе с тем будили в ней тревогу. Медленно покачиваясь в такт музыки, Зак крепко прижимал ее к себе. Глядя на другие танцующие лары, Клер попыталась думать не об его объятиях, а о чем-нибудь другом, но ее старания не увенчались успехом.
Клер снова находилась во власти его мужского обаяния и вынуждена была признаться, что слишком самоуверенно считала себя застрахованной от чар Зака. Ее по-прежнему неудержимо влекло к нему! Чтобы избавиться от неловкого оцепенения, Клер откашлялась и спросила:
– Кто учил тебя танцевать?
– Моя мать. – Глаза Зака потеплели. – Она была удивительным, прекрасным человеком… когда не притрагивалась к спиртному, – после небольшой запинки добавил он.
Клер ответила ему понимающей улыбкой. Зак нежно любил мать, несмотря на то, что ее пагубное пристрастие к выпивке причиняло ему одни только страдания. И эта верная сыновняя любовь была достойна уважения. Клер внезапно вспомнила, с каким трудом и упорством Зак пытался наскрести денег на достойные похороны своей матери. Она до сих пор корила себя за то, что в тот далекий день у нее не хватило мужества пойти наперекор воле своего отца. Если бы она одолжила Заку те злосчастные двадцать долларов – все, что у нее тогда было, – то сейчас она бы не испытывала болезненных угрызений совести. Почему она не бросилась за ним вслед, когда он, отвергнутый всем городом, гордо развернулся и ушел?!
Все просто – она боялась причинить боль своему отцу, единственному близкому человеку, который у нее остался. Кроме того, в душе она злилась на Зака за то, что он скрыл от нее правду. Он знал, что ее мать тайно встречается с его отцом, но не сказал ей об этом ни слова. Тогда Клер чувствовала себя обиженной и считала, что поступает правильно, выполняя волю отца. Но сейчас все происшедшее виделось ей в ином свете, и она горько жалела о том, что время нельзя повернуть вспять и изменить прошлое…
Ее взгляд блуждал по танцплощадке, когда она внезапно почувствовала, как Зак, делая очередное па, раздвинул ногой ее колени и прижался к ней бедром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98
Хотя у Зака внутри все клокотало от ярости, внешне он остался абсолютно спокойным. Однако по его глазам, в которых зажглись недобрые огоньки, Клер догадалась, что он может взорваться в любую минуту. Только сейчас она поняла, как Заку нелегко работать в городе, где многие его ненавидят и в душе желают, чтобы он поскорее свернул себе шею.
Людская молва никогда не щадила Зака. Да, действительно, в юности он не был паинькой и, если его оскорбляли, мгновенно пускал в ход кулаки. Но надо отдать ему должное, он не стал отчаянным бандитом, как предсказывали жители их города. Какие бы сложные чувства Клер к нему ни испытывала, она всегда уважала Зака за то, что он сам сделал себя и всего добился в жизни без чьей-либо помощи.
В эти дни жители города пристально следили за тем, как он вел расследование. Уже ходили разговоры, что если шериф не справится с этим делом, то подаст в отставку. Клер испугалась, что сейчас Зак не сдержится и набросится на Хэммонда с кулаками. Тогда проблем у него только прибавится.
– По-моему, вы ошибаетесь, – решительно вмешалась она. – Я уже давала показания по этому делу, а сейчас у шерифа появились ко мне новые вопросы. – Она встала поближе к Заку.
Начальник полиции удивленно хмыкнул: он, видимо, считал, что дочь Алекса Холта оказалась рядом с Коултером случайно.
– Понимаю, понимаю, мисс Холт. Просто я, как и все в городе, волнуюсь. Время идет, а Коултер ни на шаг не приблизился к убийце.
С этими словами Хэммонд развернулся и продолжил свой путь. Зак хотел было броситься вслед, но Клер схватила его за руку и потянула к площадке для танцев.
– Я хочу потанцевать, пойдем!
– Клер, зачем ты вмешалась в наш разговор? Я и сам могу постоять за себя.
– Я просто вернула тебе долг. – Она оглянулась и бросила на него лукавый взгляд.
– Что за ерунду ты говоришь? Какой долг?
Клер неожиданно остановилась, и Зак налетел на нее.
– Перестань, Зак. Я что, по-твоему, наивная дурочка и ничего не понимаю? Думаешь, я не знаю, кто разукрасил Стегнеру физиономию? Не было никаких хулиганов, это ты его отколотил! А вот и доказательства. – Она мягко прикоснулась к его рассеченной брови, а затем указала на разбитые костяшки пальцев. – Я угадала?
Зак вздохнул.
