тот, кто взял конверт, мог опомниться и подкинуть его кому-нибудь другому.
— Зачем?
— Чтобы отвести от себя подозрения или за что-то расквитаться.
— Тогда начнем? — трясущимися губами попыталась улыбнуться Лана и выдвинула ящики комода. — И давайте начнем с меня.
— .В кого ты меня превращаешь? — тяжело вздохнул Потапыч. — Никогда этим не занимался, а на старости лет… Позор на мои седины!
— Хуже будет, если конверт не найдется, — сквозь зубы пробормотала Аркатова.
Спустя десять минут Светлана и Ермолаев сидели на прежних местах, стараясь не смотреть друг на друга. Процедура осмотра оказалась для обоих более унизительной, чем они могли это предположить.
— Куда теперь? — с трудом проглотила ком в горле Лана.
Ермолаев пожал плечами:
— Буди свою подругу, я зайду через несколько минут. Светлана вышла в коридор, громко постучала в дверь, подождала. Никто не отозвался, но за дверью вовсю надрывался телевизор. «Спит, что ли?» — подумала она и постучала сильнее. Вероника, еще в вечернем костюме, открыла ей дверь. Глаза ее были красны, в руке она сжимала носовой платок.
— Ника, Господи, что случилось? — испугалась Светлана.
— Папа! — всхлипнула Ника. — Звонили из дома. Его увезли в больницу с инфарктом, там сейчас мама и Леша.
— Вероника, не плачь, не надо, старая гвардия быстро не сдается, — бормотал Ермолаев, обнимая все еще всхлипывающую Нику за плечи, — выкарабкается Дигорский, точно! Помнишь, как у Гайдара: «Он еще пошумит, дуб! Он еще крепок! Его не сломали казематы, не сломит и легкий сердечный припадок!» Помнишь еще такого детского писателя, а? Или всю нашу классику уже забыла, невежда моя? Иди сюда, посидим вместе. — Он взял Нику за руку и посадил рядом с собой на край кровати, начал что-то тихо бормотать, успокаивающе поглаживая Веронику по плечу.
Прошло немного времени, и Ника перестала всхлипывать. Потом пару раз странно хихикнула и наконец спросила о чем-то уже нормальным, спокойным голосом. Тогда Ермолаев встал и нетерпеливо поинтересовался:
— Ну что там, Аркатова?
Светлана открыла дверцу шкафа: костюмы Ники висели на вешалках-плечиках в идеальном порядке, там же лежали пакеты с туфлями и сумочка с украшениями. Туфли Вероника надевала всегда с одним и тем же костюмом. Тем временем Ермолаев встал, подошел к письменному столу.
— У тебя здесь нет конверта, — заглянув в папку, сообщил он.
— Знаю, — ответила за Нику Светлана, — мы свои конверты использовали, положили туда списки регистрации.
— Понятно. — Ермолаев захлопнул папку и встал. — Кто у нас следующий? Ковалев?
Отель «Хилтон», 12 октября, 02.30-02.40
Валера открыл свою дверь сразу же.
— Ого, — удивился он, — какая делегация! Как в пионерлагере проверяете, все ли лежат в своих кроватках? Хорошо, что вы меня застали, а то могли бы подумать что-нибудь неприличное.
Он был свежевыбрит и благоухал одеколоном.
— А ты куда собрался? — прищурилась Лана.
— Выполняю задание начальства, — Валера с усмешкой завязывал галстук, — через пять минут еду провожать милейших людей из «Панды».
— Точно, — Ермолаев коротко взглянул на часы, — но пять минут у тебя есть… Так вот, Валера, у нас пропал важный документ, мы его везде ищем.
— Ну? — Ковалев с подозрением посмотрел на начальника. — Вы думаете, что я взял? Клянусь честью!
— Мы ничего не думаем, а просто осматриваем номера и вещи каждого. Ты не исключение, — отчеканила Лана.
— Подожди, Аркатова. Осмотр вещей — дело добровольное, если ты против этой, прямо скажем, неприятной процедуры, мы уйдем.
— Валяйте ищите. — Ковалев сел на стул, положив пиджак себе на колени.
Лана присела к письменному столу, заваленному бумагами, визитками, банками из-под пепси-колы, значками, бэджами, ручками и прочей ерундой. Ника занялась комодом и прикроватными тумбочками, а Ермолаев гардеробом и ванной. Искали молча, только Валера время от времени бросал реплики:
— Ника, не разбей мой любимый одеколон! Осторожнее с моим несессером! Светлана, ты устроила хаос на столе!
— Большего хаоса устроить невозможно, — язвительно отозвалась Лана, — такое ощущение, что ты специально разбрасываешь свои вещи по номеру. У тебя горничная убирает?
— Ковалев, — раздался тихий, удивленный голос шефа, — что это такое?
— А-а, — Валера махнул рукой, — так, сувенир на память.
— Что там? — Светлана бросилась к шкафу и отпрянула: на полке лежали коробки с часами, предназначавшимися участникам в подарок.
— Тут не меньше десяти коробок, — констатировал Ермолаев, — это что же, братец, такое?
