При иных обстоятельствах такое падение вызвало бы смех у зрителей.
Норико бросилась к нему и брызнула ему в лицо спреем из баллончика. Через мгновение он замер парализованный.
Все еще держа в руке «суперпистолет», она подбежала к выходу из переулка и сквозь пелену падающего снега оглянулась по сторонам. В многоквартирных домах вдоль улицы загорались огни — очевидно, их обитатели слышали звуки выстрелов, но сама улица была пуста. Норико поспешила обратно к товарищам.
— С тобой все в порядке? — спросила она у Нимеца.
— Да, — ответил он.
Она посмотрела на Барнхарта. По лицу его градом катился пот и в глазах было отрешенное выражение — по-видимому, он находился на грани шока.
— На горизонте все чисто, — сказала Норико и подхватила Барнхарта под руку. — Надо успеть к универсалу, пока кто-нибудь не вызвал полицию. Выдержишь?
— От тебя не отстану, — с трудом произнес раненый.
Глава 30
Нью-Йорк, 20 января 2000 года
Секс, которым они занимались, был поспешным и непристойным, а разговор трудно было разобрать — при воспроизведении искаженные слова едва слышались.
Впрочем, нельзя было винить в этом записывающее устройство — просто с того момента, как женщина в черном кожаном пальто вошла в его кабинет, Ник Рома говорил очень тихо.
— Давай снова посмотрим этот отрывок, предлюжил Барнхарт.
— Ты имеешь в виду, когда он сзади нее или на ней?
— Не умничай.
— Я начну с того момента, когда происходящее еще годится для всеобщего просмотра и затем переходит в фазу тройного X, — притворно нахмурившись, произнес худой длинноволосый техник у аудио-видео процессора. Он нажал кнопку на консоли, и Барнхарт услышал в тишине студии шипение вращающегося жесткого диска.
Они находились в подвале штаб-квартиры «Меча» в центре Манхэттена.
Барнхарт и техник сидели плечом к плечу у пульта управления, а Пит Нимец и Норико Казинс стояли позади них.
Барнхарт с трудом наклонился вперед, чувствуя, как швы натягиваются под бинтами вокруг поясницы. Рана все еще причиняла боль и не позволяла свободно двигаться, хотя из-за обильного кровотечения казалась более серьезной, чем была на самом деле. Несмотря на то что пуля пропахала длинную борозду вдоль его правого бока, железные мышцы оперативника помешали ей проникнуть внутрь и задеть жизненно важные органы тела. По словам врача, его спасла великолепная физическая форма.
— Ты можешь прокрутить запись до того места, где они разговаривают друг с другом? — спросил Нимец.
— Если бы я не был уверен, что мне удастся очистить звуковую запись в соответствии с вашими высокими требованиями, я не стал бы переводить эти эротические конвульсии в цифровую форму, — ответил техник. — В конце концов, стоны экстаза были слышны настолько отчетливо и ясно, что заставили заработать даже мой мотор.
Нимец и Норико обменялись болезненными взглядами сочувствия. Джефф Гролин был одним из наиболее искусных специалистов по аудио-и видеотехнике в стране, — Меган не привлекла бы его к сотрудничеству, если бы дело обстояло иначе, — но в то же самое время порой он вел себя как мальчишка и раздражал этим остальных.
Интересно, подумал Нимец, неужели людям требуется длительное время, чтобы притереться друг к другу в совместной работе и это является профессиональной необходимостью или это врожденное свойство лишь тех, кто обладает высокими профессиональными задатками?
— О'кей, парни и девушки, постарайтесь не блевать на пол, — произнес Гролин, поворачивая ручку управления. — Перед вами сейчас предстанет «Великое приключение Ника Ромы», иначе известное под названием «Похоть гангстера». Сцена первая, второй дубль.
Взгляды присутствующих сосредоточились на экране монитора диагональю в двадцать один дюйм.
На экране было видно, как открылась дверь, ведущая в кабинет Ника, и вошла женщина. На мгновение она остановилась, затем сделала шаг в сторону видеокамеры, ведущей съемку. Ее темные волосы были завязаны на затылке в пучок, тубы чуть приоткрыты, и своими движениями она ясно давала понять, что знает о собственной сексапильности и о впечатлении, которое производит на мужчину, к которому приближается.
В нижнем левом углу кадра значилось:
01.01.2001.00.
Взгляд Нимеца был прикован к женщине. Несмотря на то что освещение в кабинете было выключено, в окно проникало достаточно уличного света, чтобы можно было отчетливо разглядеть ее лицо без компьютерной обработки. Более того, уже сделали ее фотографию с видеопленки, и сейчас сравнивали в программе перекрестных ссылок со снимками известных и подозреваемых международных террористов, состоявших в картотеке «Меча».
