Будь сострада-тельной!
Смерть сказала: «Ладно, спроси своих детей». У него была сотня детей. Он спросил, но старшие уже стали хит-роумными. Опыт делает людей хитрыми, подсчитывающими. Они выслушали его, и не сдвинулись с места. Са-мый молодой — он был очень юн, ему было шестнадцать лет — подошел и сказал: «Ладно».
Даже Смерть почувствовала к нему жалость, потому что если столетний старик еще не пожил, то, что гово-рить о шестнадцатилетнем мальчике? Он даже еще не начинал! Смерть сказала: «Ты ничего не знаешь, ты — невинный мальчик. С другой стороны, твои девяносто девять братьев мол¬чат. Некоторым из них по семьдесят — семьдесят пять лет. Они стары, их смерть скоро придет, это вопрос нескольких лет. Почему ты?»
Юноша сказал: «Если мой отец не нажился за сто лет, как я могу надеяться нажиться? Это все бесполезно! Для меня достаточно понимать, что если мой отец не смог нажиться за сто лет, то и я не наживусь, даже если проживу сто лет. Должен быть какой-то иной способ жить. С помощью жизни, похоже, нельзя нажиться, так что я попробую нажиться с помощью смерти. Позволь мне, не твори препятствий».
Это — то, что говорит саньясин: «Если я не могу жить с помощью жизни эго, я буду жить с помощью смерти эго. Итак, бери меня!»
Сына забрала Смерть, и отец жил еще сто лет. Потом смерть пришла снова. Отец вновь был удивлен: «Так быстро! Я думал, что сто лет — это так долго, нет нужды волноваться. Я еще не пожил; я пытался, я планировал, теперь все готово и я начал жить, а ты пришла снова!»
Так происходило десять раз: каждый раз один из сыновей жертвовал своей жизнью, и отец жил. Когда ему бы-ло уже тысяча лет, Смерть пришла и спросила Яяти: «Ну что ты думаешь теперь? Я снова должна забрать еще одного сына?»
Яяти сказал: «Нет, теперь я знаю, что даже тысяча лет бесполезна. Все дело в моем разуме, это не вопрос вре-мени. Я снова и снова включался в одну и ту же чепуху, я стал привязанным к пустой трате бытия и сущности. Так что теперь это уже не помогает».
Может, вы помните, что Яяти написал для грядущих поколений: «Я прожил целых тысячу лет, но не мог жить из-за своего разума. Он всегда связан с будущим, а я всегда утрачиваю настоящее. А жизнь — это настоящее».
Если вы — не здесь и сейчас, вы продолжаете ее утрачивать. Вам всегда давалось приглашение, но вы никогда не находились дома, вы там ни¬когда не были, вы были заняты в другом месте. А потом вы говорите, что страдае-те, потом говорите: «Зачем так много бедствий?» И каждый кажется таким несчастным; те, кто пожили долго, кажутся несчастными; те, кто не пожили долго, тоже. Молодые, старые — все кажутся несчастными, ведь разум одинаков.
Я однажды прочел надпись на окне ресторана. Прямо на стекле было написано: «Не стойте снаружи и не будь-те такими несчастными — заходите и поешьте!» Итак, если вы стоите снаружи, вы несчастны, но если вы зашли и поели, вы все равно становитесь несчастными.
Разум — это несчастье. «В» или «вне» не помогает; сто лет, тысяча лет — не помогает; одна жизнь, много жиз-ней — не помогает, пока вы не осознаете, что барьер — это сам разум, который вы носите с собой, разум бизнес-мена. Лишь только вы отбрасываете этот разум, приходит саньяса.
И Иисус говорит:
«Покупатели и торговцы не войдут в места моего Отца».
Они сами упустили — а не двери закрыты! Они сами упустили, а при¬глашение было. Приглашение остается вечно, это — приглашение, оста¬ющееся всегда. А посланник приходит ежедневно. Иисус был посланником, но иудеи его отвергли. Будда был посланником, но индуисты его отвергли. Посланник приходит ежедневно, стучит в вашу дверь, но вы гово¬рите: «Мы заняты».
Так случилось в жизни Будды: много, много раз он проходил через деревню, почти тридцать раз. А один чело-век всегда думал о том, как бы пойти его послушать, но то жена была больна, то она беременна, то в доме много гостей, то неполадки в делах, и Будда приходил и уходил. Человек все не мог пойти и увидеть его.
Тридцать лет, тридцать раз Будда проходил через ту деревню. И вот, однажды поутру, когда человек открывал свою лавку, он услышал, что Будда умирает, он умрет в этот день. Теперь он осознал, что утратил, но было слиш-ком поздно. Он побежал — Будда был в пятнадцати милях от деревни, и он прибежал к вечеру.
Будда отдыхал. Он сказал своим ученикам: «Есть у вас какие-нибудь вопросы?»
Но они плакали и рыдали, и сказали: «Ты уже сказал достаточно, и мы не поняли даже этого. Нам не о чем спрашивать».