— Ну, взял я несколько штук, что, от кого-то убудет, что ли? Все равно многие уехали раньше. Клянусь честью, эти часы никому не нужны! — с вызовом в голосе произнес Валера. — И вообще, отпустите меня, если вы хотите, чтобы «Панда» попала на свой самолет.
Не дождавшись ответа, он накинул пиджак, взял с тумбочки мобильный телефон и вышел из номера.
— Да, — тяжело опустился в кресло Ермолаев, — вот вам мелкий воришка, которого мы искали в Вене и Цюрихе. В Вене у нас что пропало? — Он косо взглянул на Светлану. — Кажется, подарочное блюдо от африканской делегации. А в Цюрихе?
— Ничего не поделаешь, это болезнь. — Лана задумчиво закурила. — Вы ведь не знали Валеру раньше.
— Он что, клептоман? — опешил Ермолаев.
— Да нет, здесь все сложнее.
Лана снова села за письменный стол, сдвинула бумажный мусор в сторону и облокотилась на него локтем.
— Еще студентом он любил фарцевать, говорил, что риск способствует выбросу адреналина. Он любил все острое, возбуждающее… — Она прерывисто вздохнула.
— Да, Аркатова, — Ермолаев пожевал губами, — надо было раньше об этом рассказать. Сколько добра всякого пропало! И на прежних конференциях, и в Москве…
— Так, может, он и взял этот чек? — предположила Ника.
— Не знаю… — Лана с сомнением покачала головой. — Он понимает разницу между чеком и коробкой часов. Такую глупость он не совершит, потому что знает — это будет стоить ему работы. А Валера страстно мечтает сделать карьеру.
— Ладно, если нам тут делать нечего, пойдем дальше. Сегодняшняя ночь полна сюрпризов, посмотрим, что нас ждет, — проворчал Ермолаев и вышел из номера.
Отель «Хилтон», 12 октября, 02.40-03.00
— Михаил Михайлович, вы как в воду глядели! — вырвалось у Вероники, когда они вошли в номер Инны.
Переводчицы и их руководитель стояли в пустом номере и с недоверием смотрели на нетронутую постель молодой сотрудницы.
— А девушка где? — Ермолаев прошелся по номеру, словно Инна могла спрятаться за занавесками или в шкафу. — И мобильный телефон на столе валяется!
— Он не валяется, он на подзарядке, — спокойно заметила Лана, — но, кроме телефона, на столе ничего нет — ни записки, ни визитки, ни бэджа…
— Может, она взяла чек и сбежала с ним?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
— Зачем?
— Чтобы отвести от себя подозрения или за что-то расквитаться.
— Тогда начнем? — трясущимися губами попыталась улыбнуться Лана и выдвинула ящики комода. — И давайте начнем с меня.
— .В кого ты меня превращаешь? — тяжело вздохнул Потапыч. — Никогда этим не занимался, а на старости лет… Позор на мои седины!
— Хуже будет, если конверт не найдется, — сквозь зубы пробормотала Аркатова.
Спустя десять минут Светлана и Ермолаев сидели на прежних местах, стараясь не смотреть друг на друга. Процедура осмотра оказалась для обоих более унизительной, чем они могли это предположить.
— Куда теперь? — с трудом проглотила ком в горле Лана.
Ермолаев пожал плечами:
— Буди свою подругу, я зайду через несколько минут. Светлана вышла в коридор, громко постучала в дверь, подождала. Никто не отозвался, но за дверью вовсю надрывался телевизор. «Спит, что ли?» — подумала она и постучала сильнее. Вероника, еще в вечернем костюме, открыла ей дверь. Глаза ее были красны, в руке она сжимала носовой платок.
— Ника, Господи, что случилось? — испугалась Светлана.
— Папа! — всхлипнула Ника. — Звонили из дома. Его увезли в больницу с инфарктом, там сейчас мама и Леша.
— Вероника, не плачь, не надо, старая гвардия быстро не сдается, — бормотал Ермолаев, обнимая все еще всхлипывающую Нику за плечи, — выкарабкается Дигорский, точно! Помнишь, как у Гайдара: «Он еще пошумит, дуб! Он еще крепок! Его не сломали казематы, не сломит и легкий сердечный припадок!» Помнишь еще такого детского писателя, а? Или всю нашу классику уже забыла, невежда моя? Иди сюда, посидим вместе. — Он взял Нику за руку и посадил рядом с собой на край кровати, начал что-то тихо бормотать, успокаивающе поглаживая Веронику по плечу.
Прошло немного времени, и Ника перестала всхлипывать. Потом пару раз странно хихикнула и наконец спросила о чем-то уже нормальным, спокойным голосом. Тогда Ермолаев встал и нетерпеливо поинтересовался:
— Ну что там, Аркатова?
Светлана открыла дверцу шкафа: костюмы Ники висели на вешалках-плечиках в идеальном порядке, там же лежали пакеты с туфлями и сумочка с украшениями. Туфли Вероника надевала всегда с одним и тем же костюмом. Тем временем Ермолаев встал, подошел к письменному столу.
