Странный излом металлической молнии... Все точно, они снабдили ее специально аппаратурой. Что делать?!
— Что ты в нее так вцепился? — Даша забирает у меня свою сумочку.
Гардеробщица принимает мою куртку, и я замечаю, что она мне подмигивает. Что это значит? Она хочет мне что-то сказать?
Я получаю номерок, на нем код — «43А»: 43 — это 7, потому что если сложить 4 и 3, то получится 7. Но почему 7А? «А» — это первая буква алфавита, символ начала. Семь начал... Семь начал конца света?!
Семь Ангелов в Апокалипсисе приходят на землю, чтобы уничтожить мир греха: «Имеющий ухо, да услышит!» Семью смертными грехами — гордостью, алчностью, похотью, гневом, чревоугодием, завистью, ленью — поражено современное человечество. И семь кругов Чистилища ведут из Ада в Рай...
Мне дали подсказку! Я вернулся на пару шагов назад и подмигнул гардеробщице. Слава богу, я не один! Мне посылают помощников!
Мы с Дашей идем вниз — этот клуб расположен в полуподвальном помещении. Темно. Окон нет. Гремит музыка. Гвалт пьяных голосов. Сверкают вспышки прожекторов. Люди беснуются в центре зала. Сущий ад.
*******
К онтингент обычный — молодые люди. За их «наплевать» скрыты все семь смертных грехов. Они только делают вид, что им на все наплевать. Это такая гордость: «Да, денег у нас нет, да, будущего у нас нет, да, мы несчастны, но нам на все это наплевать!» А на самом деле, они отчаянно хотят денег.
Деньги — это их счастье: жрачка и секс. Чревоугодие и похоть. Все, о чем бы они ни говорили, сводится к деньгам. А деньги — к жрачке и сексу. Это — алчность. Их зависть к детям «богатых и знаменитых» язвительна. Они ненавидят всех, кто может удовлетворить любую свою фантазию. Их фантазия — чревоугодие и похоть.
Они ненавидят своих бедных родителей за то, что они бедные. Они ненавидят своих учителей, которые говорят им, что не в деньгах счастье. Они ненавидят своих друзей, которые не могут дать им денег. Они ненавидят сами себя за то, что у них их нет. Чаша гнева этих заблудших душ переполнена. Но они не хотят работать и зарабатывать. Деньги должны упасть им в руки. Лень.
Деньги — замкнутый круг. Без денег нет счастья, потому что деньги — это «можно», а их отсутствие — «нельзя». Но деньги не приносят счастья, потому что они делают человека зависимым. Страх разорения — это зависимость. Состоятельный человек боится разорения больше смерти. Деньги — это свобода и порабощение. Наличие денег — это, в сущности, то же самое, что их отсутствие.
Пробравшись через ряды танцующих, мы подошли к столикам.
— Даша, хелло! — приветствует нас Дашина компания.
Я с ними не знаком. Даша «на публике» представляет Дмитрия, а Дмитрий ни с кем не разговаривает. Это никого не удивляет. Трудно удивляться, если ты вечно пьян, или под кайфом, или не выходишь из хронического депрессняка.
В такие моменты я начинаю понимать Дмитрия. Одиночество не всегда так плохо, как о нем говорят. А гусенице иногда лучше и не превращаться в бабочку...
— Даш, знаешь, Витька Серов умер от пере— доза, — лохматый парень отрывает голову от столешницы и пустыми глазами смотрит на Дашу.
— Знаю, — отвечает она и отворачивается. Очень странно — они говорят о смерти так
буднично, словно бы у них нет души. Я начинаю инстинктивно приглядываться к этим людям — знакомым Даши. Девушки, парни. Всем чуть больше двадцати. Все агенты. Даша делает вид, что ей с ними прикольно, но на самом деле это только игра. Они ее пасут. Она знает это.
Как они становятся агентами? Их покупают? Этих легко купить. Раньше дети играли в такую игру, они спрашивали друг друга: «А за какие деньги ты бы съел какашку?» И отвечали — за миллион, за сто миллионов, за сто миллионов миллионов. Сейчас дети не играют в такие игры. И так понятно, что все продается и все покупается. Дешево.
«Деньги — это все!» Все, что им может быть нужно, действительно можно купить деньгами. Эти бы и душу продали, если бы она у них была... Точно, у них нет душ! А если нет души, то человека легко сделать агентом. Человек без души — это компьютер. Какую программу в него заложишь, такая и будет работать.
Задник сцены этого клуба — большой экран. Там демонстрируют показы мод — «весна-лето», «осень-зима». Fashion-TV.
Телевидение — способ зомбирования. Все эти люди смотрят модные показы, то есть просто за движением людей. Как зомби. Бессмыслица. Все они смотрят музыкальные клипы, а смысл в них отсутствует. Имитация смысла. Это могут делать только зомби.
