— Сегодня утром Рори кашлянула, и ваша мать хотела немедленно вызвать врача.
— Ну и что из этого? Надеюсь, она вчера не простыла?
— Конечно, нет. Рори просто поддразнивала меня. Это у нее такая забава. А ваша мать не увидела разницы. Она совсем не знает детей.
— Как знаете вы, да?
Уэнди кивнула с печальным видом:
— Сиделки обеспечат ей элементарный уход, но ведь мало быть чистой и накормленной. Разве это заменит человека, который любит ребенка и заботится о его физическом и эмоциональном благополучии? Если бы вы были честны с собой, Мак, вы бы признали это. Вы знаете, что ваши родители не смогут по-настоящему заботиться о ней.
— И каково ваше решение проблемы?
Она ответила мягко:
— Я бы хотела увезти ее обратно в Аризону.
— Вы же знаете, что это невозможно.
Уэнди печально кивнула:
— Я жалею, что позвонила вам.
Когда он наконец заговорил, его голос, обычно такой бархатистый и нежный, звучал почти бесцветно:
— Я понимаю, Уэнди. Поверьте мне, я понимаю.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Уэнди снова взяла платьице — не потому, что хотела купить его, а потому, что ей нужен был предлог, чтобы не смотреть на Мака. Она усиленно моргала, стараясь удержать слезы. До чего глупо, сказала она себе. Заведя этот разговор, она добилась только того, что разрушила легкие приятельские отношения, которые установились между ними сегодня.
Мак казался разочарованным, подавленным и почти растерянным. Он, вероятно, жалеет, что не оставил ее в Аризоне, где она не смогла бы ему докучать. Или, может быть, он все-таки в душе согласен, что зря привез Рори в Чикаго?
Но какой теперь смысл думать обо всем этом? Стоило Берджессам узнать о существовании Рори — и назад пути нет. Они бы никогда не разрешили девочке остаться у Уэнди.
— У вашей матери ревматоидный артрит, — сказала она внезапно.
Мак взял из ее рук платьице и прибавил его к груде вещей, которые он нес.
— И что?
— Несомненно, более теплый климат был бы ей на пользу. Она никогда об этом не думала?
— Что у вас на уме? Финикс? — Он рассмеялся. — Понял. Мы могли бы все вместе жить счастливо в шалаше в пустыне. Ах, Уэнди!
— Мне доводилось слышать и более глупые вещи. — Она отняла у него платьице и снова повесила его на вешалку.
— А мне нет. Вы так отчаянно хотели выбраться сегодня из дома, что, надев пальто, буквально меряли шагами вестибюль.
— Ничего подобного! Я была в гостиной, потому что ваша мать отдыхала, Рори спала и…
Мак покачал головой:
— А я могу объяснить ваше нетерпение только тем, что вам хотелось видеть меня.
У нее снова перехватило дыхание.
— Ну да, в какой-то мере, — призналась она, — Я хотела спросить…
— Я знал это. То бурное приветствие относилось только ко мне, несмотря на ваши слова о том, что в нем нет ничего личного.
Ее сердце, казалось, перевернулось в груди, но тут Уэнди увидела, что в его глазах снова появились знакомые искорки. Он подшучивает над ней; он даже не заметил ее странную реакцию.
— Только не берите в голову, Мак, — раздраженно сказала она. — Я просто думала, что, если бы мы жили в одном городе, они, несомненно, хотя бы обдумали возможность доверить мне Рори, не правда ли?
— Что вы заладили про этот Финикс? Что вас так тянет туда? — Он положил кипу детских вещей рядом с кассой и вынул кредитную карточку.
Тут-то Уэнди и умолкла. Господи, она забыла, что у нее нет больше работы! Она и себя-то содержать не может, что уж говорить о Рори. Если бы она все-таки представила это предложение на рассмотрение Элинор и Самюэлю Берджессу, ей пришлось бы просить их о финансовой помощи, по крайней мере на ближайшее будущее, пока она снова не встанет на ноги. И у нее нет никаких сомнений в том, как это было бы воспринято. Она слышана лед в голосе Мака в их первый телефонный разговор, когда он подумал, что она просит денег. И хотя она была уверена, что теперь он понял: она не из тех людей, кто пытается нажиться на беспомощности ребенка, у нее не было иллюзий по поводу мнения остальных членов семьи.
В любом случае это глупая идея. Только представить себе, как она стала бы убеждать Берджессов покинуть их дом и светские связи, с тем чтобы переехать в Финикс. Представить, что Берджессы пойдут на все это ради маленькой девочки, которую меньше всего волнует, где именно жить…
— Вы правы. Я выглядела бы совершенно глупо, предлагая им переехать, — согласилась Уэнди.
— Раз уж вы заговорили об этом — да, вы выглядели бы глупо. — Мак передал ей пакет с покупками и взглянул на часы, прежде чем взял другие два. — Ведь мы купили все, что было в списке?
