Я обеспечу охрану и надежную сигнализацию, так что мы будем в полной безопасности.
– Слушайтесь Ричардсона и не превращайте себя в еще более удобную мишень, – посоветовал Бишоп.
– Заметано. Собирай вещи, Ной.
Казалось, Бишоп хочет что-то добавить, но он только покачал головой и вышел из гостиной.
Когда они снова остались вдвоем, Фейт глубоко вздохнула и произнесла:
– Выходит, он не так уж непогрешим.
– Не понимаю, о чем вы.
– По-моему, отлично понимаете. Но если вам нужно все разжевать, то я имею в виду, что на сей раз Бишопа подвел его «детектор чепухи». Или же эта штука действует, только когда он прикасается к объекту? Как бы то ни было, он вам поверил.
– А вы – нет?
– Нет. Не думаю, что вы намерены сидеть здесь, окруженный охраной, покуда другие будут искать ответы на вопросы. Вы будете искать убийц Дайны, чем бы это вам ни грозило.
– Обещаю, что вы здесь будете в полной безопасности, – сухо ответил Кейн. – Больше никаких бомб и незваных гостей. Можете перенести ваши вещи в свободную спальню и оставаться там, пока отремонтируют поврежденную комнату. Никто не причинит вам вреда, Фейт.
«Слишком поздно!»
– Значит, вы ожидаете, что я буду сидеть здесь под надежной охраной, пока вы в одиночку охотитесь за убийцами? Так не пойдет, Кейн.
Он покачал головой:
– Не пытайтесь мне помешать, Фейт. У вас ничего не выйдет.
– Хотя я потеряла память и меня легко напугать, но я имею столько же прав, сколько вы, искать людей, которые разрушили мою жизнь. – Она поднялась, придерживая на плечах одеяло, и добавила: – Я переоденусь и посмотрю, что уцелело в спальне.
В коридоре Фейт столкнулась с Бишопом, и Кейн слышал, как она прощается с ним. Агент вошел в гостиную с чемоданом.
– Всегда забываю, как быстро ты упаковываешь вещи, – заметил Кейн.
– Благодаря многолетнему опыту. Я заказал такси и скоро уеду. Буду созваниваться с Ричардсоном, чтобы оставаться в курсе расследования. Если я застряну в Куонтико или еще где-нибудь дольше, чем ожидаю, то все равно прилечу на похороны или заупокойную службу.
Кейн не хотел об этом думать.
– Дам тебе знать, когда все будет устроено.
– Отлично. – Бишоп добавил, проявляя несвойственное ему беспокойство: – Я бы не уехал, если бы не…
– Знаю. Ты уже давно занимаешься этим делом. Может быть, на сей раз тебе повезет.
– А может быть, это окажется очередным тупиком. – Бишоп горько усмехнулся.
– Не сдавайся, – сказал Кейн. – Не прекращай поиски, Ной.
– Не забывай, что я самый безжалостный и хладнокровный ублюдок, какие только встречаются среди федеральных агентов. Для достижения моей цели я буду использовать все и всех.
– Тебя все это гложет после стольких лет? – спросил после паузы Кейн. – Судя по твоим словам, она тогда была в невменяемом состоянии. Ты был наиболее удобной мишенью, поэтому она тебя и обвинила.
– Я это заслужил.
– Ты выполнял свою работу.
– Нет. – В глазах Бишопа появился стальной блеск. – Я превысил свои полномочия.
– Ты пытался остановить убийцу.
– А вместо этого позволил ему убить снова.
– Позволил? Ной…
– Неважно. Все это давно в прошлом. Сам не знаю, почему я об этом заговорил. Сейчас меня беспокоит настоящее. – Поколебавшись, Бишоп продолжал: – Ты можешь сказать, что это не мое дело, но, чтобы не заметить, как складываются отношения между тобой и Фейт, нужно быть слепым или глухим. А я не тот и не другой.
