И каким образом. В комнату Игнасио я вернулась на цыпочках, закрыла дверь на балкон и даже задернула шторы. Меня трясло.
Я села в кресло. Вот теперь мне действительно требовалось время на то, чтобы собраться с мыслями. Кто хозяин? Кто кузен? Кто лишние? С какой бабой?
Я была с Игнасио, а Лауренсья? С кем была она? Билл и Хулио спали, по словам Педро. Педро я верю. Марега храпел в соседней комнате, причем храпел с вечера, сказал Игнасио. А вдруг это он мне так сказал, а на самом деле с Лауренсьей был Марега, потом, пока мы гуляли к реке, он вернулся и захрапел. Чушь! Почему это я верю Педро и не верю Игнасио? Я же люблю его, как я могу ему не верить?.. Потому что он хозяин Хулио и Билла, который, по их мнению, собирается убрать «лишних» в джунглях... Как вчера мсье Ордегри бережно выкинул в окно мертвую бабочку... Игнасио собирается... Нет-нет! Я не хочу даже в мыслях произносить такое!
Собирается убивать тот, с кем была Лауренсья! Она ведь точно была с кем-то! Она же разговаривала с этим мужчиной, упрекала, что тот незаслуженно ревнует ее к Биллу, которому сам же велел «приглядывать» за ней! Вот! Вот это и есть самое главное! Билл и Хулио упоминали хозяина! Стоп, что же получается, у них два хозяина? А почему бы и нет, если их хозяева родственники, кузены...
— У сеньориты все в порядке? — спросил из-за двери Педро.
— Да-да, Педро. — Я вышла в коридор.
— Сеньориту не нужно сводить... в сад?
— Педро, а у твоего хозяина есть кузен?
— Да, сеньорита. У дона Рикардо много кузенов: дон Анхелио, дон Алехандро...
— Марега?!
— Нет, сеньорита, дон Алехандро Торнадо. Потом дон Паскуаль, дон Мануэль, дон Мигель...
На каждую ступеньку лестницы у дона Рикардо приходилось по кузену. В пустой гостиной стол по-прежнему занимали остатки вчерашнего ужина. Мы вышли на террасу.
Софи жарила на решетке рыбу, а Марега, мсье Ордегри и Игнасио уже страстно поглощали ее и баночное пиво, расположившись вокруг большого стола под одной из пальм. Как они могут утром есть горячее, тем более рыбу? — подумала я.
— Что так долго, Мари? — Игнасио бросился мне навстречу, вытирая руки каким-то заляпанным полотенцем. — Все о'кей? — От него пахло пивом. Это ужасно, когда от любимого разит пивом, особенно с утра...
— Д-да, — с запинкой произнесла я. — Доброе утро, Софи, мсье Ордегри!
Они радушно разулыбались и пригласили меня к столу. Я спустилась с террасы на залитую солнцем поляну. Все выглядело так мирно и безмятежно, что невольно подслушанный мною разговор и остальные страхи больше походили на дурной сон, чем на правду. Тем не менее слово «кузен» никак не шло у меня из головы, впрочем, и разговор Хулио и Билла тоже. Сказать? Вот взять и сказать: «Господа, кто-то из нас собирается избавляться от лишних!» Ну и что? Все решат, что я спятила, особенно наш психиатр. Все равно нужно как-то предупредить об угрозе оказаться «лишними».
— А где остальные? Лауренсья? Билл, Хулио? — для начала спросила я.
— Парни уж давно поели и пошли курить наверх, — сказала Софи. — Бери тарелку, Мари, я наложу тебе рыбы. — И как-то странно повела глазами. Или мне показалось?
— Разве нельзя было покурить здесь? — задала я еще один вопрос в надежде, что сейчас мне удастся узнать хоть что-то, потому что Софи опять загадочно повела глазами.
— Они же эстеты, Мари. — Марега усмехнулся. — Вон, — он показал рукой вверх, — любуются окрестностями.
