«Лара, я хочу снова тебя видеть. Найти тебя, заниматься с тобой любовью — это было… было…»
Слейд очнулся.
— Ты не правильно меня поняла, — хрипло возразил он, — я не прошу тебя провести со мной выходные в постели.
Легкая краска залила ей щеки, но взгляд оставался немигающим.
— Нет?
— Нет. — Он отошел от нее, засунул руки в карманы. — Дело в том… дело в том, что я начинаю думать, что поступил не правильно.
Лара посмотрела на него с опаской.
— Что это значит?
— Это значит, что я, возможно… эээ… может, я должен был сделать все по-другому.
Впервые за эти дни ее губы не сжались в одну сердитую линию. Она улыбнулась, и Слейд почувствовал, как теплеет у него на сердце. Он и не осознавал, каким несчастным он себя чувствовал, читая ненависть в прекрасных глазах своей жены.
— Ты серьезно?
— Да.
— О, Слейд. — Она улыбалась, по-настоящему улыбалась, и его сердце взлетело. — Слейд, спасибо! Он улыбнулся ей в ответ.
— Всегда пожалуйста.
— У меня и минуты не займет, чтобы собраться. — Она заметалась по комнате, открыла дверцу гардероба. — Мне особо нечего собирать.
Его улыбка стерлась.
— Я знаю. Я даже не дал тебе возможности взять вещи. Поэтому и оставлял тебе кредитки. Ты бы…
— Нет, я ничего не хотела от тебя брать. — Она снова выразительно посмотрела на него. — Ты не пожалеешь, — добавила она уже мягче, — я обещаю.
Он кивнул, не веря, что она говорит все это.
— Уверен, не пожалею.
Лара вывалила вещи на кровать.
— Меня наверняка примут обратно в «Бофорте». Может, мне даже удастся получить назад мой дом, но если не получится, я пришлю тебе новый адрес и телефон, и…
Слейд поймал ее за руку и резко повернул к себе.
— Что?
— Наш адрес — мой и Майкла. — Лара улыбнулась. — Мне тоже кое в чем нужно признаться.
— Вот как? — спросил он упавшим голосом.
— Я была не права, говоря, что ты не нужен Майклу. Я вижу, как для него это важно. — Улыбка у нее стала сияющей. — Ты можешь приезжать к нему на выходные, если хочешь. Все, что тебе нужно сделать, — позвонить мне и сказать… — Она схватила Слейда за руки. — Что такое? Почему ты на меня так смотришь?
— Любопытно, — процедил он, — как быстро я забыл, какой хладнокровной и расчетливой ты можешь быть. Улыбка Лары померкла.
— Я не понимаю.
— Нет, ты все отлично понимаешь! — Он отошел от нее, потому что боялся, что не сдержится. Еще никогда он не был так зол. Она что, правда думает, что он позволит ей увезти Майкла?
«И она надеялась, что я разрешу ей это сделать?» нашептывал ему внутренний голос, и это злило его еще сильнее.
— Я не отменяю нашу свадьбу. Она побледнела.
— Но… но ты сказал…
— Я сказал, что, может, я не совсем правильно поступил. Наверное, я должен был дать тебе несколько дней, чтобы ты привыкла к мысли, что ты моя жена.
— Нет. — Одежда, которую она держала, выскользнула у нее из рук. — Нет, Слейд.
— Да, Слейд, — передразнил он насмешливо. — Я тебе пришел сказать, что я сделал ошибку, поторопился. Я хочу, чтобы Майкл вырос в доме, а не в военизированном укреплении. А именно в это превратился дом с тех пор, как я привез тебя сюда.
Лара впилась в него ненавидящим взглядом.
— Я, кажется, что-то не поняла. Ты поторопился, ты думаешь решить проблему, если мы проведем выходные в отеле? — Она засмеялась так, что у него свело желудок. — Ты думаешь, я идиотка!
— Мы проведем выходные, узнавая друг друга, моя обожаемая жена, и улаживая разногласия, так, чтобы, вернувшись, быть достойными родителями нашему сыну.
— Ну, конечно. Немного музыки, свечи…
— Должен разочаровать тебя, сладкая, но обольщение не является частью моего плана.
— Вот именно, твоего плана! — Лара повысила голос, когда он попытался выйти из комнаты. — Твой план. Твой сын. Твоя жизнь. Ты думаешь, мир принадлежит тебе.
— Мне принадлежишь ты, — сказал он, поворачиваясь. Плохо скрываемая ярость в его глазах заставила ее задержать дыхание. — И не забывай этого.
— Никогда, — сказала она голосом, переполненным ядом, — никогда, никогда… — Ее слова захлебнулись в шепоте, как только Слейд исчез из поля зрения. — Никогда, — сказала она и уткнулась лицом в ладони.
Почему он так на нее разозлился?
Слейд сжал зубы.
Каждый раз, когда он пытался говорить что-то стоящее, Лара искажала его слова, бросала их ему в лицо, и он заканчивал тем, что говорил вещи, о которых и не думал. Она не принадлежала ему. Он вообще не мог представить мужчину, которому она могла бы принадлежать. Она была слишком независима для этого.
Он сильнее нажал педаль газа, хотя «блейзер» и так уже почти летел.
Если бы у него была хоть капля мозгов, он позволил бы ей и дальше собираться. «Счастливо и поздравляю с избавлением» — так он должен был ей сказать. Просто оставь моего сына здесь — и можешь убираться из моей жизни. Но Майкл заслуживал мать и отца, и поэтому он, Слейд, теперь терпеливо сносил присутствие жены.
Он скосил глаза. Лара постаралась сесть как можно дальше от него. Ну и отлично. Смешно! У него было не больше желания оказаться с ней в постели, чем, к примеру, полететь на Луну.
Какой мужчина захочет заниматься любовью с дикой кошкой? Взять ее за руки, целовать ее тело, лизать ей груди, бедра… Размыкать ее рот своим ртом, раскрывать ее лепестки, как будто она была цветком, затем опуститься между ее ног, сжать ей пальцы и смотреть, как глаза ей заволакивает пелена удовлетворения, когда он входит глубоко, еще глубже…
Слейд подавил стон, сел прямо и попытался сосредоточиться на дороге. Если бы она сказала что-то, хотя бы спросила, куда они едут…
Но она не произнесла ни слова с тех пор, как сошла по ступенькам крыльца с каменным лицом и прошагала к машине. «Не слишком удачное начало уик-энда», подумал он с грустью.
Проклятье, что там творится в ее голове?
«Черт, — терзалась Лара, — что там происходит в голове у Слейда?»
Он, наверное, ждал, что она спросит, куда они едут. Пусть подождет. Она скорее взорвется, чем что-нибудь у него спросит.
Лара стала думать об этом, едва они сели в машину. Сначала она решила, что они едут в бостонский отель; затем — что в Кейп-Коуд… но поворот туда они давно проехали. Теперь даже элегантные гостиницы с симпатичными завтраками в постель остались лишь в воспоминании.
А Слейд молчал.
Лара кинула на него настороженный взгляд из-под ресниц. Не человек, а монумент. Тяжелый профиль, сжатые губы, четкий угол подбородка.
Плевать ей, что он разозлился. Он поманил ее надеждой, позволил думать, что освобождает от этого нелепого брака. Лара вздрогнула, скрестила руки и вжалась в сиденье. Почему он такой упрямый? Идея со свадьбой не могла сработать — разве непонятно? У Майкла не будет счастливого дома, если его мать и отец презирают друг друга.
Но говорить об этом не имело смысла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39