— Слейд, пожалуйста… — Господи, о Господи. Он уже был у спальни Майкла. Еле дыша, она бросилась вперед и загородила дверь. — Не надо, нет…
Она всхлипнула, когда он схватил ее и отстранил.
— Подъем, Майкл, приятель, — сказал Слейд и включил свет.
Глава 6
Слейд уже пропустил свой рейс на Даллас. Когда он приехал в аэропорт, объявили посадку на другой самолет.
Он купил билет и побежал к турникетам. Ему неожиданно пришло в голову, что он мог бы поболтаться где-нибудь у далласского аэропорта, пока не будет рейса на Остин. «Проклятье, — подумал он мрачно, — а почему бы и нет?» Аэропорты последнее время играют весомую роль в его жизни…
Сейчас больше всего ему хотелось оказаться как можно дальше от того, с чем он только что столкнулся.
Ребенок. У Лары ребенок. Он не мог поверить в это. Комната, освещенная как сцена за поднимающимся занавесом, и в этом свете детская кроватка.
И в ней — спящий ребенок.
Господи, ребенок.
Минуту, которая показалась вечностью, никто не двигался. Он стоял, Лара стояла, потом она издала звук, похожий на стон. Он услышал его и резко повернулся.
— У тебя ребенок, — сказал он, откинул голову и застонал. Здорово сказано!
Ребенок проснулся, сел и схватился за края кроватки. «Мальчик», — подумал Слейд. Ему почудилось, что мозги у него онемели.
Малыш уставился на него парой огромных пепельно-серых глаз. Он смотрел на него с минуту, не плача, не произнеся ни звука, он просто… просто изучал его, если такое возможно.
Слейд тоже впился в него глазами, почувствовав холод в позвоночнике. У Лары есть сын. Это было единственным, о чем он сейчас был способен думать. Лицо ребенка сморщилось, и он заплакал. Лара подлетела к нему, схватила на руки.
— Майкл, — тихонько пропела она, — золотце, все хорошо. Мама здесь, не бойся.
Слейд, чей язык, как ему казалось теперь, не умещался во рту, отступил назад.
— Лара, — сказал он, и она повернула к нему белое лицо с безумными глазами.
— Пошел вон, — прошептала она, потом голос стал громче и выше, балансируя на грани истерического, и наконец она завизжала, повторяя, чтобы он убирался немедленно.
Могла бы не повторять — он ушел так быстро, как только позволяли ноги. Ушел не оглядываясь.
Слейд закрыл глаза. Ну вот и все.
Было скверно знать, что Лара принадлежит другому мужчине. Сотне мужчин, как он подозревал. Но что у нее ребенок… Что другой подарил ей ребенка…
— Привет.
Он вздрогнул, повернул голову и увидел женщину, проскользнувшую на соседнее сиденье.
— Здесь занято? Я не заметила, чтобы здесь кто-то сидел, и я подумала…
— Думаю, не занято. Она улыбнулась.
— Хорошо, тогда я — Жанет.
— Жанет, — отозвался Слейд. Приятное имя. Приятный голос. Приятное личико. Он кашлянул. — Все дело в том, Жанет, что ты теряешь время. Или мне придется потерять его для тебя.
Ее улыбка застыла.
— Извините?
— О, это долгая личная история, Жанет, и я не в настроении ее рассказывать. Так что приятного полета, и ничего от меня не жди. Ну как, уразумела?
Женщина вскочила с кресла.
— Вы сумасшедший!
Слейд коротко, резко хохотнул.
— Да, — устало согласился он, — и это тоже. Он повернулся к иллюминатору. За темным стеклом выплыло лицо ребенка. Чернильно-черные волосы, глаза цвета дыма…
Слейд схватил наушники, нацепил их и настроил на канал тяжелого рока. Все что угодно, только чтобы мозги перестали метаться. «Все что угодно», — подумал он, откинул голову и закрыл глаза.