Итак, Будда трижды повторил предложение, у него была привычка все повторять трижды, потому что, гово-рил он, вы настолько глухи, что пропускаете все вновь и вновь. Потом он пошел под дерево, сел там спо¬койно, закрыл глаза и начал растворяться во Вселенной.
Тут прибежал этот человек, задыхаясь, и сказал: «Где Будда? Я должен его кое о чем спросить. Я долго ждал».
Ученики сказали: «Ты опоздал. Будда, проходя через твою деревню, всегда о тебе спрашивал, а ты никогда не приходил. Тридцать раз он про¬ходил мимо твоего дома; деревушка мала, всего одноминутная прогулка — и ты бы встретился с ним. Он всегда спрашивал, приходил ли тот биз¬несмен, и нам приходилось отвечать — нет. Ино-гда даже и другие приходили к тебе и приглашали, но ты говорил: „Сейчас это невозможно, сейчас — самый сезон; или моя жена беременна; или у меня в доме гости“. А теперь ты опоздал.
Это — одна из самых замечательных историй о сострадании. Будда вышел из медитации и сказал: «Он мог за-блуждаться, но мое приглашение остается в силе, он мог опоздать, но я все еще жив, поэтому позвольте ему спро-сить. Я ждал его, я откладывал свое исчезновение, я надеялся, что он придет, услышав, что я умираю».
Отбросьте ум бизнесмена. Вы упускали Будду прежде, и вы упустите его вновь. Это стало обычным для вас — упускать. Иисус прав:
«Покупатели и торговцы не войдут в места моего Отца».
Царство не для них, потому что оно им вообще не интересно. Они заинтересованы только в царствах этого ми-ра. Их глаза сфокусированы, они смотрят вниз, на материальное, на мир. Из-за своего сфокусированного взгляда они не могут смотреть вверх; и тогда приглашение бесполезно — они слышат, но они находят оправдания.
Вы избрали несущественное и отвергли существенное. Вы избрали то, что не ценно, вы избрали то, чему свой-ственно умирать и отвергли бессмертное. Вы избрали тело и отвергли внутреннее, сущность. И что бы вы ни вы-бирали, вы движетесь в таком направлении.
Полностью это осознавайте. Смотрите на ситуацию, и не начинайте думать о других: «Тот человек — бизнес-мен». Смотрите на себя, ведь из ста человек девяносто девять — бизнесмены. Вероятнее всего, вы тоже бизнесмен. Не думайте, что вы исключение, исключение совершенно не похоже на вас. Такое исключение уже вошло, оно уже пирует с Богом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143
Смерть сказала: «Ладно, спроси своих детей». У него была сотня детей. Он спросил, но старшие уже стали хит-роумными. Опыт делает людей хитрыми, подсчитывающими. Они выслушали его, и не сдвинулись с места. Са-мый молодой — он был очень юн, ему было шестнадцать лет — подошел и сказал: «Ладно».
Даже Смерть почувствовала к нему жалость, потому что если столетний старик еще не пожил, то, что гово-рить о шестнадцатилетнем мальчике? Он даже еще не начинал! Смерть сказала: «Ты ничего не знаешь, ты — невинный мальчик. С другой стороны, твои девяносто девять братьев мол¬чат. Некоторым из них по семьдесят — семьдесят пять лет. Они стары, их смерть скоро придет, это вопрос нескольких лет. Почему ты?»
Юноша сказал: «Если мой отец не нажился за сто лет, как я могу надеяться нажиться? Это все бесполезно! Для меня достаточно понимать, что если мой отец не смог нажиться за сто лет, то и я не наживусь, даже если проживу сто лет. Должен быть какой-то иной способ жить. С помощью жизни, похоже, нельзя нажиться, так что я попробую нажиться с помощью смерти. Позволь мне, не твори препятствий».
Это — то, что говорит саньясин: «Если я не могу жить с помощью жизни эго, я буду жить с помощью смерти эго. Итак, бери меня!»
Сына забрала Смерть, и отец жил еще сто лет. Потом смерть пришла снова. Отец вновь был удивлен: «Так быстро! Я думал, что сто лет — это так долго, нет нужды волноваться. Я еще не пожил; я пытался, я планировал, теперь все готово и я начал жить, а ты пришла снова!»
Так происходило десять раз: каждый раз один из сыновей жертвовал своей жизнью, и отец жил. Когда ему бы-ло уже тысяча лет, Смерть пришла и спросила Яяти: «Ну что ты думаешь теперь? Я снова должна забрать еще одного сына?»
Яяти сказал: «Нет, теперь я знаю, что даже тысяча лет бесполезна. Все дело в моем разуме, это не вопрос вре-мени. Я снова и снова включался в одну и ту же чепуху, я стал привязанным к пустой трате бытия и сущности. Так что теперь это уже не помогает».
Может, вы помните, что Яяти написал для грядущих поколений: «Я прожил целых тысячу лет, но не мог жить из-за своего разума. Он всегда связан с будущим, а я всегда утрачиваю настоящее. А жизнь — это настоящее».