Они смотрят телевизионные ток-шоу — говорящие головы, которые, на самом деле, ничего не говорят. Они смотрят фильмы, содержание которых всегда одинаково. Как можно это смотреть?! Но ведь они смотрят... Значит, у них нет души. Они — зомби.
*******
Я прислушался к музыке. Звучала какая-то попсовая песня. Рефреном повторялись слова «черно-белый цвет». Как такое может быть? Как цвет может быть «черно-белым»? Или черный, или белый. Черно-белый цвет — это серый. Но серый — это серый. Это не черно-белый.
И тут я начинаю понимать. Эту песню крутят специально для меня. Это математическая задача. С точки зрения ньютоновской физики, черно-белый цвет невозможен в принципе, но для ядерной физики это возможно. Просто нужно знать принцип дополнительности Нильса Бора.
Бор доказал, что невозможное возможно, что свет — это одновременно и частицы света, и световая волна. Мы не можем это представить, но такова правда и сакральная тайна Вселенной. То, что кажется твердым, — только кажется твердым.
Любой предмет состоит из элементарных частиц, но каждая такая частица — это еще и волна бесконечной протяженности. Волна, находящаяся одновременно во всех концах Вселенной. Лишь сконцентрированная в данной точке. И это не фантазия — это научный факт! Достаточно провести простое голографическое исследование.
С помощью специальной съемки мы переносим изображение обычного стула на фотопластинку.
Получатся полосы и пятна. Ничего общего с реальным стулом. Теперь ставим эту пластинку под луч лазера и видим, как рядом возникает трехмерная голограмма этого стула.
А теперь разобьем эту пластинку на маленькие кусочки, и пропустим луч лазера через один из них. Что мы получим в результате? Перед нами снова возникнет полное, точное изображение целого стула!
Кусок твердого предмета — кусок твердого предмета. Но он не твердый, он — волна. Маленькая частица волны — это вся волна. Я, находящийся в этом клубе, на самом деле присутствую сейчас во всех частях Вселенной!
«Бор! Бор! Бор!» — сотни голосов внутри моей головы стали вдруг на все лады повторять это имя.
«Черно-белый цвет!» — звучало вокруг, толпа танцующих хором выкрикивала слова звучащей для меня песни.
Вот! Как же я сразу не сообразил! Бор специально ездил в Китай. Он изучал китайскую философию и понял, что она полностью соответствует его научным теориям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
— Что ты в нее так вцепился? — Даша забирает у меня свою сумочку.
Гардеробщица принимает мою куртку, и я замечаю, что она мне подмигивает. Что это значит? Она хочет мне что-то сказать?
Я получаю номерок, на нем код — «43А»: 43 — это 7, потому что если сложить 4 и 3, то получится 7. Но почему 7А? «А» — это первая буква алфавита, символ начала. Семь начал... Семь начал конца света?!
Семь Ангелов в Апокалипсисе приходят на землю, чтобы уничтожить мир греха: «Имеющий ухо, да услышит!» Семью смертными грехами — гордостью, алчностью, похотью, гневом, чревоугодием, завистью, ленью — поражено современное человечество. И семь кругов Чистилища ведут из Ада в Рай...
Мне дали подсказку! Я вернулся на пару шагов назад и подмигнул гардеробщице. Слава богу, я не один! Мне посылают помощников!
Мы с Дашей идем вниз — этот клуб расположен в полуподвальном помещении. Темно. Окон нет. Гремит музыка. Гвалт пьяных голосов. Сверкают вспышки прожекторов. Люди беснуются в центре зала. Сущий ад.
*******
К онтингент обычный — молодые люди. За их «наплевать» скрыты все семь смертных грехов. Они только делают вид, что им на все наплевать. Это такая гордость: «Да, денег у нас нет, да, будущего у нас нет, да, мы несчастны, но нам на все это наплевать!» А на самом деле, они отчаянно хотят денег.
Деньги — это их счастье: жрачка и секс. Чревоугодие и похоть. Все, о чем бы они ни говорили, сводится к деньгам. А деньги — к жрачке и сексу. Это — алчность. Их зависть к детям «богатых и знаменитых» язвительна. Они ненавидят всех, кто может удовлетворить любую свою фантазию. Их фантазия — чревоугодие и похоть.
Они ненавидят своих бедных родителей за то, что они бедные. Они ненавидят своих учителей, которые говорят им, что не в деньгах счастье. Они ненавидят своих друзей, которые не могут дать им денег. Они ненавидят сами себя за то, что у них их нет. Чаша гнева этих заблудших душ переполнена. Но они не хотят работать и зарабатывать. Деньги должны упасть им в руки. Лень.