В «Эспаду» он попал ночью. Кармен услышала, как он входит в заднюю дверь.
— Это я, Слейд, — поспешил сказать он, пока она не переполошила весь дом.
Кармен улыбнулась, заторопилась к нему и крепко обняла.
— Ты совсем не изменился, с тех пор как был мальчишкой, — сказала она, не отпуская его, — всегда возвращался в дом, когда остальные давно спали.
— А ты всегда выгораживала меня перед стариком, улыбнулся он и поцеловал ее в щеку. — Посмотри на себя, ты еще прекрасней, чем прежде.
— А ты все такой же потрясающий врун, — сказала она, покраснев. — Ты голоден? Могу разогреть что-нибудь от обеда или сделать тебе бутерброд — как захочешь.
— Все, чего я хочу, так это горячий душ и выспаться за ночь. Кто-нибудь уже приехал?
— Ты братьев имеешь в виду? Тревис прилетает завтра, Гейдж тоже.
Слейд ухмыльнулся.
— И Гейдж тоже? — Он наклонился, снова поцеловал хозяйку в щеку. — Знаешь что, Кармен? Так хорошо быть дома!
Это правда было хорошо.
Утром стало еще лучше, когда он увидел Кэти.
— Слейд, — закричала она, бросившись в его протянутые руки. — Кармен сказала, что ты здесь. Когда ты успел? Почему не разбудил меня? Как здорово, что Тревис и Гейдж сегодня приезжают, да?
— Уф, слишком много вопросов. Дай хоть кофе заварю. Рад тебя видеть, дорогая.
— Я так счастлива, что ты побудешь здесь немного! Кэтлин снова его поцеловала, затем заварила кофе и налила ему и себе. — До этого я вообще не была уверена, что кто-нибудь из вас приедет.
— Так ты же сразу сама заявишься с хлыстом! — Слейд усмехнулся. — Силы своей не знаешь, дорогая!
— А что, мой красивый брат имеет проблемы с женщинами?
— Я? — Слейд поставил чашку, подошел к плите и наложил себе яичницы. — Забыла, с кем дело имеешь? Я их люблю, я их и бросаю.
— Ты не ответил на мой вопрос. Слейд вздохнул. Его сводная сестра умела быть настойчивой.
— Я бы не назвал это «проблемой». Просто… эээ… кое-какие неприятности.
— Что случилось? На сей раз ты полюбил, а тебя кинули?
Слейд нервно усмехнулся.
— Кэти, дорогая, не то чтобы я не ценил твою любознательность, просто…
— Просто не желаешь этого обсуждать.
— Здесь нечего обсуждать. Как я уже сказал, были некоторые затруднения.
— Ладно, уговорил. Может, я могла бы помочь в твоей… в твоих затруднениях.
Слейд посмотрел на сестру: улыбка Кэти излучала невинность. Занятно было бы представить, как он начнет ей рассказывать о Ларе. «Ну, — скажет он, — понимаешь, дорогая, есть одна малышка, с которой я переспал, а потом не видел ее долгое время. И встретил в ближайшие пару недель. Все дело в том, что мы не можем отделаться один от другого, хотя друг друга… ммм… недолюбливаем — и… о, а я упомянул, что у нее есть ребенок? Такой маленький мальчик с чернильно-черными волосиками…»
— Слейд. — Кэтлин коснулась пальцами его ладони. Слейд, что случилось? У тебя такой вид, будто ты увидел привидение.
— Ничего, все отлично, я в порядке. — Он тяжело вздохнул и изобразил подобие улыбки. — Просто в последнее время у меня немного сумасшедшая жизнь. Пара дней с тобой, Тревисом и Гейджем, и я буду как огурчик.
— Вот это да! — послышался низкий голос. — Как это мой сын, моя плоть и кровь, допустил, чтобы папа не присутствовал при его душевных изменениях.
Слейд напрягся и обернулся. Джонас Бэрон стоял в дверях, сухощавый, прямой и высокий, как всегда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39