– Не знаю, что ты имеешь в виду. – Кейна интересовало, не светится ли у него на лбу, как неоновая вывеска, все, что он чувствует. – И ты прав – это не твое дело.
Но на Бишопа предупреждение подействовало не больше, чем ранее на Фейт.
– Она привлекает тебя, и ты злишься на нее, считая, что предаешь Дайну.
– Ты порешь чушь!
Бишоп улыбнулся:
– Сомневаюсь. Я только хочу сказать, что ты не должен винить в этом ни себя, ни Фейт. Едва ли Дайна сочла бы предательством, что подруга, которой она изо всех сил старалась помочь, может занять место в твоей жизни.
– Об этом и речи нет.
– В самом деле?
– Конечно. Я не испытываю к Фейт никаких чувств. Она всего лишь орудие, которое я использую, чтобы найти убийц Дайны.
– Тебя мучают угрызения совести. Должно быть, это сущий ад, – сочувственно заметил Бишоп.
– Ты сам не знаешь, что несешь, Ной.
Кейн не хотел ни говорить, ни думать об этом. А больше всего он не хотел испытывать на себе бишоповское «чувство паука».
– Я не могу уйти и позволить другу терзать себя только потому, что он обычный смертный. Пойми, Дайны больше нет. Она исчезла несколько недель тому назад, и если ты будешь честен с самим собой, то признаешь, что в глубине души понимал: она никогда не вернется.
– Заткнись!
– Тебе отлично известно, что это правда. Ты понимал, что потерял Дайну навсегда, хотя и убеждал себя в обратном. Даже когда ты разыскивал ее, ты думал о другой женщине.
Кейн вскочил и сжал кулаки.
– Да что с тобой, Ной? Как ты можешь такое говорить! Дайна лежит в морге настолько изувеченная, что я едва узнал в ней женщину, которую любил! Последние дни Дайны прошли в нечеловеческих муках, и, даже кончив ее пытать, эти ублюдки расправились с ней, как садисты, – оставили ее медленно задыхаться и истекать кровью в тесном бетонном склепе!
– Мы не знаем точно, что Дайна умерла именно там, – сдержанно заметил Бишоп. – Возможно, все было иначе.
Но Кейн почти его не слушал.
– Что, по-твоему, я за человек? – задал он вопрос, который терзал его самого уже несколько дней. – Ты думаешь, я могу так легко забыть Дайну, только потому, что рядом Фейт? Думаешь, что какая-то другая женщина может занять место Дайны? Что я могу испытывать к кому-то даже десятую долю тех чувств, которые испытывал к Дайне?
– Кейн…
– Я любил ее! Ты можешь это понять?
– Я это знаю.
– Каждую минуту я испытываю боль от мысли, что Дайны больше нет! Я сержусь на нее, потому что она не впускала меня в свой мир, и ненавижу себя, потому что не смог и теперь уже никогда не смогу в него проникнуть. Она ушла – ушла навсегда…
– А Фейт?
– Фейт? – Кейн горько усмехнулся. – Я думал, что она поддерживает связь с Дайной – вот и все Какое-то время мне даже казалось, что частица Дайнь живет в ней. Я видел, как Фейт сразу выбрала среду множества флаконов с лаком для ногтей самый любимый цвет Дайны, с удовольствием ест все то, что предпочитала Дайна. Я чувствовал, как от нее пахнет духами Дайны, слышал, как она говорит таким же тоном, использует те же фразы, так же поворачивает голову, и… убедил себя, что Дайна ушла не целиком.
– Ты уверен, что это все?
– Конечно, уверен! Неужели ты думаешь, что я могу испытывать к Фейт какие-то другие чувства?
– В этих чувствах нет ничего дурного.
– Есть, черт возьми, и всегда будет!
Не замеченная увлеченными разговором мужчинами, Фейт прошмыгнула по коридору в ванную, закрыла дверь, включила воду, чтобы заглушить даже отдаленные звуки голоса Кейна, и уставилась на свое бледное лицо в зеркале.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
– Слушайтесь Ричардсона и не превращайте себя в еще более удобную мишень, – посоветовал Бишоп.
