— Мне потребовались определенные физические усилия, чтобы обнять и прижать ее к себе. — Все хорошо.
Со странным чувством я погладила ее изумительные волосы. Она сразу как-то обмякла и громко зарыдала, издавая невнятные, звериные звуки.
— Ну все, все. У тебя есть платок?
— Нету.
Она потерла кулачками глаза. Ну вот, теперь туда попадет косметика, подумала я, и она не успокоится никогда... Но она убрала руки, и я не обнаружила никакой краски: ее длинные густые ресницы были такими от природы!
— Ты очень красивая, — невольно сказала я.
— А почему же они все хотят тебя? — Она всхлипнула снова.
— Кто?
— И он, и этот твой, огромный...
— Педро — мой приятель, а Гарри я вообще видела в первый раз в жизни.
— Ну да! А я видела, как ты бежала за ним, а потом он посадил тебя в мою машину. В мою! Он даже не сказал, что ему нужно к тебе! Нам было так хорошо, а он... — Девушка кусала губы, чтобы снова не разреветься.
— Да клянусь же!
Перебить ее оказалось невозможно.
— Ушла ты от него к этому Педро, ну и ушла. Велика потеря! Он ведь уже встретил меня! И ведь все равно ему ты нужна! Ты! Почему?
— Подожди, пожалуйста, выслушай меня! Я никогда прежде не видела твоего Гарри.
— Тогда откуда ты знаешь, как его зовут? — Она недоверчиво шмыгнула носом.
— Гарри Лейз хочет найти золото Шелгвауканы, поэтому он попытался похитить в архиве этот дневник. — Я показала ей книжку. — Я работаю в архиве, вот и побежала за ним, чтобы помешать ему скрыться. Понятно?
Она с сомнением пожала плечами. Странно, но она никак не отреагировала на слово «золото»!
— Неужели ты не помнишь, как я кричала Гарри, чтобы он вернул мне дневник?
— Откуда я знаю, о чем вы с ним спорили? Я не понимаю по-английски.
— Зачем же он заговорил по-английски со мной, если с тобой общался на французском языке? — растерялась я.
— Не, он французского совсем не знает. Мы когда въезжали в Эдуар, он спросил, как меня звать. Я возьми и скажи по-французски, а он не понял и переспрашивает: Жемапель <Меня зовут (искаж. фр.). — Прим. пер.> или Лауренсья? Представляешь себе имечко: Жемапель! — Девушка наконец-то улыбнулась.
— Подожди, Лауренсья. Выходит, вы с Гарри познакомились только сегодня?
— Да, а что? Будешь «голуаз»? — Она уже совсем успокоилась и полезла в сумку за сигаретами.
— Спасибо, я бросила. — Я всегда говорю так, когда чувствую, что иначе мне не поверят и могут обидеться, а уж этого я не могла допустить сейчас. — И как же вы познакомились? — с искренним интересом спросила я.
Во-первых, бабье любопытство мне вовсе не чуждо, а во-вторых, интуиция подсказывала мне, что есть нечто общее между теми, кто предпочитает говорить именно по-английски: Гарри, Игнасио и Марега. К тому же Гарри — пациент Мареги, который искал Шелгваукану именно для него...
— Как в кино, Мари. — Лауренсья улыбнулась, видимо, она уже простила Гарри, откинула волосы и изящно отставила руку с сигаретой. Я опять поразилась ее уникальной красоте. — Представляешь, еду и вдруг вижу «хаммер». Интересно, кто это у нас завел себе военный джип? Я вроде всех знаю, мой дедушка классный спец по машинам, самому мэру тачки чинит. А тут вдруг «хаммер». Алюминиевый, некрашеный, блестит на солнышке. — Она неожиданно осеклась и отвернулась к рулю. — Так, все, поехали, подруга.
— Куда? Зачем?
— Взгляни назад.
Машина ожила. Я посмотрела. Вдали по дороге ехало что-то темное, быстро обретая очертания «форда».
— Чего ты боишься? Обычный «форд».
— Обычный, необычный! Ты чудная, Мари! — хмыкнула Лауренсья. — По трассе надо ехать, а не стоять. Увидят мужики: сидят две бабы в машине...
— Ну и что?
— Ничего, мне сегодня приключений по уши! — Она сплюнула сигарету на дорогу и погнала.
— Лауренсья, извини, но мне бы хотелось... — Я чуть не сказала «вернуться в Эдуар», но вовремя сообразила, что пока лучше не напоминать об этом, а послушать историю знакомства. — Мне бы хотелось все-таки узнать, как вы встретились. Интересно. Ты же сама сказала, как в кино...
— Не нравится мне все это. — Она обернулась.
Я тоже посмотрела назад. «Форд» определенно догонял нас.
— Перебирайся ко мне, — велела Лауренсья. — Я подниму крышу. Догонит, точно куры строить начнет, как сегодня «хаммер».
— Ты имеешь в виду Гарри? У него «хаммер»?
Я перелезла на переднее сиденье, не расставаясь с дневником. Беспокойство Лауренсьи невольно передалось и мне.
— Ну да. — Она кивнула и усмехнулась. — Представляешь, он пытался обогнать мой «крайслер»!
