Не хотелось бы будить их своими звонками. Чего доброго, они еще и возненавидят меня за это на веки вечные.
И учинят что-нибудь неудобоваримое на нашей свадьбе. Вслух я это, конечно, не произнесла. Хотя могла бы, и Тина, думаю, поняла бы меня правильно.
– Да не волнуйся ты об этом, – сказала Тина. – Ты же находишься в другом часовом поясе. Они все поймут. Давай, действуй. И не забудь перезвонить мне после разговора с Лилли! Умираю, как хочется узнать, что она тебе скажет.
Надо признаться, когда я набирала номер, у меня аж руки тряслись. Не потому, что я боялась разбудить мистера и миссис Московитцев и, как следствие, навлечь на себя их ненависть на веки вечные, а потому, что трубку мог взять Майкл. И что, интересно, я ему скажу? Понятия не имею! Одно знаю точно, раз Тина сказала, что нельзя спрашивать в лоб, то я и не буду. Никаких ты любишь меня как друга или как девушку?
Лилли сняла трубку сразу же. Беседа наша была примерно такой.
Лилли: Ого! Это ты.
Я: Я не слишком поздно? Бабушку с дедушкой не разбудила?
Лилли: Ну, вообще-то, разбудила. Ладно, они переживут. Ну и как там, нормально?
Я: В Дженовии-то? Да вроде нормально…
Лилли: Ну, еще бы! Имея в распоряжении орду прислуги и таская на башке корону, и я бы чувствовала себя нормально.
Я: Да не такое уж это удовольствие. Слушай, Лилли, ответь честно – у Майкла появилась другая девушка?
Лилли: Какая еще другая девушка? Что ты несешь?
Я: Да ладно, ты меня поняла. Какая-нибудь умница-красавица, отличная серфингистка. Зовут Кейт или, там, Мэри-Энн, один глаз карий, другой – голубой. Не скрывай от меня ничего, Лилли, клянусь, у меня хватит сил вынести правду!
Лилли: Ну, во-первых, для того чтобы встретиться с какой-нибудь девушкой, он должен был, по меньшей мере, оторваться от своего компьютера и выйти на улицу. А он за все это время, что мы здесь, выходил только, чтобы поесть, да в магазин за железяками для компьютера. Так что он, да будет тебе известно, все такой же бледнолицый, как обычно. А во-вторых, он не будет встречаться ни с какой Кейт, потому что ему нравишься ты.
Я (чуть не заорав от облегчения): Что, правда, Лилли? Клянешься? Поклянись, что не врешь, чтоб меня не расстраивать!
Лилли: Да не вру я! Правда, не знаю, долго ли он еще будет тебя любить, учитывая, что ты даже не вспомнила о его дне рождения.
У меня сжалось горло. День рождения Майкла! Я забыла про день рождения своего любимого! Я написала заметку в свой новый ежедневник, но столько всего случилось в последнее время, что…
– Боже мой, Лилли! – взвизгнула я. – Я совсем забыла!
– Ага, – сказала Лилли. – Это точно. Ладно, не волнуйся. Думаю, он и не ждал, что ты ему открыточку черканешь или что-нибудь в этом роде. Ты же у нас принцесса Дженовии. Куда тебе помнить о таких мелочах, как день рождения Майкла.
Это нечестно! Мы с Майклом вместе уже двадцать два дня, и из них двадцать один я была жутко занята. Конечно, легко Лилли издеваться надо мной, но посмотрела бы я на нее, если бы ей пришлось крестить боевые суда или вести нелегкую борьбу за установку платных счетчиков для парковки. Никому не приходит в голову, что быть принцессой – это тяжкий труд.
– Лилли, – сказала я. – Можно, я с ним поговорю? С Майклом, в смысле.
– Можно, конечно! – И тут ка-а-ак заорет: – Майкл! К телефону!
– Лилли! – я испуганно завопила. – Чего ты так орешь?! Там же бабушка и дедушка!
– Я т-тя умоляю, – ответила Лилли. – Это им за то, что они каждое утро хлопают дверьми, забирая утренний выпуск «Таймс». В пять утра, заметь.
Прошло мучительно много времени, прежде чем я услышала шаги и голос Майкла: «Спасибо». Он взял трубку и с некоторым любопытством, потому что Лилли не сообщила ему, кто звонит, сказал: «Алло?»
Едва услышав его голос, я тут же забыла о том, что уже три часа ночи, что я несчастна, что жизнь моя катится псу под хвост. Мне внезапно показалось, что я, нежась в лучах солнца, валяюсь на пляже, который изо всех сил защищала от захламления, и будто кто-то протягивает мне на серебряном подносе стакан с ледяной оранджиной… Вот что делает со мной голос Майкла.
– Майкл, – сказала я. – Это я.
– Миа!
Кажется, он был очень рад меня слышать. Нет, правда! Не думаю, что это всего лишь мое воображение. Судя по голосу, он не собирался давать мне от ворот поворот ради какой-нибудь Кейт Босуорт.
– Ну, как ты там?