— И даже более того, — глухо сказала Уэнди.
— Вы не будете возражать, если я на минутку загляну к себе в квартиру? Мне нужно захватить подарки для остальных членов семьи.
Уэнди удивленно заморгала.
— Конечно, не возражаю. Но я думала, вы живете с родителями.
Он улыбнулся.
— Нет, с тех пор, как поступил в колледж. Видите, я прекрасно понимаю, как отчаянно хочется сбежать из этого дома.
Он подставил локоть, и Уэнди машинально положила свободную руку на мягкую шерсть рукава его пальто.
— Но теперь, раз я могу вернуться в свою собственную квартиру, когда только захочу, я очень мило провожу с ними праздники и выходные. В самом деле, мне кажется, теперь они видят меня чаще, чем когда я жил с ними и то и дело придумывал предлоги, чтобы сбежать.
* * *
Его квартира находилась в одном из высотных зданий на берегу озера. В быстро сгущающихся сумерках полированная сталь здания и гладкое стекло отражали свет уличных фонарей и рекламных вывесок. Когда они входили внутрь, одетый в униформу слуга поспешил к машине, чтобы отогнать ее на стоянку, но Мак отрицательно покачал головой.
— Мы лишь на несколько минут. Присмотрите за машиной, хорошо?
— Я могла бы подождать здесь, — предложила Уэнди.
— И замерзнуть? Не глупите. Пойдемте. Я налью вам выпить.
Лифт быстро домчал их наверх и бесшумно открылся, обнаружив перед ними просторный великолепный коридор. Мак открыл замок и наклонился, чтобы собрать почту, скопившуюся под дверью. Он пробежал ее глазами, бросил стопку на мраморный столик в небольшой прихожей и провел Уэнди в гостиную, выходившую окнами на восток, из которых открывался вид на озеро. Небольшая, но чистая, она определенно была обиталищем мужчины. Мебель была солидная, прочное дерево и мягкие подушки, которые словно приглашали гостей скинуть обувь и почувствовать себя как дома. Вспомнив замечание, сделанное этим утром горничной о подругах Мака, Уэнди подумала, сколько из них приняли это безмолвное приглашение.
— Немного шерри? Бокал вина? — Она слегка поежилась, и Мак улыбнулся. — Намек понял. Как насчет каппуччино?
— Если это не займет слишком много времени.
— Один момент. Боюсь разочаровать вас, но, даже если бы я и захотел быть классным поваром, у меня нет места.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
— Ну и что из этого? Надеюсь, она вчера не простыла?
— Конечно, нет. Рори просто поддразнивала меня. Это у нее такая забава. А ваша мать не увидела разницы. Она совсем не знает детей.
— Как знаете вы, да?
Уэнди кивнула с печальным видом:
— Сиделки обеспечат ей элементарный уход, но ведь мало быть чистой и накормленной. Разве это заменит человека, который любит ребенка и заботится о его физическом и эмоциональном благополучии? Если бы вы были честны с собой, Мак, вы бы признали это. Вы знаете, что ваши родители не смогут по-настоящему заботиться о ней.
— И каково ваше решение проблемы?
Она ответила мягко:
— Я бы хотела увезти ее обратно в Аризону.
— Вы же знаете, что это невозможно.
Уэнди печально кивнула:
— Я жалею, что позвонила вам.
Когда он наконец заговорил, его голос, обычно такой бархатистый и нежный, звучал почти бесцветно:
— Я понимаю, Уэнди. Поверьте мне, я понимаю.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Уэнди снова взяла платьице — не потому, что хотела купить его, а потому, что ей нужен был предлог, чтобы не смотреть на Мака. Она усиленно моргала, стараясь удержать слезы. До чего глупо, сказала она себе. Заведя этот разговор, она добилась только того, что разрушила легкие приятельские отношения, которые установились между ними сегодня.
Мак казался разочарованным, подавленным и почти растерянным. Он, вероятно, жалеет, что не оставил ее в Аризоне, где она не смогла бы ему докучать. Или, может быть, он все-таки в душе согласен, что зря привез Рори в Чикаго?
Но какой теперь смысл думать обо всем этом? Стоило Берджессам узнать о существовании Рори — и назад пути нет. Они бы никогда не разрешили девочке остаться у Уэнди.
— У вашей матери ревматоидный артрит, — сказала она внезапно.
Мак взял из ее рук платьице и прибавил его к груде вещей, которые он нес.
— И что?
— Несомненно, более теплый климат был бы ей на пользу. Она никогда об этом не думала?
— Что у вас на уме? Финикс? — Он рассмеялся. — Понял. Мы могли бы все вместе жить счастливо в шалаше в пустыне. Ах, Уэнди!
— Мне доводилось слышать и более глупые вещи. — Она отняла у него платьице и снова повесила его на вешалку.