– Ладно, ты права. Но это был честный поединок. Я снял звезду шерифа и отвез Стегнера в индейскую резервацию, где правосудие вершится по закону силы. Мы дрались один на один. Должен сказать, Стегнер неплохо орудует кулаками: он разбил мне бровь и поставил пару синяков. До сих пор от его ударов у меня болят ребра. Но ему досталось куда больше. Думаю, этот урок он запомнит на всю жизнь и больше не посмеет угрожать тебе.
– Но ты же обещал…
Зак не дал ей договорить, приложив палец к ее губам.
– Нет, Клерг я ничего тебе не обещал и не мог обещать, поскольку такие подонки, как Стегнер, понимают только язык силы. Как ты думаешь, почему он выдумал историю о каких-то головорезах, которые якобы напали на него? Все очень просто: Стегнер хотел выглядеть героем. Он один сразился с целой шайкой бандитов и вышел победителем! Он врет без зазрения совести, чтобы сохранить свое лицо, чтобы такие же, как он, бездельники начали уважать его еще больше.
Клер испытывала противоречивые чувства, слушая Зака. С одной стороны, она была ему благодарна, даже тронута его поступком; с другой, ей не хотелось быть у него в долгу. Потому что она знала, какой благодарности Зак ждет от нее…
– Спасибо, – упавшим голосом произнесла она, а затем, спохватившись, уже жизнерадостно добавила: – Я крайне признательна тебе.
Они с Заком вышли на площадку, когда песня уже заканчивалась. Отзвучал последний аккорд, и народ разразился громкими аплодисментами. Выступавшая группа играла весьма посредственно, но это не имело никакого значения, поскольку люди хотели веселиться и были рады любой музыке. Среднее качество исполнения компенсировалось радостной атмосферой, царившей на площади, неповторимым колоритом города, центральная часть которого не изменилась со времен испанских конкистадоров, и столь же неповторимым очарованием лунной ночи.
Вновь зазвучала музыка – на этот раз какой-то блюз, – и Зак в одно мгновение притянул к себе Клер, обвив руками ее талию. Оказавшись в его объятиях, она смутилась. Казалось, каждая клеточка его крепкого мускулистого тела излучает желание. Когда он прижал ее к груди, серебряная звезда шерифа обожгла Клер огнем. Даже если бы она захотела расслабиться, ей бы не удалось это сделать. Ее охватило какое-то странное напряжение. Руки Зака мягко скользили по ее спине, и эти ласкающие прикосновения успокаивали, но вместе с тем будили в ней тревогу. Медленно покачиваясь в такт музыки, Зак крепко прижимал ее к себе. Глядя на другие танцующие лары, Клер попыталась думать не об его объятиях, а о чем-нибудь другом, но ее старания не увенчались успехом.
Клер снова находилась во власти его мужского обаяния и вынуждена была признаться, что слишком самоуверенно считала себя застрахованной от чар Зака. Ее по-прежнему неудержимо влекло к нему! Чтобы избавиться от неловкого оцепенения, Клер откашлялась и спросила:
– Кто учил тебя танцевать?
– Моя мать. – Глаза Зака потеплели. – Она была удивительным, прекрасным человеком… когда не притрагивалась к спиртному, – после небольшой запинки добавил он.
Клер ответила ему понимающей улыбкой. Зак нежно любил мать, несмотря на то, что ее пагубное пристрастие к выпивке причиняло ему одни только страдания. И эта верная сыновняя любовь была достойна уважения. Клер внезапно вспомнила, с каким трудом и упорством Зак пытался наскрести денег на достойные похороны своей матери. Она до сих пор корила себя за то, что в тот далекий день у нее не хватило мужества пойти наперекор воле своего отца. Если бы она одолжила Заку те злосчастные двадцать долларов – все, что у нее тогда было, – то сейчас она бы не испытывала болезненных угрызений совести. Почему она не бросилась за ним вслед, когда он, отвергнутый всем городом, гордо развернулся и ушел?!
Все просто – она боялась причинить боль своему отцу, единственному близкому человеку, который у нее остался. Кроме того, в душе она злилась на Зака за то, что он скрыл от нее правду. Он знал, что ее мать тайно встречается с его отцом, но не сказал ей об этом ни слова. Тогда Клер чувствовала себя обиженной и считала, что поступает правильно, выполняя волю отца. Но сейчас все происшедшее виделось ей в ином свете, и она горько жалела о том, что время нельзя повернуть вспять и изменить прошлое…
Ее взгляд блуждал по танцплощадке, когда она внезапно почувствовала, как Зак, делая очередное па, раздвинул ногой ее колени и прижался к ней бедром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98