– Все в порядке, – ответила я. И затем, решив покончить со всем сразу, выпалила: – Майкл, слушай, мне самой не верится, что я забыла про твой день рождения. Я – дура. Редкостная. Такое ничтожество, как я, свет не видывал.
И тут Майкл совершил нечто потрясающее. Он рассмеялся. Рассмеялся, понимаете?! Словно его день рождения – это сущий пустяк!
– Ой, да будет тебе, – сказал он. – Я же знаю, как ты занята все время. Кроме того, мы сейчас в разных часовых поясах. Так что не мучайся. Расскажи лучше, как ты там? Твоя бабушка все еще грызет тебя за речь о счетчиках для парковки?
Я прямо-таки таяла от счастья, растянувшись на огромном королевском ложе, прижав к уху телефонную трубку и слушая голос Майкла. Я не могла поверить, что он так мил со мной после того, что я натворила. И словно не было этой разлуки… Мы будто все еще стояли на моем крыльце, и снег пушистыми хлопьями падал на черные волосы Майкла, а Ларс бесился из-за того, что вынужден был мерзнуть, ожидая, пока мы с Майклом вдоволь нацелуемся.
Как я могла подумать, что Майкл мог увлечься какой-нибудь девицей с разноцветными глазами и доской для серфинга под мышкой? Я все еще не знала, влюблен ли он в меня, но была на сто процентов уверена, что я ему нравлюсь.
И, сидя в три часа ночи на огромной королевской кровати во дворце Дженовии, я поняла, что для полного счастья мне и этого достаточно.
А потом я спросила его, как он отметил день рождения, и он рассказал мне, как они ходили в «Красный Лобстер», и как у Лилли началась аллергия на салат с креветками, и им пришлось спешно ехать в больницу, потому что она раздулась, как Виолетта из «Вилли Вонка и шоколадной фабрики», и что Лилли теперь носит с собой шприц с адреналином на тот случай, если вдруг по недосмотру съест какой-нибудь морепродукт, и что родители подарили ему новый ноутбук, и что по возвращении в Нью-Йорк он подумывает создать музыкальную группу, потому что найти спонсоров для веб-журнала «Крэкхэд» стало непросто из-за того, что Майкл написал скандальную статью о том, какое фуфло Windows, и что теперь он перешел на Linox.
Видимо, большинство бывших подписчиков «Крэкхэда» опасаются мести Билла Гейтса и его приспешников.
Я была так рада слышать Майкла, что совершенно потеряла счет времени и очнулась лишь, когда он сказал:
– Эй, а ведь у вас уже четыре часа утра, да?
А меня совершенно не интересовало, сколько времени, до того я была счастлива.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
И учинят что-нибудь неудобоваримое на нашей свадьбе. Вслух я это, конечно, не произнесла. Хотя могла бы, и Тина, думаю, поняла бы меня правильно.
– Да не волнуйся ты об этом, – сказала Тина. – Ты же находишься в другом часовом поясе. Они все поймут. Давай, действуй. И не забудь перезвонить мне после разговора с Лилли! Умираю, как хочется узнать, что она тебе скажет.
Надо признаться, когда я набирала номер, у меня аж руки тряслись. Не потому, что я боялась разбудить мистера и миссис Московитцев и, как следствие, навлечь на себя их ненависть на веки вечные, а потому, что трубку мог взять Майкл. И что, интересно, я ему скажу? Понятия не имею! Одно знаю точно, раз Тина сказала, что нельзя спрашивать в лоб, то я и не буду. Никаких ты любишь меня как друга или как девушку?
Лилли сняла трубку сразу же. Беседа наша была примерно такой.
Лилли: Ого! Это ты.
Я: Я не слишком поздно? Бабушку с дедушкой не разбудила?
Лилли: Ну, вообще-то, разбудила. Ладно, они переживут. Ну и как там, нормально?
Я: В Дженовии-то? Да вроде нормально…
Лилли: Ну, еще бы! Имея в распоряжении орду прислуги и таская на башке корону, и я бы чувствовала себя нормально.
Я: Да не такое уж это удовольствие. Слушай, Лилли, ответь честно – у Майкла появилась другая девушка?
Лилли: Какая еще другая девушка? Что ты несешь?
Я: Да ладно, ты меня поняла. Какая-нибудь умница-красавица, отличная серфингистка. Зовут Кейт или, там, Мэри-Энн, один глаз карий, другой – голубой. Не скрывай от меня ничего, Лилли, клянусь, у меня хватит сил вынести правду!
Лилли: Ну, во-первых, для того чтобы встретиться с какой-нибудь девушкой, он должен был, по меньшей мере, оторваться от своего компьютера и выйти на улицу. А он за все это время, что мы здесь, выходил только, чтобы поесть, да в магазин за железяками для компьютера. Так что он, да будет тебе известно, все такой же бледнолицый, как обычно. А во-вторых, он не будет встречаться ни с какой Кейт, потому что ему нравишься ты.
Я (чуть не заорав от облегчения): Что, правда, Лилли? Клянешься? Поклянись, что не врешь, чтоб меня не расстраивать!