Я подняла голову. Билл и Хулио действительно стояли на балконе второго этажа и курили, облокотись на перила.
— Доброе утро, сеньорита! — приветливо сказали они и помахали мне руками.
— Отличный денек! — добавил Билл.
Я кивнула им и улыбнулась, а Софи снова предложила мне рыбу, сопроводив предложение все тем же таинственным взглядом куда-то вниз и вбок. По-моему, она определенно намеревалась сказать мне что-то, чего не должны услышать остальные! Я совершенно не хотела никакой рыбы, тем не менее я взяла со стола чистую тарелку и подошла к Софи.
— Я бы сначала умылась, — сказала я, давая понять, что мы можем отойти под тем предлогом, что Софи покажет мне, где это сделать.
— Возьми сама в кармане, — прошептала она, забирая тарелку, — а то у меня руки жирные. Не стесняйся. Мужиков полно, а ты в таком виде.
Из кармана ее шорт торчала пластиковая расческа.
— Поешь сначала, — уже громко сказала она, — потом сходишь. Я там бумагу повесила.
Странные представления о деликатности...
— Спасибо.
Я вытащила расческу, жаль, что секрет заключался всего лишь в ней. Впрочем, я действительно была благодарна Софи за напоминание привести себя в порядок. Надо же, до какой степени я разнервничалась, если даже забыла причесаться, не говоря о том, чтобы почистить зубы! Хотя чем бы я это сделала, если все мои вещи вплоть до расчески и зубной щетки остались в Эдуаре...
Я отошла от Софи и, преодолевая брезгливость, впервые в жизни воспользовалась чужой расческой. И мне сразу же захотелось вымыть голову, да что там голову, целиком встать под душ, а еще лучше — принять ванну. Я же так хорошо оттерла и продезинфицировала маленькую ванночку в своей квартире в Кайенне... В Кайенне!
— Спасибо, Софи. — Я вернула ей расческу, она протянула мне тарелку с едой. — Софи, а можно мне просто кофе?
— Ты прямо как моя Лауренсья. — Софи собрала на тарелку оставшуюся рыбу с решетки. — Та тоже один кофе и усвистала! Пойдем, сама себе нальешь. Полный термос! На всех приготовила! Я же не знала, что мужики возьмутся рыбачить!
Наконец-то в ее болтовне появилась пауза, которой я поспешила воспользоваться.
— Софи, а где Лауренсья?
— Кто ж ее знает? Разве уследишь за ней? — Софи прямо руками положила мужчинам по дополнительному куску рыбы и начала есть сама.
— Чего это не уследишь?! Лауренсья в сарае! — возмутился любящий дед. — Подыскивает шрусы для ее машины, — он показал на меня пальцем. — Наладит тут с парнями без меня, а я поведу гостей в Шелгваукану. Ты сама-то с нами пойдешь?
У меня похолодела спина: получается, мы уходим, эти как бы остаются здесь чинить мою машину, а на самом деле идут за нами, чтобы «поприветствовать» в нужный момент.
— Конечно, пойдет, папаша Шарло, — безмятежно ответил за Софи Марега и облизнулся. — Потрясающе, Софи! Я не ел такого в лучших ресторанах!
— Где ж вам там поесть свеженькой рыбки! — промурчала Софи и прищурилась по-кошачьи. — Нравится?
Похоже, Марега и Софи тоже начали «строить куры», подумала я, обводя взглядом компанию за столом. Кто мы? «Лишние» все или выборочно? Почему молчит Игнасио и даже не смотрит на меня, а, откинувшись на спинку кресла, курит и не сводит глаз с Билла и Хулио на балконе?
— Игнасио, налей мне, пожалуйста, еще кофе. — Я протянула свою чашку. — Термос к тебе ближе.