Деньги — замкнутый круг. Без денег нет счастья, потому что деньги — это «можно», а их отсутствие — «нельзя». Но деньги не приносят счастья, потому что они делают человека зависимым. Страх разорения — это зависимость. Состоятельный человек боится разорения больше смерти. Деньги — это свобода и порабощение. Наличие денег — это, в сущности, то же самое, что их отсутствие.
Пробравшись через ряды танцующих, мы подошли к столикам.
— Даша, хелло! — приветствует нас Дашина компания.
Я с ними не знаком. Даша «на публике» представляет Дмитрия, а Дмитрий ни с кем не разговаривает. Это никого не удивляет. Трудно удивляться, если ты вечно пьян, или под кайфом, или не выходишь из хронического депрессняка.
В такие моменты я начинаю понимать Дмитрия. Одиночество не всегда так плохо, как о нем говорят. А гусенице иногда лучше и не превращаться в бабочку...
— Даш, знаешь, Витька Серов умер от пере— доза, — лохматый парень отрывает голову от столешницы и пустыми глазами смотрит на Дашу.
— Знаю, — отвечает она и отворачивается. Очень странно — они говорят о смерти так
буднично, словно бы у них нет души. Я начинаю инстинктивно приглядываться к этим людям — знакомым Даши. Девушки, парни. Всем чуть больше двадцати. Все агенты. Даша делает вид, что ей с ними прикольно, но на самом деле это только игра. Они ее пасут. Она знает это.
Как они становятся агентами? Их покупают? Этих легко купить. Раньше дети играли в такую игру, они спрашивали друг друга: «А за какие деньги ты бы съел какашку?» И отвечали — за миллион, за сто миллионов, за сто миллионов миллионов. Сейчас дети не играют в такие игры. И так понятно, что все продается и все покупается. Дешево.
«Деньги — это все!» Все, что им может быть нужно, действительно можно купить деньгами. Эти бы и душу продали, если бы она у них была... Точно, у них нет душ! А если нет души, то человека легко сделать агентом. Человек без души — это компьютер. Какую программу в него заложишь, такая и будет работать.
Задник сцены этого клуба — большой экран. Там демонстрируют показы мод — «весна-лето», «осень-зима». Fashion-TV.
Телевидение — способ зомбирования. Все эти люди смотрят модные показы, то есть просто за движением людей. Как зомби. Бессмыслица. Все они смотрят музыкальные клипы, а смысл в них отсутствует. Имитация смысла. Это могут делать только зомби.
Они смотрят телевизионные ток-шоу — говорящие головы, которые, на самом деле, ничего не говорят. Они смотрят фильмы, содержание которых всегда одинаково. Как можно это смотреть?! Но ведь они смотрят... Значит, у них нет души. Они — зомби.
*******
Я прислушался к музыке. Звучала какая-то попсовая песня. Рефреном повторялись слова «черно-белый цвет». Как такое может быть? Как цвет может быть «черно-белым»? Или черный, или белый. Черно-белый цвет — это серый. Но серый — это серый. Это не черно-белый.
И тут я начинаю понимать. Эту песню крутят специально для меня. Это математическая задача. С точки зрения ньютоновской физики, черно-белый цвет невозможен в принципе, но для ядерной физики это возможно. Просто нужно знать принцип дополнительности Нильса Бора.
Бор доказал, что невозможное возможно, что свет — это одновременно и частицы света, и световая волна. Мы не можем это представить, но такова правда и сакральная тайна Вселенной. То, что кажется твердым, — только кажется твердым.
Любой предмет состоит из элементарных частиц, но каждая такая частица — это еще и волна бесконечной протяженности. Волна, находящаяся одновременно во всех концах Вселенной. Лишь сконцентрированная в данной точке. И это не фантазия — это научный факт! Достаточно провести простое голографическое исследование.
С помощью специальной съемки мы переносим изображение обычного стула на фотопластинку.
Получатся полосы и пятна. Ничего общего с реальным стулом. Теперь ставим эту пластинку под луч лазера и видим, как рядом возникает трехмерная голограмма этого стула.
А теперь разобьем эту пластинку на маленькие кусочки, и пропустим луч лазера через один из них. Что мы получим в результате? Перед нами снова возникнет полное, точное изображение целого стула!
Кусок твердого предмета — кусок твердого предмета. Но он не твердый, он — волна. Маленькая частица волны — это вся волна. Я, находящийся в этом клубе, на самом деле присутствую сейчас во всех частях Вселенной!
«Бор! Бор! Бор!» — сотни голосов внутри моей головы стали вдруг на все лады повторять это имя.
«Черно-белый цвет!» — звучало вокруг, толпа танцующих хором выкрикивала слова звучащей для меня песни.
Вот! Как же я сразу не сообразил! Бор специально ездил в Китай. Он изучал китайскую философию и понял, что она полностью соответствует его научным теориям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26