— Могла бы и постучать, — послышался голос Ника из динамиков. Сейчас на экране был виден только его затылок.
— Да. Могла бы. — Стукнула закрывшаяся дверь.
— Рядом с тобой на стене выключатель.
— Прокрути запись до того места, где мы не могли разобрать их разговор, произнес Барнхарт, не отрывая взгляда от экрана.
— Сейчас, — отозвался Джефф. Его палец нажал на кнопку с двумя стрелочками, означающими быструю перемотку вперед. — Правда, мне лично нравится их стимулирующий диалог, перед тем как они приступили к делу, — хотя вам это может показаться избитым.
Видеоизображение стремительно замелькало, пока Гролин снова не нажал на кнопку «воспроизведение».
Теперь женщина стояла гораздо ближе к столу, ее пальто было расстегнуто, а лицо выражало очевидное желание.
— Зачем ты пришла? — спросил Ник и замолчал. Его голос сделался хриплым и почти перешел в шепот.
— Точно. Создается впечатление, будто он действительно не догадывается об этом, — заметил Гролин. — Парень буквально захлебывается соплями...
— Тише, вот оно... — прервала его Норико.
— Тзнншшь...чзххр...вищкммннт...ззвтрр...ззштс... ппрщттс.
— Я все равно ни черта не понимаю, — произнес Барнхарт.
— Это потому, что я еще не продемонстрировал вам свое электронное волшебство. — Гролин остановил воспроизведение и повернулся к маленькой консоли, на которой было множество контрольных рукояток и движков, а также с дюжину клавишей, как на компьютерной клавиатуре.
Его умелые пальцы забегали по ним, и в верхней части экрана появилась полоса с символами инструментальной корректировки. Видеоизображение съежилось и превратилось в окно, справа от которого виднелись графические указатели уровней и редакционных поправок.
— А сейчас попробуем снова, прибавив средний уровень коэффициента усиления и устранив лишние шумы.
Гролин нажал поочередно на кнопки «перемотка», «пауза» и «воспроизведение».
— Зачем ты пришла? — донесся голос Ника из динамиков. Пауза.
Гролин быстро повернул сначала один лимб, потом второй. Его глаза сузились за очками в нарочито безобразной роговой оправе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
Норико бросилась к нему и брызнула ему в лицо спреем из баллончика. Через мгновение он замер парализованный.
Все еще держа в руке «суперпистолет», она подбежала к выходу из переулка и сквозь пелену падающего снега оглянулась по сторонам. В многоквартирных домах вдоль улицы загорались огни — очевидно, их обитатели слышали звуки выстрелов, но сама улица была пуста. Норико поспешила обратно к товарищам.
— С тобой все в порядке? — спросила она у Нимеца.
— Да, — ответил он.
Она посмотрела на Барнхарта. По лицу его градом катился пот и в глазах было отрешенное выражение — по-видимому, он находился на грани шока.
— На горизонте все чисто, — сказала Норико и подхватила Барнхарта под руку. — Надо успеть к универсалу, пока кто-нибудь не вызвал полицию. Выдержишь?
— От тебя не отстану, — с трудом произнес раненый.
Глава 30
Нью-Йорк, 20 января 2000 года
Секс, которым они занимались, был поспешным и непристойным, а разговор трудно было разобрать — при воспроизведении искаженные слова едва слышались.
Впрочем, нельзя было винить в этом записывающее устройство — просто с того момента, как женщина в черном кожаном пальто вошла в его кабинет, Ник Рома говорил очень тихо.
— Давай снова посмотрим этот отрывок, предлюжил Барнхарт.
— Ты имеешь в виду, когда он сзади нее или на ней?
— Не умничай.
— Я начну с того момента, когда происходящее еще годится для всеобщего просмотра и затем переходит в фазу тройного X, — притворно нахмурившись, произнес худой длинноволосый техник у аудио-видео процессора. Он нажал кнопку на консоли, и Барнхарт услышал в тишине студии шипение вращающегося жесткого диска.
Они находились в подвале штаб-квартиры «Меча» в центре Манхэттена.
Барнхарт и техник сидели плечом к плечу у пульта управления, а Пит Нимец и Норико Казинс стояли позади них.
Барнхарт с трудом наклонился вперед, чувствуя, как швы натягиваются под бинтами вокруг поясницы. Рана все еще причиняла боль и не позволяла свободно двигаться, хотя из-за обильного кровотечения казалась более серьезной, чем была на самом деле. Несмотря на то что пуля пропахала длинную борозду вдоль его правого бока, железные мышцы оперативника помешали ей проникнуть внутрь и задеть жизненно важные органы тела. По словам врача, его спасла великолепная физическая форма.