Лилли: Да не вру я! Правда, не знаю, долго ли он еще будет тебя любить, учитывая, что ты даже не вспомнила о его дне рождения.
У меня сжалось горло. День рождения Майкла! Я забыла про день рождения своего любимого! Я написала заметку в свой новый ежедневник, но столько всего случилось в последнее время, что…
– Боже мой, Лилли! – взвизгнула я. – Я совсем забыла!
– Ага, – сказала Лилли. – Это точно. Ладно, не волнуйся. Думаю, он и не ждал, что ты ему открыточку черканешь или что-нибудь в этом роде. Ты же у нас принцесса Дженовии. Куда тебе помнить о таких мелочах, как день рождения Майкла.
Это нечестно! Мы с Майклом вместе уже двадцать два дня, и из них двадцать один я была жутко занята. Конечно, легко Лилли издеваться надо мной, но посмотрела бы я на нее, если бы ей пришлось крестить боевые суда или вести нелегкую борьбу за установку платных счетчиков для парковки. Никому не приходит в голову, что быть принцессой – это тяжкий труд.
– Лилли, – сказала я. – Можно, я с ним поговорю? С Майклом, в смысле.
– Можно, конечно! – И тут ка-а-ак заорет: – Майкл! К телефону!
– Лилли! – я испуганно завопила. – Чего ты так орешь?! Там же бабушка и дедушка!
– Я т-тя умоляю, – ответила Лилли. – Это им за то, что они каждое утро хлопают дверьми, забирая утренний выпуск «Таймс». В пять утра, заметь.
Прошло мучительно много времени, прежде чем я услышала шаги и голос Майкла: «Спасибо». Он взял трубку и с некоторым любопытством, потому что Лилли не сообщила ему, кто звонит, сказал: «Алло?»
Едва услышав его голос, я тут же забыла о том, что уже три часа ночи, что я несчастна, что жизнь моя катится псу под хвост. Мне внезапно показалось, что я, нежась в лучах солнца, валяюсь на пляже, который изо всех сил защищала от захламления, и будто кто-то протягивает мне на серебряном подносе стакан с ледяной оранджиной… Вот что делает со мной голос Майкла.
– Майкл, – сказала я. – Это я.
– Миа!
Кажется, он был очень рад меня слышать. Нет, правда! Не думаю, что это всего лишь мое воображение. Судя по голосу, он не собирался давать мне от ворот поворот ради какой-нибудь Кейт Босуорт.
– Ну, как ты там?
– Все в порядке, – ответила я. И затем, решив покончить со всем сразу, выпалила: – Майкл, слушай, мне самой не верится, что я забыла про твой день рождения. Я – дура. Редкостная. Такое ничтожество, как я, свет не видывал.
И тут Майкл совершил нечто потрясающее. Он рассмеялся. Рассмеялся, понимаете?! Словно его день рождения – это сущий пустяк!
– Ой, да будет тебе, – сказал он. – Я же знаю, как ты занята все время. Кроме того, мы сейчас в разных часовых поясах. Так что не мучайся. Расскажи лучше, как ты там? Твоя бабушка все еще грызет тебя за речь о счетчиках для парковки?
Я прямо-таки таяла от счастья, растянувшись на огромном королевском ложе, прижав к уху телефонную трубку и слушая голос Майкла. Я не могла поверить, что он так мил со мной после того, что я натворила. И словно не было этой разлуки… Мы будто все еще стояли на моем крыльце, и снег пушистыми хлопьями падал на черные волосы Майкла, а Ларс бесился из-за того, что вынужден был мерзнуть, ожидая, пока мы с Майклом вдоволь нацелуемся.
Как я могла подумать, что Майкл мог увлечься какой-нибудь девицей с разноцветными глазами и доской для серфинга под мышкой? Я все еще не знала, влюблен ли он в меня, но была на сто процентов уверена, что я ему нравлюсь.
И, сидя в три часа ночи на огромной королевской кровати во дворце Дженовии, я поняла, что для полного счастья мне и этого достаточно.
А потом я спросила его, как он отметил день рождения, и он рассказал мне, как они ходили в «Красный Лобстер», и как у Лилли началась аллергия на салат с креветками, и им пришлось спешно ехать в больницу, потому что она раздулась, как Виолетта из «Вилли Вонка и шоколадной фабрики», и что Лилли теперь носит с собой шприц с адреналином на тот случай, если вдруг по недосмотру съест какой-нибудь морепродукт, и что родители подарили ему новый ноутбук, и что по возвращении в Нью-Йорк он подумывает создать музыкальную группу, потому что найти спонсоров для веб-журнала «Крэкхэд» стало непросто из-за того, что Майкл написал скандальную статью о том, какое фуфло Windows, и что теперь он перешел на Linox.
Видимо, большинство бывших подписчиков «Крэкхэда» опасаются мести Билла Гейтса и его приспешников.
Я была так рада слышать Майкла, что совершенно потеряла счет времени и очнулась лишь, когда он сказал:
– Эй, а ведь у вас уже четыре часа утра, да?
А меня совершенно не интересовало, сколько времени, до того я была счастлива.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41