Потом явится домой к Дине, чтобы трахнуть её и завалиться спать. Против секса она, конечно, не возражает. Но как противно, когда тебя только имеют, пусть даже классно, и не поговорят с тобой по-человечески, не приласкают, не спросят, как у тебя на душе…Они давно уже не ездили играть вдвоем в теннис или боулинг. Сашка очень редко стал возить Дину в кабак. И на свою поганую работу тоже не спешит её устраивать, хоть она просилась поработать хотя бы секретарём. Уж на это-то её исторического образования хватило бы. Но нет, не устраивает и из-за того, что в их паршивой конторе семейка почти в полном сборе. А она, Дина, не может пройти спокойно мимо, чтобы не отпустить в адрес Луганских какую-нибудь гадость. Да, не может, потому что не семья это, бардак, зверинец, цирк с огнями. А если Сашка этого не понимает, как его носом не ткнуть, чтобы поменьше соплей разводил по поводу своих родственничков. Но как же, ткнёшь его — очевидного не хочет видеть. Вот ведь не придумала Дина по поводу его матери и Макса — своими глазами видела их в кабаке. А они были так поглощены друг другом, что даже не заметили её у стойки бара. Пусть спросит сам, какие — такие отношения они там выясняли три часа кряду.
Однако почему-то Дине казалось, что ничто ей не поможет оторвать Сашку от матери, заставить забыть думать о ней, не бегать к ней поминутно. А он так нужен ей сейчас, так необходим, что Дина готова возненавидеть его, послать к чёрту этого дурака, готового променять её, красивую, страстную женщину, на стареющую мамашу.
3
Макса радовало то, что вечер в ресторане получился весёлый, шумный и нарядный. Народу собралось много. И настроены все были празднично. Отношения выяснять никто не собирался, хотя прибыли все главные возмутители спокойствия. Правда, Саша с Диной и Полиной опоздали едва ли не на час. Ненаглядный новоявленный сынок со своей безумной подружкой выглядели несколько подавленно. Дина зыркала на окружающих с плохо скрываемым презрением, но помалкивала, забившись в угол. Сашка не отходил от матери и этим раздражал Макса. Ему нужно было перекинуться парой слов с Полиной. Как бы незаметно увести её от него подальше?.. Может, попросить Илью пригласить её на танец, чтобы Сашка выпустил мать из поля зрения, потому что танцевали в другом конце зала. Но Илюшка заявился с очередной своей красоткой и, казалось, поглощён её обществом, да так, что даже не поворачивает, хотя бы украдкой, головы в сторону Гели. Неужели всё же семье удалось растащить их по разным углам? Не осталось от горячей запретной страсти ни следа…
На Гелкином лице тоже не было заметно особой печали. Держится бодро, хохочет заразительно, умница. Правильно, нельзя подавать виду, что тебе плохо, погано, мерзко, что тебя бросили, проехались по твоей любви, ткнули мордой в грязь…. И выглядит девочка замечательно. Будто даже похорошела, от страданий что ли? А страдает ведь, страдает. Это Макс читал в её глазах, и даже рассказы Аллы о том, как сильно переживает сестрёнка, были лишними.
Самой беззаботной парой оставались по-прежнему Кирилл и Юля. У них всё складывалось замечательно. День ото дня лучше. Нет проблем! Надолго ли? У многих всё начинается так безоблачно. Как, например, у Антона Луганского. А теперь лица нет на бравом полковнике. Бледный, со строго поджатыми губами, даже на празднике у любимицы-дочки не может расслабиться.
Вот бы никогда не подумал, что Полина может свести с ума, выбить из колеи прагматичного и практичного служаку. « Я старый солдат и не знаю слов любви» — вспомнил Макс со смешком. Интересно, чем она так смогла его зацепить — не отводит от бывшей жены глаз, но подойти не решается. Ты, Полина, оказывается, можешь быть роковой женщиной? Я в тебе этого не заметил когда-то давно…Простушка-дурочка, без тайны, без загадки. Как мне было с тобой скучно! Хотелось бежать прочь, и я убежал. Теперь вот снова свела нас судьба. Для чего, к чему? Чтобы я зачем-то мог понять, что был не прав и на самом деле ты — притягательна, умна, красива? Пусть так, но это всё! Как ни смотри на меня больным влюбленным взглядом, это всё, в чём я могу признаться. У меня есть сокровище подороже — твоя дочка.
