Рейзенберг тяжело вздохнул.
— О'кей, сделаю все, что в моих силах. Есть тут один парень, он работает в таможне в Центре мировой торговли. Если мы закончим разговор в ближайшие десять секунд, думаю, мне удастся захватить его на работе и пригласить в ресторан.
Между прочим, я знаю, как настроить его дружески по отношению к нам.
— Действуй по своему усмотрению, только не влипни.
— Да понял я, понял. Позвоню сразу, как только узнаю что-нибудь.
— Спасибо, Лен.
— Никаких проблем. Вот почему обо мне все говорят, как о признанном производителе среди породистых победителей скачек.
— Кроме того, ты настоящий mensch, — сказал Гордиан.
— Извини, я не говорю по-французски, — отозвался Рейзенберг. И повесил трубку.
— По моему мнению, просто позор, что эти некурящие нацисты приняли закон, запрещающий курение, в городе нигде не покуришь, разве что в гребаном сортире, — проворчал Стив Бейли, тот самый инспектор таможни, о котором Ленни Рейзенберг говорил Гордиану. Он сидел напротив Ленни в обитой кожей ложе «Квентина» — паба напротив двух громадных небоскребов, обставленного в британском стиле с панелями темного дерева, огромным баром в виде подковы и пожилыми официантами, которые работали здесь так долго, что знали наизусть все меню.
Ленни пожал плечами и уклончиво покачал головой.
— Тут есть свои за и против, — сказал он.
— Ты что, собираешься сказать мне, что в ресторанах нельзя отвести место для курящих?
Как это было раньше, пока к власти в мире не пришли ханжи и молокососы?
— Дело в том, — сказал Ленни, — что мне жаль бедного официанта, который рискует получить рак легких из-за того, что будет вдыхать табачный дым на работе.
— Сразу видно, что это говорит перековавшийся курильщик, потреблявший раньше три пачки сигарет в день, — фыркнул Бейли. — Хозяин ресторана, который жалеет своих официантов, всегда может нанять курильщиков для обслуживания клиентов в местах для курящих.
— Даже в этом случае, — напомнил Ленни, — в прошлом они рассчитывали размеры отделений в соответствии с числом посадочных мест, а это не давало возможности Министерству здравоохранения заставить закон действовать.
Инспекторы приходят и считают число клиентов, чтобы убедиться, что правила не нарушаются — ты понимаешь, что я имею в виду. — Он снова пожал плечами. — Тем временем владельцы ресторанов ставят столики так близко друг к другу, что парень с соседнего столика едва ли не сидит у тебя на коленях.
— Или девушка, что намного приятней.
— Как угодно, — фыркнул Ленни. — Дело в том, что...
— ... что я только что кончил есть вкусного тушеного барашка, держу в кармане свежую сигару «маканудо» и хочу выкурить ее, чтобы заверить свой ужин, — закончил за него Бейли, проводя ладонью по короткой щетке седых волос. Когда тебе пятьдесят и у тебя простата больше баскетбольного мяча, остается мало способов получить наслаждение от жизни. Человеку нужна свобода, разве не так, Ленни?
Рейзенберг посмотрел на него и решил, что лучше момента не придумаешь, даже если ждать миллион лет.
— Это напоминает мне об одной штуке. — Он сунул руку в карман своей спортивной куртки, достал оттуда конверт с эмблемой «Мэдисон-сквер гарден» и протянул его через стол.
Бейли уставился на конверт, держа руки под столом.
— Господи, — пробормотал он. — Что это?
— Маленький подарок, Стив. От «Никербокеров» Нью-Йорка мне и от меня тебе.
— От «Никеров»?
— Угу.
— Господи. — Бейли нервно сглотнул, над столом появилась рука и протянулась к конверту. Он взял его осторожно, словно конверт был слишком горячим и Бейли боялся обжечься, затем открыл и заглянул внутрь.
Его глаза расширились от удивления.
— Господи, — повторил он в третий раз, покачивая головой. — Но ведь это абонемент на весь баскетбольный сезон!
— Если быть точным, на оставшуюся часть сезона, поскольку сейчас уже январь, — заметил Ленни. Он посмотрел на Бейли. — Ты чего качаешь головой?
— Я не качаю.
— Качаешь. Если тебе не нравится мой подарок...
— Ну, конечно, нравится, ты ведь знаешь. Как это, черт возьми, может не нравиться? Но поскольку Рождество уже прошло, должна быть какая-то другая причина, по которой ты даришь его мне, и я не уверен, что хочу эту причину знать.
— Ты причиняешь мне боль, Стив. — Ленни отрезал вилкой кусок творожного пудинга, который он заказал на десерт. — Абонемент принадлежит тебе, безо всяких обязательств с твоей стороны, потому что мы друзья, правда? — Он ухмыльнулся. — Разумеется, раз ты заговорил об этом, есть кое-что...