– Заметано. Собирай вещи, Ной.
Казалось, Бишоп хочет что-то добавить, но он только покачал головой и вышел из гостиной.
Когда они снова остались вдвоем, Фейт глубоко вздохнула и произнесла:
– Выходит, он не так уж непогрешим.
– Не понимаю, о чем вы.
– По-моему, отлично понимаете. Но если вам нужно все разжевать, то я имею в виду, что на сей раз Бишопа подвел его «детектор чепухи». Или же эта штука действует, только когда он прикасается к объекту? Как бы то ни было, он вам поверил.
– А вы – нет?
– Нет. Не думаю, что вы намерены сидеть здесь, окруженный охраной, покуда другие будут искать ответы на вопросы. Вы будете искать убийц Дайны, чем бы это вам ни грозило.
– Обещаю, что вы здесь будете в полной безопасности, – сухо ответил Кейн. – Больше никаких бомб и незваных гостей. Можете перенести ваши вещи в свободную спальню и оставаться там, пока отремонтируют поврежденную комнату. Никто не причинит вам вреда, Фейт.
«Слишком поздно!»
– Значит, вы ожидаете, что я буду сидеть здесь под надежной охраной, пока вы в одиночку охотитесь за убийцами? Так не пойдет, Кейн.
Он покачал головой:
– Не пытайтесь мне помешать, Фейт. У вас ничего не выйдет.
– Хотя я потеряла память и меня легко напугать, но я имею столько же прав, сколько вы, искать людей, которые разрушили мою жизнь. – Она поднялась, придерживая на плечах одеяло, и добавила: – Я переоденусь и посмотрю, что уцелело в спальне.
В коридоре Фейт столкнулась с Бишопом, и Кейн слышал, как она прощается с ним. Агент вошел в гостиную с чемоданом.
– Всегда забываю, как быстро ты упаковываешь вещи, – заметил Кейн.
– Благодаря многолетнему опыту. Я заказал такси и скоро уеду. Буду созваниваться с Ричардсоном, чтобы оставаться в курсе расследования. Если я застряну в Куонтико или еще где-нибудь дольше, чем ожидаю, то все равно прилечу на похороны или заупокойную службу.
Кейн не хотел об этом думать.
– Дам тебе знать, когда все будет устроено.
– Отлично. – Бишоп добавил, проявляя несвойственное ему беспокойство: – Я бы не уехал, если бы не…
– Знаю. Ты уже давно занимаешься этим делом. Может быть, на сей раз тебе повезет.
– А может быть, это окажется очередным тупиком. – Бишоп горько усмехнулся.
– Не сдавайся, – сказал Кейн. – Не прекращай поиски, Ной.
– Не забывай, что я самый безжалостный и хладнокровный ублюдок, какие только встречаются среди федеральных агентов. Для достижения моей цели я буду использовать все и всех.
– Тебя все это гложет после стольких лет? – спросил после паузы Кейн. – Судя по твоим словам, она тогда была в невменяемом состоянии. Ты был наиболее удобной мишенью, поэтому она тебя и обвинила.
– Я это заслужил.
– Ты выполнял свою работу.
– Нет. – В глазах Бишопа появился стальной блеск. – Я превысил свои полномочия.
– Ты пытался остановить убийцу.
– А вместо этого позволил ему убить снова.
– Позволил? Ной…
– Неважно. Все это давно в прошлом. Сам не знаю, почему я об этом заговорил. Сейчас меня беспокоит настоящее. – Поколебавшись, Бишоп продолжал: – Ты можешь сказать, что это не мое дело, но, чтобы не заметить, как складываются отношения между тобой и Фейт, нужно быть слепым или глухим. А я не тот и не другой.