Вечер подходил к концу. Счастливая окрыленная праздником Алла почувствовала, что немного устала. Шумные вечеринки всегда её быстро утомляли, даже те, на которых она была королевой бала.
Алле хотелось поскорее попрощаться с гостями и, прижавшись на заднем сиденье машины к плечу Макса, понестись на всей скорости по темным улицам домой. Ей понравился праздник, устроенный для неё Максом, она была ему очень благодарна, но более всего сейчас ей хотелось остаться с ним наедине, услышать вместо громкой музыки его мягкий спокойный голос, увидеть близко его глаза. Хотя он не отходил от неё весь вечер, ей все равно было его мало в этой суете и шуме.
А гости расходиться не торопились. Но ведь не обязательно всех пережидать и уходить последними. Пусть веселятся, сколько будет сил, а им двоим нужно просто незаметно исчезнуть. Алла посмотрела по сторонам. Макс только что был рядом, держал её за руку, улыбался ей в ответ, но теперь его не видно. Он, конечно, ненадолго её покинул, он сейчас вернётся, он не заставит её долго себя ждать. Но Алла уже успела по нему соскучиться.
— Полина, Полинушка…идём сюда, иди ко мне. Вот так, здесь … и не дрожи, пожалуйста, я просто тебя целую.
Полина чувствовала, как мужские губы ласкали шею, а мужские руки тянули в омут, стискивая грудь. А ещё твёрдое как камень колено, упорно раздвигая бедра, подсаживало на какой-то стол в темном безлюдном закутке ресторана. Сюда почти не долетали звуки музыки, здесь было тихо и поэтому отчётливо было слышно каждое слово, сказанное горячим свистящим шёпотом бесстыдно раздевающего её мужчины.
— Я тебя всего лишь целую… не отталкивай меня, не сопротивляйся, я знаю, что ты этого хочешь!
И она, вместо того, чтобы высвободиться, убежать, вдруг, подавленно всхлипнув, обвила его шею руками и уткнулась разгорячённым лицом ему в грудь.
— Максим… Макс.. я разревусь сейчас.. я так тебя долго ждала, я так тебя всегда любила, Максим… — Полина нервно коснулась его губ своими и не смогла оторваться.
Она почти плакала, в то время, как его пальцы несуетливо расстёгивали ей блузку. Она не хотела сопротивляться, она не могла сопротивляться.
— Поляша… — она непроизвольно вздрогнула. Так он называл её, тогда, очень давно, когда казалось, любил. Но не любил ведь, не любил! Мучил, обманывал, играл, но не любил. А поцелуи и объятия были такие же требовательные и страстные, шёпот такой же одурманивающе-трепетный, подчиняющий сердце и разум.
Полина чуть отстранилась и перехватив пальцы Макса на бёдрах сжала их своими. В ответ он резким движением притиснул её к себе, а пальцы стали просто каменными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
Однако почему-то Дине казалось, что ничто ей не поможет оторвать Сашку от матери, заставить забыть думать о ней, не бегать к ней поминутно. А он так нужен ей сейчас, так необходим, что Дина готова возненавидеть его, послать к чёрту этого дурака, готового променять её, красивую, страстную женщину, на стареющую мамашу.
3
Макса радовало то, что вечер в ресторане получился весёлый, шумный и нарядный. Народу собралось много. И настроены все были празднично. Отношения выяснять никто не собирался, хотя прибыли все главные возмутители спокойствия. Правда, Саша с Диной и Полиной опоздали едва ли не на час. Ненаглядный новоявленный сынок со своей безумной подружкой выглядели несколько подавленно. Дина зыркала на окружающих с плохо скрываемым презрением, но помалкивала, забившись в угол. Сашка не отходил от матери и этим раздражал Макса. Ему нужно было перекинуться парой слов с Полиной. Как бы незаметно увести её от него подальше?.. Может, попросить Илью пригласить её на танец, чтобы Сашка выпустил мать из поля зрения, потому что танцевали в другом конце зала. Но Илюшка заявился с очередной своей красоткой и, казалось, поглощён её обществом, да так, что даже не поворачивает, хотя бы украдкой, головы в сторону Гели. Неужели всё же семье удалось растащить их по разным углам? Не осталось от горячей запретной страсти ни следа…
На Гелкином лице тоже не было заметно особой печали. Держится бодро, хохочет заразительно, умница. Правильно, нельзя подавать виду, что тебе плохо, погано, мерзко, что тебя бросили, проехались по твоей любви, ткнули мордой в грязь…. И выглядит девочка замечательно. Будто даже похорошела, от страданий что ли? А страдает ведь, страдает. Это Макс читал в её глазах, и даже рассказы Аллы о том, как сильно переживает сестрёнка, были лишними.
