Ну да, русские толстосумы любят показной шик. А европейцы даже шубы носят мехом внутрь – кто знает, тот поймет.
– Как насчет того, чтобы прокатиться со мной?
– Куда? – нахмурился Арсений. Неужели старый извращенец ангажирует его на несколько дней? Наверное, он задумал устроить «тихий семейный» отдых в одном из подмосковных пансионатов. Марк любил классический шик – уютный люкс с джакузи, шоколадные пирожные в постель, большой теннис, лошади.
– В Лондон. Меня пригласил в гости старый друг. У него торжество. Мне скучно ехать одному, дарлинг.
«Если он еще раз скажет это „дарлинг“, меня стошнит прямо на телефонный аппарат, – решил Арсений. – Я столько работаю, я такого мечтал добиться – и что в итоге? Для чего? Чтобы престарелый гомик нежно говорил мне дарлинг!?»
– Вообще-то я только что вернулся из Амстердама. Очень устаю от перелетов.
– Ну, не куксись, солнышко. Мы полетим первым классом, как ты любишь. В аэропорту возьмем кеб, до центра не больше получаса. Поселимся у моего друга, он живет на Реджент-стрит, это самое сердце Лондона.
– Ну, не знаю.
На самом деле Арсений прекрасно понимал, что придется согласиться. Это была как бы часть игры. Марку Коннорсу нравилось, что он так холоден, что он капризен, как признанная красавица. Ему нравилось уговаривать, угождать, а если надо, и подчинять красивого русского друга.
– Что такое Амстердам? Квартал красных фонарей, грязь, наркоманы.
– А Лондон? Сохо, грязь, наркоманы.
– Кто говорит о Сохо? Я покажу тебе, что такое настоящий английский upper class, дарлинг! В общем, Петр Бойко сказал мне, что на этой неделе на тебя пока заказов нет. Так что вылетаем мы завтра, утренним рейсом. Собери вещички, но много не бери. Все, что нужно, я куплю для тебя на месте.
Нравился ему этот русский мальчишка. Ничего он не мог с собой поделать. Было в нем что-то, ей-богу, было! Красивый, как породистый конь. Равнодушный. На первый взгляд кажется, что бескорыстный. Марк не сразу понял, что Арсений до предела эгоистичен. Он мог бы далеко пойти, будь он более интеллектуально развит. И менее нетерпелив. Но Арсений был из породы людей – все или ничего. Ему хотелось всего и сразу, он с азартом опытного игрока ставил свою жизнь на одно число.
Вот это и привлекло в нем Марка с самого начала. Страсть. Когда Арсений впервые попал в люкс Коннорса в гостинице «Метрополь», у него горели глаза. Марк видел, какое впечатление произвели на русского манекенщика роскошные интерьеры.
Арсений был не только невероятно красив, но и сексапилен, к тому же неглуп и патологически честолюбив. Он был не из тех, кто добивается своего постепенно, кропотливым трудом и ежедневной работой. Ему хотелось всего. Всего и сразу.
Наверное, за эту отчаянность он Арсения и полюбил. Вокруг Марка всегда были мокро улыбающиеся мальчики и девочки, все они были на одно лицо – брюнеты, блондины, хорошенькие, пострашнее. Раньше, когда он моложе был, любил широкие жесты – покупал пятнадцать-двадцать моделек и выезжал с ними куда-нибудь на острова. Модельное агентство на выезде. Он выбирал их по фотографии и даже не всегда запоминал имена.
В последнее время он переключился с внешности на личность – его интересовали необычные характеры. Арсений показался ему именно таким.
Арсений носил поддельные часы «Лонжин», купленные за сто пятьдесят долларов в подземном переходе на Тверской. Он покупал одежду на дизайнерских распродажах, он с болезненной дотошностью впитывал все модные тенденции, ему отчаянно хотелось стать одним из тех, кому он задорого продавал свое общество и тело. Марк его поощрял. Хотя знал наверняка – вряд ли у него что-нибудь получится. Он слишком расточителен и непредусмотрителен. Самым умным решением в его ситуации было бы накопить денег для того, чтобы в будущем как-то выгодно их вложить. Хотя бы приобрести какую-нибудь недвижимость. Он бы смог – иногда Арсений зарабатывал и десять тысяч долларов в месяц. Но ему хотелось быть jet-set уже сейчас. Он швырял деньги – на дорогие шмотки, аксессуары, тусовки, баб. В один прекрасный день, когда он износится и истаскается, столь страстно желанное им общество вышвырнет его прочь из порочного круга. Он будет для них лишь отработанным материалом.
Марк видел такое не один раз.
Но Арсений был пока слишком молод, чтобы это понять.
Глава 9
Хитроу. Полдень. Жара. Хуже жары в Москве может быть только жара в Лондоне. Вокруг суетливые толпы растерянных туристов и уверенных британцев – и все потные. Марку все нипочем, у него плохое обоняние. Он улыбается во весь свой набитый белоснежными искусственными зубами рот и умудряется ткнуть указательным пальцем в ягодицу Арсения. Арсений оборачивается, хмурый, но Марка это еще больше веселит.
Шутник, блин.
Один из его зубов странно сверкает на солнце.
– Я вставил в передний зуб бриллиантик, – объяснил Марк, перехватив его удивленный взгляд. – Это сейчас очень модно, у Мадонны такой.
«Ты бы еще в задницу бриллиантик вставил, – подумал Арсений. – Вообще самый продвинутый был бы!»
– Тебе нравится, дарлинг?
– Конечно. Смотрится шикарно.
На самом деле Арсению на бриллиантовые зубы Коннорса наплевать. Он потеет в своей синтетической футболке. Алая футболка ему, как и всем брюнетам, идет. Но, наверное, нельзя было надевать ее в такую жару. Хотя откуда ему было знать, что в Лондоне за тридцать? И это еще называется туманный Альбион…
– Я не стал просить Хьюстона присылать за нами машину, – радостно объявил Марк. – Лучше возьмем кеб.
– Как скажешь.
– Обожаю английские такси. Они похожи на авто из ретрофильма. Ты ведь впервые в Лондоне?
– Да.
– Тебе понравится, Арсений! Завтра утром, перед самолетом, мы успеем немного погулять. Посмотришь смену караула Ее Величества. Можно покататься на колесе обозрения, оно самое большое в Европе. Обещаю, ты будешь в восторге, дарлинг.
Лондон Арсению решительно не нравился. Впрочем, не понравился бы ему ни Париж, ни Рим, ни Рио, окажись он там в обществе Марка Коннорса. Озабоченный америкашка, казалось, каждую минуту демонстрировал окружающим, что Арсений принадлежит ему. Он нежно брал его за руку, обнимал за талию и, встав на цыпочки (Арсений был выше его на полторы головы), целовал в шею. В Лондоне это странным не казалось – гомосексуальные пары попадались здесь на каждом шагу. Такой возведенной до абсурда свободы Арсению не приходилось видеть раньше, даже во фривольном Амстердаме. Здесь гомосексуалы чувствовали себя свободно – держась за руки, прогуливались по магазинам, точно чинные супружеские пары, страстно целовались, тормошили друг друга – в общем, вели себя так, как и положено настоящим влюбленным.
– За это я люблю Лондон, – сказал Марк, прикусив соленое от пота плечо Арсения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71