— Что-то я не заметил, что говорил об этом.
— Не говорил о чем?
— О чем-то. — Бейли задумчиво уставился на конверт, словно взвешивая его на открытой ладони, а спустя несколько секунд покачал головой и сунул его в карман. — Но раз ты поднял вопрос, что я могу оказать тебе ответную услугу, прошу тебя высказать предложения. Только имей в виду, что я законопослушный американский гражданин, если это не нарушает моих интересов, разумеется.
Ленни кивнул, доел кусок творожного пудинга и вытер губы салфеткой. Затем он наклонился вперед и объяснил Бейли, что от него требуется.
— Мне нужно все, что ты можешь достать, — закончил он. — Грузовые декларации, накладные, коносаменты— в общем все. Чем больше, тем лучше.
Бейли посмотрел на него.
— Эта компания «Завтра» в России — она занимается воздушными перевозками или морскими?
— Насколько я знаю, и тем и другим. Это имеет значение?
— Могло бы упростить мою работу. Дело в том, что девяносто процентов импортных и экспортных трансакций регистрируются сейчас электронным способом, так что информация, которую я получаю из своего компьютера, практически совершенно свежая. Однако существуют различные системы в зависимости от метода транспортировки.
— Разве они не согласовываются между собой?
— Конечно согласовываются. Как я сказал, нет никакой проблемы организовать глобальный поиск, я просто хотел сэкономить время.
Бейли почесал голову.
— Насколько срочно тебе это требуется?
— Желательно было бы получить ее пять минут назад, — улыбнулся Ленни. — И даже это может оказаться слишком поздно.
Бейли надул щеки и медленно выпустил воздух в задумчивом выдохе.
— Когда ты делаешь подарки своей жене и детям, ты всегда ставишь им такие гребаные условия?
Ленни покачал головой.
— Семейная любовь не требует условий. Со сквернословящими спортивными болельщиками вроде тебя я общаюсь только по необходимости.
Бейли ухмыльнулся.
— Тогда поторопись, задница, и позови официанта, чтобы он принес тебе счет, — сказал он.
* * *
— Майкл Кейн!
— Нет, это Том Джонс.
— Том Джонс — певец. Вопрос состоял в том, какой британский актер работал шахтером прежде, чем стал знаменит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
— О'кей, сделаю все, что в моих силах. Есть тут один парень, он работает в таможне в Центре мировой торговли. Если мы закончим разговор в ближайшие десять секунд, думаю, мне удастся захватить его на работе и пригласить в ресторан.
Между прочим, я знаю, как настроить его дружески по отношению к нам.
— Действуй по своему усмотрению, только не влипни.
— Да понял я, понял. Позвоню сразу, как только узнаю что-нибудь.
— Спасибо, Лен.
— Никаких проблем. Вот почему обо мне все говорят, как о признанном производителе среди породистых победителей скачек.
— Кроме того, ты настоящий mensch, — сказал Гордиан.
— Извини, я не говорю по-французски, — отозвался Рейзенберг. И повесил трубку.
— По моему мнению, просто позор, что эти некурящие нацисты приняли закон, запрещающий курение, в городе нигде не покуришь, разве что в гребаном сортире, — проворчал Стив Бейли, тот самый инспектор таможни, о котором Ленни Рейзенберг говорил Гордиану. Он сидел напротив Ленни в обитой кожей ложе «Квентина» — паба напротив двух громадных небоскребов, обставленного в британском стиле с панелями темного дерева, огромным баром в виде подковы и пожилыми официантами, которые работали здесь так долго, что знали наизусть все меню.
Ленни пожал плечами и уклончиво покачал головой.
— Тут есть свои за и против, — сказал он.
— Ты что, собираешься сказать мне, что в ресторанах нельзя отвести место для курящих?
Как это было раньше, пока к власти в мире не пришли ханжи и молокососы?
— Дело в том, — сказал Ленни, — что мне жаль бедного официанта, который рискует получить рак легких из-за того, что будет вдыхать табачный дым на работе.
— Сразу видно, что это говорит перековавшийся курильщик, потреблявший раньше три пачки сигарет в день, — фыркнул Бейли. — Хозяин ресторана, который жалеет своих официантов, всегда может нанять курильщиков для обслуживания клиентов в местах для курящих.
— Даже в этом случае, — напомнил Ленни, — в прошлом они рассчитывали размеры отделений в соответствии с числом посадочных мест, а это не давало возможности Министерству здравоохранения заставить закон действовать.
