Лакете Ходар слыл одним из самых могущественных
волшебников недавнего времени и настоящим гением селекции.
Но сейчас Убенидус от всего сердца пожелал, чтобы тот провалился на
самое дно ада, в огненное жерло Двенадцати Алых Дьяволов валлисайдовской
мифологии.
Амалрик больно и резко ударил по бугру "вверх". Глагоцит, отвязанный
от перил, расправил все четыре крыла и шумно забарабанил ими по своим
бокам. Затем крылья вытянулись горизонтально, большие соединились с
меньшими, вторая пара чуть отклонилась назад к краю грудной клетки,
образуя дельтовидную форму. Они завибрировали с громким дребезжащим
звуком, который передавался через все его тело, удушливым облаком
поднялась пыль. Убенидус, сделав глубокий вдох, задержал дыхание и
зажмурил глаза. Его желудок, казалось, завернулся узлом от страшных
судорог и вывернулся наружу. Душа ушла в пятки, но никому до этого и дела
не было. Вибрирующий звук крыльев изменился, опустившись до низкого
гудения.
Колдун открыл глаза, желая удостовериться, что полет их отложен, и
чуть не испустил дух. Они были на высоте четырехсот футов и все еще
продолжали подниматься.
Амалрик расхохотался, увидав выражение его лица. Человекобог летал на
спине глагоцита сотни раз. Он знал что бояться здесь нечего, но забыл, что
может чувствовать новичок. Убенидус же совершил обычную ошибку - решил,
что гигантская пчела летит, размахивая крыльями, словно большая птица. На
самом деле это не так - глагоцит летает, удерживая главные крылья
горизонтально, а передвижение осуществляется за счет бьющих, вибрирующих
полупрозрачных мембраноподобных крыльев. Само же тело остается полностью
неподвижным, и не никакого ощущения движения, кроме бьющего в лицо ветра.
Через некоторое время Убенидус забыл свои страхи и стал наслаждаться
новым для него чувством полета. Конечно, он летал и прежде - но только на
своем летающем плаще, а тот не мог подниматься выше, чем на три
человеческих роста, и вообще, годился лишь для планирующего полета и
только с высоты не более, чем на полумилю, а потом его синтетические
мускулы утомлялись, а искусственные жизненные силы исчезали. Так что у
Убенидуса не было опыта полетов на большой высоте. Час спустя они были на
расстоянии полумили от земли. Воздух становился все чище и чище. Здесь
почти не чувствовалось ветра, кроме потока, возникающего из-за нарастающей
скорости.
Внизу ранний утренний солнечный луч осветил просыпающуюся землю и
вершины гор. Могучая громада Теластериона возвышалась сейчас над ними,
омытая сверкающим золотым и малиновым светом, в то время, как ее подножье
оставалось в тени. Там клубился и извивался молочного цвета густой туман.
Священная река Юз Чаццерзул вилась под ними, огибая холмы, разливаясь
широким спокойным потоком среди лугов, дальше пенилась и бурлила в тесных
берегах, пресекая горную местность, а еще дальше на низменных равнинах
разливалась бескрайным озером.
Они летели в утреннем ярком свете вдоль реки. Под ними проплывали
каменные города со шпилями и башнями, величественные здания с медными
куполами. Мощеные улицы извивались в лабиринтах домов, построенных из
белого камня и покрытых розовой, кремовой или персиковой штукатуркой.
Мелькали сады, дворики, скверы, площади, кишащие людьми суматошные базары,
оживленные утренней торговлей.
С такой высоты дома казались игрушечными, а люди - маленькими
забавными лилипутами, оживленными веселым волшебником.
Они пролетели над Абхедом с его тенистыми деревнями и полями.
Крестьяне махали им руками, а домашние животные в панике разбегались от
призрачной стремительной тени.
Часом позже они пролетели над Ринаром, Городом Зулаев и увидели
красные башни с высеченными на них чудовищными дьявольскими ликами и
высокими мощными стенами вокруг.
Они миновали Пазоцду, чей народ поклонялся кошкам и присягал Великой
Тишине.
За ним последовали Иобашт, Помферт, Ногаз, Салинопес и Дарингерн, где
люди восхваляли львиноголовых идолов.
