Schutzbund) — военизированная организация социал-демократической партии Австрии. Создана в 1923 г. для обороны от наступления реакции, в защиту республики. [с.54]
Челлен Юхан Рудольф (1864-1922) — шведский ученый, юрист и государствовед, в 1901-1916 гг. профессор истории и политических наук Гётеборгского университета, в 1916-1922 гг. — Упсальского университета. Являлся членом парламента. Своим учителем считал Ратцеля. Впервые ввел термин “геополитика” в работе “Государство как форма жизни” (1916). Идеи Челлена получили сразу же широкое распространение. Часть своих работ он опубликовал в соавторстве с Хаусхофером. [с.54]
Имеются в виду постановления Версальского договора 1919 г. [с.54]
Урга — русское название Улан-Батора до 1924 г. Кобдо и Улясутай — города в Монголии. [с.54]
Речь идет о северной части Монголии, которая в конце ХVII в. была завоевана маньчжурами и названа ими Внешней Монголией в отличие от южной части Монголии, завоеванной ранее (Внутренняя Монголия).
В декабре 1911 г. монгольский народ добился провозглашения государственной независимости. В результате русско-монгольского соглашения 1912 г. и русско-китайской декларации 1913 г. был выработан автономный статус Внешней Монголии, окончательно утвержденный Кяхтинским так называемым тройственным соглашением России, Китая и Монголии. Оно регулировало политические и территориальные вопросы, связанные с признанием автономии Внешней Монголии, остававшейся под формальным сюзеренитетом Китая. Китай обязывался не вводить в Монголию войска, не претендовать на колонизацию ее земель и не вмешиваться во внутреннее управление. За Внешней Монголией признавалось право заключать договоры по торгово-экономическим вопросам. В 1921 г. на территории Внешней Монголии возникло независимое Монгольское государство, а в 1924 г. образовалась Монгольская Народная Республика. [с.54]
Палацкий Франтишек (1798-1876) — чешский политический деятель, историк и философ, иностранный член Петербургской Академии наук (1863). [с.54]
Мольтке Гельмут Карл-Бернгард фон (Старший) (1800-1891) — прусский фельдмаршал, начальник прусского (с 1871 г. имперского) Генерального штаба в 1857-1888 гг., фактический главнокомандующий во время войн Пруссии с Австрией (1866) и Францией (1870-1871), военный писатель и теоретик. [с.54]
Фробениус Лео (1873-1938) — немецкий этнограф, исследователь культуры народов Африки. Рассматривал культуру как обособленный социальный организм. [с.54]
Гамильтон, сэр Иен Стандиш Монгейт (1853-1947) — английский военный деятель, участник колониальных войн в Азии и Африке. [с.54]
ГЛАВА V
РАЗДЕЛЯЮЩАЯ СИЛА НЕОБИТАЕМЫХ ЗЕМНЫХ ПРОСТРАНСТВ.
ВРАЖДЕБНЫЕ ДЛЯ ЖИЗНИ ГРАНИЦЫ
Восприятие границы Катцелем как становящейся все более узкой вплоть до юридически и математически прочерченной линии, будущей арены борьбы за жизнь вытекает из создающей сильное напряжение противоположности, которая существует на стыке между наполненной жизнью землей и землей незаселенной (анэйкуменой). Это напряжение заставляет изучать, пожалуй, как сильнейшую, понятную с точки зрения как естественных, так и гуманитарных наук разделяющую силу в отношении границы незаселенного или же считающегося незаселенным земного пространства (мнимая анэйкумена?); оно, само собой разумеется, имеет точно такое же значение как для экономики и физической географии и их проявлений в сфере сношений, так и для хорошо продуманных, проникнутых духовностью политических и культурно-географических планетарных мировоззренческих движений. Но и здесь в пересечении полярных пространств, арктической и антарктической анэйкумены, поясов пустынь, высочайших горных хребтов, поясов болот первобытного тропического леса (Terai) , океанских просторов (которые и сами, естественно, являются ареной борьбы за жизнь) мы видим проницаемость всех границ . Абсолютных границ больше нет ни на земле, ни на море, ни в ледяных пустынях полярных ландшафтов. Как раз в наше время взялись за раздел границ Арктики и Антарктики под нажимом англосаксов и Советского Союза . На планете больше нет “no man' s land” — “ничейной земли”.
