Она стояла с молодой женщиной и рассматривала Уэнди поверх бокала с шампанским, словно пытаясь определить, кто она такая.
Уэнди дружелюбно улыбнулась. Неудивительно, подумала она, если женщина ее не узнала. В своем новом красно-коричневом платье Уэнди, должно быть, мало походила на ту девушку в джинсах, закутанную шарфом по самые глаза, какой она была во время их встречи несколько дней тому назад.
Женщина что-то сказала своей спутнице и направилась к Уэнди.
— А, здравствуйте, Уэнди Берджесс. Позвольте представить вам мою подругу Иветт Эботт.
Уэнди протянула руку.
— Значит, вы помните меня, миссис Де Карло?
— Разумеется. Ведь вы незабываемы.
Улыбка Уэнди стала несколько напряженной.
Хотя слова были лестными, в голосе женщины звучало что-то неприятное. Не понятно почему, но от дурного предчувствия у нее мурашки побежали по спине.
Вторая женщина слегка улыбнулась.
— Я слышала, что у вас чудесная дочурка, миссис Берджесс.
И тут Уэнди поняла, почему на нее ведут атаку. Всего лишь раз она слышала этот голос — на автоответчике Мака. Гладко отполированный и карамельно-приторный — его невозможно было спутать ни с каким другим.
— Удивляюсь, что вы расстались с ней ради какого-то мероприятия, — продолжала женщина. — Уверена, что вы чувствовали бы себя куда счастливее дома с ней, чем в подобном месте.
Ни к чему было оставаться здесь и выслушивать колкости.
— Если позволите…
— Ах, да перестаньте. Вы же понимаете, людям не запретишь говорить о том, как это кстати, что Марисса не может защитить свою репутацию.
— Не знаю, что вы имеете в виду. — В этот момент Уэнди понимала только одно — что ей очень плохо.
Миссис Де Карло жеманно фыркнула.
— Элинор поступила очень дальновидно, объявив, что это ребенок Мариссы, — что, конечно, объясняет, почему ребенок так похож на Мака. И давайте признаем это — Марисса не заслуживает того, чтобы ее бесчестили.
Женщина помоложе добавила:
— Если бы я знала, что для завоевания Мака только-то и требовалось, что заиметь ребенка и сказать его матери… — Она остановилась. — Хотя я иногда думаю, что прибрать его к рукам при помощи нежеланного ребенка — это дешевый трюк.
Толпа слегка расступилась, и появился Мак.
— Немало времени потребовалось, чтобы тебя разыскать. Вот твое шампанское, дорогая. — Он втиснул высокий бокал в руку Уэнди и легонько прикоснулся губами к ее щеке.
Иветт Эботт так невероятно покраснела, что Уэнди не могла оторвать от нее зачарованных глаз. Женщина, должно быть, прокручивает мысленно каждую произнесенную фразу, пытаясь определить, как много услышал Мак.
— Здравствуй, Иветт, — весело продолжал Мак. — И миссис Де Карло. Как мило с вашей стороны принять Уэнди в свой кружок.
Иветт немного расслабилась.
— Такое удовольствие наконец увидеть твою жену, Мак, — промурлыкала она. — Скажите, Уэнди, когда вы собираетесь позволить друзьям и клиентам Мака насладиться вашим обществом? С его-то положением, сами понимаете, нельзя продолжать игнорировать их. Если он и дальше будет прятать вас, то люди начнут судачить, уж не растут ли у вас на голове рога.
Уэнди невольно восхитилась тем, как быстро оправилась женщина. Она казалась почти искренней.
— Когда будет к этому готова, — сказал Мак. — В настоящее время она очень занята ребенком. И поскольку мы заговорили о ребенке, Иветт, я должен заметить кое-что. Прибрать меня к рукам при помощи нежеланного ребенка — не такой уж и дешевый трюк. Если учесть, сколько мы потратим на нее к тому времени, как она выйдет из колледжа, я бы назвал его очень дорогим. Но поскольку это не трюк и поскольку Рори нельзя считать нежеланным ребенком, то какое это имеет значение? Не так ли? — Нежно улыбаясь, он взял Уэнди под локоть. — Мне бы хотелось услышать твое мнение об этой картине. С вашего разрешения, дамы…
— Спасибо, что избавил меня от них, — мягко сказала Уэнди; в шуме зала Мак наклонился к ней так близко, что она почувствовала его дыхание у своего виска. — Ты ведь знаешь, что они говорят?
— Конечно. Жаль, что тебе пришлось это выслушать.
— А тебя это совсем не волнует?
Мак вздохнул.
— Я придаю этим разговорам не больше значения, чем они того стоят — а они стоят немногого. Те, кому следует, знают правду. Придет время — узнает и Рори. А что до остальных, то они всегда строят домыслы. В любом случае мы собираемся растить Рори как собственную дочь, так какое же значение имеет то, что говорят какие-то глупые дамы? Думаю, мы уже достаточно помозолили людям глаза. Пойдем домой.