— Ты можешь прокрутить запись до того места, где они разговаривают друг с другом? — спросил Нимец.
— Если бы я не был уверен, что мне удастся очистить звуковую запись в соответствии с вашими высокими требованиями, я не стал бы переводить эти эротические конвульсии в цифровую форму, — ответил техник. — В конце концов, стоны экстаза были слышны настолько отчетливо и ясно, что заставили заработать даже мой мотор.
Нимец и Норико обменялись болезненными взглядами сочувствия. Джефф Гролин был одним из наиболее искусных специалистов по аудио-и видеотехнике в стране, — Меган не привлекла бы его к сотрудничеству, если бы дело обстояло иначе, — но в то же самое время порой он вел себя как мальчишка и раздражал этим остальных.
Интересно, подумал Нимец, неужели людям требуется длительное время, чтобы притереться друг к другу в совместной работе и это является профессиональной необходимостью или это врожденное свойство лишь тех, кто обладает высокими профессиональными задатками?
— О'кей, парни и девушки, постарайтесь не блевать на пол, — произнес Гролин, поворачивая ручку управления. — Перед вами сейчас предстанет «Великое приключение Ника Ромы», иначе известное под названием «Похоть гангстера». Сцена первая, второй дубль.
Взгляды присутствующих сосредоточились на экране монитора диагональю в двадцать один дюйм.
На экране было видно, как открылась дверь, ведущая в кабинет Ника, и вошла женщина. На мгновение она остановилась, затем сделала шаг в сторону видеокамеры, ведущей съемку. Ее темные волосы были завязаны на затылке в пучок, тубы чуть приоткрыты, и своими движениями она ясно давала понять, что знает о собственной сексапильности и о впечатлении, которое производит на мужчину, к которому приближается.
В нижнем левом углу кадра значилось:
01.01.2001.00.
Взгляд Нимеца был прикован к женщине. Несмотря на то что освещение в кабинете было выключено, в окно проникало достаточно уличного света, чтобы можно было отчетливо разглядеть ее лицо без компьютерной обработки. Более того, уже сделали ее фотографию с видеопленки, и сейчас сравнивали в программе перекрестных ссылок со снимками известных и подозреваемых международных террористов, состоявших в картотеке «Меча».
— Могла бы и постучать, — послышался голос Ника из динамиков. Сейчас на экране был виден только его затылок.
— Да. Могла бы. — Стукнула закрывшаяся дверь.
— Рядом с тобой на стене выключатель.
— Прокрути запись до того места, где мы не могли разобрать их разговор, произнес Барнхарт, не отрывая взгляда от экрана.
— Сейчас, — отозвался Джефф. Его палец нажал на кнопку с двумя стрелочками, означающими быструю перемотку вперед. — Правда, мне лично нравится их стимулирующий диалог, перед тем как они приступили к делу, — хотя вам это может показаться избитым.
Видеоизображение стремительно замелькало, пока Гролин снова не нажал на кнопку «воспроизведение».
Теперь женщина стояла гораздо ближе к столу, ее пальто было расстегнуто, а лицо выражало очевидное желание.
— Зачем ты пришла? — спросил Ник и замолчал. Его голос сделался хриплым и почти перешел в шепот.
— Точно. Создается впечатление, будто он действительно не догадывается об этом, — заметил Гролин. — Парень буквально захлебывается соплями...
— Тише, вот оно... — прервала его Норико.
— Тзнншшь...чзххр...вищкммннт...ззвтрр...ззштс... ппрщттс.
— Я все равно ни черта не понимаю, — произнес Барнхарт.
— Это потому, что я еще не продемонстрировал вам свое электронное волшебство. — Гролин остановил воспроизведение и повернулся к маленькой консоли, на которой было множество контрольных рукояток и движков, а также с дюжину клавишей, как на компьютерной клавиатуре.
Его умелые пальцы забегали по ним, и в верхней части экрана появилась полоса с символами инструментальной корректировки. Видеоизображение съежилось и превратилось в окно, справа от которого виднелись графические указатели уровней и редакционных поправок.
— А сейчас попробуем снова, прибавив средний уровень коэффициента усиления и устранив лишние шумы.
Гролин нажал поочередно на кнопки «перемотка», «пауза» и «воспроизведение».
— Зачем ты пришла? — донесся голос Ника из динамиков. Пауза.
Гролин быстро повернул сначала один лимб, потом второй. Его глаза сузились за очками в нарочито безобразной роговой оправе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80