Ты можешь удивиться, почему костлявый маг во всем соглашался с
Амалриком, желал ли тот чего-то, или не хотел вообще. Ты можешь допустить,
что у него был все-таки небольшой шанс одержать верх над молодым
великаном, которого он считал сумасшедшим, хотя и недюжинной силы. Но ведь
он был, тем не менее, колдуном, и к тому же у него была путающая ноги
паутина, и землетрясное семя, зашитое в его сандалиях, и бесчисленные
заклинания в толстой черной книге по магии.
Причина его подчинения - хоть и с большим нежеланием - Амалрику
заключалась в слове КВАЗИД. Его можно перевести как "обязательство" или
"судьба". Амалрик, спасший его от гоблинов, автоматически попадал под
КВАЗИД Убенидуса, и колдун был обязан независимо от своих желаний
выполнять все его требования. И так будет до тех пор, пока он не станет
АКВАЗИД, то есть свободным от обязательства. Никто из них об этом не
говорил, все было ясно и так. Это было одно из тех само собой разумеющихся
правил, на которых базировалась вся социальная система Зураны. КВАЗИД
являлся общественной формой вежливости, дополняя социальные отношения, а
также кодексом формальных обязательств и чести, особой формой традиционной
культуры. В этом он напоминал любое другое общественное явление.
Убенидус был несчастен. Он находился под гнетом КВАЗИД, а Амалрику
требовался спутник для путешествия в южные края. Ему была нужна помощь в
борьбе против дьявольских хозяев Юзентиса. И Убенидус последовал за ним,
хотя и без особого энтузиазма.
Ранним вечером они достигли Оолимара. Уже почти наступило назначенное
время привала, и они все, включая глагоцита, устали и проголодались.
Оолимар, священный город всемогущих Пророков, лежал на самом краю
Безводных Земель и был удобным местом для ночлега странников, отважившихся
отправиться в путь через пустынную необитаемую страну.
Город был обнесен широкой стеной и состоял в основном из каменных
лабиринтов или уступчатых пирамид, возвышавшихся в центре гигантской,
окруженной стенами площади или плаца с аркадами каменных колонн. Трудно
было себе представить, как этот город может служить пристанищем для такого
гигантского населения. Каждый дом был по величине с целый квартал. С
внешней стороны удивительные тройные стены, смотревшие на засушливые
земли, казалось, возникали прямо из воздуха. И в то же время со всех
сторон к городу примыкали разношерстные домики и лачуги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
волшебников недавнего времени и настоящим гением селекции.
Но сейчас Убенидус от всего сердца пожелал, чтобы тот провалился на
самое дно ада, в огненное жерло Двенадцати Алых Дьяволов валлисайдовской
мифологии.
Амалрик больно и резко ударил по бугру "вверх". Глагоцит, отвязанный
от перил, расправил все четыре крыла и шумно забарабанил ими по своим
бокам. Затем крылья вытянулись горизонтально, большие соединились с
меньшими, вторая пара чуть отклонилась назад к краю грудной клетки,
образуя дельтовидную форму. Они завибрировали с громким дребезжащим
звуком, который передавался через все его тело, удушливым облаком
поднялась пыль. Убенидус, сделав глубокий вдох, задержал дыхание и
зажмурил глаза. Его желудок, казалось, завернулся узлом от страшных
судорог и вывернулся наружу. Душа ушла в пятки, но никому до этого и дела
не было. Вибрирующий звук крыльев изменился, опустившись до низкого
гудения.
Колдун открыл глаза, желая удостовериться, что полет их отложен, и
чуть не испустил дух. Они были на высоте четырехсот футов и все еще
продолжали подниматься.
Амалрик расхохотался, увидав выражение его лица. Человекобог летал на
спине глагоцита сотни раз. Он знал что бояться здесь нечего, но забыл, что
может чувствовать новичок. Убенидус же совершил обычную ошибку - решил,
что гигантская пчела летит, размахивая крыльями, словно большая птица. На
самом деле это не так - глагоцит летает, удерживая главные крылья
горизонтально, а передвижение осуществляется за счет бьющих, вибрирующих
полупрозрачных мембраноподобных крыльев. Само же тело остается полностью
неподвижным, и не никакого ощущения движения, кроме бьющего в лицо ветра.
Через некоторое время Убенидус забыл свои страхи и стал наслаждаться
новым для него чувством полета. Конечно, он летал и прежде - но только на
своем летающем плаще, а тот не мог подниматься выше, чем на три
человеческих роста, и вообще, годился лишь для планирующего полета и
только с высоты не более, чем на полумилю, а потом его синтетические
мускулы утомлялись, а искусственные жизненные силы исчезали. Так что у
Убенидуса не было опыта полетов на большой высоте. Час спустя они были на
расстоянии полумили от земли. Воздух становился все чище и чище. Здесь
почти не чувствовалось ветра, кроме потока, возникающего из-за нарастающей
скорости.