* * *
Этой ночью, надеясь, что Мак придет в ее спальню, Уэнди лишнюю сотню раз расчесала свои волосы. Но он не пришел. Он не приходил с того самого дня, когда миссис Морган застала их в кухне, того дня, когда он сказал, что они постараются максимально использовать представившуюся им возможность.
Из головы не выходили слова Де Карло о том, что Элинор с намерением объявила Рори ребенком Мариссы. Она одобрила решение Мака жениться на Уэнди и удочерить девочку. Но только ли этим ограничивалось ее участие? Элинор услышала лишь обрывок их разговора в канун Рождества, но мгновенно все поняла и не замедлила высказать свое мнение.
В тот момент Уэнди была слишком ошеломлена, чтобы удивиться. Но теперь это казалось очевидным — Элинор заранее знала, что это произойдет, иначе она не стала бы спешить с поздравлениями. Она не тот человек, который действует под влиянием минуты.
Означает ли это, что все было задумано Элинор, а Мак только послушно исполнил ее волю?
Не может быть, уверяла себя Уэнди, никто не может насильно заставить Мака сделать что-нибудь.
Однако она доподлинно знала, как трудно отказать в чем-нибудь Элинор Берджесс. Взглянув на бриллиантовое кольцо на своей левой руке, она вспомнила, сколько усилий она приложила, стараясь отклонить подарок Элинор. Но женщина умела привести столько аргументов, подтверждающих ее позицию, что с ней невозможно было спорить.
И Элинор имела все основания настаивать на своем. Мак и Уэнди представляли собой единственную разумную комбинацию. Митч слишком молод и ветрен, чтобы стать хорошим отцом для Рори. Джон и Тэсса — слишком увлечены собственными интересами. Да и кроме того, Рори уже давно занимала центральное место в жизни Уэнди, было бы глупо игнорировать это. Принимая Уэнди в свою семью, они сохраняли права на Рори. Самый разумный и самый простой выход.
Если бы мать Мака изложила ему все в такой форме, что он смог бы ответить на это в конечном счете разумное требование?
А тут еще сама Рори, трогательная беспомощность которой не оставляла его равнодушным, пробуждая родительские чувства. В сочетании с логикой Элинор аргумент был беспроигрышным.
Неважно, твердо сказала себе Уэнди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Уэнди дружелюбно улыбнулась. Неудивительно, подумала она, если женщина ее не узнала. В своем новом красно-коричневом платье Уэнди, должно быть, мало походила на ту девушку в джинсах, закутанную шарфом по самые глаза, какой она была во время их встречи несколько дней тому назад.
Женщина что-то сказала своей спутнице и направилась к Уэнди.
— А, здравствуйте, Уэнди Берджесс. Позвольте представить вам мою подругу Иветт Эботт.
Уэнди протянула руку.
— Значит, вы помните меня, миссис Де Карло?
— Разумеется. Ведь вы незабываемы.
Улыбка Уэнди стала несколько напряженной.
Хотя слова были лестными, в голосе женщины звучало что-то неприятное. Не понятно почему, но от дурного предчувствия у нее мурашки побежали по спине.
Вторая женщина слегка улыбнулась.
— Я слышала, что у вас чудесная дочурка, миссис Берджесс.
И тут Уэнди поняла, почему на нее ведут атаку. Всего лишь раз она слышала этот голос — на автоответчике Мака. Гладко отполированный и карамельно-приторный — его невозможно было спутать ни с каким другим.
— Удивляюсь, что вы расстались с ней ради какого-то мероприятия, — продолжала женщина. — Уверена, что вы чувствовали бы себя куда счастливее дома с ней, чем в подобном месте.
Ни к чему было оставаться здесь и выслушивать колкости.
— Если позволите…
— Ах, да перестаньте. Вы же понимаете, людям не запретишь говорить о том, как это кстати, что Марисса не может защитить свою репутацию.
— Не знаю, что вы имеете в виду. — В этот момент Уэнди понимала только одно — что ей очень плохо.
Миссис Де Карло жеманно фыркнула.
— Элинор поступила очень дальновидно, объявив, что это ребенок Мариссы, — что, конечно, объясняет, почему ребенок так похож на Мака. И давайте признаем это — Марисса не заслуживает того, чтобы ее бесчестили.
Женщина помоложе добавила:
— Если бы я знала, что для завоевания Мака только-то и требовалось, что заиметь ребенка и сказать его матери… — Она остановилась. — Хотя я иногда думаю, что прибрать его к рукам при помощи нежеланного ребенка — это дешевый трюк.
Толпа слегка расступилась, и появился Мак.