— У тебя здесь нет конверта, — заглянув в папку, сообщил он.
— Знаю, — ответила за Нику Светлана, — мы свои конверты использовали, положили туда списки регистрации.
— Понятно. — Ермолаев захлопнул папку и встал. — Кто у нас следующий? Ковалев?
Отель «Хилтон», 12 октября, 02.30-02.40
Валера открыл свою дверь сразу же.
— Ого, — удивился он, — какая делегация! Как в пионерлагере проверяете, все ли лежат в своих кроватках? Хорошо, что вы меня застали, а то могли бы подумать что-нибудь неприличное.
Он был свежевыбрит и благоухал одеколоном.
— А ты куда собрался? — прищурилась Лана.
— Выполняю задание начальства, — Валера с усмешкой завязывал галстук, — через пять минут еду провожать милейших людей из «Панды».
— Точно, — Ермолаев коротко взглянул на часы, — но пять минут у тебя есть… Так вот, Валера, у нас пропал важный документ, мы его везде ищем.
— Ну? — Ковалев с подозрением посмотрел на начальника. — Вы думаете, что я взял? Клянусь честью!
— Мы ничего не думаем, а просто осматриваем номера и вещи каждого. Ты не исключение, — отчеканила Лана.
— Подожди, Аркатова. Осмотр вещей — дело добровольное, если ты против этой, прямо скажем, неприятной процедуры, мы уйдем.
— Валяйте ищите. — Ковалев сел на стул, положив пиджак себе на колени.
Лана присела к письменному столу, заваленному бумагами, визитками, банками из-под пепси-колы, значками, бэджами, ручками и прочей ерундой. Ника занялась комодом и прикроватными тумбочками, а Ермолаев гардеробом и ванной. Искали молча, только Валера время от времени бросал реплики:
— Ника, не разбей мой любимый одеколон! Осторожнее с моим несессером! Светлана, ты устроила хаос на столе!
— Большего хаоса устроить невозможно, — язвительно отозвалась Лана, — такое ощущение, что ты специально разбрасываешь свои вещи по номеру. У тебя горничная убирает?
— Ковалев, — раздался тихий, удивленный голос шефа, — что это такое?
— А-а, — Валера махнул рукой, — так, сувенир на память.
— Что там? — Светлана бросилась к шкафу и отпрянула: на полке лежали коробки с часами, предназначавшимися участникам в подарок.
— Тут не меньше десяти коробок, — констатировал Ермолаев, — это что же, братец, такое?
— Ну, взял я несколько штук, что, от кого-то убудет, что ли? Все равно многие уехали раньше. Клянусь честью, эти часы никому не нужны! — с вызовом в голосе произнес Валера. — И вообще, отпустите меня, если вы хотите, чтобы «Панда» попала на свой самолет.
Не дождавшись ответа, он накинул пиджак, взял с тумбочки мобильный телефон и вышел из номера.
— Да, — тяжело опустился в кресло Ермолаев, — вот вам мелкий воришка, которого мы искали в Вене и Цюрихе. В Вене у нас что пропало? — Он косо взглянул на Светлану. — Кажется, подарочное блюдо от африканской делегации. А в Цюрихе?
— Ничего не поделаешь, это болезнь. — Лана задумчиво закурила. — Вы ведь не знали Валеру раньше.
— Он что, клептоман? — опешил Ермолаев.
— Да нет, здесь все сложнее.
Лана снова села за письменный стол, сдвинула бумажный мусор в сторону и облокотилась на него локтем.
— Еще студентом он любил фарцевать, говорил, что риск способствует выбросу адреналина. Он любил все острое, возбуждающее… — Она прерывисто вздохнула.
— Да, Аркатова, — Ермолаев пожевал губами, — надо было раньше об этом рассказать. Сколько добра всякого пропало! И на прежних конференциях, и в Москве…
— Так, может, он и взял этот чек? — предположила Ника.
— Не знаю… — Лана с сомнением покачала головой. — Он понимает разницу между чеком и коробкой часов. Такую глупость он не совершит, потому что знает — это будет стоить ему работы. А Валера страстно мечтает сделать карьеру.
— Ладно, если нам тут делать нечего, пойдем дальше. Сегодняшняя ночь полна сюрпризов, посмотрим, что нас ждет, — проворчал Ермолаев и вышел из номера.
Отель «Хилтон», 12 октября, 02.40-03.00
— Михаил Михайлович, вы как в воду глядели! — вырвалось у Вероники, когда они вошли в номер Инны.
Переводчицы и их руководитель стояли в пустом номере и с недоверием смотрели на нетронутую постель молодой сотрудницы.
— А девушка где? — Ермолаев прошелся по номеру, словно Инна могла спрятаться за занавесками или в шкафу. — И мобильный телефон на столе валяется!
— Он не валяется, он на подзарядке, — спокойно заметила Лана, — но, кроме телефона, на столе ничего нет — ни записки, ни визитки, ни бэджа…
— Может, она взяла чек и сбежала с ним?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40