Внизу ранний утренний солнечный луч осветил просыпающуюся землю и
вершины гор. Могучая громада Теластериона возвышалась сейчас над ними,
омытая сверкающим золотым и малиновым светом, в то время, как ее подножье
оставалось в тени. Там клубился и извивался молочного цвета густой туман.
Священная река Юз Чаццерзул вилась под ними, огибая холмы, разливаясь
широким спокойным потоком среди лугов, дальше пенилась и бурлила в тесных
берегах, пресекая горную местность, а еще дальше на низменных равнинах
разливалась бескрайным озером.
Они летели в утреннем ярком свете вдоль реки. Под ними проплывали
каменные города со шпилями и башнями, величественные здания с медными
куполами. Мощеные улицы извивались в лабиринтах домов, построенных из
белого камня и покрытых розовой, кремовой или персиковой штукатуркой.
Мелькали сады, дворики, скверы, площади, кишащие людьми суматошные базары,
оживленные утренней торговлей.
С такой высоты дома казались игрушечными, а люди - маленькими
забавными лилипутами, оживленными веселым волшебником.
Они пролетели над Абхедом с его тенистыми деревнями и полями.
Крестьяне махали им руками, а домашние животные в панике разбегались от
призрачной стремительной тени.
Часом позже они пролетели над Ринаром, Городом Зулаев и увидели
красные башни с высеченными на них чудовищными дьявольскими ликами и
высокими мощными стенами вокруг.
Они миновали Пазоцду, чей народ поклонялся кошкам и присягал Великой
Тишине.
За ним последовали Иобашт, Помферт, Ногаз, Салинопес и Дарингерн, где
люди восхваляли львиноголовых идолов.
Ты можешь удивиться, почему костлявый маг во всем соглашался с
Амалриком, желал ли тот чего-то, или не хотел вообще. Ты можешь допустить,
что у него был все-таки небольшой шанс одержать верх над молодым
великаном, которого он считал сумасшедшим, хотя и недюжинной силы. Но ведь
он был, тем не менее, колдуном, и к тому же у него была путающая ноги
паутина, и землетрясное семя, зашитое в его сандалиях, и бесчисленные
заклинания в толстой черной книге по магии.
Причина его подчинения - хоть и с большим нежеланием - Амалрику
заключалась в слове КВАЗИД. Его можно перевести как "обязательство" или
"судьба". Амалрик, спасший его от гоблинов, автоматически попадал под
КВАЗИД Убенидуса, и колдун был обязан независимо от своих желаний
выполнять все его требования. И так будет до тех пор, пока он не станет
АКВАЗИД, то есть свободным от обязательства. Никто из них об этом не
говорил, все было ясно и так. Это было одно из тех само собой разумеющихся
правил, на которых базировалась вся социальная система Зураны. КВАЗИД
являлся общественной формой вежливости, дополняя социальные отношения, а
также кодексом формальных обязательств и чести, особой формой традиционной
культуры. В этом он напоминал любое другое общественное явление.
Убенидус был несчастен. Он находился под гнетом КВАЗИД, а Амалрику
требовался спутник для путешествия в южные края. Ему была нужна помощь в
борьбе против дьявольских хозяев Юзентиса. И Убенидус последовал за ним,
хотя и без особого энтузиазма.
Ранним вечером они достигли Оолимара. Уже почти наступило назначенное
время привала, и они все, включая глагоцита, устали и проголодались.
Оолимар, священный город всемогущих Пророков, лежал на самом краю
Безводных Земель и был удобным местом для ночлега странников, отважившихся
отправиться в путь через пустынную необитаемую страну.
Город был обнесен широкой стеной и состоял в основном из каменных
лабиринтов или уступчатых пирамид, возвышавшихся в центре гигантской,
окруженной стенами площади или плаца с аркадами каменных колонн. Трудно
было себе представить, как этот город может служить пристанищем для такого
гигантского населения. Каждый дом был по величине с целый квартал. С
внешней стороны удивительные тройные стены, смотревшие на засушливые
земли, казалось, возникали прямо из воздуха. И в то же время со всех
сторон к городу примыкали разношерстные домики и лачуги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14