Инспекторы приходят и считают число клиентов, чтобы убедиться, что правила не нарушаются — ты понимаешь, что я имею в виду. — Он снова пожал плечами. — Тем временем владельцы ресторанов ставят столики так близко друг к другу, что парень с соседнего столика едва ли не сидит у тебя на коленях.
— Или девушка, что намного приятней.
— Как угодно, — фыркнул Ленни. — Дело в том, что...
— ... что я только что кончил есть вкусного тушеного барашка, держу в кармане свежую сигару «маканудо» и хочу выкурить ее, чтобы заверить свой ужин, — закончил за него Бейли, проводя ладонью по короткой щетке седых волос. Когда тебе пятьдесят и у тебя простата больше баскетбольного мяча, остается мало способов получить наслаждение от жизни. Человеку нужна свобода, разве не так, Ленни?
Рейзенберг посмотрел на него и решил, что лучше момента не придумаешь, даже если ждать миллион лет.
— Это напоминает мне об одной штуке. — Он сунул руку в карман своей спортивной куртки, достал оттуда конверт с эмблемой «Мэдисон-сквер гарден» и протянул его через стол.
Бейли уставился на конверт, держа руки под столом.
— Господи, — пробормотал он. — Что это?
— Маленький подарок, Стив. От «Никербокеров» Нью-Йорка мне и от меня тебе.
— От «Никеров»?
— Угу.
— Господи. — Бейли нервно сглотнул, над столом появилась рука и протянулась к конверту. Он взял его осторожно, словно конверт был слишком горячим и Бейли боялся обжечься, затем открыл и заглянул внутрь.
Его глаза расширились от удивления.
— Господи, — повторил он в третий раз, покачивая головой. — Но ведь это абонемент на весь баскетбольный сезон!
— Если быть точным, на оставшуюся часть сезона, поскольку сейчас уже январь, — заметил Ленни. Он посмотрел на Бейли. — Ты чего качаешь головой?
— Я не качаю.
— Качаешь. Если тебе не нравится мой подарок...
— Ну, конечно, нравится, ты ведь знаешь. Как это, черт возьми, может не нравиться? Но поскольку Рождество уже прошло, должна быть какая-то другая причина, по которой ты даришь его мне, и я не уверен, что хочу эту причину знать.
— Ты причиняешь мне боль, Стив. — Ленни отрезал вилкой кусок творожного пудинга, который он заказал на десерт. — Абонемент принадлежит тебе, безо всяких обязательств с твоей стороны, потому что мы друзья, правда? — Он ухмыльнулся. — Разумеется, раз ты заговорил об этом, есть кое-что...
— Что-то я не заметил, что говорил об этом.
— Не говорил о чем?
— О чем-то. — Бейли задумчиво уставился на конверт, словно взвешивая его на открытой ладони, а спустя несколько секунд покачал головой и сунул его в карман. — Но раз ты поднял вопрос, что я могу оказать тебе ответную услугу, прошу тебя высказать предложения. Только имей в виду, что я законопослушный американский гражданин, если это не нарушает моих интересов, разумеется.
Ленни кивнул, доел кусок творожного пудинга и вытер губы салфеткой. Затем он наклонился вперед и объяснил Бейли, что от него требуется.
— Мне нужно все, что ты можешь достать, — закончил он. — Грузовые декларации, накладные, коносаменты— в общем все. Чем больше, тем лучше.
Бейли посмотрел на него.
— Эта компания «Завтра» в России — она занимается воздушными перевозками или морскими?
— Насколько я знаю, и тем и другим. Это имеет значение?
— Могло бы упростить мою работу. Дело в том, что девяносто процентов импортных и экспортных трансакций регистрируются сейчас электронным способом, так что информация, которую я получаю из своего компьютера, практически совершенно свежая. Однако существуют различные системы в зависимости от метода транспортировки.
— Разве они не согласовываются между собой?
— Конечно согласовываются. Как я сказал, нет никакой проблемы организовать глобальный поиск, я просто хотел сэкономить время.
Бейли почесал голову.
— Насколько срочно тебе это требуется?
— Желательно было бы получить ее пять минут назад, — улыбнулся Ленни. — И даже это может оказаться слишком поздно.
Бейли надул щеки и медленно выпустил воздух в задумчивом выдохе.
— Когда ты делаешь подарки своей жене и детям, ты всегда ставишь им такие гребаные условия?
Ленни покачал головой.
— Семейная любовь не требует условий. Со сквернословящими спортивными болельщиками вроде тебя я общаюсь только по необходимости.
Бейли ухмыльнулся.
— Тогда поторопись, задница, и позови официанта, чтобы он принес тебе счет, — сказал он.
* * *
— Майкл Кейн!
— Нет, это Том Джонс.
— Том Джонс — певец. Вопрос состоял в том, какой британский актер работал шахтером прежде, чем стал знаменит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80