Самой беззаботной парой оставались по-прежнему Кирилл и Юля. У них всё складывалось замечательно. День ото дня лучше. Нет проблем! Надолго ли? У многих всё начинается так безоблачно. Как, например, у Антона Луганского. А теперь лица нет на бравом полковнике. Бледный, со строго поджатыми губами, даже на празднике у любимицы-дочки не может расслабиться.
Вот бы никогда не подумал, что Полина может свести с ума, выбить из колеи прагматичного и практичного служаку. « Я старый солдат и не знаю слов любви» — вспомнил Макс со смешком. Интересно, чем она так смогла его зацепить — не отводит от бывшей жены глаз, но подойти не решается. Ты, Полина, оказывается, можешь быть роковой женщиной? Я в тебе этого не заметил когда-то давно…Простушка-дурочка, без тайны, без загадки. Как мне было с тобой скучно! Хотелось бежать прочь, и я убежал. Теперь вот снова свела нас судьба. Для чего, к чему? Чтобы я зачем-то мог понять, что был не прав и на самом деле ты — притягательна, умна, красива? Пусть так, но это всё! Как ни смотри на меня больным влюбленным взглядом, это всё, в чём я могу признаться. У меня есть сокровище подороже — твоя дочка.
Вечер подходил к концу. Счастливая окрыленная праздником Алла почувствовала, что немного устала. Шумные вечеринки всегда её быстро утомляли, даже те, на которых она была королевой бала.
Алле хотелось поскорее попрощаться с гостями и, прижавшись на заднем сиденье машины к плечу Макса, понестись на всей скорости по темным улицам домой. Ей понравился праздник, устроенный для неё Максом, она была ему очень благодарна, но более всего сейчас ей хотелось остаться с ним наедине, услышать вместо громкой музыки его мягкий спокойный голос, увидеть близко его глаза. Хотя он не отходил от неё весь вечер, ей все равно было его мало в этой суете и шуме.
А гости расходиться не торопились. Но ведь не обязательно всех пережидать и уходить последними. Пусть веселятся, сколько будет сил, а им двоим нужно просто незаметно исчезнуть. Алла посмотрела по сторонам. Макс только что был рядом, держал её за руку, улыбался ей в ответ, но теперь его не видно. Он, конечно, ненадолго её покинул, он сейчас вернётся, он не заставит её долго себя ждать. Но Алла уже успела по нему соскучиться.
— Полина, Полинушка…идём сюда, иди ко мне. Вот так, здесь … и не дрожи, пожалуйста, я просто тебя целую.
Полина чувствовала, как мужские губы ласкали шею, а мужские руки тянули в омут, стискивая грудь. А ещё твёрдое как камень колено, упорно раздвигая бедра, подсаживало на какой-то стол в темном безлюдном закутке ресторана. Сюда почти не долетали звуки музыки, здесь было тихо и поэтому отчётливо было слышно каждое слово, сказанное горячим свистящим шёпотом бесстыдно раздевающего её мужчины.
— Я тебя всего лишь целую… не отталкивай меня, не сопротивляйся, я знаю, что ты этого хочешь!
И она, вместо того, чтобы высвободиться, убежать, вдруг, подавленно всхлипнув, обвила его шею руками и уткнулась разгорячённым лицом ему в грудь.
— Максим… Макс.. я разревусь сейчас.. я так тебя долго ждала, я так тебя всегда любила, Максим… — Полина нервно коснулась его губ своими и не смогла оторваться.
Она почти плакала, в то время, как его пальцы несуетливо расстёгивали ей блузку. Она не хотела сопротивляться, она не могла сопротивляться.
— Поляша… — она непроизвольно вздрогнула. Так он называл её, тогда, очень давно, когда казалось, любил. Но не любил ведь, не любил! Мучил, обманывал, играл, но не любил. А поцелуи и объятия были такие же требовательные и страстные, шёпот такой же одурманивающе-трепетный, подчиняющий сердце и разум.
Полина чуть отстранилась и перехватив пальцы Макса на бёдрах сжала их своими. В ответ он резким движением притиснул её к себе, а пальцы стали просто каменными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65