– Не знаю, что ты имеешь в виду. – Кейна интересовало, не светится ли у него на лбу, как неоновая вывеска, все, что он чувствует. – И ты прав – это не твое дело.
Но на Бишопа предупреждение подействовало не больше, чем ранее на Фейт.
– Она привлекает тебя, и ты злишься на нее, считая, что предаешь Дайну.
– Ты порешь чушь!
Бишоп улыбнулся:
– Сомневаюсь. Я только хочу сказать, что ты не должен винить в этом ни себя, ни Фейт. Едва ли Дайна сочла бы предательством, что подруга, которой она изо всех сил старалась помочь, может занять место в твоей жизни.
– Об этом и речи нет.
– В самом деле?
– Конечно. Я не испытываю к Фейт никаких чувств. Она всего лишь орудие, которое я использую, чтобы найти убийц Дайны.
– Тебя мучают угрызения совести. Должно быть, это сущий ад, – сочувственно заметил Бишоп.
– Ты сам не знаешь, что несешь, Ной.
Кейн не хотел ни говорить, ни думать об этом. А больше всего он не хотел испытывать на себе бишоповское «чувство паука».
– Я не могу уйти и позволить другу терзать себя только потому, что он обычный смертный. Пойми, Дайны больше нет. Она исчезла несколько недель тому назад, и если ты будешь честен с самим собой, то признаешь, что в глубине души понимал: она никогда не вернется.
– Заткнись!
– Тебе отлично известно, что это правда. Ты понимал, что потерял Дайну навсегда, хотя и убеждал себя в обратном. Даже когда ты разыскивал ее, ты думал о другой женщине.
Кейн вскочил и сжал кулаки.
– Да что с тобой, Ной? Как ты можешь такое говорить! Дайна лежит в морге настолько изувеченная, что я едва узнал в ней женщину, которую любил! Последние дни Дайны прошли в нечеловеческих муках, и, даже кончив ее пытать, эти ублюдки расправились с ней, как садисты, – оставили ее медленно задыхаться и истекать кровью в тесном бетонном склепе!
– Мы не знаем точно, что Дайна умерла именно там, – сдержанно заметил Бишоп. – Возможно, все было иначе.
Но Кейн почти его не слушал.
– Что, по-твоему, я за человек? – задал он вопрос, который терзал его самого уже несколько дней. – Ты думаешь, я могу так легко забыть Дайну, только потому, что рядом Фейт? Думаешь, что какая-то другая женщина может занять место Дайны? Что я могу испытывать к кому-то даже десятую долю тех чувств, которые испытывал к Дайне?
– Кейн…
– Я любил ее! Ты можешь это понять?
– Я это знаю.
– Каждую минуту я испытываю боль от мысли, что Дайны больше нет! Я сержусь на нее, потому что она не впускала меня в свой мир, и ненавижу себя, потому что не смог и теперь уже никогда не смогу в него проникнуть. Она ушла – ушла навсегда…
– А Фейт?
– Фейт? – Кейн горько усмехнулся. – Я думал, что она поддерживает связь с Дайной – вот и все Какое-то время мне даже казалось, что частица Дайнь живет в ней. Я видел, как Фейт сразу выбрала среду множества флаконов с лаком для ногтей самый любимый цвет Дайны, с удовольствием ест все то, что предпочитала Дайна. Я чувствовал, как от нее пахнет духами Дайны, слышал, как она говорит таким же тоном, использует те же фразы, так же поворачивает голову, и… убедил себя, что Дайна ушла не целиком.
– Ты уверен, что это все?
– Конечно, уверен! Неужели ты думаешь, что я могу испытывать к Фейт какие-то другие чувства?
– В этих чувствах нет ничего дурного.
– Есть, черт возьми, и всегда будет!
Не замеченная увлеченными разговором мужчинами, Фейт прошмыгнула по коридору в ванную, закрыла дверь, включила воду, чтобы заглушить даже отдаленные звуки голоса Кейна, и уставилась на свое бледное лицо в зеркале.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65