— Кофе? Да, Мари, конечно. — Он словно вернулся откуда-то издалека и смущенно улыбнулся мне, почувствовав, что я поняла это.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
Я села в кресло. Вот теперь мне действительно требовалось время на то, чтобы собраться с мыслями. Кто хозяин? Кто кузен? Кто лишние? С какой бабой?
Я была с Игнасио, а Лауренсья? С кем была она? Билл и Хулио спали, по словам Педро. Педро я верю. Марега храпел в соседней комнате, причем храпел с вечера, сказал Игнасио. А вдруг это он мне так сказал, а на самом деле с Лауренсьей был Марега, потом, пока мы гуляли к реке, он вернулся и захрапел. Чушь! Почему это я верю Педро и не верю Игнасио? Я же люблю его, как я могу ему не верить?.. Потому что он хозяин Хулио и Билла, который, по их мнению, собирается убрать «лишних» в джунглях... Как вчера мсье Ордегри бережно выкинул в окно мертвую бабочку... Игнасио собирается... Нет-нет! Я не хочу даже в мыслях произносить такое!
Собирается убивать тот, с кем была Лауренсья! Она ведь точно была с кем-то! Она же разговаривала с этим мужчиной, упрекала, что тот незаслуженно ревнует ее к Биллу, которому сам же велел «приглядывать» за ней! Вот! Вот это и есть самое главное! Билл и Хулио упоминали хозяина! Стоп, что же получается, у них два хозяина? А почему бы и нет, если их хозяева родственники, кузены...
— У сеньориты все в порядке? — спросил из-за двери Педро.
— Да-да, Педро. — Я вышла в коридор.
— Сеньориту не нужно сводить... в сад?
— Педро, а у твоего хозяина есть кузен?
— Да, сеньорита. У дона Рикардо много кузенов: дон Анхелио, дон Алехандро...
— Марега?!
— Нет, сеньорита, дон Алехандро Торнадо. Потом дон Паскуаль, дон Мануэль, дон Мигель...
На каждую ступеньку лестницы у дона Рикардо приходилось по кузену. В пустой гостиной стол по-прежнему занимали остатки вчерашнего ужина. Мы вышли на террасу.
Софи жарила на решетке рыбу, а Марега, мсье Ордегри и Игнасио уже страстно поглощали ее и баночное пиво, расположившись вокруг большого стола под одной из пальм. Как они могут утром есть горячее, тем более рыбу? — подумала я.
— Что так долго, Мари? — Игнасио бросился мне навстречу, вытирая руки каким-то заляпанным полотенцем. — Все о'кей? — От него пахло пивом. Это ужасно, когда от любимого разит пивом, особенно с утра...
— Д-да, — с запинкой произнесла я. — Доброе утро, Софи, мсье Ордегри!
Они радушно разулыбались и пригласили меня к столу. Я спустилась с террасы на залитую солнцем поляну. Все выглядело так мирно и безмятежно, что невольно подслушанный мною разговор и остальные страхи больше походили на дурной сон, чем на правду. Тем не менее слово «кузен» никак не шло у меня из головы, впрочем, и разговор Хулио и Билла тоже. Сказать? Вот взять и сказать: «Господа, кто-то из нас собирается избавляться от лишних!» Ну и что? Все решат, что я спятила, особенно наш психиатр. Все равно нужно как-то предупредить об угрозе оказаться «лишними».
— А где остальные? Лауренсья? Билл, Хулио? — для начала спросила я.
— Парни уж давно поели и пошли курить наверх, — сказала Софи. — Бери тарелку, Мари, я наложу тебе рыбы. — И как-то странно повела глазами. Или мне показалось?
— Разве нельзя было покурить здесь? — задала я еще один вопрос в надежде, что сейчас мне удастся узнать хоть что-то, потому что Софи опять загадочно повела глазами.
— Они же эстеты, Мари. — Марега усмехнулся. — Вон, — он показал рукой вверх, — любуются окрестностями.