— А мне нет. Вы так отчаянно хотели выбраться сегодня из дома, что, надев пальто, буквально меряли шагами вестибюль.
— Ничего подобного! Я была в гостиной, потому что ваша мать отдыхала, Рори спала и…
Мак покачал головой:
— А я могу объяснить ваше нетерпение только тем, что вам хотелось видеть меня.
У нее снова перехватило дыхание.
— Ну да, в какой-то мере, — призналась она, — Я хотела спросить…
— Я знал это. То бурное приветствие относилось только ко мне, несмотря на ваши слова о том, что в нем нет ничего личного.
Ее сердце, казалось, перевернулось в груди, но тут Уэнди увидела, что в его глазах снова появились знакомые искорки. Он подшучивает над ней; он даже не заметил ее странную реакцию.
— Только не берите в голову, Мак, — раздраженно сказала она. — Я просто думала, что, если бы мы жили в одном городе, они, несомненно, хотя бы обдумали возможность доверить мне Рори, не правда ли?
— Что вы заладили про этот Финикс? Что вас так тянет туда? — Он положил кипу детских вещей рядом с кассой и вынул кредитную карточку.
Тут-то Уэнди и умолкла. Господи, она забыла, что у нее нет больше работы! Она и себя-то содержать не может, что уж говорить о Рори. Если бы она все-таки представила это предложение на рассмотрение Элинор и Самюэлю Берджессу, ей пришлось бы просить их о финансовой помощи, по крайней мере на ближайшее будущее, пока она снова не встанет на ноги. И у нее нет никаких сомнений в том, как это было бы воспринято. Она слышана лед в голосе Мака в их первый телефонный разговор, когда он подумал, что она просит денег. И хотя она была уверена, что теперь он понял: она не из тех людей, кто пытается нажиться на беспомощности ребенка, у нее не было иллюзий по поводу мнения остальных членов семьи.
В любом случае это глупая идея. Только представить себе, как она стала бы убеждать Берджессов покинуть их дом и светские связи, с тем чтобы переехать в Финикс. Представить, что Берджессы пойдут на все это ради маленькой девочки, которую меньше всего волнует, где именно жить…
— Вы правы. Я выглядела бы совершенно глупо, предлагая им переехать, — согласилась Уэнди.
— Раз уж вы заговорили об этом — да, вы выглядели бы глупо. — Мак передал ей пакет с покупками и взглянул на часы, прежде чем взял другие два. — Ведь мы купили все, что было в списке?
— И даже более того, — глухо сказала Уэнди.
— Вы не будете возражать, если я на минутку загляну к себе в квартиру? Мне нужно захватить подарки для остальных членов семьи.
Уэнди удивленно заморгала.
— Конечно, не возражаю. Но я думала, вы живете с родителями.
Он улыбнулся.
— Нет, с тех пор, как поступил в колледж. Видите, я прекрасно понимаю, как отчаянно хочется сбежать из этого дома.
Он подставил локоть, и Уэнди машинально положила свободную руку на мягкую шерсть рукава его пальто.
— Но теперь, раз я могу вернуться в свою собственную квартиру, когда только захочу, я очень мило провожу с ними праздники и выходные. В самом деле, мне кажется, теперь они видят меня чаще, чем когда я жил с ними и то и дело придумывал предлоги, чтобы сбежать.
* * *
Его квартира находилась в одном из высотных зданий на берегу озера. В быстро сгущающихся сумерках полированная сталь здания и гладкое стекло отражали свет уличных фонарей и рекламных вывесок. Когда они входили внутрь, одетый в униформу слуга поспешил к машине, чтобы отогнать ее на стоянку, но Мак отрицательно покачал головой.
— Мы лишь на несколько минут. Присмотрите за машиной, хорошо?
— Я могла бы подождать здесь, — предложила Уэнди.
— И замерзнуть? Не глупите. Пойдемте. Я налью вам выпить.
Лифт быстро домчал их наверх и бесшумно открылся, обнаружив перед ними просторный великолепный коридор. Мак открыл замок и наклонился, чтобы собрать почту, скопившуюся под дверью. Он пробежал ее глазами, бросил стопку на мраморный столик в небольшой прихожей и провел Уэнди в гостиную, выходившую окнами на восток, из которых открывался вид на озеро. Небольшая, но чистая, она определенно была обиталищем мужчины. Мебель была солидная, прочное дерево и мягкие подушки, которые словно приглашали гостей скинуть обувь и почувствовать себя как дома. Вспомнив замечание, сделанное этим утром горничной о подругах Мака, Уэнди подумала, сколько из них приняли это безмолвное приглашение.
— Немного шерри? Бокал вина? — Она слегка поежилась, и Мак улыбнулся. — Намек понял. Как насчет каппуччино?
— Если это не займет слишком много времени.
— Один момент. Боюсь разочаровать вас, но, даже если бы я и захотел быть классным поваром, у меня нет места.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37