— Немало времени потребовалось, чтобы тебя разыскать. Вот твое шампанское, дорогая. — Он втиснул высокий бокал в руку Уэнди и легонько прикоснулся губами к ее щеке.
Иветт Эботт так невероятно покраснела, что Уэнди не могла оторвать от нее зачарованных глаз. Женщина, должно быть, прокручивает мысленно каждую произнесенную фразу, пытаясь определить, как много услышал Мак.
— Здравствуй, Иветт, — весело продолжал Мак. — И миссис Де Карло. Как мило с вашей стороны принять Уэнди в свой кружок.
Иветт немного расслабилась.
— Такое удовольствие наконец увидеть твою жену, Мак, — промурлыкала она. — Скажите, Уэнди, когда вы собираетесь позволить друзьям и клиентам Мака насладиться вашим обществом? С его-то положением, сами понимаете, нельзя продолжать игнорировать их. Если он и дальше будет прятать вас, то люди начнут судачить, уж не растут ли у вас на голове рога.
Уэнди невольно восхитилась тем, как быстро оправилась женщина. Она казалась почти искренней.
— Когда будет к этому готова, — сказал Мак. — В настоящее время она очень занята ребенком. И поскольку мы заговорили о ребенке, Иветт, я должен заметить кое-что. Прибрать меня к рукам при помощи нежеланного ребенка — не такой уж и дешевый трюк. Если учесть, сколько мы потратим на нее к тому времени, как она выйдет из колледжа, я бы назвал его очень дорогим. Но поскольку это не трюк и поскольку Рори нельзя считать нежеланным ребенком, то какое это имеет значение? Не так ли? — Нежно улыбаясь, он взял Уэнди под локоть. — Мне бы хотелось услышать твое мнение об этой картине. С вашего разрешения, дамы…
— Спасибо, что избавил меня от них, — мягко сказала Уэнди; в шуме зала Мак наклонился к ней так близко, что она почувствовала его дыхание у своего виска. — Ты ведь знаешь, что они говорят?
— Конечно. Жаль, что тебе пришлось это выслушать.
— А тебя это совсем не волнует?
Мак вздохнул.
— Я придаю этим разговорам не больше значения, чем они того стоят — а они стоят немногого. Те, кому следует, знают правду. Придет время — узнает и Рори. А что до остальных, то они всегда строят домыслы. В любом случае мы собираемся растить Рори как собственную дочь, так какое же значение имеет то, что говорят какие-то глупые дамы? Думаю, мы уже достаточно помозолили людям глаза. Пойдем домой.
* * *
Этой ночью, надеясь, что Мак придет в ее спальню, Уэнди лишнюю сотню раз расчесала свои волосы. Но он не пришел. Он не приходил с того самого дня, когда миссис Морган застала их в кухне, того дня, когда он сказал, что они постараются максимально использовать представившуюся им возможность.
Из головы не выходили слова Де Карло о том, что Элинор с намерением объявила Рори ребенком Мариссы. Она одобрила решение Мака жениться на Уэнди и удочерить девочку. Но только ли этим ограничивалось ее участие? Элинор услышала лишь обрывок их разговора в канун Рождества, но мгновенно все поняла и не замедлила высказать свое мнение.
В тот момент Уэнди была слишком ошеломлена, чтобы удивиться. Но теперь это казалось очевидным — Элинор заранее знала, что это произойдет, иначе она не стала бы спешить с поздравлениями. Она не тот человек, который действует под влиянием минуты.
Означает ли это, что все было задумано Элинор, а Мак только послушно исполнил ее волю?
Не может быть, уверяла себя Уэнди, никто не может насильно заставить Мака сделать что-нибудь.
Однако она доподлинно знала, как трудно отказать в чем-нибудь Элинор Берджесс. Взглянув на бриллиантовое кольцо на своей левой руке, она вспомнила, сколько усилий она приложила, стараясь отклонить подарок Элинор. Но женщина умела привести столько аргументов, подтверждающих ее позицию, что с ней невозможно было спорить.
И Элинор имела все основания настаивать на своем. Мак и Уэнди представляли собой единственную разумную комбинацию. Митч слишком молод и ветрен, чтобы стать хорошим отцом для Рори. Джон и Тэсса — слишком увлечены собственными интересами. Да и кроме того, Рори уже давно занимала центральное место в жизни Уэнди, было бы глупо игнорировать это. Принимая Уэнди в свою семью, они сохраняли права на Рори. Самый разумный и самый простой выход.
Если бы мать Мака изложила ему все в такой форме, что он смог бы ответить на это в конечном счете разумное требование?
А тут еще сама Рори, трогательная беспомощность которой не оставляла его равнодушным, пробуждая родительские чувства. В сочетании с логикой Элинор аргумент был беспроигрышным.
Неважно, твердо сказала себе Уэнди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37