В широком каменном очаге
бушевал жаркий малиновый огонь, и жарилось на вертеле сочное мясо.
Соломенную крышу поддерживали покрытые сажей балки, с которых свешивались
связки красного и зеленого перца, желтые гирлянды лука, копченые окорока,
пучки соцветий шалфея, разные специи и душистые приправы для приготовления
мяса.
Люди - дюжины две - сидели на длинных скамьях вдоль грязного стола,
на котором валялись объедки. В основном это были рыбаки, высокие и
краснолицые, носившие непомерные туники и сандалии с кожаными завязками и
матерчатым верхом, туго обхватывающие их мускулистые ноги. Там и сям среди
них виднелись фермеры - худые изможденные люди, дремлющие над кувшинами
вина, и несколько раз глаз натыкался на мелких дворян и одного-двух господ
в цветных чулках и шелковых блузах. На них были накинуты зеленые и лиловые
плащи. Там же сидело несколько ганкейских островитян. Эти дикари выглядели
тут очень странно со своими гривами спутанных волос, окрашенных в
чудовищно синие цвета, и телами, кофейными от загара. Они были полностью
закутаны в саранги из оранжевой материи, сооруженные из полос шириной не
более человеческой ладони, которые обвивали все тело, начиная от подмышек
и заканчивая бедрами. У них уже было некое подобие цивилизации и этот
народ успешно занимался перевозкой и торговлей диковинными стручками,
водяными плодами и сиакскими плавниками из которых получался отменный суп.
Стоило колдуну с Амалриком войти в гостиницу, как все разговоры разом
оборвались. Забыв все свои дела, люди уставились на вновь прибывших,
разглядывая их с головы до пят беспристрастными, но любопытными взглядами.
Нетрудно понять Убенидуса, который как-то разом сник обстрелом целой
батареи пристальных глаз. Бесспорно, местным никогда не приходилось видеть
подобное существо. Для них он был экзотической новинкой. Его желтоватая
кожа, черные подслеповатые глаза, лысая голова, покрытая черной шапочкой с
кистями, коричневато-табачная мешковатая мантия, на которую было нашито с
полсотни деревянных, каменных и металлических амулетов, свисавших также и
с его тощей шеи, вызывали в них удивление и веселое любопытство. Маги и
волшебники Оремазианского Братства редко посещали провинцию Абламариона и
он, конечно, дал почву слухам и сплетням, и привлек внимание всех
присутствующих. Но еще большее внимание было уделено его спутнику.
Семифутовые колоссы вообще всегда производят впечатление. Страсти
кипели вокруг Амалрика и его почти осязаемой ауры и жизненной мощи.
Маленьких людишек буквально бросало в жар от одного его жуткого
присутствия - и это тогда, когда люди с детства свыклись с мыслью о
существовании живых богов! Все взгляды как бы приковало к его мощному телу
со стальными буграми мускулов. Он же не обратил на это никакого внимания,
словно молчаливое почтение, оказанное ему, нисколько его не занимало,
когда он, рывком открыв дубовую дверь, вошел в гостиницу. Швырнув свой
плащ, он разом расчистил себе место перед самым огнем. Его громовой голос
прорычал что-то насчет вина, мяса и сыра, и запыхавшийся хозяин мигом
приволок все на одном большом вместительном блюде. Довольно крякнув,
Амалрик буквально накинулся на еду, в то время, как маленький колдун
уселся поодаль скромно и незаметно. Хоть он и сильно проголодался, но
больше предпочитал независимость, чем компанию Амалрика, а смыться
восвояси ему пока не представлялось возможным.
Громадный молодой колосс (как поразился Убенидус, считавший его
юношей, когда узнал, что Амалрику исполнилось уж больше тридцати тысяч
лет) похоже, был вполне доволен своим спутником. И оценив опытным глазом
строение плеч и силу рук молодого гиганта, Убенидус решил, что не стоит
обижаться на его выходки.
- Я направляюсь в свое регулярное пятилетнее паломничество к Конклаву
Орера Оремазиуса, расположенному на другом конце Фартеджанского леса, -
доверительно начал он. - Если тебе надобно идти в том же направлении, то я
буду счастлив составить тебе компанию.
Амалрик усмехнулся, вылил себе в рот полный кувшин крепкого вина,
громко рыгнул и отодвинул опустевшее блюдо.
- Послушай, старик, - сказал он. - Всемогущие Боги приказали мне
вместе с тобой отправиться на юг к Огненной реке, чтобы повергнуть в прах
мерзкие стены Юзентиса и исполнить повеление Сегастириена. Ты понял?