— Это и есть «строить куры»? Всего-то? — Мне нравилось, что она опять повеселела, но слово «хаммер» не давало мне покою. Я никак не могла вспомнить, от кого совсем недавно слышала это название. Но ведь точно недавно, буквально сегодня или вчера. — Обогнал?
— Ха! Моя машинка только на вид неказистая. Обогнать-то он обогнал, а передачу угробил. Слушай, а вдруг он наврал про коробку, чтобы оказаться со мной? — радостно оживилась девушка. — Я же предложила дотащить его на тросе до мастерской, а он не захотел. Дескать, пусть его охранник позагорает!
— Охранник? У Гарри есть охранник?
— Конечно! Правда, против самого Гарри он мелковат и в очках. Не в моем вкусе. Да еще с космами! — Она выразительно поморщилась. — Я люблю, чтобы у мужика голова стриженая, кругленькая, гладишь — волосики маленькие, как шерстка... Скажи, заводит?
Последние сентенции этой эстетки были мне омерзительны, но я равнодушно пропустила их мимо ушей. Важнее было другое! Очки, «космы», «хаммер»... «Мы с Игнасио поедем на моем „хаммере“... Марега!
— Ты случайно не знаешь, Лауренсья, как зовут этого охранника?
— Нет. Зачем мне?
— А не может быть так, что Гарри нарочно приехал в архив за дневником на твоей машине?
Она охнула.
— Сволочь! Золото! А я! — От избытка чувств она зарычала и грязно выругалась. Я деликатно опустила глаза. — Ловко! Спереть какую-то хреновую тетрадку на моей машине, чтобы потом искали меня! В ней что, правда написано, где золото? Ты не врешь? Или ты тоже из их компании? А этот косматый катит на своем «хам-мере» нам навстречу, чтобы...
— Ты с ума сошла! — Я все-таки не выдержала. — Кто куда катит? С таким же успехом я могу сказать, что ты везешь меня в условленное место! Давай рассуждать логично!
Смеркалось. И я рассказала ей о первой встрече с Педро и компанией, о магическом взгляде доктора археологии из Колумбии, который ищет следы экспедиции Бонвояжа, о внезапном появлении Мареги в очках и с длинными волосами, который разыскивает ту же самую экспедицию в Золотую Шелгваукану якобы в интересах своего пациента Гарри Лейза, который был сообщником авантюриста Вонахью, на которого одновременно похожи и Эньярош, и Марега.
— А сегодня утром этот Марега повез на своем «хаммере» доктора Эньяроша в Кайенну, чтобы показать врачам его травмированное плечо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
Со странным чувством я погладила ее изумительные волосы. Она сразу как-то обмякла и громко зарыдала, издавая невнятные, звериные звуки.
— Ну все, все. У тебя есть платок?
— Нету.
Она потерла кулачками глаза. Ну вот, теперь туда попадет косметика, подумала я, и она не успокоится никогда... Но она убрала руки, и я не обнаружила никакой краски: ее длинные густые ресницы были такими от природы!
— Ты очень красивая, — невольно сказала я.
— А почему же они все хотят тебя? — Она всхлипнула снова.
— Кто?
— И он, и этот твой, огромный...
— Педро — мой приятель, а Гарри я вообще видела в первый раз в жизни.
— Ну да! А я видела, как ты бежала за ним, а потом он посадил тебя в мою машину. В мою! Он даже не сказал, что ему нужно к тебе! Нам было так хорошо, а он... — Девушка кусала губы, чтобы снова не разреветься.
— Да клянусь же!
Перебить ее оказалось невозможно.
— Ушла ты от него к этому Педро, ну и ушла. Велика потеря! Он ведь уже встретил меня! И ведь все равно ему ты нужна! Ты! Почему?
— Подожди, пожалуйста, выслушай меня! Я никогда прежде не видела твоего Гарри.
— Тогда откуда ты знаешь, как его зовут? — Она недоверчиво шмыгнула носом.
— Гарри Лейз хочет найти золото Шелгвауканы, поэтому он попытался похитить в архиве этот дневник. — Я показала ей книжку. — Я работаю в архиве, вот и побежала за ним, чтобы помешать ему скрыться. Понятно?
Она с сомнением пожала плечами. Странно, но она никак не отреагировала на слово «золото»!
— Неужели ты не помнишь, как я кричала Гарри, чтобы он вернул мне дневник?
— Откуда я знаю, о чем вы с ним спорили? Я не понимаю по-английски.
— Зачем же он заговорил по-английски со мной, если с тобой общался на французском языке? — растерялась я.
— Не, он французского совсем не знает. Мы когда въезжали в Эдуар, он спросил, как меня звать. Я возьми и скажи по-французски, а он не понял и переспрашивает: Жемапель <Меня зовут (искаж. фр.). — Прим. пер.> или Лауренсья? Представляешь себе имечко: Жемапель! — Девушка наконец-то улыбнулась.
— Подожди, Лауренсья. Выходит, вы с Гарри познакомились только сегодня?
— Да, а что? Будешь «голуаз»? — Она уже совсем успокоилась и полезла в сумку за сигаретами.