В этой констатации сразу обнаруживается масштаб проблемы противоречия между границей и анэйкуменой, значение признания того, что с быстро растущим оттеснением анэйкумены эйкуменой, с расширением пригодной для жизни земли и с увеличением плотности населения усиливается значение идеи о границе как плацдарме борьбы, как о непрерывно наступающем или отступающем замкнутом, но не сохраняющемся застывшим образовании! Пограничная борьба между жизненными формами на поверхности Земли становится при ее перенаселенности не мирной, а все более безжалостной, хотя и в более гладких формах. Кто пытается ввести в заблуждение человечество на этот счет, неосознанно или сознательно потворствует лжи, даже если она продиктована состраданием и милосердием. Чем больше будут оттесняться незаселенные, а также считающиеся таковыми пространства, тем все труднее сохранить длительную конструктивную прочность естественных границ, тем все острее, [с.55] немилосерднее борьба за существование внутри унаследованных границ.
Взгляд на масштаб и значение постановки вопроса о разделяющей силе необитаемости целесообразно исходит, пожалуй, из определения понятий “эйкумена” и “анэйкумена” , т.е. из понятий обжитых или сохраняющихся незаселенными пространств, которые встречаются в трудах Ратцеля, впервые опубликованных под заголовком “Uber die Anwendung des Begriffs Okumene auf die geographischen Probleme der Gegenwart” (“О применении понятия “эйкумена” в географических проблемах современности”), а также во втором томе “Antropogeographie” (“Антропогеография”) и “Erde und Leben” (“Земля и жизнь”) .
Исследование представлений жившего до нас поколения о считавшихся непригодными для жилья пространствах, признанных естественными науками безусловно разделяющими зонами планеты, показывает, как далеко мы опередили эти представления на протяжении жизни одного поколения, которые в то время для любого человека, любого народа находились в совершенно другом месте, позволяя выносить лишения сообразно их способности и технической оснащенности в борьбе за существование.
Нам необходимо лишь дополнить представления Ратцеля взглядами его учеников, прислушиваясь к мнению К. Хассерта о северной полярной границе обитаемой земли, какой он увидел ее в 1892 г., к Е. Шёне по поводу тропических зон или к суждениям Бергера о возникновении понятия “анэйкумена” в его “Geschichte der wissenschaftlichen Geographic der Griechen” (“История научной географии греков”) , чтобы узнать, как быстро совершалось развитие от тех первых формулировок понятия об отдельных образованиях анэйкуменных зон и поясов, например, в высотных границах и высотных поясах .
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161
Челлен Юхан Рудольф (1864-1922) — шведский ученый, юрист и государствовед, в 1901-1916 гг. профессор истории и политических наук Гётеборгского университета, в 1916-1922 гг. — Упсальского университета. Являлся членом парламента. Своим учителем считал Ратцеля. Впервые ввел термин “геополитика” в работе “Государство как форма жизни” (1916). Идеи Челлена получили сразу же широкое распространение. Часть своих работ он опубликовал в соавторстве с Хаусхофером. [с.54]
Имеются в виду постановления Версальского договора 1919 г. [с.54]
Урга — русское название Улан-Батора до 1924 г. Кобдо и Улясутай — города в Монголии. [с.54]
Речь идет о северной части Монголии, которая в конце ХVII в. была завоевана маньчжурами и названа ими Внешней Монголией в отличие от южной части Монголии, завоеванной ранее (Внутренняя Монголия).
В декабре 1911 г. монгольский народ добился провозглашения государственной независимости. В результате русско-монгольского соглашения 1912 г. и русско-китайской декларации 1913 г. был выработан автономный статус Внешней Монголии, окончательно утвержденный Кяхтинским так называемым тройственным соглашением России, Китая и Монголии. Оно регулировало политические и территориальные вопросы, связанные с признанием автономии Внешней Монголии, остававшейся под формальным сюзеренитетом Китая. Китай обязывался не вводить в Монголию войска, не претендовать на колонизацию ее земель и не вмешиваться во внутреннее управление. За Внешней Монголией признавалось право заключать договоры по торгово-экономическим вопросам. В 1921 г. на территории Внешней Монголии возникло независимое Монгольское государство, а в 1924 г. образовалась Монгольская Народная Республика. [с.54]
Палацкий Франтишек (1798-1876) — чешский политический деятель, историк и философ, иностранный член Петербургской Академии наук (1863). [с.54]
Мольтке Гельмут Карл-Бернгард фон (Старший) (1800-1891) — прусский фельдмаршал, начальник прусского (с 1871 г. имперского) Генерального штаба в 1857-1888 гг., фактический главнокомандующий во время войн Пруссии с Австрией (1866) и Францией (1870-1871), военный писатель и теоретик. [с.54]
Фробениус Лео (1873-1938) — немецкий этнограф, исследователь культуры народов Африки. Рассматривал культуру как обособленный социальный организм. [с.54]
Гамильтон, сэр Иен Стандиш Монгейт (1853-1947) — английский военный деятель, участник колониальных войн в Азии и Африке. [с.54]
ГЛАВА V
РАЗДЕЛЯЮЩАЯ СИЛА НЕОБИТАЕМЫХ ЗЕМНЫХ ПРОСТРАНСТВ.