Убенидус тяжко вздохнул, но ничего не ответил. Ему подумалось, что,
может быть, ему было бы лучше остаться с гоблинами...
- Тебе приходилось слышать о Вечном Амалрике? - продолжал богатырь.
Убенидус задумался на мгновение и кивнул.
- Да, я припоминаю, что о нем упоминал еще Валасенал в своем собрании
Северных Мифов. Считается, что он - великий воин, избранный богами, и был
взят из погибшего Сегастириенского пантеона для борьбы с силами Зла и был
наделен бессмертием. Интересно, что хотя я и поклонник Оремазиуса Великого
- повелителя Волшебников - но тем не менее в одной нашей старой
Шамасианской легенде...
Бронзовый гигант гневно уставился на него.
- Так знай, смертный, что я и есть тот самый Амалрик, человекобог,
слуга Всемогущих Богов!
- О-о, господи! - воскликнул Убенидус. - Мальчик, налей мне еще вина!
В эту ночь они уснули, прикорнув рядом с центральной комнатой.
Кровать казалось достаточно большой и для троих гостей, но гигантские
члены Амалрика заняли почти всю ее ширину, и Убенидус, буквально
валившийся с ног от усталости и желания спать, был поставлен на грань
сумасшествия и провел кошмарную ночь, скрючившись в кресле и завернувшись
в грязное хозяйское одеяло.
Он решил подождать, пока Амалрик не уснет мертвым сном, сраженный
таким количеством неразбавленного вина, которое уложило бы с полдюжины
здоровенных молодцов. Ждать, наверное, долго не придется. Скрючившись в
кресле поудобнее, Убенидус решил спать только в полглаза и при первой же
возможности ускользнуть из постоялого двора, чтобы больше никогда не
встречаться с умалишенным гигантом. Он постарается убраться как можно
дальше к тому времени, как Амалрик очнется от своего пьяного забытья.
Но долгое ли путешествие, или напряжение последних дней тому виной, а
только проснулся Убенидус от первых солнечных лучей и громовой ругани
Амалрика, будившего его, чтобы ехать на юг.
Как только он плеснул в лицо холодной водой из треснувшей чашки и
умылся, старый колдун с горечью услышал радостный, бодрый и удивительно
здоровый голос Амалрика - будто и не было вчера выпитого галлона вина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
бушевал жаркий малиновый огонь, и жарилось на вертеле сочное мясо.
Соломенную крышу поддерживали покрытые сажей балки, с которых свешивались
связки красного и зеленого перца, желтые гирлянды лука, копченые окорока,
пучки соцветий шалфея, разные специи и душистые приправы для приготовления
мяса.
Люди - дюжины две - сидели на длинных скамьях вдоль грязного стола,
на котором валялись объедки. В основном это были рыбаки, высокие и
краснолицые, носившие непомерные туники и сандалии с кожаными завязками и
матерчатым верхом, туго обхватывающие их мускулистые ноги. Там и сям среди
них виднелись фермеры - худые изможденные люди, дремлющие над кувшинами
вина, и несколько раз глаз натыкался на мелких дворян и одного-двух господ
в цветных чулках и шелковых блузах. На них были накинуты зеленые и лиловые
плащи. Там же сидело несколько ганкейских островитян. Эти дикари выглядели
тут очень странно со своими гривами спутанных волос, окрашенных в
чудовищно синие цвета, и телами, кофейными от загара. Они были полностью
закутаны в саранги из оранжевой материи, сооруженные из полос шириной не
более человеческой ладони, которые обвивали все тело, начиная от подмышек
и заканчивая бедрами. У них уже было некое подобие цивилизации и этот
народ успешно занимался перевозкой и торговлей диковинными стручками,
водяными плодами и сиакскими плавниками из которых получался отменный суп.
Стоило колдуну с Амалриком войти в гостиницу, как все разговоры разом
оборвались. Забыв все свои дела, люди уставились на вновь прибывших,
разглядывая их с головы до пят беспристрастными, но любопытными взглядами.
Нетрудно понять Убенидуса, который как-то разом сник обстрелом целой
батареи пристальных глаз. Бесспорно, местным никогда не приходилось видеть
подобное существо. Для них он был экзотической новинкой. Его желтоватая
кожа, черные подслеповатые глаза, лысая голова, покрытая черной шапочкой с
кистями, коричневато-табачная мешковатая мантия, на которую было нашито с
полсотни деревянных, каменных и металлических амулетов, свисавших также и
с его тощей шеи, вызывали в них удивление и веселое любопытство. Маги и
волшебники Оремазианского Братства редко посещали провинцию Абламариона и
он, конечно, дал почву слухам и сплетням, и привлек внимание всех
присутствующих. Но еще большее внимание было уделено его спутнику.
