– Ерунда. Это миф.
– Растут, – упрямо повторил Ноэль. – Волосы и ногти растут после смерти. И ты обещал привезти мое тело назад на Немертею.
Ноэль считал, что лучше быть волосатым и мертвым, чем лысым и живым. М-да…
– А ты знал, что твой прыжок включает нуль-портал там, на Немертее?
– Разумеется, знал. Я же не сумасшедший… Последнее заявление, учитывая только что происшедшие события, было весьма спорным.
– Откуда тебе это известно? – насторожился Платон.
– He-важно. Знал – и все.
– А как включить его здесь, знаешь?
– Нет.
– Точно?
– Точно не знаю…
Атлантида не стал настаивать. В подобной ситуации, чем меньше знаешь о своем товарище по несчастью, тем меньше из тебя могут вытянуть пытатели. Итак, Ноэль думал лишь о своих будущих волосах. А вот Платону придется подумать о том, как отсюда выбраться. Легко сказать – подумать. Атлантида обыскал все карманы – ничего. Все отобрали люди Бродсайта. Помнится, из “мастабы” они ловко вылезли через потайной ход. Но во второй раз вряд ли так повезет, как говорится, метеорит два раза в одно и то же место не попадает. На всякий случай археолог ощупал стены – все четыре очень гладкие, без единого намека на какое-нибудь отверстие. Вентиляции здесь явно не было. Во всяком случае искусственной. Воздух кончится, и они задохнутся. Дверь заперта снаружи. Осмотр не давал никаких шансов. Абсолютно. Атлантида в темноте споткнулся о вытянутые ноги Ноэля и едва не упал.
Ноэль неожиданно рассмеялся. И Платону очень не понравился этот смех.
– Что случилось? – Может, его приятель заразился шизофренией от Бродсайта?
Сокамерник продолжал давиться от смеха.
– Так в чем дело?
– А ты знаешь, что мы находимся в ячейке вертикальной гробницы, – сообщил наконец Ноэль. – Судя по размерам, это так называемая боковая камера.
– Если бы у меня была тросточка… – Атлантида представил, как они с ее помощью ловко пробиваются сквозь переборки из песчаника наружу. Мечты…
– Ты что, надеешься тросточкой проткнуть стену?
– В трости у меня есть кое-какие приспособления. Можно было бы попытаться открыть замок. Но эти мерзавцы у меня все отобрали. Даже сервисный браслет…
– Это не главное. Главное, они оставили тебе шляпу.
– Не понял… – Возможно, Ноэль издевается над ним, пытаясь отомстить за насмешку над утраченными волосами. У каждого свои слабости.
– Шляпа ведь на тебе? – Платон почувствовал, как рука Ноэля коснулась его щеки, потом поднялась выше, нащупала обвисшие поля – У тебя в шляпе есть полоска с охладителем?
– Конечно. Мне разонравились вентиляторы.
– Тогда сделай вот что. Распотроши шляпу и обрызгай охладителем потолок. Это поможет…
– Каким образом? Здесь, по-моему, и так не особенно жарко.
– Видишь ли, песчаник вертикальных гробниц создан искусственно. На самом деле это песок, скрепленный специальным клеем. Так вот… состав охладителя сыграет роль катализатора и вызовет в клее реакцию с поглощением тепла… И песчаник вновь станет песком. Спускались мы неглубоко. Над нами максимум три ячейки. Когда переборки превратятся в песок, он дойдет нам лишь до пояса. Раз мы в боковой камере, значит, нам на головы не свалится центральный саркофаг из базальта. Наши тюремщики в нижних помещениях. Их может засыпать с головой. Только брызгай охладитель на потолок, а не на пол.
– Но так могут рассыпаться все вертикальные гробницы Ройка… – Атлантида уже прикидывал в уме, не всучат ли ему иск ушлые археологи, прознав, что причиной гибели ценных археологических объектов стала шляпа Платона Рассольникова, их извечного идеологического врага.
– Между каждой секцией вертикальных гробниц оставлен достаточный промежуток нетронутого песка. Так что погибнет только одна секция.
Атлантида не стал медлить. Зубами он вырвал из шляпы пряжку, пряжкой вспорол подкладку и охладительный клапан и обрызгал содержимым ленты потолок. Часть, разумеется, пролилось на пол.
Поначалу ничего необыкновенного не происходило. Платон даже подумал не обманул ли его Ноэль. Но вдруг почувствовал, что пол расползается у него под ногами. А сверху струйками потек песок.
– Мы провалимся вниз! – закричал он и отскочил к стене. Она подалась под тяжестью его тела. А сверху песок уже струился потоком. Разрушенная стена граничила с лестницей. Атлантида развернулся, ударил кулаком и пробил – стена была уже не из песчаника – из песка.
– Сюда! – Платон выпрыгнул наружу.
Он не понял, выбрался ли следом Ноэль. Ему в ту минуту было не до этого: ступени под ногами проcедали. Атлантида кинулся наверх на четвереньках. А ступени уходили вниз. Он бежал и проваливался… Сверху поначалу тонкими струйками, потом все быстрее и быстрее сыпался песок. Платон закрыл полой пиджака рот и нос и помчался наверх, а песчаная лестница рассыпалась у него под ногами. И при кажДом шаге он проваливался по колено… Снизу доносились крики. Кто-то яростно рычал. Археологу показалось, Чистюля – только ему мог принадлежать этот низкий звериный рык. Сверху и сбоку неожиданно и ярко ударил луч света. Выход был близок. Внезапно казавшаяся прочной стена рассыпалась, и из нее вывалилась базальтовая балка и упала перед Платоном. Он вцепился в нее, как терпящий кораблекрушение в далеком девятнадцатом веке в рухнувшую в воду мачту. Песок тек уже не струйками – струями. Если стоять ни месте – засыплет с головой. Атлантида вскарабкался на балку… выпрямился… и обнаружил, что пескопад прекратился. Голова и плечи археолога оказались над уровнем песчаного моря. Моря, в котором образовалась глубокая воронка. Платон раскинул руки и закричал. Повсюду был песок – почти белый на солнце, фиолетовый – в тени. И песок медленными струйками стекал в объятия археолога. Вот этого Ноэль не учел: когда пустоты исчезнут, на месте ячейки гробниц образуется воронка и песок начнет ссыпаться в нее и…
Атлантида спешно принялся отгребать песок. К счастью, под ногами у него лежала базальтовая балка, и он не проваливался вглубь. Ветра не было. Песок ссыпался в воронку потихоньку, не страшно, будто в детской игре. Платон лихорадочно работал руками. Вот он уже свободен по пояс… Хорошо, что реакция шла с поглощением тепла – иначе бы профессор Расссольников изжарился в горячем песке Ройка. Он не знал, сколько прошло времени – минута, десять, час, прежде чем ему удалось высвободить колени и выбраться наконец наружу. Наверное, все же несколько минут. Он огляделся. И увидел торчащую над поверхностью песка руку. Нет сомнения – тонкая кисть Ноэля. Самостоятельно его собрат откопаться не мог. Атлантида кинулся к нему и принялся откидывать руками песок. Наконец его ладони нащупали бритую голову.
– Эх, действительно жаль, что лысый, – ухмыльнулся Платон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92