Я подняла голову. Билл и Хулио действительно стояли на балконе второго этажа и курили, облокотись на перила.
— Доброе утро, сеньорита! — приветливо сказали они и помахали мне руками.
— Отличный денек! — добавил Билл.
Я кивнула им и улыбнулась, а Софи снова предложила мне рыбу, сопроводив предложение все тем же таинственным взглядом куда-то вниз и вбок. По-моему, она определенно намеревалась сказать мне что-то, чего не должны услышать остальные! Я совершенно не хотела никакой рыбы, тем не менее я взяла со стола чистую тарелку и подошла к Софи.
— Я бы сначала умылась, — сказала я, давая понять, что мы можем отойти под тем предлогом, что Софи покажет мне, где это сделать.
— Возьми сама в кармане, — прошептала она, забирая тарелку, — а то у меня руки жирные. Не стесняйся. Мужиков полно, а ты в таком виде.
Из кармана ее шорт торчала пластиковая расческа.
— Поешь сначала, — уже громко сказала она, — потом сходишь. Я там бумагу повесила.
Странные представления о деликатности...
— Спасибо.
Я вытащила расческу, жаль, что секрет заключался всего лишь в ней. Впрочем, я действительно была благодарна Софи за напоминание привести себя в порядок. Надо же, до какой степени я разнервничалась, если даже забыла причесаться, не говоря о том, чтобы почистить зубы! Хотя чем бы я это сделала, если все мои вещи вплоть до расчески и зубной щетки остались в Эдуаре...
Я отошла от Софи и, преодолевая брезгливость, впервые в жизни воспользовалась чужой расческой. И мне сразу же захотелось вымыть голову, да что там голову, целиком встать под душ, а еще лучше — принять ванну. Я же так хорошо оттерла и продезинфицировала маленькую ванночку в своей квартире в Кайенне... В Кайенне!
— Спасибо, Софи. — Я вернула ей расческу, она протянула мне тарелку с едой. — Софи, а можно мне просто кофе?
— Ты прямо как моя Лауренсья. — Софи собрала на тарелку оставшуюся рыбу с решетки. — Та тоже один кофе и усвистала! Пойдем, сама себе нальешь. Полный термос! На всех приготовила! Я же не знала, что мужики возьмутся рыбачить!
Наконец-то в ее болтовне появилась пауза, которой я поспешила воспользоваться.
— Софи, а где Лауренсья?
— Кто ж ее знает? Разве уследишь за ней? — Софи прямо руками положила мужчинам по дополнительному куску рыбы и начала есть сама.
— Чего это не уследишь?! Лауренсья в сарае! — возмутился любящий дед. — Подыскивает шрусы для ее машины, — он показал на меня пальцем. — Наладит тут с парнями без меня, а я поведу гостей в Шелгваукану. Ты сама-то с нами пойдешь?
У меня похолодела спина: получается, мы уходим, эти как бы остаются здесь чинить мою машину, а на самом деле идут за нами, чтобы «поприветствовать» в нужный момент.
— Конечно, пойдет, папаша Шарло, — безмятежно ответил за Софи Марега и облизнулся. — Потрясающе, Софи! Я не ел такого в лучших ресторанах!
— Где ж вам там поесть свеженькой рыбки! — промурчала Софи и прищурилась по-кошачьи. — Нравится?
Похоже, Марега и Софи тоже начали «строить куры», подумала я, обводя взглядом компанию за столом. Кто мы? «Лишние» все или выборочно? Почему молчит Игнасио и даже не смотрит на меня, а, откинувшись на спинку кресла, курит и не сводит глаз с Билла и Хулио на балконе?
— Игнасио, налей мне, пожалуйста, еще кофе. — Я протянула свою чашку. — Термос к тебе ближе.
— Кофе? Да, Мари, конечно. — Он словно вернулся откуда-то издалека и смущенно улыбнулся мне, почувствовав, что я поняла это.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39