Семифутовые колоссы вообще всегда производят впечатление. Страсти
кипели вокруг Амалрика и его почти осязаемой ауры и жизненной мощи.
Маленьких людишек буквально бросало в жар от одного его жуткого
присутствия - и это тогда, когда люди с детства свыклись с мыслью о
существовании живых богов! Все взгляды как бы приковало к его мощному телу
со стальными буграми мускулов. Он же не обратил на это никакого внимания,
словно молчаливое почтение, оказанное ему, нисколько его не занимало,
когда он, рывком открыв дубовую дверь, вошел в гостиницу. Швырнув свой
плащ, он разом расчистил себе место перед самым огнем. Его громовой голос
прорычал что-то насчет вина, мяса и сыра, и запыхавшийся хозяин мигом
приволок все на одном большом вместительном блюде. Довольно крякнув,
Амалрик буквально накинулся на еду, в то время, как маленький колдун
уселся поодаль скромно и незаметно. Хоть он и сильно проголодался, но
больше предпочитал независимость, чем компанию Амалрика, а смыться
восвояси ему пока не представлялось возможным.
Громадный молодой колосс (как поразился Убенидус, считавший его
юношей, когда узнал, что Амалрику исполнилось уж больше тридцати тысяч
лет) похоже, был вполне доволен своим спутником. И оценив опытным глазом
строение плеч и силу рук молодого гиганта, Убенидус решил, что не стоит
обижаться на его выходки.
- Я направляюсь в свое регулярное пятилетнее паломничество к Конклаву
Орера Оремазиуса, расположенному на другом конце Фартеджанского леса, -
доверительно начал он. - Если тебе надобно идти в том же направлении, то я
буду счастлив составить тебе компанию.
Амалрик усмехнулся, вылил себе в рот полный кувшин крепкого вина,
громко рыгнул и отодвинул опустевшее блюдо.
- Послушай, старик, - сказал он. - Всемогущие Боги приказали мне
вместе с тобой отправиться на юг к Огненной реке, чтобы повергнуть в прах
мерзкие стены Юзентиса и исполнить повеление Сегастириена. Ты понял?
Убенидус тяжко вздохнул, но ничего не ответил. Ему подумалось, что,
может быть, ему было бы лучше остаться с гоблинами...
- Тебе приходилось слышать о Вечном Амалрике? - продолжал богатырь.
Убенидус задумался на мгновение и кивнул.
- Да, я припоминаю, что о нем упоминал еще Валасенал в своем собрании
Северных Мифов. Считается, что он - великий воин, избранный богами, и был
взят из погибшего Сегастириенского пантеона для борьбы с силами Зла и был
наделен бессмертием. Интересно, что хотя я и поклонник Оремазиуса Великого
- повелителя Волшебников - но тем не менее в одной нашей старой
Шамасианской легенде...
Бронзовый гигант гневно уставился на него.
- Так знай, смертный, что я и есть тот самый Амалрик, человекобог,
слуга Всемогущих Богов!
- О-о, господи! - воскликнул Убенидус. - Мальчик, налей мне еще вина!
В эту ночь они уснули, прикорнув рядом с центральной комнатой.
Кровать казалось достаточно большой и для троих гостей, но гигантские
члены Амалрика заняли почти всю ее ширину, и Убенидус, буквально
валившийся с ног от усталости и желания спать, был поставлен на грань
сумасшествия и провел кошмарную ночь, скрючившись в кресле и завернувшись
в грязное хозяйское одеяло.
Он решил подождать, пока Амалрик не уснет мертвым сном, сраженный
таким количеством неразбавленного вина, которое уложило бы с полдюжины
здоровенных молодцов. Ждать, наверное, долго не придется. Скрючившись в
кресле поудобнее, Убенидус решил спать только в полглаза и при первой же
возможности ускользнуть из постоялого двора, чтобы больше никогда не
встречаться с умалишенным гигантом. Он постарается убраться как можно
дальше к тому времени, как Амалрик очнется от своего пьяного забытья.
Но долгое ли путешествие, или напряжение последних дней тому виной, а
только проснулся Убенидус от первых солнечных лучей и громовой ругани
Амалрика, будившего его, чтобы ехать на юг.
Как только он плеснул в лицо холодной водой из треснувшей чашки и
умылся, старый колдун с горечью услышал радостный, бодрый и удивительно
здоровый голос Амалрика - будто и не было вчера выпитого галлона вина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14