Если вы — не здесь и сейчас, вы продолжаете ее утрачивать. Вам всегда давалось приглашение, но вы никогда не находились дома, вы там ни¬когда не были, вы были заняты в другом месте. А потом вы говорите, что страдае-те, потом говорите: «Зачем так много бедствий?» И каждый кажется таким несчастным; те, кто пожили долго, кажутся несчастными; те, кто не пожили долго, тоже. Молодые, старые — все кажутся несчастными, ведь разум одинаков.
Я однажды прочел надпись на окне ресторана. Прямо на стекле было написано: «Не стойте снаружи и не будь-те такими несчастными — заходите и поешьте!» Итак, если вы стоите снаружи, вы несчастны, но если вы зашли и поели, вы все равно становитесь несчастными.
Разум — это несчастье. «В» или «вне» не помогает; сто лет, тысяча лет — не помогает; одна жизнь, много жиз-ней — не помогает, пока вы не осознаете, что барьер — это сам разум, который вы носите с собой, разум бизнес-мена. Лишь только вы отбрасываете этот разум, приходит саньяса.
И Иисус говорит:
«Покупатели и торговцы не войдут в места моего Отца».
Они сами упустили — а не двери закрыты! Они сами упустили, а при¬глашение было. Приглашение остается вечно, это — приглашение, оста¬ющееся всегда. А посланник приходит ежедневно. Иисус был посланником, но иудеи его отвергли. Будда был посланником, но индуисты его отвергли. Посланник приходит ежедневно, стучит в вашу дверь, но вы гово¬рите: «Мы заняты».
Так случилось в жизни Будды: много, много раз он проходил через деревню, почти тридцать раз. А один чело-век всегда думал о том, как бы пойти его послушать, но то жена была больна, то она беременна, то в доме много гостей, то неполадки в делах, и Будда приходил и уходил. Человек все не мог пойти и увидеть его.
Тридцать лет, тридцать раз Будда проходил через ту деревню. И вот, однажды поутру, когда человек открывал свою лавку, он услышал, что Будда умирает, он умрет в этот день. Теперь он осознал, что утратил, но было слиш-ком поздно. Он побежал — Будда был в пятнадцати милях от деревни, и он прибежал к вечеру.
Будда отдыхал. Он сказал своим ученикам: «Есть у вас какие-нибудь вопросы?»
Но они плакали и рыдали, и сказали: «Ты уже сказал достаточно, и мы не поняли даже этого. Нам не о чем спрашивать».
Итак, Будда трижды повторил предложение, у него была привычка все повторять трижды, потому что, гово-рил он, вы настолько глухи, что пропускаете все вновь и вновь. Потом он пошел под дерево, сел там спо¬койно, закрыл глаза и начал растворяться во Вселенной.
Тут прибежал этот человек, задыхаясь, и сказал: «Где Будда? Я должен его кое о чем спросить. Я долго ждал».
Ученики сказали: «Ты опоздал. Будда, проходя через твою деревню, всегда о тебе спрашивал, а ты никогда не приходил. Тридцать раз он про¬ходил мимо твоего дома; деревушка мала, всего одноминутная прогулка — и ты бы встретился с ним. Он всегда спрашивал, приходил ли тот биз¬несмен, и нам приходилось отвечать — нет. Ино-гда даже и другие приходили к тебе и приглашали, но ты говорил: „Сейчас это невозможно, сейчас — самый сезон; или моя жена беременна; или у меня в доме гости“. А теперь ты опоздал.
Это — одна из самых замечательных историй о сострадании. Будда вышел из медитации и сказал: «Он мог за-блуждаться, но мое приглашение остается в силе, он мог опоздать, но я все еще жив, поэтому позвольте ему спро-сить. Я ждал его, я откладывал свое исчезновение, я надеялся, что он придет, услышав, что я умираю».
Отбросьте ум бизнесмена. Вы упускали Будду прежде, и вы упустите его вновь. Это стало обычным для вас — упускать. Иисус прав:
«Покупатели и торговцы не войдут в места моего Отца».
Царство не для них, потому что оно им вообще не интересно. Они заинтересованы только в царствах этого ми-ра. Их глаза сфокусированы, они смотрят вниз, на материальное, на мир. Из-за своего сфокусированного взгляда они не могут смотреть вверх; и тогда приглашение бесполезно — они слышат, но они находят оправдания.
Вы избрали несущественное и отвергли существенное. Вы избрали то, что не ценно, вы избрали то, чему свой-ственно умирать и отвергли бессмертное. Вы избрали тело и отвергли внутреннее, сущность. И что бы вы ни вы-бирали, вы движетесь в таком направлении.
Полностью это осознавайте. Смотрите на ситуацию, и не начинайте думать о других: «Тот человек — бизнес-мен». Смотрите на себя, ведь из ста человек девяносто девять — бизнесмены. Вероятнее всего, вы тоже бизнесмен. Не думайте, что вы исключение, исключение совершенно не похоже на вас. Такое исключение уже вошло, оно уже пирует с Богом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143