Завтра утром садовник свободен, я должен поработать за него. Не думаю, что стану препарировать труп. Просто высушу голову, сохраню и буду иногда изучать форму черепа. Я с нетерпением жду нашей встречи.
Полночь. Достаю из шкафа плащ и шляпу маркиза. Я научился подражать его походке. Спрятавшись в углу за лошадьми, я жду ее. Меня терзает нетерпение. Я сразу услышу ее легкие шаги. Представляю себе, как она испуганно оглядывается по сторонам. Красивые глаза сверкают. Вот она подбегает ко мне. Приникает всем телом.
Я прикрываю лицо плащом маркиза.
Мечтаю, как прикоснусь к ее коже. Прижмусь губами к шее. На шее кожа особенно нежная. Как пахнет женщина, которую жаждет мужчина, как вообще все женщины или иначе? Есть ли у любви свой особый запах?
Я жду.
Ничего. Ни легких шагов. Ни пугливой влюбленности. Ни подавляемого желания. Ни позорного наслаждения, которое она должна испытать, прижимаясь к мужу своей сестры и шепча ему, что он должен пощекотать ее своим кнутом. Ни румянца смущения. Ни похотливых стонов. Ни даже разоблачения: она просто не пришла. Я оскорблен. За своего господина.
*
Все, что я пишу, подчинено одному великому королю. Мозгу. Центр способностей к языку скрыт между желудочками мозга. У крабов и других черепнокожих мозга нет. Орган, который управляет их чувствами и движениями, расположен в грудной клетке. В древние времена считалось, будто люди думают сердцем. Но человеческий мозг — сложная машина. Этот лабиринт не уместится в сердце.
Дочку садовника так и не нашли. Я препарировал ее при свете луны. И раскидал части трупа по всему поместью. В своей комнате я вскрыл ее череп и рассек его «грецкий орех» на тонкие пластинки.
Должен признаться, мне было трудно в столь незрелом плоде идентифицировать центры, названные Рушфуко. Извилины были слишком малы и тесно переплетались друг с другом. В комнате не хватало света. И конечно, я мог работать только ночью. Что само по себе было досадно. Как можно заниматься настоящей научной работой при таком свете?
*
Париж. Меня поражает, как хорошо организован этот город. Но мне стыдно. Париж напомнил мне о моей цели. Я позволил себе отвлечься от нее, предпочесть ей другое. То, что случилось в Эшофуре, не должно было случиться. Я больше не должен уклоняться от намеченной цели. Должен придерживаться последовательности имен в списке Бу-Бу.
Нельзя позволять себе увлекаться другим. Моя власть над этими людьми, которые не знают меня и лишь на короткий миг увидят мое лицо, слишком хрупка. Властью нельзя одарить. Человек сам создает ее. А то, что создано, можно и потерять. Надо быть осторожным.
Надо работать более научно. Точно. Хладнокровно. И терпеливо.
Утром моя постель полна черных волос. Я смотрюсь в зеркало. У меня выпали волосы на левой стороне головы. Неужели я лысею? Почему только с одной стороны? Я собираю волосок за волоском, и сжигаю их. Трясу одеяло до ломоты в руках. Осторожно провожу пальцами по своим волосам. Они стали редкими, странными.
В Journal de Paris я прочитал, что графу де Рошету требуется слуга в его дом в Савойе. Граф постоянно фигурирует в скандальных хрониках. Он — донжуан, выпивоха и задира. К тому же он обладает одним интересным качеством. Говорят, он имеет склонность к определенным экспериментам. Любит строгих дам из борделей. Любит стегать их плеткой. В списке Бу-Бу граф значился на четвертом месте, он любопытный объект для моих наблюдений. Возникает вопрос: откуда граф раздобыл деньги, чтобы отправиться в путешествие, если еще совсем недавно был на такой мели, что ему пришлось занимать их у провинциальной ростовщицы? Как мне попасть в Савойю?
Скончался отец маркиза, граф де Сад. Le grand seigneur. Теперь маркиз унаследует титул отца. Будет называться граф де Сад. Но он горюет. Он все пьет, пьет и ходит по дому, что-то бормоча себе под нос, его мучит раскаяние, он говорит, что никогда не знал своего отца. В доме беспорядок. Я лежу и мечтаю. Однажды утром он приходит ко мне. Останавливается в дверях.
— Что подать месье, чаю или шоколаду? — спрашивает он.
Я встаю. Полоски света, пробиваясь сквозь ставни, падают на маркиза. На нем мое платье, он играет роль лакея. Несколько дней мы продолжаем эту игру, меняемся ролями, словно нас поменяла местами сама природа. Я не чувствую себя господином. Мне не хватает смелости. По-моему, он видит меня насквозь, это меня раздражает. Я браню его. Однажды утром, застав маркиза спящим на кушетке, я бью его палкой. По спине, по голове. Он плачет, как ребенок, и мне приходится обнять его.
Когда игра наконец кончилась и я получил обратно свое платье, строй моих мыслей изменился. Теперь всякий раз, когда маркиз показывается в дверях, я вздрагиваю, словно вижу искаженное отражение самого себя.
Я сижу в библиотеке маркиза и читаю Декарта. Тело — это машина. Я читаю раздел «Человек», часть два — «Как работает человеческая машина». Статья шестнадцать. Нервы в человеческой машине можно сравнить с трубами фонтанов, читаю я. Управляемые моторами, они пронизывают все тело. У этой машины есть разумная душа, и она находится в мозгу. Она, как служитель при фонтане, управляет машиной.
Второй в списке Бу-Бу — владелец текстильной фабрики живет наискосок от церкви Святой Магдалины. Каждое утро я стою у окна и смотрю, как он прихрамывая выходит из своего дома. Он опирается на трость с серебряным набалдашником. Медленно подходит к воротам сада и садится в ждущую его карету. Лицо его морщится от боли. На нем написано раздражение и нетерпеливость.
У страдающих людей центр боли должен быть больше, чем у остальных. Такова логика.
Все мои мысли только о владельце текстильной фабрики месье Жаке. Я уже решил, что заберу его мозг. У меня разработан блестящий план. Я даже смеюсь от радости, но мне кажется, что я смеюсь слишком громко, не следует смеяться наедине с собой. Это неприлично для слуги в таком доме. Надо быть более осторожным.
*
Месье Жак живет один. Он человек состоятельный, но живет просто. Одинок. Зато у него есть собака. Его фабрика на Фобур-Сент-Антуан не очень велика. Он не здоровается с рабочими. Почему он занимал деньги у Бу-Бу? Этого я никогда не узнаю, да это и не важно. Одетый нищим, я сижу в тени напротив его дома и думаю, что месье Жак — измученный и неудовлетворенный жизнью человек. Он невысок и худ. Руки у него, как у ребенка. По-моему, он пережил какой-то несчастный случай. На руках у месье Жака шрамы. Ожоги от пожара? Глаза у него большие, взгляд бегающий, отчего он всегда выглядит испуганным.
Наконец ночью через чердачное окно я проникаю к нему в дом, идет дождь. Весь мокрый, я открываю дверь спальни. Убиваю собаку, глубокий разрез по диагонали перерезает сразу и шейную артерию, и дыхательное горло. Месье Жак вскакивает с кровати.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54