— Спасибо, я бросила. — Я всегда говорю так, когда чувствую, что иначе мне не поверят и могут обидеться, а уж этого я не могла допустить сейчас. — И как же вы познакомились? — с искренним интересом спросила я.
Во-первых, бабье любопытство мне вовсе не чуждо, а во-вторых, интуиция подсказывала мне, что есть нечто общее между теми, кто предпочитает говорить именно по-английски: Гарри, Игнасио и Марега. К тому же Гарри — пациент Мареги, который искал Шелгваукану именно для него...
— Как в кино, Мари. — Лауренсья улыбнулась, видимо, она уже простила Гарри, откинула волосы и изящно отставила руку с сигаретой. Я опять поразилась ее уникальной красоте. — Представляешь, еду и вдруг вижу «хаммер». Интересно, кто это у нас завел себе военный джип? Я вроде всех знаю, мой дедушка классный спец по машинам, самому мэру тачки чинит. А тут вдруг «хаммер». Алюминиевый, некрашеный, блестит на солнышке. — Она неожиданно осеклась и отвернулась к рулю. — Так, все, поехали, подруга.
— Куда? Зачем?
— Взгляни назад.
Машина ожила. Я посмотрела. Вдали по дороге ехало что-то темное, быстро обретая очертания «форда».
— Чего ты боишься? Обычный «форд».
— Обычный, необычный! Ты чудная, Мари! — хмыкнула Лауренсья. — По трассе надо ехать, а не стоять. Увидят мужики: сидят две бабы в машине...
— Ну и что?
— Ничего, мне сегодня приключений по уши! — Она сплюнула сигарету на дорогу и погнала.
— Лауренсья, извини, но мне бы хотелось... — Я чуть не сказала «вернуться в Эдуар», но вовремя сообразила, что пока лучше не напоминать об этом, а послушать историю знакомства. — Мне бы хотелось все-таки узнать, как вы встретились. Интересно. Ты же сама сказала, как в кино...
— Не нравится мне все это. — Она обернулась.
Я тоже посмотрела назад. «Форд» определенно догонял нас.
— Перебирайся ко мне, — велела Лауренсья. — Я подниму крышу. Догонит, точно куры строить начнет, как сегодня «хаммер».
— Ты имеешь в виду Гарри? У него «хаммер»?
Я перелезла на переднее сиденье, не расставаясь с дневником. Беспокойство Лауренсьи невольно передалось и мне.
— Ну да. — Она кивнула и усмехнулась. — Представляешь, он пытался обогнать мой «крайслер»!
— Это и есть «строить куры»? Всего-то? — Мне нравилось, что она опять повеселела, но слово «хаммер» не давало мне покою. Я никак не могла вспомнить, от кого совсем недавно слышала это название. Но ведь точно недавно, буквально сегодня или вчера. — Обогнал?
— Ха! Моя машинка только на вид неказистая. Обогнать-то он обогнал, а передачу угробил. Слушай, а вдруг он наврал про коробку, чтобы оказаться со мной? — радостно оживилась девушка. — Я же предложила дотащить его на тросе до мастерской, а он не захотел. Дескать, пусть его охранник позагорает!
— Охранник? У Гарри есть охранник?
— Конечно! Правда, против самого Гарри он мелковат и в очках. Не в моем вкусе. Да еще с космами! — Она выразительно поморщилась. — Я люблю, чтобы у мужика голова стриженая, кругленькая, гладишь — волосики маленькие, как шерстка... Скажи, заводит?
Последние сентенции этой эстетки были мне омерзительны, но я равнодушно пропустила их мимо ушей. Важнее было другое! Очки, «космы», «хаммер»... «Мы с Игнасио поедем на моем „хаммере“... Марега!
— Ты случайно не знаешь, Лауренсья, как зовут этого охранника?
— Нет. Зачем мне?
— А не может быть так, что Гарри нарочно приехал в архив за дневником на твоей машине?
Она охнула.
— Сволочь! Золото! А я! — От избытка чувств она зарычала и грязно выругалась. Я деликатно опустила глаза. — Ловко! Спереть какую-то хреновую тетрадку на моей машине, чтобы потом искали меня! В ней что, правда написано, где золото? Ты не врешь? Или ты тоже из их компании? А этот косматый катит на своем «хам-мере» нам навстречу, чтобы...
— Ты с ума сошла! — Я все-таки не выдержала. — Кто куда катит? С таким же успехом я могу сказать, что ты везешь меня в условленное место! Давай рассуждать логично!
Смеркалось. И я рассказала ей о первой встрече с Педро и компанией, о магическом взгляде доктора археологии из Колумбии, который ищет следы экспедиции Бонвояжа, о внезапном появлении Мареги в очках и с длинными волосами, который разыскивает ту же самую экспедицию в Золотую Шелгваукану якобы в интересах своего пациента Гарри Лейза, который был сообщником авантюриста Вонахью, на которого одновременно похожи и Эньярош, и Марега.
— А сегодня утром этот Марега повез на своем «хаммере» доктора Эньяроша в Кайенну, чтобы показать врачам его травмированное плечо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39