ВРАЖДЕБНЫЕ ДЛЯ ЖИЗНИ ГРАНИЦЫ
Восприятие границы Катцелем как становящейся все более узкой вплоть до юридически и математически прочерченной линии, будущей арены борьбы за жизнь вытекает из создающей сильное напряжение противоположности, которая существует на стыке между наполненной жизнью землей и землей незаселенной (анэйкуменой). Это напряжение заставляет изучать, пожалуй, как сильнейшую, понятную с точки зрения как естественных, так и гуманитарных наук разделяющую силу в отношении границы незаселенного или же считающегося незаселенным земного пространства (мнимая анэйкумена?); оно, само собой разумеется, имеет точно такое же значение как для экономики и физической географии и их проявлений в сфере сношений, так и для хорошо продуманных, проникнутых духовностью политических и культурно-географических планетарных мировоззренческих движений. Но и здесь в пересечении полярных пространств, арктической и антарктической анэйкумены, поясов пустынь, высочайших горных хребтов, поясов болот первобытного тропического леса (Terai) , океанских просторов (которые и сами, естественно, являются ареной борьбы за жизнь) мы видим проницаемость всех границ . Абсолютных границ больше нет ни на земле, ни на море, ни в ледяных пустынях полярных ландшафтов. Как раз в наше время взялись за раздел границ Арктики и Антарктики под нажимом англосаксов и Советского Союза . На планете больше нет “no man' s land” — “ничейной земли”.
В этой констатации сразу обнаруживается масштаб проблемы противоречия между границей и анэйкуменой, значение признания того, что с быстро растущим оттеснением анэйкумены эйкуменой, с расширением пригодной для жизни земли и с увеличением плотности населения усиливается значение идеи о границе как плацдарме борьбы, как о непрерывно наступающем или отступающем замкнутом, но не сохраняющемся застывшим образовании! Пограничная борьба между жизненными формами на поверхности Земли становится при ее перенаселенности не мирной, а все более безжалостной, хотя и в более гладких формах. Кто пытается ввести в заблуждение человечество на этот счет, неосознанно или сознательно потворствует лжи, даже если она продиктована состраданием и милосердием. Чем больше будут оттесняться незаселенные, а также считающиеся таковыми пространства, тем все труднее сохранить длительную конструктивную прочность естественных границ, тем все острее, [с.55] немилосерднее борьба за существование внутри унаследованных границ.
Взгляд на масштаб и значение постановки вопроса о разделяющей силе необитаемости целесообразно исходит, пожалуй, из определения понятий “эйкумена” и “анэйкумена” , т.е. из понятий обжитых или сохраняющихся незаселенными пространств, которые встречаются в трудах Ратцеля, впервые опубликованных под заголовком “Uber die Anwendung des Begriffs Okumene auf die geographischen Probleme der Gegenwart” (“О применении понятия “эйкумена” в географических проблемах современности”), а также во втором томе “Antropogeographie” (“Антропогеография”) и “Erde und Leben” (“Земля и жизнь”) .
Исследование представлений жившего до нас поколения о считавшихся непригодными для жилья пространствах, признанных естественными науками безусловно разделяющими зонами планеты, показывает, как далеко мы опередили эти представления на протяжении жизни одного поколения, которые в то время для любого человека, любого народа находились в совершенно другом месте, позволяя выносить лишения сообразно их способности и технической оснащенности в борьбе за существование.
Нам необходимо лишь дополнить представления Ратцеля взглядами его учеников, прислушиваясь к мнению К. Хассерта о северной полярной границе обитаемой земли, какой он увидел ее в 1892 г., к Е. Шёне по поводу тропических зон или к суждениям Бергера о возникновении понятия “анэйкумена” в его “Geschichte der wissenschaftlichen Geographic der Griechen” (“История научной географии греков”) , чтобы узнать, как быстро совершалось развитие от тех первых формулировок понятия об отдельных образованиях анэйкуменных зон и поясов, например, в высотных границах и высотных поясах .
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161